Нашёл друга - нашёл сокровище (1/1)
«Chi trova un amico, trova un tesoro» (Нашёл друга – нашёл сокровище)Боль была странная – не в голове, как полагалось бы с похмелья, а разлитая по всему телу, ноющая и какая-то вязкая. Ямамото с трудом разлепил глаза, и тут же снова зажмурился, отгоняя неправдоподобное виденье. Потом ещё раз глянул прямо перед собой. Гокудера, в одних низко сидящих джинсах, курил, облокотившись о подоконник и сгущая туман за окном невесомыми колечками дыма. Ноги хранителя Урагана болезненно чётко вырисовывались даже в неверном утреннем свете. Он переминался с ноги на ногу, поёживаясь на сквозняке, и обтянутые дорогой тканью мышцы перекатывались, словно у породистого арабского скакуна. Ямамото мимодумно потянулся к нему, но Гокудера уже оборачивался, резким щелчком отправляя окурок в недолгое путешествие навстречу асфальту.- Доброе утро, Вьетнам! – взрывается в голове Ямамото его голос, резкий и грохочущий, совсем как любимый Гокудерой динамит.- Д-да, - говорить почему-то тоже больно.- Решил, значит, напоить меня на моей собственной помолвке, а потом отыметь в качестве свадебного подарка? – Гокудера если и страдал излишней церемонностью, то только в отношении Десятого. – Тысяча благодарностей, Ямми-чан! А в твою ушибленную битой голову не закралась мысль, что японец, напоивший итальянца – это чушь, абсурд и оксюморон?!Хранитель Урагана говорит слишком быстро, и затуманенные мозги Ямамото с трудом за ним поспевают.- Но секс у нас был, да. Радуйся! – если бы Ямамото сейчас стоял, или хотя бы сидел, то точно рухнул бы. А так падать было уже некуда, и он молча продолжал слушать вопли Гокудеры, отстранённо думая, что уже весь этаж, наверное, в курсе происходящего.- И мне ни черта не понравилось! Во-первых, у тебя нет сисек, - начал педантично загибать пальцы Гокудера. Было бы забавно, если б до Ямамото внезапно не дошло, о каком сексе толкует Хаято.- Во-вторых, ты слишком тесный, это жутко напрягает и вообще болезненно. В-третьих, вместо эротичных стонов ты орёшь и отбиваешься, - безжалостно продолжал Гокудера. – В-четвёртых, после секса ты рыдаешь, потому что тебе больно.Он некоторое время смотрит на руку с провокационно отогнутым мизинцем, потом тычет им в сторону Ямамото.- И это я ещё был сверху! – возмущённо подытоживает Хаято. – Так что спасибо за бесценный новый опыт, но я ухожу из большого гомосексуализма!Гокудера подхватывает со спинки кресла свою бордовую шёлковую рубашку и действительно уходит, от души хлопнув дверью. Немелодично скрипя зубами, Ямамото с трудом поднимается. Некоторое время он просто стоит, заново привыкая к вертикальному положению и тупо глядя на маленькие капельки крови, беззвучно шлёпающиеся на серый ковёр и расплывающиеся в переспелые вишенки. Вот даже как, Гокудера-кун. Медленно переставляя ноги, он бредёт в ванную, и тянущийся за ним прерывистый след похож на дорожку из хлебных крошек. Вот только стоит ли возвращаться по ней к тому, что было этой ночью? Он подумает об этом потом. Пока Ямамото разглядывает себя в большое зеркало, оценивая повреждения. Судя по ним, Гокудера, несмотря ни на что, всё ещё считает его своим другом.Шишка на затылке, от которой жутко болит голова – неоднократно падавший на тренировках Ямамото понимает, что сам и приложился об пол, и неважно, ставили ему подножку или нет. Громадный синяк на скуле с явственным отпечатком Кольца Урагана – скорее всего Гокудера просто отбивался, хрупкий-то он только с виду. Синие полосы на шее… а вот это уже интересно. Душил он его, что ли? Галстуком? Зачем? К сожалению, ссадины на груди и спине были только от колец и парочка – от шипастого браслета Гокудеры. Ни одной царапины, которую можно объяснить порывом страсти. Багровые следы пальцев на заднице и под коленями. Музыкальные пальчики, нечего сказать. Ямамото глядит на предусмотрительно поставленную на видное место аптечку и понимает, что совсем не злится на Гокудеру. Совсем.