Глава 13 (1/1)

POV МайклДаже после самой страшной катастрофы жизнь имеет свойство продолжаться. С кровоточащими ранами, чувством опустошения, горечью предательства, но она идет своим чередом. Несмотря на случившееся мне надо было двигаться дальше. Требовались большие перемены. Чтобы Алекс никогда не смог до меня добраться, я попросил сменить все номера телефонов дома и в офисах; дал указания охране не подпускать его ни ко мне, ни к ранчо; организовал ремонт в гостевом домике, дабы ничего о нем больше не напоминало. Даже сет-лист выступлений потерпел изменения. Я безжалостно выбросил оттуда: ?Remember the time?, ?In the closet? и ?Give in to me?. Fuck that.Мне было все еще больно на душе, несмотря на то, что старался уйти с головой в дела и репетиции к приближающемуся турне. Честно говоря, я не люблю гастроли из-за бесконечных переездов и невозможности прийти в себя с дороги. Половину времени просто не понимаю, где нахожусь. До кучи: смена часовых поясов, калейдоскоп лиц и не покидающий после концерта адреналин, который не позволяет заснуть. Но когда я выступаю, то вижу кричащих и танцующих поклонников – вот это люблю больше всего, правда. Однако пучина депрессии отчаянно завлекала в свои просторы. Я плохо спал и очень мало ел. Иногда, если бессонница сильно доставала, принимал немного снотворного. Когда находился дома, бокальчик вина или стакан виски не исчезали из моих рук. Конечно, я не напивался до упаду, но это разливающееся от алкоголя тепло по телу на время помогало забыться. Чтобы не спускаться каждый раз в погреб, я хранил несколько запасных бутылок под кроватью. И когда перед глазами всплывали моменты из прошлого с Алексом, а они являлись часто, немедля откупоривал что-нибудь из своих припасов. После этого даже накатывало вдохновение на творчество. На людях я старательно держал лицо, не демонстрирую никому истинное состояние. Карен несколько раз пыталась завести разговор, как какой-то психолог, но я пояснил ей, что пока мне это нужно пережить все в одиночку. Однажды мой способ ?забыться? немного вышел из-под контроля. Где-то в середине апреля 1992 года старший брат Марлон купил новый дом и по случаю новоселья закатил шумную вечеринку с праздничными украшениями, небольшим представлением и барменом. Я с радостью принял его приглашение, как нельзя сейчас жизненно необходимо развеяться и стряхнуть с себя пыль грусти. Из семьи присутствовали только Рэнди, Тито и Джермейн, остальные гости – друзья Марлона. Была громкая музыка, отовсюду лился задорный смех, танцы не прекращались. Понаблюдав за происходящим вокруг весельем и немного поболтав с братьями, я пошел к барной стойке. Тот бармен делал чудесные коктейли, и я выпил сначала один, затем второй и третий. За четвертым бокалом меня застал Джермейн:– Джокер, ты же раньше не пил.– Ха-а-а-а, – протянул пьяно. Хмельной туман окутывал сознание, и я нес всякую чепуху. – Джермейн – ты лучший!– Нет – ты, – шутя, хлопнул меня по плечу брат. – Сидишь тут, распиваешь…– Сделайте, пожалуйста, коктейль с ромом и имбирным элем, если можно. Спасибо, – обратился я к подошедшему бармену. – Да благословит Вас Господь! Секунду спустя мой веселенький бред продолжился: – Я щас нажрусь! – громко объявил сидящему напротив Джермейну, – Я только жахну бокал, потом опрокину еще один, – видно, как гости вечеринки непонимающе наблюдают за этой сценой, но в тот момент меня это не беспокоило.– Давай-ка я отвезу тебя домой, братишка. На сегодня тебе хватит, – Джермейн натягивал улыбку, чтобы не показать всем своего негодования, а мне уже несли коктейль.– Эй, сначала я допью имбирный эль, – запротестовал я, на что брат лишь раздраженно ответил:– Допивай и уходим!Я вырубился, как только Тито и Джермейн усадили меня в машину и доставили домой. Слава небесам они не додумались привезти меня к родителям, потому что новый дом Марлона был недалеко от них. Но зато сдали во всех красках историю моей попойки матери, которая на следующий же день сидела возле кровати, протягивая таблетку аспирина, и пыталась меня вразумить.