1 часть (1/1)

Баам не плачет, возможно потому что не умеет и просто болезненно шипит, когда видит на бинтах окровавленные следы от открывшихся шрамов. Ощущения, как и ожидалось, не самые приятные, да и под категорию ?Хочется ощутить? совершенно не подходят. Натягивая рукава обратно, парень морщится и слегка закусывает губу. Боль не то чтобы настолько сильная, однако просто так её терпеть сложно. Жизнь уже давно не представляется чем-то таким, за что можно цепляться, хочется поступить наоборот — оборвать все ниточки, за которые его держит прошлое. Ему уже за двадцать, а царапины, оставленные столь давно, всё никак не могут зажить. Конечно, на то были причины. К примеру, постоянная зудящая боль, с которой он был не в силах совладать, как и стерпеть её наличие. Иногда хотелось просто отрезать руку, дабы не чувствовать ощущение жжения, будто руки окунулись в живое пламя, которым так плохо владел Баам. Пламя хаккай как раз и было таким. Было живым, но до ужаса смертоносным. Пламя хаккай был сильнейшим огнём, могущественной силой. Этот огонь не загорал на одежде или соломе, не на бумаге и не на опавших листьях. Это всё было мёртвым, а оттого пламя на эти вещи отчего-то не распространялись. Зато, так отлично могли гореть люди, птицы, животные, насекомые. Всё, но только живое. Учительница рассказала много об этом, а Баам впитал всё как губка, запоминая и обрабатывая каждое её слово. И даже спустя столько времени, по прошествии уже десятка и более лет, он помнил. Не точно слово в слово, однако поразительно точно. Помнится, отец согласился в тот день помочь узнать больше об этом. До этого отец только приказывал носить кожаные перчатки, скрывающие руки чуть выше запястий. Отец лишь пытался оберегать, ограничить, скрыть эту нечеловеческую силу. И Баам был доволен и этим, был благодарен отцу за заботу. Вот только по исполнению восемнадцати, шатен перестал управляться с пламенем. Кожаные, казалось бы надёжные перчатки уже больше не сдерживали дьявольскую силу, и даже наоборот — огонь с лёгкостью проходил сквозь необычный аксессуар, с которым в школе и универе приходилось повозиться, дабы на этот аксессуар учителя перестали обращать внимание. Это, спустя долгое время, у него очень даже хорошо получилось. Двадцать-пятый перебинтовывает руки, только на место одной грубой и глубокой царапины он кладёт тонкий слой ваты, а после обматывает запястье бинтами. Никаких обработок, после этого руки обычно пахнут неприятно: спиртом в основном. Ему не нравился этот запах, он угнетал. Напоминал о том, чего бы шатен не хотел вспоминать. Да и не особо горел желанием хоть как-то задумываться об этом. И тем не менее Баам тихо шипит от боли, когда рану накрывает медицинская ткань. Вроде особыми медикаментами он не пользовался, а болит как от перекиси, если не чего-нибудь побольше. Хотя, Бааму немного всё равно. Боль помогает ему осознать лёгкую истину — он жив. А если жив, значит и смысл для всего этого должен быть. Иначе к чему его бессмысленное существование? Правильно, ни к чему. Шатен, окончив с запястьем, завязал высокий хвост, туго затягивая его. Он тянется к своему отражению в зеркале и пальцами проводит по пыльной поверхности. В двадцать два года Бааму пришло интересное предложение. Ему предложили стать учителем английского в старшей Токийской школе. Не в самой элитной, но определённо в знаменитой. Школа "Звёздная башня". Там учились дети, с уклоном на математические науки, а языковые предметы там, в основном, давались не слишком легко. На тот момент он ещё даже на основную работу не устроился — подрабатывал и учился на психолога. Была у него такая места когда-то. Врачом он точно бы не стал из-за проблем с теми самыми точными науками, а вот говорить он умел. Кое-как сдав проходной бал, он начал учиться. Изредка Баам подрабатывал бариста в недалёком от квартиры кафе, и, признаться, напиток у него получался божественным. Количество клиентов в "его смену" чуть превышало обычную посещаемость. Возможно, из-за вкуса. Возможно, из-за внешности Баама, во что тот совершенно не верил.