1 часть (1/1)

глаза открывает и жмурится с непривычки. яркий солнечный свет слепит глаза, гладит щеки и зарывается в волосы. хочется накрыться одеялом с головой, закутаться и не выходить из квартиры ближайшие лет десять. олешева громко вздыхает, спускает ноги, голыми ступнями касаясь холодного пола, и бессмысленно трет потными ладонями лицо.бессонница одолевает последний год, и девушка считает за праздник, если удается поспать хотя бы часа полтора. резкие пробуждения по четыре раза за ночь уже стали привычны, непонятные сны с той, которую больно даже вспоминать, оседают на ладонях и теряются в синяках под глазами.ненавидит все с ее участием, но сама себе не может признаться, что любит.алина устала. устала от проблем со сном, устала от навязчивых мыслей, устала от пустых пачек сигарет на подоконнике, устала от себя и своей беспомощности.устала чувствовать себя жалкой.олешева проходит в кухню, плечом стукается о дверной косяк, путаясь в шагах. по привычке ставит чайник на медленный огонь, находит еще целую пачку и достает сигарету. садится на подоконник, но красивым вид из окна не становится. по крайней мере для нее.***соня улыбается. на дворе ночь, небо перемигивается звездами, листья в вышине шуршат что-то о своем друг другу на ухо. девушка сильнее сжимает гитарный гриф, будто бы проверяя, на месте ли инструмент. сомусева доходит до нужного дома, встает под знакомым балконом и притворно кашляет. неловко переминается с ноги на ногу, перекидывает гитару в другую руку и достает телефон из кармана джинс.?с балкона выгляни, луна сегодня прекрасна?.девушка пальцами пробирается под свою же футболку, оттягивая черную ткань с плеча, касаясь кожи и россыпи родинок.слышит, как скрипит старая балконная дверь, и быстро меняет положение.красивый голос поет о том, чтоб свет на кухне не выключали. обещает, что будет упорно лететь на него, даже если дверь не откроют, даже если на улице холодная, мерзкая осень. выставляет себя мотыльком, намекая, что будет до последнего биться в нужное стекло.олешева улыбку прячет в ладонях и заслушивается. соня берет последний аккорд и театрально кланяется несуществующей публике.—?луна правда красива сегодня. умереть можно, да? давай заходи, мотылек, замерзнешь же в одной футболке.—?чайник ставь! —?сомусева не может сдержать эмоций и смеется, заходя в теплый подъезд.***чайник надрывно свистит уже около пяти минут, а алина все в окно смотрит, забывшись.ее окно всегда открыто, но мотылек, видимо, даже не думает о полете.сигарету тушит об уголок пепельницы и спрыгивает на холодный пол. льет кипяток в кружку и сыплет ложку кофе с горкой, даже не размешивая. ноги ведут в комнату, тело падает на кровать, взгляд прожигает дыру в потолке, рядом с сотней таких же.***надоедливая трель дверного звонка изрядно долбит по слуху. олешева закатывает глаза и думает, что если это опять сосед из квартиры напротив, то она просто пошлет его, не церемонясь. на ходу стягивает с запястья резинку и заплетает короткий хвостик. щелкает замком и приоткрывает дверь.—?добрый вечер,?— пьяная соня стоит на пороге, рукой упираясь в стену рядом. взгляд мутный, но в омуте искорки веселья пляшут.не дожидаясь приглашения, входит в квартиру, наощупь захлопывает дверь и целует. настойчиво ловит чужие губы, а ладонью под домашнюю футболку забирается. чувствует пальцы в своих волосах, улыбается в поцелуй и тянет девушку на кухню, пытаясь не врезаться.отрывается от губ и отходит, самодовольно улыбаясь. включает тихую лампочку над столом и садится на него же, ногами над полом мотая.—?как дела?—?ты, блин, серьезно? я, конечно, не особо против, но могла бы предупредить хотя бы,?— олешева складывает руки на груди и старается выдавить суровый взгляд, заметно переводя дыхание.—?а может, я случайно пришла? а? —?соня продолжает улыбаться, заражая этим алину.—?вот так вот случайно завалилась ко мне в квартиру, случайно упала губами на мои, и, конечно же, абсолютно случайно напилась. я угадала?—?