– Скажи спасибо, что я не рассказала ничего отцу! – А то что? Он пришел бы и отхлестал меня ремнем по заднице? – усмехаясь, парировал я. Голова гудела. – Если ты забыла, то мне тридцать один, и я сам как-нибудь справлюсь.– Мы не воспитывали тебя так… – прошептала мама. – Что с тобой творится в последнее время, Майкл? Билл сказал мне, что ты уже не первый раз так… напиваешься, – по ее щеке покатилась слеза. О, нет, только не это. – Особенно после того, как твой друг уехал отсюда. – Мама, я не напиваюсь… – не хотелось заострять внимание на теме ?друга?.– У тебя через два месяца огромное турне, тебе нужно быть в форме. Предстоит сильная нагрузка, перелеты, а ты сейчас губишь себя, – плач разразился по комнате. – Что происходит, сынок?Голова продолжала жутко раскалываться, мама плакала, а я не выношу женских слез. Тогда я почему-то вступил в фазу жестокосердного эгоизма и концентрировался только на собственных чувствах. Понимаю, что веду себя грубо, но за какой-то долбанный март моя жизнь перевернулась с ног на голову и родительские нотации сейчас были лишними. – Кэт! Я так снимаю с себя стресс, – вытащив салфетку из коробки на прикроватной тумбе, отдал ее матери. – Ты даже не представляешь, под каким давлением я сейчас нахожусь. И хватит уже лезть в мою жизнь, у тебя есть и другие дети! – немного повысив голос, я встал с кровати. – Вы все окончательно доконаете меня и дождетесь, что я не вернусь из тура! Может, перееду в другую страну – подальше от вас! – нервно захлопнул дверь ванной и включил воду. Минутой позже услышал, как мама спустилась на второй уровень спальни и вышла из комнаты, тихо прикрыв дверь. Я хотел выплеснуть внутреннюю злобу на весь мир, остервенело колотя мраморную столешницу, но вместо облегчения почувствовал жуткую ненависть к себе, саднящую боль в руке и гадкую вину. Я – настоящая скотина, ну зачем так срываться на матери, к которой всегда был трепетно привязан? Она всего лишь хотела понять, в чем дело и волнуется, чтобы моя жизнь не пошла под откос. Если мама узнает правду о причинах моего поведения, боюсь, она вряд ли справится с этим, поэтому ей не следует углубляться в подробности.***В конце апреля мне наскучило сидеть дома по вечерам и заглушать депрессию вином. Как раз выдалась парочка выходных дней между концертными прогонами, и я решил съездить выпить в какой-нибудь неприметный бар. Настало время выйти в люди. Одеваясь в гардеробной, мой взгляд упал на коробку с ?подарочками? Алекса из Вегаса. Не знаю зачем, но я достал оттуда несколько презервативов и сунул в карман джинсов. А вдруг мне удастся с кем-то замутить этой ночью? Никогда ведь не знаешь, что тебя ждет. Я планировать ехать один. В машине был телефон, поэтому можно позвонить ребятам из охраны, чтобы меня потом забрали. Уже выходя из дома, неожиданно услышал позади себя:– И куда это ты намылился на ночь глядя? – ну конечно, кто еще может следить за мной как не старик Брэй? Напоминало это ситуацию, будто отец застукал своего сына за попыткой ночного побега.– Хочу прокатиться…– Ты бы выспался лучше, чем кататься. Опять напиться вздумал? – осуждающе взглянув, спросил Билл. Он раскалывал меня так каждый раз, когда я что-то задумывал. – Как добираться потом будешь, если выпьешь, гуляка?– Билл, ты что, мой надзиратель? И прекрати читать мне нравоучения… – вымученно выдохнул я.– Даже не начинал еще, но тебе лучше вернуться к себе и лечь спать…– Билл! – громко прервал его ?рекомендацию?. – Где находится твоя статуя?– Статуя? Ты о чем? – непонимающе замотал головой он.– Праведнику вроде тебя наверняка где-нибудь установлен памятник, – все пытался запудрить мозги Брэю. – Спокойной ночи, надзиратель! – я успел скрыться за дверью, пока Билл стоял в ступоре, пытаясь понять смысл моей речи.Из магнитолы шла приятная музыка, я расслабленно поворачивал руль ?Кадиллака?, плавно рассекая по ночным улицам Лос-Анджелеса и улавливая этот неповторимый момент легкой свободы. Я колесил еще около часа по окраине города, пока не заметил неоновую вывеску ?Todd’s bar?. На улице почти никого, в само заведение заходят редкие посетители – идеально. Я закрыл машину и пересек дорогу, на ходу поправляя шарф для маскировки. Как я и предполагал, внутри бара было мало людей, от силы человек восемь. Присев за стойку, ко мне подошел молоденький светловолосый бармен:– Добрый вечер, сэр! Чего желаете выпить? – участливо поинтересовался он.