… Даже спустя несколько дней память о событиях той ночи так и не восстановилась. Гокудера вёл себя, как обычно, и приставать с расспросами к нему было бы всё равно, что будить не очень большую, но очень злую собаку. Раны постепенно заживали, и тело Ямамото завело старую песню о главном – как оно хочет Гокудеру. Плевать, что снизу, что больно, унизительно и Ямамото вообще не о том мечтал – оно хочет и всё тут. Ямамото уже начал сочинять речь, которую вывалит на Гокудеру при первой же возможности, но после уроков у него вдруг резко поднялась температура. Тсуна и Гокудера уже ушли, поэтому Ямамото добрёл до скамейки в школьном дворе, и теперь пытался сквозь разноцветный туман перед глазами разобрать, в какой же стороне его дом.- Что, травоядное, не того сена схрупал? - почти дружелюбно поинтересовался Хибари, дозором обходивший вверенную им самому себе территорию. В мире Ямамото на пёстром небосклоне появилось большое облако в виде барашка. Барашек что-то проблеял и потыкался в Такеши носом. В другой реальности Хибари убрал тонфа и набрал номер Сасагавы – наименее раздражающего из всей этой шайки хранителей.… Подавляя подступившую к горлу тошноту, Ямамото подумал, что просыпаться незнамо где в полуразобранном состоянии уже начинает входить у него в привычку.- И всё же надо было его в больницу, - смутно знакомый женский голос странным образом успокаивал.- Объясни это спортивному газону и его внезапной паранойе! – это вопли Ямамото не спутал бы ни с чем на свете. – Он почему-то решил, что так будет лучше, чёртов болван!- Ну, в принципе, я всё вычистила, зашила и вколола лошадиную дозу антибиотиков. Выкарабкается, - уверенно сказала девушка.- Лошадиная доза – это именно то, что нужно этому тупому жеребцу! – рявкнул Гокудера. - «La madre degli idioti è sempre incinta»!*- Звучит красиво, - прохрипел Ямамото, открывая, наконец, глаза. – Водички дадите?Черноволосая незнакомка просунула ладошку за его шею и потянула на себя, помогая сесть. Злобный Гокудера подпихнул под спину бейсболиста подушку, и грубо ткнул в его запёкшиеся губы холодным краем стакана. Жадно глотая, Ямамото обвел глазами комнату. Чья-то спальня, довольно большая и обставленная по-европейски. Хотя почему «чья-то», видимо, вот этой девушки. Ямамото вспомнил её только по странной заколке из птичьих перьев.- Ты изменилась, Ксана, - это было ещё мягко сказано.Поверх проклёпанных вдоль и поперёк джинсов – пистолеты в набедренных кобурах. Она что, актриса, чтоб таскать на себе оружие дома? Полы мужской рубашки в клеточку небрежно завязаны под грудью, оставляя талию открытой. Застёгиванием верхних пуговиц Вергара тоже не утруждалась, и в вырезе призывно покачивался прикреплённый к грубоватой цепочке кулон в виде буквы Х.- Привычка, - пожала плечами Ксана, поймав взгляд Ямамото. – С ними спокойнее. Хаято, твой друг останется до утра?- На кой чёрт он мне тут нужен?! – Гокудера всё ещё на взводе. – Проваливай домой, бейсбольный придурок!Вергара внезапно перемахнула через кровать с полулежащим на ней Ямамото, вскочила на диван и запустила пальцы в волосы Гокудеры, заставляя того смотреть ей в лицо снизу вверх.- Нельзя ли потише, Хаято?! – рявкнула она не хуже Гокудеры. – Твои вопли просто мозг выносят!Несколько мгновений кажется, что они вот-вот вцепятся друг другу в глотки. Потом Гокудера делает то, от чего Ямамото становится совсем плохо: подхватывает девушку за талию и вздёргивает в воздух, от чего та сразу успокаивается и заливисто хохочет. Они вместе падают на диван, и Гокудера что-то шепчет ей на ушко. Смотреть на это почти невыносимо.- Слышь, вуайерист, - обернулся Гокудера. – Обещаешь вести себя хорошо, если ночевать останешься?- Да он сам и встать-то не может, - недоумевающе проговорила Вергара. – Думаешь, он ко мне в спальню полезет?- Не к тебе, - неохотно выдавил Хранитель Урагана.В воздухе повисла напряжённая тишина.- Избиениями делу не поможешь, Хаято, - неожиданно спокойно сказала Вергара.