всегда удивлялась тому, как точно ты видишь ситуации, солнце мое. чайник поставь, пожалуйста.олешева смиренно вздыхает, поворачиваясь к плите. зажигает конфорку и уже собирается вернуться к разговору, как чувствует горячие руки на своей талии и пьяное дыхание над ухом.алина тает, мысленно записав это в список запрещенных приемов, и сплетает пальцы.—?я ни капли не пила, в отличие от некоторых, но из-за тебя чувствую себя опьяненной.—?вино через поцелуи передается.—?вряд ли от вина.***на улице по-весеннему тепло. у олешевой в квартире по-зимнему холодно. девушка никак не может найти себе места, тупо крутясь на кровати в попытке поймать хоть час сна. закусывает щеки, чтоб не закричать от бессилья, поднимает корпус и откидывает одеяло в сторону, сжимая простынь в кулаках.память ненавязчиво подкидывает картинку крыши ее дома. сейчас там, наверное, хорошо. солнце скоро уйдет в закат, окрасит все в кислотно-розовый и нырнет за горизонт. алина думает, что терять все равно нечего, и начинает искать джинсы на полу.уже в коридоре накидывает кожанку на плечи, смотрит в зеркало пустым взглядом, стягивает резинку с волос и выходит на лестничную клетку. считает пролеты, запрыгивает на ступеньку, ведущую на крышу, и плечом дверь толкает.,а здесь и правда безумно красиво.***—?по-моему ты решила спиться и споить меня заодно,?— алина подозрительно щурит глаза на соню, наблюдая, как та переливает вино в пластиковые стаканчики.—?если бы я принесла чай, было б лучше? а может, нужно было просто кипяточку бахнуть? —?соня возвращает такой же подозрительный взгляд в серый омут напротив и отставляет бутылку.—?ну, судя по тому, как часто ты просишь меня поставить чайник, к кипяточку тебе не привыкать.—?ой, как будто мы часто с тобой чаи гоняем. чайник?— просто предлог,?— сомусева подмигивает и протягивает полный стаканчик.они сидят слишком близко к друг другу, но чуть поодаль от края крыши. ветер треплет цветные пряди волос, заставляя частенько заправлять их за уши. солнце спускается все ниже, стараясь уйти по-английски.плед приято греет спину, а вино жжется в груди, разливаясь по венам.—?красиво тут,?— алина полушепчет, засматриваясь на другие здания, тонущие в оранжево-розовом цвете.вместо ответа соня просто ловит ее руку, и ныряет пальцами в ладонь. шутливо касается чужого стаканчика своим и делает длинный глоток. включает музыку на телефоне на повтор, выкручивает громкость и встает, приглашая на танец, чуть наклоняя корпус. приглашение принимается, музыка настраивает на нужный такт, пальцы сплетаются, руки находят свое место.—?умеешь же вальсировать? давай на раз, два, три. и-и, р-раз, два, тр-ри,?— сомусева смешно картавит на французский манер, заставляя партнершу невольно улыбаться.они кружатся на крыше в лучах уходящего солнца. слегка путаются в ногах, вырисовывая неровный квадратик.смотрят друг другу в глаза, даже не думая отворачиваться.—?три, два, раз. оп, поймала! —?соня кружит олешеву, ловя в плотное кольцо своих рук.кладет подбородок ей на плечо и плавно подводит к краю крыши, чтоб лучше видно было. ветер доносит отзвуки песни про пьяные танцы, а алина уже знает, что не сможет после ее спокойно слушать.сонины руки так приятно согревают, пьянящее чувство чего-то теплого накрывает с головой, и олешева чуть поворачивает голову, аккуратно целуя.чувствует привкус вина на языке, слегка прикусывает нижнюю губу и разворачивается в объятьях полностью, свободной рукой заводя прядь огненных волос за ухо. мыслей почти нет, так что одна запоминается надолго.алина думает, что слишком сильно влюблена, и ее это радует.соня думает, что алина непозволительно хорошо целуется, и верит, что это их далеко не последний поцелуй.***олешева спокойно ложится на холодный бетон, складывает руки за головой, скрещивает ноги и ищет знакомые созвездия. она здесь уже пару часов. солнце успело попрощаться, послав воздушный поцелуй, но ей, если честно, все равно. она так ненавидит воспоминания, но так любит те моменты.