Двадцать-пятый был гуманитарием, всплошь и поперёк. Он почти полностью не разбирался в точных науках, типа химии, физики и математики. Конечно, основы он знал и помнил, но не более. А потому письмо для него было громом среди ясного неба. Для него было совершенно неожиданным тот факт, что в нём нуждаются как в учителе в такой школе как эта. Да, в своё время он прославился как самый способный ученик Японии и за её границами. Он выигрывал не одну золотую медаль, и не раз всходил на пьедестал. В общем, как знаток иностранного языка он был явно лучшим среди ровесников. Зачастую у Баама брали интервью с вопросами по типу "- Что Вы собираетесь делать дальше?" "- Собираетесь ли Вы и дальше покорять мир своими знаниями?" "- Будет ли дальнейшая Ваша жизнь связана с Вашим увлечением, и будете ли Вы писать книги?" Ото всех вопросов парень мог мастерски увернуться, чем и занимался, избегая назойливых репортёров, прилипших к нему как банные листы. Честное слово, раздражали они похлеще чем москиты в разгар лета.На длинные волосы беспристрастно падали ледяные снежинки, однако не таяли, так и застывая на макушке шатена. Выдыхая на мороз тёплый воздух из лёгких, Баам заворожённо, словно ребёнок, следил за белым облачком пара. Однако, улыбка, хотя бы незаметная, не покорила его лица. Он так и остался с расслабленным лицом, и слегка нахмуренными бровями. Сумка на его плече слегка качнулась от резкого поворота, и парень направился к школьным воротам. Сколько он уже не делал так? Относительно недолго, меньше десяти, нет, даже семи. Он полностью отучился, хоть и на красный диплом не вышел. На входе, как и ожидалось, пришлось показывать охраннику пропуск. Тот на него смотрел недоверчиво, но всё же пропустил. Вопросительно смотрели не только учителя и рабочий персонал, но и ученики. Было немного неловко от количества таких взглядов, а неприспособленный к такой "популярности" Баам мог лишь прятать голову под капюшоном, хотя, насколько он знал, было это весьма не педагогично. Чёрные брюки и коричневая толстовка, с чёрными кедами. Весьма тёмная одежда, казалось бы, должна была скрывать его. Однако, среди светлой формы, которая должна была строго соблюдаться, он выделялся слишком сильно. Просматривая небольшой лист, в котором были написаны все данные, которые ему вручили при официальной встрече, он увидел нужный класс. Немного повертев головой, он расслабленно выдохнул. Кабинет был недалеко, на краю коридора, в котором появился Баам по пути на третий этаж. Отличное зрение весьма позволяло ему это. Двести восьмидесятый кабинет. Говорят, там с языком не самые лучшие дела. Конечно, во многих классах здесь так, но этот один из худших. Весьма дасадно. Хотя, если его туда направили, значит высоко расценивают. Много хотелось бы сказать, и отказать тоже хотелось. Но сама идея интриговала, ведь он никогда бы не смог сам устроится на такую профессию. По идее, должно быть сложно. Открыв дверь, парень облегчённо выдохнул. Никого, за исключением седоволосого и зеленоглазого директора. Он оживился, завидев нового учителя - Вы пришли! Итак, теперь мы ждём учеников, и я им представлю Вас, хорошо? - А.. да. Имя я им скажу сам. Баам подошёл к стулу и повесил на спинку стула свою сумку. - А ещё — шатен вздрогнул и опустил взгляд, когда