Глава V. Вожделение (1/1)
На этот раз я выбрала более практичные вещи: позаимствовала у Мими её чёрные кожаные леггинсы, грубые ботинки на шнуровке и… красный топ.— Играешь с огнём, - предупредил меня Люцифер.Внизу живота снова приятно кольнуло.Оказавшись в знакомом кабинете и не встретив Дьявола на пороге, я решила ещё раз попытать счастья и выведать у его сына планы на мой счёт, но он не проронил ни слова. Сатана появился так же неожиданно, как и в прошлый раз, но сегодня без сигары и сразу с двумя бокалами неизвестного мне напитка.— Угощайся, девочка.Я неуверенно приняла из его рук стакан, кубики льда на этот раз звякнули предостерегающе. По вкусу я сразу определила, что это был не глифт.— Что это?— Тебе лучше не знать.— Я хотела спросить, почему…— Вопросы будут потом. Перейдём к самому главному: ты попросила меня пролить свет на ситуацию и объяснить тебе законы мироздания. Я кивнула, сделав ещё один глоток напитка.— Но я так не люблю теорию… Поэтому уделю ей всего пару минут. Мой сын утверждает, что ты не веришь в Разделение и то, что люди называют грехом. Это так?— Да, но…— Я приятно удивлён. По правде говоря мне плевать, что ты думаешь, но ты едва ли не первая, кто принял нейтральную сторону в этом вопросе. И, как ни странно, ты была права: никакого Разделения не существует. Его выдумали люди, как, впрочем и грехи.— Но разница между демонами и ангелами всё равно имеется.— Это так. Но отнюдь не по причине того, что ангелы творят лишь добро, спасая души, а мы занимаемся перетягиванием каната на свою сторону. Ты, уверен, знакома с основными грехами, которые широко освещены в массах?— Я не помню точного описания, но к ним относятся убийство, измена, кража, ложь…— Стоп-стоп-стоп! - Прервал меня Сатана, сзади послышался сдавленный смешок Люцифера. — Какая ерунда!Я непонимающе вперилась взглядом в Дьявола.— Ты называешь действия. Неужели серьёзно полагаешь, что во главе угла стоят поступки? Всегда и во всём, что касается Разделения, нужно копать глубже — в эмоции.— То есть даже не чревоугодие или лень?— Поступим проще, - кажется, я начинала его раздражать скудностью своих предубеждений. — Я просто перечислю всё, что можно было бы, рассуждая как обычные люди, по-настоящему отнести к грехам. — Которых на самом деле нет.Я совершенно запуталась.— Ты готова?— Да.Дьявол принялся загибать пальцы и чеканить каждое слово:— Стыд, чувство вины, апатия, горе, страх, вожделение, гнев, гордыня.Сам Сатана только что раскрыл передо мной все карты, а я продолжала глупо хлопать глазами, не понимая абсолютно ничего. Он молчал с торжеством наблюдая за моей реакцией. — Уверен, о паре из них ты знаешь не понаслышке.— Но это не грехи, - тупо повторила я.— Грех — это действие, действие совершает человек или существо иного ранга. Сам термин был придуман людьми для упрощения. Вы же так любите вешать ярлыки.— Я уже не человек.— Но ты была рождена им.В кабинете воцарилась тишина. Я вспомнила своё первое задание в школе, точнее даже не задание, а ту девушку, Веронику. Бедняжка разрывалась между учёбой и мимолётной любовью, и моя задача заключалась в том, что склонить её к одному из вариантов. — Я прямо слышу, как в её очаровательной головке ржаво скрипят механизмы, годами остававшиеся без работы. Так рушатся шаблоны, милая.— И что… и что мне делать с этой информацией?— Перевари для начала. Уверен, у тебя появятся вопросы, на которые Люцифер сможет ответить без моего задействования. А потом… ты проработаешь каждое из этих состояний. Хотя мне больше нравится термин ?уровень сознания?. — И с чего мне начать?Дьявол подошёл ближе, опустился передо мной на корточки, заглянул в глаза и одарил меня наглой ухмылкой.— А с чего бы ты хотела начать?В голове эхом раздались вчерашние слова Люцифера: ?Вожделение. Ты жаждешь…?— Ооо, - понимающе протянул Дьявол. — Ты неплохо с ней поработал.Щёки вспыхнули не хуже глаз Люцифера.— Нет-нет, Непризнанная, выбери что-то одно: либо стыд, либо вожделение. Она вся твоя, - произнёс Сатана, встав в полный рост. Люцифер тут же оказался возле моего кресла, поднял меня за локоть и увёл из кабинета. Дорога до школы снова была пропитана молчанием. Он провёл меня до самой комнаты и уже собирался уйти, но я успела ухватить его за ворот рубашки.— Но разве это не запрещено?Он брезгливо убрал мою руку от себя.— Что запрещено?— Проявление этого самого вожделения. По крайней мере для Непризнанных.— Проявление вожделения? Ты опять думаешь о действиях? Какая испорченная Непризнанная…— Я не… - я начинала злиться. — Ч-ш-ш, успокойся, - он с не присущей ему лаской поправил мне прядь волос за ухо, приблизился до минимального расстояния и горячо зашептал: — Вожделение не всегда значит настойчивое желание заняться с кем-то грубым животным сексом… ты можешь жаждать узнать чей-то секрет, - Люцифер провёл указательным пальцем по моему подбородку, задрав его чуть выше, чтобы смотреть мне прямо в глаза. — Можешь ужасно хотеть вкусить ту или иную пищу, - палец последовал ниже, по моей шее, добрался до ключиц и резко съехал вниз, задевая грудь. Внизу живота кольнуло с новой силой. — Ты можешь страстно желать узнать виновника твоей смерти или просто избавиться от бессонницы, - его ладонь опустилась на мой живот, пальцы скользили по краю кожаных леггинсов, я чувствовала, как незнакомые ощущения наполняют всё тело. — Вожделение — это не акт, это то, что ты чувствуешь… сейчас. Я не могла понять только одного: почему не остановила его с самого начала. Я ведь могла с лёгкостью пресечь его рукоприкладство, но чёрт…— Другими словами, - он резко отстранился от меня. -...просто возжелай чего-то очень сильно. Поделись со мной опытом, и тогда я решу, готова ли ты к следующей встрече с отцом.— Это легче, чем мне представлялось: я готова.Люцифер рассмеялся.— Этого недостаточно. Сейчас я повлиял на все твои рецепторы — у тебя выбора не было. И я не советую выбирать меня в качестве объекта вожделения. — Почему это?— Потому что хотеть меня очень легко, если я в этом заинтересован. Если же нет, тебе придётся очень трудно. — Почему? - Снова повторила я. — Потому что об объекте или предмете вожделения нужно думать постоянно, это как поддерживать горение. Это состояние захватывает тебя, ты не можешь ни о чем другом и помыслить. Разве ты, - он сделал ударение на последнее слово, автоматически преуменьшая мою значимость, - согласишься на то, чтобы я занимал такой большой объём твоих мыслей? Уже молчу о влажных снах, - он ухмыльнулся, и мне захотелось дать ему в нос.Найду кого-нибудь другого.Я оттолкнула его и скрылась за дверью комнаты. Нужно было срочно принять душ и смыть с себя запах преисподней. И непонятные ощущения, обуревающие низ живота.