– Можно мне виски ?Jim Beam? с колой? Спасибо.– Будет сделано, – он уже хотел отойти, как вдруг, наклонившись, тихо спросил, – Простите… Вы случайно не Майкл Джексон?– О! Нет, что Вы, – стушевавшись, воскликнул я. – Просто похож на него, – на это парнишка пожал плечами и отправился делать заказ. Вроде меня пронесло.Я огляделся вокруг в поисках свободного столика где-нибудь в темном уголке помещения. Забрав свой стакан, присел на мягкий диван бордового цвета в самой незаметной части этого бара. Хорошо, что на меня никто не обращал внимания. Я смог почувствовать себя совершенно обычным человеком. От этого ощущения становилось так тепло, что хотелось обнять весь мир. Чуть позже подозвал к себе того любезного бармена, чтобы повторить виски. А потом джин, ром, текилу. Я потягивал, как думал, последнюю за вечер рюмку, ощущая туманный хмель в голове. Внезапно отдаленно услышал где-то впереди:– Что? Не верю своим глазам! Какие люди! – этот голос не казался мне чужим, я узнаю его из тысячи. На долю секунды даже протрезвел, когда увидел перед собой широко улыбающегося… Принса.– Ты?... – не веря спросил я. – Я! Имен не называем, – присаживаясь на стул, едва слышно сказал он, чтобы не привлечь внимания. – Эй, тебя, что, в твоем Гэри нормально здороваться не учили?– П-привет… Принс внимательно оглядел меня и спросил, развязно жуя жвачку:– Что празднуешь, дружок? Или горе заливаешь?– Да я так… просто… – поначалу мой язык заплетался не только от выпитого алкоголя, но и от неожиданности. Уж кого-кого, а встретить Принса, того, кто снимался в ?Пурпурном дожде?, в этом маленьком баре я точно не представлял. Мы знали друг друга очень давно, и все время ревностно соперничали в своих карьерных взлетах. Я всегда следил за ним, отмечая его музыкальное мастерство на сцене, и считал прирожденным гением. Правда, мало кому рассказывал об этом. Этот дух соперничества настолько увлек меня, что я сочинил песню ?Bad? и предложил Принсу спеть ее дуэтом. Была идея фильма, где мы будем соревноваться друг с другом, по очереди представляя вокальные и танцевальные номера – Принс пройдет в стиле Джеймса Брауна, а я исполню свою фирменную ?лунную походку? – с тем, чтобы окончательно решить, кто же из нас ?плохой?. Это был превосходный план, но Принс не разделил моей задумки. Ему не понравилось, что я полностью контролировал проект и почему-то считал, что на экране он будет показан хуже меня. Никто из нас не захотел пойти на уступки. ?Хочешь выставить меня идиотом в этой записи? Думаешь, что я дурак??, – этими словами закончилась наша встреча летом 1986 года. Мы были полными противоположностями, однако у нас имелось слишком много общего. Подумайте только: оба одногодки, родившиеся с разницей в пару месяцев, оба из индустриальных городков на Северном Западе, оба состояли в общине Свидетелей Иеговы, у обоих очень строгие отцы, воплотившие свои мечты через детей. Даже музыкальные вкусы у нас одинаковые. Такой же, как и я, амбициозный Принс – мой антагонист и вечный соперник. Сейчас, конечно, нам уже нечего делить, каждый занял определенную нишу. Поэтому мы так спокойно сидим в забытом Богом баре на другом конце города. Принс сказал, что в Эл-Эй приехал на две недели, чтобы поработать над записями с продюсером и остановился в съемном доме. Сам он жил в Миннеаполисе.Он взял себе кружку темного пива, а я попросил еще виски – выпить за встречу. Мы болтали о жизни, событиях, что произошли за последние несколько лет, творческих планах, совершенно позабыв о времени. – Извините, уже два часа ночи, и наш бар закрывается. Вот ваш счет, – ненавязчиво осведомил нас бармен.– О! Мы уже уходим, – доставая кошелек и отсчитывая зеленые купюры, сказал Принс.– Эй, плачу я! – хотел было возмутиться.– Да сиди уже. Я угощаю. Когда еще выпадет такая возможность? В отличии от почти трезвого Принса, я сильно накидался, чтобы самостоятельно встать из-за стола. Тихонько смеясь, приятель помог мне на заплетающихся ногах добраться до выхода. Принс был ниже меня и, наверное, со стороны это действо выглядело весьма комично. На улице глоток свежего воздуха позволил разуму чуть-чуть проясниться.