старший подал голос — Вы станете их классным руководителем. Понимаете, прошлый уволился, и нам некого было поставить на его замену. Новоиспечённый учитель кивнул, сжимая пальцы в кулаки. Было немного неприятно из-за того, что его об этом не предупредили. Но да ладно. Хотя, учитывая сколько на него теперь свалиться... - Вы же помните, что я говорил во время договора? Я не смогу работать в полный день, и часто буду пропускать занятия. Так что, я не смогу быть классным руководителем. Это слишком большая ответственность для меня. Кажется, такие слова слегка задели уже всё решившего старичка-директора. - Но..- Я могу и сейчас уйти. Меня моя жизнь вполне устраивает. Старший дрогнул, склонил голову и выдохнул. Он, кажется, хотел обвести вокруг пальца молодого парня, но проиграл. За нарушение договора можно было и в полицию сходить с заявлением. - Да, хорошо, будем следовать заявлению. Вы будете работать по свободному графику, но можете ли Вы всё же стать классным руководителем? Баам вздёрнул бровь в удивлении. Даже в таких условиях? Как же они нуждаются в служебном персонале? - Ладно, я не против. Сам от себя такого парень не ожидал, однако согласился. Ему было глубоко всё равно на эту школу, он просто согласился давать уроки английского. Внезапно резкий и раздирающий уши звон испугал Баама чуть ли не до инсульта, как ему показалось. В класс тут же начали забегать подростки, с удивлением следящие за двумя людьми около доски. Баам всё ещё не снял с себя капюшона, а потому его, скорее всего, считали новичком-бунтарём, не соблюдающим школьные правила. Как только класс заполнился учениками, директор поднял голову к ним, и одной рукой указывая на низкорослого парня поодаль. - Здравствуйте, дети. Это ваш новый учитель английского и классный руководитель. На этих словах шатен стянул с головы капюшон, позволяя ученикам увидеть и лицо, и длинные волосы, заплетённые в высокий хвост. Такой вид, кажется, был действительно возмущающим, потому что дети уже хотели что-то сказать. Однако, директор успел перебить их- Он будет работать у Вас на неполную смену, иногда его будут сменять другие люди. Баам молча смотрел на ребят. Он ожидал, когда кто-то начнёт возмущаться. И, признаться, он наконец дождался, как только старший, попрощавшись, вышел из кабинета. - Как Вы можете преподавать у нас?! Вы же ненамного старше нас! Шатен бросил на, как оказалось, парня, безразличный взгляд. Светлые волосы, жёлтые глаза, возмущённо раскинутые руки. Баам прищурился. Под глазом родинка. Скорее всего, один из бунтарей. На вид не слишком смышлёный. Проблем с ним будет достаточно. - Начнём урок. С какими из тем у Вас проблемы? - Хей, не игнорируйте меня! Громкий голос, однозначно неприятный. Хочется зарядить этому парню в нос и выгнать из класса. Его перебил тихий, самодовольный голос.- Учитель, Вы даже не представились. Нам будет сложно общаться с Вами. Баам сжал кусочек мела, пытаясь вспомнить, что он написал в резюме. А, точно. Вечный псевдоним, который он использовал заместо своего имени почти всю жизнь. Все называли его Виоле, все награды и достижения были предназначены именно Виоле, а не Бааму. - Джу Виоле Грейс. А теперь, будете добры ответить на мой вопрос Класс вмиг затих. Баам честно не понял почему, а потому вновь повернулся к классу, дабы в третий раз повторить вопрос о теме. - Времена. У нас проблемы с временами. Баам удивлённо вздёрнул брови, когда услышал это. Это темы средней школы, ещё первого-второго года. У них проблемы с этим?! Тут, кажется, действительно туго с английским и его владением. Школа с уклоном на точные науки явно не должна была быть успешной в гуманитарных делах, но чтобы