так любит вкус вина на чужих губах, так любит теплые ладони под своей одеждой и так не любит танцы.небо звездное, а луна прекрасна. память предательски подкидывает ту ночь, когда соня пришла к ней под балкон с гитарой. алина сплетает собственные пальцы до боли и в попытке отвлечься ищет созвездия.***олешева облюбовала подоконник, наблюдая за своей девушкой, что хозяйничала на кухне. спортивный топ и короткие шорты обнажали родинки по всему телу, а на щеках подрагивали еле заметные веснушки, что светились на солнце.взгляд упал на оранжевый фломастер, лежащий на столе. алина улыбнулась и покрутила предмет в пальцах, заглядываясь на соню.—?а можно я на тебе порисую? —?такая детская просьба на мгновение ввела рыжую в ступор.—?если так хочется?— давай.олешева усадила девушку на подоконник, откидывая ее волосы на другое плечо. алина так усердно выводила линии на чужом теле, соединяла родинки в созвездия, понятные лишь ей самой. проводила по ним кончиками пальцев, стараясь запомнить все.плавно перешла к веснушкам, аккуратно придерживая сонин подбородок. та смешно дергала носом, но сидела спокойно, для удобства лишь закинув руки на алинины плечи, скрещивая запястья.—?ты из меня уже карту звездного неба сделала, астроном маленький.губы обеих тронула легкая улыбка, и соня слезла с подоконника, оставив напоследок невесомый поцелуй в нос.—?ого! столько лет с ними живу, а никогда б не подумала, что они так классно соединяются! —?голос доносился уже из ванной.***алина вернулась в подъезд, закуривая на ходу, перепрыгивая ступени. твердо решилась, что нужно что-то делать, несмотря на кучу обстоятельств. ноги по памяти ступали по асфальту, шагая к дому сомусевой.вон виднеется пригорок, куда они когда-то убегали за закатами и поцелуями. вон дерево, под которым они прятались от дождя. алина тогда еще отдала ей свою куртку, чтобы она не простыла. соня и правда не простыла, зато потом неделю лечила алину, контролируя прием лекарств и укутывая в одеяло.знакомый подъезд. все тот же обшарпанный козырек, все те же орхидеи в окне первого этажа. та же мигающая лампочка, та же банка из-под кофе в качестве пепельницы. нечитаемая надпись на стене кривым почерком и нужная дверь.казалось бы, просто постучать и ждать ответа. вот только кулак слишком сложно опустить. ноги неприятно подкашиваются, а руки трясутся.алина знает, что ей не откроют.она стучит три раза, пряча лицо в сгибе локтя. пытается восстановить дыхание и унять волнение, съедающее изнутри. прислушивается к звукам из квартиры и не слышит ничего. стучит настойчивей, подключая голос.—?со-онь. соня‐я. впусти меня.тишина. за окном начался дождь. капли неспешно падают на стекло, скатываясь вниз., а алина вновь вспоминает.вспоминает, как приходила к ней и раньше. как била в дверь ногами, надеясь на чудо. как слышала неуверенные шаги по ту сторону двери и щелчок глазка. как умоляла открыть, умоляла вернуться.как пыталась добиться ответа по перепискам в один конец. как ненавидела себя и то, что делала, но продолжала, еще больше ненавидя ломку по ней. как прокручивала сотни вариантов из-за чего ее могли так резко и непонятно бросить. как винила себя за любое ?неверное? слово и движение.алина думает, что мотыльком теперь стала она.олешева бьет по двери ногой в последний раз и отходит, садясь на ступеньки. нервно закуривает и ждет. сигареты летят одна за одной, минуты невыносимо тянутся, а алина безнадежно не хочет уходить, осознавая, что она всего в паре метров. ближе, чем когда-либо за последнее время.дождь утихает и пустая девушка выходит на улицу. успокаивает себя тем, что и так ни на что не надеялась. возвращается в свою квартиру и, не раздеваясь, падает на кровать, надеясь уснуть и больше не просыпаться.она ведь не знает, что ее соня переехала два месяца назад. и не знает она, что о ней тоже помнят, но, надеются, что плохое забывается быстрее.а соня убеждена, что теперь для алины она одно сплошное плохое. боится постучать в знакомое окно, где свет горит не переставая.