- Это была самозащита, - отбоярился Гокудера.- Исходя из характера нанесённых повреждений, в суде у тебя этот аргумент не прокатил бы, - безапелляционно заявила девушка.- Зачем ты меня душил? – с любопытством спросил Ямамото.- По голове бить – себе дороже, ты же и так идиот, - пробурчал Гокудера.Где-то вдалеке раздался глухой стук. Вергара подхватилась и выскочила за дверь.- Лучше молчи, - предупреждающе вскинул ладонь Гокудера.В спальню влетел донельзя встревоженный Тсуна. И закрутилось: Ямамото отвечал на сумбурные вопросы босса, старательно игнорируя злые гримасы Гокудеры, потом его почти волоком притащили на кухню, и Вергара взыскательно тыкала в сторону мечника столовыми приборами, желая пояснений по готовке. Они кушали, смеялись, и даже Гокудера как-то притих, умиротворённый вкусной едой. Парни уже клевали носами, когда в дверь требовательно постучали.- Опять кого-то взорвал, Хаято? – не дожидаясь ответа, Вергара вышла в коридор.
Входная дверь открылась, потом вдруг резко захлопнулась, и из динамиков висящего на стене монитора, подключенного к камере наблюдения, раздалось затейливое итальянское ругательство. Гокудера поморщился.- Чему обязана такой честью? – Вергара прижалась спиной к двери, и один из полыхающих красно-оранжевым пистолетов был направлен прямо в грудь самому высокому из её ночных гостей.- Мне нужно поговорить с сыном, - внешний советник Девятого Вонгола опустил утомительную церемонию приветствия.- Пришёл снова избить своего брошенного ребёнка, старый козёл? – Тсуна побелел, Гокудера закашлялся, Ямамото привычно разинул рот.- Да что вы себе позволяете, Вергара-доно! – начал было возмущённый Базиль, стоявший по правую руку своего мастера.- Заткнись, мой сладкий, когда старшие по званию разговаривают, - небрежно бросила Вергара. – Йемицу, уйми свою мелочь, а то ведь разорву ненароком.Второй пистолет был направлен куда-то в темноту поверх плеча Савады-старшего.- Лар, Колонелло, отставить, - с видимой неохотой проговорил Йемицу. – Это семейное дело, Вергара.- С каких это пор семейные дела Вонголы меня не касаются? – девушка даже не шевельнулась. – Тсуна будет говорить, только если сам пожелает.- Я желаю! – детский голос Десятого был изрядно заглушён захлопнутой дверью, но всё же вполне различим.- Да, сеньор Савада, - девушка плавным движением переместилась к стене, давая возможность открыть дверь. Оружия она не опустила.Первым в проёме показался растрёпанный, покрасневший до ушей Гокудера. При всей его дерзости разговаривать так с отцом Десятого казалось Хаято верхом хамства. Однако встревать в этот совершенно не касающийся его конфликт было бы совсем уж глупо.
- Ты не против, если они поговорят в доме, Вергара? – оставленному у мониторов Ямамото казались странными и нарочито спокойный голос Гокудеры, и его манера звать невесту по фамилии, и её иррациональная ненависть к внешнему советнику её отца.- Для милого дружка и серёжка из ушка, - она сунула разом погасшие пистолеты в кобуры и молча зашла в дом.- «Tra moglie e marito non mettere il ditto»** - хмыкнул Йемицу, проходя мимо Гокудеры.- «Prima i denti, poi i parenti»*** - пожал плечами тот.*Мать идиотов всегда беременна ( Дураков не жнут, не сеют – сами нарождаются)** Промеж мужа и жены пальца не клади (Муж и жена – одна сатана XD)*** Своя рубашка ближе к телу.