настолько. А ведь тут есть и другие, более худшие классы. Ужас. Зарывшись пальцами в чёлки, он оттянул волосы, прикусывая губу. - Так, и... С какими именно? Снова возвращая обзор на класс, он изучающим взглядом осмотрел детей. Ахах, непривычно называть детьми людей, не на много младше его самого. В ряду у стены сидел светловолосый парень с отросшими концами. Почти до плеч. Красивые локоны окрашены в небесно-голубой. А возможно это был естественный цвет. Если бы так и было, Баам не удивился бы такому раскладу. Глаза у него тоже были голубыми, только холодными как лёд, и на порядок темнее чем его глаза. Возможно, тонов на шесть-семь. Возможно, именно он вёл с ним разговоры. И сейчас он тоже будет отвечать. - Со всеми, господин Виоле. Шатен вздрогнул. Ужас, чему их тут только учили? Что, гуманитариев тут совсем нет? А "господин" в их речи ему явно не по душе. Да и почему они замолкли? Так, нужно сосредоточиться. Определённых бумаг для этой темы он не брал, потому что ожидал чего-то большего. Материал для старшей школы был при нём, но ничего другого. - А Вы правда Джу Виоле Грейс? К чему был этот вопрос? Тем более, от такого ученика как тот, который так недоброжелательно отнёсся к новому учителю - Какое у тебя имя, парень? Тот вздрогнул, но послушно поднялся и ответил. - Чжа Ванг-НанБаам задумался. - Так значит... Принц? Блондин захлопал глазами- Принц? Шатен будто испугался, ставя руками крест - Прости. Ты же кореец, верно? А если смотреть с такой точки и задом-наперёд, то получиться принц. Такую логику не уловил никто. - Прости. И да, я Виоле. Моё имя говорит тебе о чём-то? Где-то в конце класса вскочила девушка. Короткие волосы с явно окрашенными кончиками волос, переливающиеся радужки глаз, чистая кожа. Девушка явно будет из богатеньких.- Да Вы же! Да Вас все тут знают! Удивлённо похлопав глазами, парень растерялся, но смог кое-как выдавить улыбку. - Давайте после уроков. Кто хочет поговорить или задать вопросы — останутся, я подойду. А сейчас сядте пожалуйста. Я попробую объяснить вам то, чего вы не понимаете. Притихшие ученики не ответили, а Баам это воспринял за соглашение. Тяжело вздохнув, он стал писать на доске таблицу, для более подробного разбора времён и объяснения, когда и как их нужно будет изучить.К концу урока Баам был истощён морально, и полностью. А у него тут должно быть три занятия. Его это убьёт окончательно, учитывая, с какими учениками он будет работать. Вероятно, у некоторых будет и получше, а может и наоборот. Забирая сумку для передвижения в другой класс, парень вдруг заметил, что не все ученики вышли из класса. У входа стоял тот парень. Пожалуй, его можно назвать самым смышлёным из этого класса. Ошибки у него были мелкие, в основном, даже незначительные. Но на самом деле, в других темах помимо трёх основных видов настоящего времени разбирался слабо. За этот урок Баам не узнал ни одного имени, за исключением назначенного им "Принца". Ему не слишком хотелось этого, пусть он и стал классным руководителем. - Парень, почему ты здесь стоишь? Твои товарищи уже ушли. Светловолосый бросил на учителя задумчивый взгляд, но на вопрос покорно ответил. - Я жду Вас, господин Виоле. Баам накинул сумку на плечо, и направился к ученику. - И чего же ты желаешь? Я говорил, что после занятий отвечу на все вопросы. Парень ничего не ответил, просто с любопытством всматривался в лицо, всё ещё скрытое волосами. Глаз не было видно даже после снятия капюшона. - Вы знали, что даже учителя должны соблюдать форму? Шатен будто получил удар под дых. Конечно же он знал что тут всё строго. Но тем не менее ему пока замечаний по этому поводу даже старшие не делали - Прости. Просто мне