История пятьдесят восьмая: То, в чем уверен (1/2)

Так легко.И тепло.Словно бы под воздушной шерстяной шалью.

Это незабываемое, совершенно невероятное чувство влюбленности.Закружило, вынуждая терять мир где-то в бликах любимых серых глаз.Очаровало, вплетаясь мыслями в нити приятно-прохладных черных волос.

Завлекло, как Серены, как мечта, как самое тайное желание, спрятанное в глубине души.Ничего нельзя поделать.Да что уж там – ничего не хочется делать, снова и снова окунаясь в этот таинственный омут, состоящий из собственных грез, чужих мыслей и чего-то неизведанного.Важного. Ценного. Нет, бесценного!И это похоже на зависимость, когда с каждым разом хочется все больше и больше. И желание это отзывается дрожью в теле и замутненным разумом, в котором одной мыслью бьется только необходимость получить желаемое.Есть люди, которые очаровывают с первого взгляда. Просто поражают внутренней силой. Хибари такой. А есть другие, которые оставляют теплыми касаниями нежность на сердце маленькими мелочами, спокойными улыбками и полной, на первых секундах ошарашивающую, откровенность и открытостью. Словно это не человек, которого встретил только что, а едва ли не друг детства, которого знал с пеленок одной колыбели. Хибари любил, когда он прав. Любой ведь так же льстится собственной правотой? Дино же, понимая, что может тот и прав, все равно делал так, как подсказывало ему чутье. И не всегда угадывал, да. Не всегда все было гладко, но! Но Хибари в эти моменты горел белой яростью, не понимая, зачем это тупое животное творит заведомо ошибочные вещи.А Дино же, пусть и понимая, что ошибся, улыбается, поднимаясь и снова начиная двигаться. Вперед? Назад? Без разницы, главное – идти. Не стоять на месте, ибо остановка ведет к гибели организма.

Вперед и только! Единственное доступное для Кёи. Никакого назад, он лучше постоит, пока не появится кто-то, переступая через которого можно будет продвинуться.

Но у них была одна сходная проблема:

Идти одним так одиноко.

- Да у нас с ним даже общего ничего нет, - устало, массируя висок.Сейчас голова трещала, а нервы сдавали.- Брати… - начал было Савада, тут же осекаясь.- Я не знаю, как и что мне делать, - заключая весь смысл в эти слова.

- Но ты ведь, - заминка на секунду, прежде чем произнести слово, - любишь его, да?На секунду Мустанга бросило в жар всего лишь от произнесения ответа:- Люблю.

Вообще Дино искренне не понимал, зачем Цуна его выслушивает. И уж тем более, зачем поддерживает.Ну да, брат, одна семья.Но Савада, который искренне не чаял души в девушке, пытался понять того, кто… Был без ума от парня.Получалось это никак.

Цуна подбадривал, говорил типичные в такой ситуации вещи, улыбался и старался делать вид, что все в порядке.

Пытался. Делать вид. Получалось плохо, но Мустанг был благодарен и за это.

Еще бы с Хибари уже что-нибудь бы решилось.- Я люблю тебя, - сжимая руки в кулаки от нервного напряжения и чувствуя как сердце едва ли не выпрыгивает из груди.

- И? – совершенно безразлично. В общем – как всегда.- И я не хочу это чувствовать.

- У меня такое заведомо ложное чувство, словно я давал тебе право выбора, - насмешливо и полностью равнодушно.

- Милосердию тебя не учили, да? – улыбается, сквозь режущую боль в грудной клетке.Понимая, что говорит глупость, но лишь бы хоть что-то говорить ему сейчас. Не важно что и какую чушь. Просто хоть еще дополнительную минуту побыть рядом, не уходя, понимая, что не нужен.

- Зачем? – поправляя рукав своего пиджака.- И действительно, - тихая усмешка.

- Не разводи драму, - морщится, протягивая руку.

- Ну да, - так желая коснуться в ответ.Но останавливая себя.Потому что больно. Потому что страшно. Потому что от этого только хуже.

Через несколько секунд Хибари сжимает руку в кулак, доставая тонфа, и уходит с крыши.Савада замирает, невольно чувствуя, как дрожат колени. Снова призраком смерти Кёя прошелся по школе, и даже самые стойкие и привыкшие невольно задержали дыхание, а после выдохнули, благодаря проведение, что на этот раз все обошлось.

Цуна не скажет, что Кёя после разговора с Дино едва не уничтожал взглядом.Мустанг сделает вид, что не приезжал.Хибари бесит.

Нервно сжимая трубку телефона. Прячась от собственных чувств в мире только что придуманного отчаянья. Презирая себя. Но оставляя все на своих местах.Как бы так надо.

Как бы так лучше.

Сбегая, прикрываясь мнимым предлогом добродетели.- Дино-нии, приезжай, пожалуйста, - голос нервно дрожит, словно напуганный.- Что-то случилось?

- Это очень важно, – бросая трубку.Мустанг растерян и удивлен. Но, бросая свои дела, он в тайне лучился надеждой, что хоть на секунду, нообрежется взглядом серых глаз.

Они и правда встретились. Молча взглянули друг на друга

Дино стоял, не шевелясь и впитывая памятью каждую черточку любимого лица.

Во всем этом было что-то запретное. Сводившее с ума. Что-то чарующее и ставящее рамки, за которые так и хочется выйти.Только Мустанг не выходит, считая эти рамки – границами собственного мира, за которыми для него не будет ничего, кроме собственной агонии.Да. Он боялся. Так, что едва не отступал назад. Честь семьи, принципы и ее правила – все казалось пустяками в отличие от той боли, что камнем обрушивалась на сердце, тянущая куда-то вниз, словно бы затягивая в Ад.

- Привет!

- Скажешь сейчас "Как дела?" - замолчишь вовек, - холодно, просверливая третью дырку подряд в этом непоседливом животном.