– Тебя куда везти – ко мне или в отель? А то до твоего ?Неверленда? пиликать часа два придется, – оборачиваясь, спросил Принс, но, не дожидаясь моего ответа, решил: – Лучше ко мне… – сверкнув глазами в мою сторону, он закусил нижнюю губу.Или это мое пьяное сознание все так воспринимало или он действительно сказал последнее предложение слишком эротично, чтобы меня взбудоражить. Не знаю, но я читал в прессе о его бисексуальности, и что он якобы не скрывал этого. Уже сидя в его машине, мы во весь голос распевали песни из последнего альбома Стиви Уандера, весело хохоча, и парадируя друг друга в манере исполнения.– Слушай, Джексон, я и не думал, что ты такой веселый парень. Раньше ты казался мне занудой, а ты вон какой, – следя за дорогой, говорил Принс.– Ты многое обо мне еще не знаешь… – прошептал я, откидываясь на спинку сиденья.– О-о-о, звучит заманчиво, – подмигнул он, а у меня закрадывалась шальная мыслишка – Я все думаю, почему же раньше мы с тобой так не общались?– Не знаю, – хмыкнул. – Может, время было не то? Или мы были не те? Кто знает?…– Завязывай с этим философским бредом, – смеясь, Принс прервал мой поток сознания. Он невзначай положил свою руку мне на коленку, но я, проваливаясь в дрему, сделал вид, что не заметил этого.Когда мы добрались до дома Принса, ощущалось, что по дороге я вроде хорошенько протрезвел. Можно накатить еще чего-нибудь крепкого. – Майкл, когда ты успел превратиться в алкоголика? – Принс наливал виски со льдом в два стакана. – Я вовсе не алкоголик, – уверял, снимая с себя надоевший шарф и куртку, оставшись в черной рубашке и джинсах. – Просто дерьмовая полоса наступила. А ты, Принс, практически ничего и не выпил в баре, кроме пива.– Ага, кто бы тебя вытаскивал потом оттуда? – усмехаясь, он протянул мне квадратный стакан. – Но теперь уже можно, так что, за нас! – мы звякнули стеклом и почти синхронно пригубили обжигающий напиток. Принс включил стереосистему, и гостиная моментально окунулась в джазовую атмосферу. Я же говорил – у нас одинаковые вкусы. Мне нравилось, что он не пытался залезть ко мне в душу, не задавал лишних или глупых вопросов. Мы были из одного мира, где все и так понятно без пафосных слов. Я смотрел на горящие глаза Принса, пока он оживленно пересказывал мне сюжет фильма его друга-режиссера. Во время рассказа он иногда так забавно морщил носик, что это умиляло. Я снова улетал в хмельное небытие, слушая приятный голос друга. Очнулся, когда почувствовал на себе мягкие губы Принса со вкусом виски, поглаживания его мускулистых рук на моих бедрах. Я ответил, углубляя поцелуй, и переплетаясь с ним своим языком. Он начал спускаться поцелуями на шею, медленно расстегивая пуговицы моей рубашки. Отчаянно я утопал в приятных ощущениях, вжимаясь всем телом в диванную обивку. Происходящее казалось настолько естественным, словно все это рано или поздно должно было произойти. С моих губ сорвался стон, когда Принс сжал бугорок страсти сквозь ткань брюк своей ладонью. Поняв, что здесь нам будет неудобно, он взял меня за руку и повел вверх по лестнице на второй этаж:– Пойдем за мной… – и я пошел на этот манящий шепот, окончательно теряя ключи от задницы.Алкоголь вперемешку с нахлынувшим возбуждением сделали свое дело, и мы уже вовсю срывали одежду друг с друга. Помню, перед тем как позволить снять с себя джинсы, успел протянуть Принсу прихваченные резинки в пестрой фольге с надписью ?Want to see BIG BEN??. Он усмехнулся, прочитав эту двусмысленную фразу. Несмотря на невысокий рост, его ?Биг Бен? оказался достаточно большим, чтобы привести меня в полный экстаз. Мы часто меняли позы, и я все время просил его не останавливаться, настолько хорошо мне было. Может, сказалось долгое отсутствие нормального секса? Не знаю, в чем там было дело, но за эту ночь я кончил не один раз. Мне показалось, что наш марафон длился несколько часов, когда в окнах начинал проглядываться рассвет. Уплывая в сон, я поймал себя на мысли, что вся эта наша ?борьба? с Принсом просто обязана была закончиться именно так.