так комфортнее. Парень оглянулся, а после поднял к глазам нужную бумажку. Следующий кабинет будет этажом ниже, если он не ошибается. Немного проблематично получается по этажам прыгать, но да ладно, тут уж ничего не поделать. Больше не обращая внимания на ученика, Баам вышел из кабинета и вновь осмотрел коридор, в поисках лестницы. До конца перемены шесть минут. Проходя мимо парня, Баам уже полностью погрузился в мысли. Двести десятый кабинет. Тут было всего три корпуса для учеников старшей школы, и это был вторым. В каждом из корпусом было около ста кабинетов. Младшей и средней школы тут не было - дети, с развитыми способностями в районе математических наук. Но не смотря на такой уклон, в гуманитарных науках тут тоже должны были разбираться, пусть даже и на начальных уровнях. Бааму было сложно представить своё нахождение здесь как ученика, но даже как учитель он тут казался лишним. Как никак, а в таких точных науках он совершенно не разбирался даже для своего возраста. - Хей, учитель? Вы даже не собираетесь закончить нашу беседу Шатен вздрогнул, раздасованно прикусывая и без того искусанную губу. - В этом нет особой нужды, а потому тебе стоит направится в кабинет, в котором у тебя будет проходить занятие. В общем, как и мне. Шатен без колебаний ушёл, оставляя немного растерянного такой наглостью со стороны учителя парнишки. Всё, смерть. Он выжат так, что даже чувствует это физически. Дети тут действительно не знают больше, чем дети в обычной средней школе. Кошмар. А ему тут предстоит быть учителем. Он не выживет. Уже стоя у выхода из класса детей, у которых он вёл последний урок, Баам с обидой вспомнил, что обещал "своему" классу незапланированный классный час. Господи, как же было хорошо, если бы туда никто не пришёл. Переться на третий этаж с первого, до этого разгуливая по всем этажам в течении учебного дня, вообще не хотелось. Но от обещания, тем более данных им самолично, парень не собирался. А потому он, с болью в мозгах и ногах, отправился в класс. К сожалению, в классе были... все. Весь класс. Ужас как обидно. Он желал отдохнуть, а не вот это вот всё. Поэтому, ещё только стоя на входе он недовольно вздохнул. - Здравствуйте. Как вижу, вы все остались... — Баам ещё раз окинул класс разочарованным взглядом и сел на стул — Жаль. Где-то в классе, а точнее в его конце, вскочила девочка с первого урока. - Господин Виоле! Мы так и не представились, хоть и являемся теперь Вашими учениками. - Ну чтож, думаю, ты права. С тебя и начнём. Девушка кивнула -Андросси Захард, заместитель старосты. Дальше всё пошло как-то само, и подростки стали представляться в разнобой. И таким образом, Баам ознакомился с учениками сам того не осознавая. Тем самым парнем с голубыми волосами оказался Кун Агеро Агнис, по совместительству староста класса. Сложное имя для японцев, однако, популярная фамилия. Двадцать-пятому было немного всё равно на то, что парень был какой-то шишкой, и даже наоборот — стало неприятно. Богачи были не самым прекрасным, что происходило в его жизни. Так, после представления учащихся, Баам начал воспринимать этот класс немного иначе. Все они были богачами, и с самооценкой у них проблем явно не было. - Итак, чего же вы хотели от меня? Не просто же так все остались. Девушка из центра класса - Хва Рьюн - подняла руку. Судя по всему, делала что-то узнать. - Я бы хотела узнать, почему именно Вы у нас предподаёте. Вы ведь нигде помимо гуманитарных наук на разбираетесь. Баам пожал плечами. - Честно признаться, сам не понимаю. Меня просто пригласили, а я поставил условия и согласился. Несколько детей поражённо смотрели на него. В лице Куна удивления было только на малую