Дождь и его последствия (1) (2/2)

За каких-то три часа ливень превращает школьный двор в растрепанное месиво, сбив с цветов венчики и оставляя на ровном газоне стремительно разрастающиеся грязные озерца. Когда одноклассники тянутся к воротам, дружно хлопая разноцветными зонтами-автоматами и обсуждая на ходу события уходящего дня, Адам запоздало осознает, что забыл свой зонт в прихожей, хотя честно приготовил его еще вчера вечером, увидев в сети неутешительный прогноз погоды. В конце концов, всего лишь органичное завершение неудачного дня...

Рыжеволосый школьник стягивает пиджак, чтобы укрыться хоть чем-то от навязчивых капель, но в первую же минуту клетчатая ткань промокает, повиснув тяжелым бесполезным комом и заставляя морщиться от струек, заползающих за воротник белой рубашки. А ведь еще на работу идти в таком виде - вечернюю смену никто не отменял, хотя очевидно, что большинство потенциальных покупателей и носа из дома высовывать не пожелает, вряд ли кому-то в такую непогоду резко понадобится мороженое или булочка с маком.

Адам как раз примеривается, как же преодолеть большую лужу, растекшуюся прямо перед воротами, когда его резко хватают за локоть.

- Стой, Адам, подожди! Куда ты так ломанулся? - запыхавшись, скороговоркой произносит Шота.

У него тоже нет зонта, и когда-то чистые красные кеды, зачерпнув воды, теперь отчаянно хлюпают - Адам видит это, скользя взглядом по асфальту.

- Не хочешь поговорить?

- Не лучшее время для разговоров, не находишь? Прости, я спешу. Смена через двадцать минут начнется.

- Но...- Я сказал, нет! - неожиданно грубо произносит Адам, пытаясь вывернуться из крепкой хватки. Голова болит отчаянно, а гнетущее чувство тревоги не покидает, горячим комом подкатывая к горлу.

Зря он столько времени отшучивался - стоило раз и навсегда дать понять, что это была ошибка. Неудачная попытка дружбы, дурацкий поцелуй, практически бессонная неделя - то работа, то маме вдруг стало хуже, и пришлось рыскать по всему городу в поисках нового лекарства... Ну почему снова всё валится на его голову?

- Нам не о чем с тобой говорить! Можешь спокойно растрепать всей школе, что твой новый якобы друг - не только безмозглый фрик, но и гей вдобавок. Ты ведь этого добивался? Раскрутить меня на доверие? Может, там где-то в кустах еще и съемочная группа пряталась? Не удивлюсь, если в ближайшее время мои одноклассники с телефона на телефон будет перекидывать не музыку, а свежий компромат. Знаешь, Шота, тупая шутка, серьезно... Я был лучшего мнения о тебе.

Шота пораженно отпускает локоть товарища. Чего? Какая еще съемочная группа, какой компромат? Кажется, парень напротив совсем сдурел от своих заскоков - ну как можно быть настолько нелюдимым и подозрительным? Его что, никто никогда... Йокояма и сам не думал, что всё зайдет настолько далеко, но случайный поцелуй - это же не повод набрасываться на человека с глупыми обвинениями. Или все-таки повод? По крайней мере, если бы он на месте того же Кэнко-куна узнал о том, что капитан школьной футбольной команды тайком встречается с новеньким, да еще и с какого-то перепуга зажимает новоявленного дружка по углам, он бы, как минимум, разбил самому себе нос. Однако за прошедшую неделю Йокояма кое-как смог свыкнуться с мыслью, что ситуация больше не вызывает в нем особого беспокойства, да и Адам куда-то запропастился - сначала хотя бы отвечал на смски, а потом как в воду канул, придумывает какие-то глупые отмазки, исчезает из школы с последним звонком, на крышу не заглядывает. Йокояма уже хотел было звонить Кэйко-сан, но передумал - мало ли, что она могла подумать. Пытаясь действовать осторожно, Шота и так добился прямо противоположного эффекта - сам привязался к новенькому, о существовании которого какой-то месяц назад даже не подозревал.

Черноволосый школьник на минуту задумался, ощущая, как с намокшей челки вода стекает по шее прямо в вырез футболки. А потом снова схватил Адама за руку и побежал по лужам на другую сторону улицы, поднимая фонтаны брызг и утягивая друга за собой в сторону раскидистого дерева. "Слава богу, израсходовал свой критический словарный запас", - подумал Йокояма, останавливаясь на относительно сухом пятачке под раскидистой кроной и подталкивая вновь безучастного ко всему Адама к шершавому стволу старой сакуры.