2. Очарованные (1/1)
Настасью била дрожь: то ли от того, что она так долго сдерживалась в присутствии отца, то ли от предвкушения скорой расправы над ненавистной ей ведьмой. - Пошли околицей?Настасья удивленно вздернула чёрную бровь. Она что, совсем дура? Она же прекрасно понимает, что ей достанется от меня еще больше, если мы пойдем вдоль обрыва, что у речки...Взгляд скользнул по хорошо знакомой фигуре, которую она могла бы различить в толпе из тысячи... Ну уж нет! Это твой выбор! Хочешь огрести по полной? Я сдерживаться не собираюсь! Проклятые ведьмы...Миновав частокол, окружавший деревню и защищавший ее от зверья лютого и сброда всякого сказочного, они вышли к обрыву. По обе стороны узкой тропинки росла высокая крапива, в которой безмятежно и спокойно стрекотали сверчки. Настасья усмехнулась. Даже бить не придётся...Один толчок в спину Василисы, идущей впереди и погруженной в собственные мысли. Внезапно вышедшая из-за облаков луна, осветила растерянное лицо Василисы, падающей в заросли крапивы. Настасья почувствовала как тепло разливается где-то глубоко у нее внутри, словно бы она стала на шаг дальше от того чувства обиды, что жило в ней с тех пор, как она узнала, как умерла её матушка. По её пухлым губам скользнула довольная улыбка:- Неужто больно?Василиса, шипя сквозь зубы и растирая руки и шею, зло глянула на брюнетку:- У меня нет времени на твои детские обиды!Укол в самое сердце. Обида подкралась вновь и заполнила Настасью, сердце трепыхалось, готовое на куда большую жестокость. - Ах, детские обиды...?Она схватила за руку блондинку, готовую продолжать путь, и резко рванула на себя, замахиваясь другой рукой для оплеухи, которую и многие из мужчин бы не выдержали. Василиса же, словно бы знала план темноволосой, остановила руку девушки у самого локтя. Мгновение они стояли и смотрели друг другу в глаза. Со злостью, с ненавистью, вынашиваемой годами. Настасья толкнула, Василиса уклонилась в сторону от прямого толчка, что повалил бы ее на спину, но, не удержав равновесия, вновь полетела в кусты крапивы, на этот раз увлекая за собой Настасью. Треск. Хруст. Глухой удар и сдавленное отрывистое дыхание во тьме. - Что...? - прошипела тихо на выдохе Настасья, больше интересуясь у самой себя, какого чёрта произошло. Почему земля ушла из-под ног так внезапно? Неужели они сорвались с обрыва и прокатились по всему склону к реке? Сердце заходилось, губы пересохли от постоянного и отрывистого дыхания через рот. Пытаясь почувствовать, наконец, собственное тело, она пошевелила пальцами и изумилась. Своими руками она сжимала в объятиях и защищала ту, что ненавидела с детства. В груди разливалась боль, и вместе с тем заходилось сердце от осознания, что она, возможно, стала убийцей... Пусть случайно... Ненарочно... Но стала... Что с ней сделают? Изгонят из деревни? Отправят скитаться по свету, заслуживать прощения или...? Боже, отец меня убьет, если она померла!Настасья в темноте стала ощупывать руками спину девушки, стараясь не думать о боли, что пронзала ее грудь с каждым новым вдохом, и без того дававшимся ей нелегко.Послышалось сдавленное мычание, а потом и кашель.- Слава богу, ты жива... - тихо прошептала Настасья, успокаиваясь. - Аха-ах... - послышался тихий смешок вместе с кашлем. - И действительно, если я помру...аха-хах... народ в селе повесится...хе-хе... от твоей скуки...Луна выглянула из-за густого облака, словно подглядывая за ними, и одновременно давая им возможность видеть друг друга. У Настасьи перехватило дух. Она перестала дышать. Всё, что она могла - не отрываясь смотреть в глаза девушки под собой. Глупая, не сдерживаемая улыбка скользнула по её губам. Как в сказках...Василиса больше не была той растрепанной девчонкой, что носилась от нее по полям. Она очаровывала. Она влекла. И если бы сейчас Настасья захотела, то все равно не могла бы перестать смотреть и улыбаться этому странному счастью, обрушившемуся на нее. Василиса улыбалась ей в ответ, и глаза её сияли. Они молчали, боясь нарушить тишину и лишить себя этого мгновения, этой близости. Боги...Я не могу уйти, не могу отпустить ее... Настасья не сразу поняла, что ее рука убирает со лба девушки прядь светлых волос, пальцы нежно проводят по ее темным бровям, а глаза наслаждаются их формой. Едва касаясь подушечками пальцев, она спустилась по виску и скуле к губам - мягким, нежным, манящим, дразнящим. Улыбка пропала с губ Василисы, она приоткрыла их затаив дыхание, не отрываясь смотря на Настасью, боясь пошевелиться, боясь, что всё это закончится при любом ее движении.Что я делаю?!Пальцы замерли на щеке девушки. Страх впился в нее, словно капкан, удерживая ее в застывшем состоянии. Обездвиженная, она могла лишь смотреть, ждать реакции Василисы.Что она подумает, если я...?! Нет! А почему нет? Почему? Она не отталкивает меня... Значит... ей нравится? Тебе нравится? Просто скажи! Скажи! Что мне делать?! Что?!Настасья сглотнула ком в горле, а сердце, остановив свой дикий забег, внезапно замерло и больно, громко ударив ее в грудь, вновь забилось с той же сумасшедшей скоростью.Холодные пальцы Василисы коснулись ее щеки.Это - да? Да? Я могу продолжить касаться тебя? Твоих губ... Таких... Проведя подушечками пальцев по ее губам еще раз, Настасья заглянула в глаза девушки, и ее сердце щемяще откликнулось на прикосновения Василисы, чья рука медленно опустились от ее щеки к шее. Мне мало пальцев... Я хочу чувствовать больше...Василиса широко распахнула глаза, пытаясь прийти в себя. Сердце бешено билось, а тело, будто бы жило своей собственной жизнью - ее руки обнимали Настасью, а губы отвечали на поцелуй, тогда как разум кричал, вопил, что это все из-за приворота. Я не могу остановиться... Не могу остановить ее... Да и не хочу это прекращать... О боги... что я делаю? Она же...девушка! И я...я... Я очарована ею, как последняя влюбленная дура!Губы Настасьи оказались на ее шее, они вели неспеша вниз, покрывая её легкими касаниями. Василиса посмотрела в высь на ночное небо, на мерцающие звезды и полную луну. По её губам скользнула улыбка.Я полная дура... принять приворот в полнолуние... Как я могла забыть, что сегодня полнолуние...?Сладкие вздохи утопали в ночи. Лёгкий шелест листвы скрыл стон, другой и ещё один.Зачем слова? Они так нелепы… Они не могут выразить и половины того, что я чувствую сейчас… Я так хочу сказать ей всё то, что чувствую, но все слова грубы и кажутся ложью. Лучше ничего не говорить… Мне остается лишь надеяться, что я смогу донести это своими прикосновениями. Слышишь, как разрывается моё сердце? Чувствуешь, как мои губы касаются тебя? Разве ты не видишь, что я очарована тобой? Что мне нужна лишь ты одна… Настасья медленно провела ладонью по ноге девушки, неторопливо задирая ее длинный сарафан. Василиса вздрогнула и, закусив нижнюю губу, притянула брюнетку к себе, впиваясь в ее губы…Да… Ты чувствуешь то же, что и я… И ты тоже не хочешь останавливаться.