секунду, которая тут же сменилась безразличием. - То есть, Вы даже не хотели работать тут изначально? Баам не понял почему, но от таких вопросов его одолел гнев. Пусть и слабо, но он желал ответить грубо и с вызовом. Поэтому, он просто стал играться со своими волосами- Верно. У меня даже специального образования не было. - Сколько Вам лет, господин Виоле? Шатен прикусил губу. Снова. - Двадцать два года. Ребята буквально завопили от удивления. - Да Вы же ненамного старше нас! Баам на это восклицание лишь кивнул. - Ещё вопросы? Руку подняла Андросси - Вы удивились, когда я сказала, что Вы знамениты. Почему? Шатен уткнулся лбом в стол. Спать. Как же хотелось спать. Не хочется сидеть в классе с кучей людей и беседовать с ними. Во-первых, он не привык, а во-вторых, было до жути неловко оттого, что ему дарят столько внимания. - Почему? Я же не сделал ничего такого умопомрачительного, чтобы меня знали. В беседу наконец вступил Агеро, до этого момента молчавший. - Вы знамениты по всей Японии, господин Виоле. Будете отрицать? - Буду отрицать. Я даже не знаю, чем знаменит. В классе тут же повисла гнетущая тишина. Баам поспешил истолковать это по-своему, а потому наконец поднял на подростков взгляд, всё ещё сокрытый под чёлкой. Лёгкая паника охватила его, как только он увидел то, как на него смотрят. С лёгким шоком, вперемешку с удивлением и неверием. Почему? Они не верят ему что-ли? - Да не может такого быть. Вы — лучший владелец английского языка в Японии, да даже за её границами. Вы не могли не знать этого? Баам замер. Так значии, у него сейчас такое "звание"?- Лучший владелец английского языка? Соображае что говорите? — снова уткнувшись лбом в парту, парень заныл — Я не планировал этого. Мне сказали, что я получу сто баллов в триместре, если получу первое место в олимпиаде. А потом всё как-то сложилось, что я даже на международные вышел. Это нечаянно вышло. - Что?! Не может быть, чтобы это вышло нечаянно!Однако, именно так всё и было. Баам сказал всё как было, а верить или нет - не его дело. - Почему вы мне не верите? Я всего лишь старался, вот и весь секрет. Шатен скрепил пальцы в замок, заводя его за голову. Ему следует поскорее закончить здесь, дабы хоть кое-как отработать в кафе. - Если это всё, то позвольте мне покинуть Вас. Знаете, у меня тоже дела есть. Баам уже собирался встать, когда почти приказной голос попытался остановить его. - Погодите, учитель. Вы не хотите создать для нас программу? Баам, закидывая сумку на плечо, хохотнул. - С чего это? Я просто хочу отдохнуть от вас. Кажется, такие слова поразили Агеро. Поэтому он вскочил, руками упираясь в парту. - Но Вы ведь теперь не только у нас предподаёте! Вам нужно составлять планы работ и..- Меня это не трогает. Я работаю по своим сценариям, так что идеи для ваших уроков у меня уже есть. - Но мы же не единственный класс, с которым Вы работаете? - Верно. Но я ведь не говорил, что идеи у меня только для вашего класса. А теперь, я хотел бы покинуть вас- Стоять. Холодный голос на десятую секунды приковал шатена к земле. Приказной тон буквально подчинял и гипнотизировал, заставляя повиноваться. - Сам стой, а я домой хочу. Если у вас более нет веских вопросов, то я пошёл. А если нет — Баам оставил на столе бумажку — пишите на этот номер. Я отвечу. Баам буквально вылетел из класса, оставляя растерянных подростков. Относительно необычное прощание, но ему как-то всё равно. Будь что будет, главное чтобы особо не налегали с сообщениями. Выйдя из класса, парень вздрогнул. Господи, этот голос. Ужас. Пугал до дрожи по телу. Бааму действительно захотелось выполнить этот приказ, словно собака. Кто ж знал, что подростки могут быть такими пугающими. В свои шестнадцать этот парень вполне мог бы быть боссом в любой кампании. Да даже в мафии он смог бы стать боссом. Хотя стоит отбросить эти мысли. Ему они не нравятся. Баам кидает свою сумку на кровать, а после падает рядом. Ноги, боже Господи. Они болят как после марафона. Такое чувство, что их протыкают кучей стекляшек. Не слишком хочется завтра идти куда-то, однако не хочется оставлять ребят, которые в одном из самых нужных предметов будут хромать на обе ноги. Они как новорождённые котята в мире — беспомощны во владении этого языка. Двадцать-пятый сжимает кулаки, а после вздрагивает. Резко поднимая глаза, Баам раздасованно шипит. Больно, хотя уже привычно. Лиловое пламя горит через перчатки ярко, и, скорее всего, снова оставляет шрамы на руках. Сейчас длина его "ручного аксессуара" была чуть выше ладоней, а потому менять бинты на постоянно скрывающихся запястьях было не так уж и сложно. Так что собственных пальцев он уже давно не видел. Года два? С тех пор перчатки жать не начинали, а значит - всё в норме. В который раз его сознание посещает мысль - как же хорошо, что эта штука не распространялась только на живых существ и организмов. Иначе он бы уже давно жил на улице, иначе бы горело вокруг него всё. Покрутив пальцем в воздухе, Баам упал лицом в кровать. Честно признаться, он ненавидел себя за такие "порывы". Было неприятно от самого себя. Порой, пальцы жгло с неведомой силой. Болело с такой силой, что ощущения модно было описать только ломающимися пальцами. Как будто это делали небрежно, просто били по пальцам чем-то крепким и тяжёлым. Но ведь боль была такой не всегда, и даже наоборот - редко. Но, признаться, с каждым разом болело или дольше, или сильнее. Как повезёт. Хотя удачей это назвать сложно. - Бесит. Но, как только эта штука исчезнет с рук, нужно будет сходить в книжный магазинчик, дабы купить несколько учебников и рабочих тетрадей. Конечно, денег после смерти родителей у него было предостаточно. Их профессии были весьма прибыльными. Но Баам предпочитал жить на свои деньги. А потому просто заказать сразу с доставкой было бы проблематично. Дорого. Даже по прошествии шести минут пламя не исчезло. Чёрт. Какого хрена? Нужно как-то прекращать, а то эта штука и завтра может не исчезнуть. - Так блять. Чтож, нужно наконец научиться пользоваться своей особенностью. Или, скорее, проклятием. А потому, Двадцать-пятый просто попытался сосредоточиться на огне. Мысленно он представил, как он догорает и исчезает. Он смотрел много фильмов в жанре фантастики, там обычно именно так и делали. Обычно, это помогало. Но, судя по всему, он какой-то бракованный. Пламя разгорелось ещё сильнее, от привычных ладоней к локтям, что весьма напугало Баама. На такое он явно не рассчитывал. - Ё.. Двадцать-пятый испуганно дёрнулся. Руки не прекращали гореть, а значит, не прекратят, если он не сделает что-нибудь. В панике он замахал руками, в попытках хоть кое-как взаимодействовать с огнём. Реакции не последовало. Чтож, вполне ожидаемо. На хаккай привычные правила физики, химии и логики, вероятно, не действовали. - Как же раздражает. Парень не задумываясь что делает, сжал и раслабил кулаки несколько раз. До него не сразу дошло, что огонь начал утихать. Вздёрнув бровь, Баам ухмыльнулся. Кто бы мог подумать, что такие лёгкие действия могут ослабить огонь. Хотя, ему нужно больше движений для управления этой способностью. Ему теперь и за детьми следить, и за своим даром. И желательно совладать с ним поскорее. Чтож, сегодняшний вечер он посвятит себе и только себе. Раньше он времени этому пламени не уделял совсем, предпочитая этому работать. Похоже, кафе должен подождать до завтра.