История пятьдесят третья: Интересности (2/2)

— И как часто ты на привате у Занзаса? – совсем недобрый прищур стальных глаз.

— Да это все Ску, Ску же! – попытался оправдаться Мустанг, отлично понимая, что сам-то прилетел не из своей резиденции, а из особняка Варии, где был ну по совсем неотложным делам.

Суть в том, что Супербиа позвонил, и срочно сказал прилетать. Вообще ничего не объяснив. Говорил, что странно, тихо и так, словно бы за ним по меньшей мере следили. Ну или выслеживали.

А Скуало, прячущийся в засаде – вообще немыслимое зрелище. Вот Скуало, который выскакивал из кустов, размахивая рукой-мечом-протезом – вот это было приемлемо. Именно поэтому у Дино завелись какие-то неосознанные подозрения что что-то не так. Выяснить это было намного интереснее, чем лететь к Кёе, который, кстати, еще не вернулся тогда с задания.

— Угу, это меняет дело, — недовольный ответ, — из-за рыбины ты задержался на двое суток. Следует забить тебя до смерти.

Хибари раздраженно дернул ногой, ничем более не выдавая свое неудовольствие.

— Ну мы же с ним столько лет в хороших отношениях, я же не мог ему отказать, — попытался оправдаться Мустанг.

— Ты себя сам накажешь, или мне? – ленивое осведомление.— Во, смотри! – тут же забывая обо всем. – ?Пустыня Анца Боррего цветет раз в несколько лет и бывает это весной?. А где находится эта пустыня?! Я обязательно хочу там побывать!

Серые глаза все так же недовольно буравили затылок, украшенный золотыми волосами.

— Или вот: ?Если кошки возле вас, и у них вибрирует хвост они проявляют самое сильное чувство любви?, — на одном дыхании, — это же так трогательно и тепло, скажи? А еще: ?Урчание кошек – целебно?, — уже с нежной заботой в голосе.

Тонкие губы сжались, выпрямляясь в идеальную тонкую линию.

— Проваливай к рыбе и заводи себе кошку. Развлекайся, — снова недовольно.

— Да хватит тебе, — в миг лицо из добродушно-рассеянного превратилось в сосредоточенно-серьезное, — сам же знаешь, что я влюбленный в тебя идиот. А вот желаешь слышать это едва ли не каждый час.

— Заткнись, иначе камикорос! – нотки явной угрозы в голосе.

— Я всего лишь сказал то, что ты думаешь, неприятно, да? – усталая усмешка сменяется довольной улыбкой. – Может улыбнешься, если я продолжу читать?

— Без разницы, — снова ледяные просторы в голосе.

— ?Отпечаток носа каждой кошки уникален, нет двух одинаковых отпечатков?, — на едином дыхании протараторил, сразу же добавив: — это как у человека раковина уха индивидуальна, в Англии, например, контур уха используется на ряду с отпечатком пальца!

— Такой умный, аж ударить хочется, — протянул Хибари, перезакидывая одну ногу на другую.

— И вот еще: ?Человек весит, в среднем, в 20-30 раз больше кошки. И если в кошку кинуть тапком, это равносильно, что в человека кинуть креслом?, а что, правда есть люди, которые кидают в таких прекрасных животных тапком? – наивно-детское удивление в шоколадных глазах.— Ты выглядишь обезумевшим с таким лицом, — усмешка и глаза нехорошо прищурились.

— Тут еще есть много всего про смешные законы. Правда большая часть их часть, разумеется, из Америки, и добрую половину я уже слышал, но то, что нельзя ловить рыбу, сидя на верблюде – это меня убило. Ну ладно, если какой-нибудь Занзас решит напоить лося, нет-нет,я сейчас не про Скуало, — обиженно поправил Дино, наблюдая тайное ликование в резких чертах Кёи, — реального такого лося. С рогами. Но чтобы приставать к лягушкам, что, кстати, тоже запрещено…— Этому идиоту-принцу не повезло, — только и добавил Хибари, наблюдая как на секунду моська блондина задумчиво хмурится, а после озаряется святящейся миной великого ученого – Ньютон, честное слово, только по голове надо шарахнуть не яблоком, а тонфа.Брюнет вздохнул, недовольно кусая свои губы. Они почему-то так неприятно жгли, стоило только разорвать поцелуй.

— А еще говорят, что поцелуи помогают от простуды. В это время вырабатывается гормон счастья, который помогает сражаться с вирусом, — с наивной мечтательностью следя шоколадными глазами за то и дело показывающимся кончиком языка Хибари.

— А говорят, что блондинки глупые.

— И что люди с голубыми глазами чувствительнее к боли, — пикировал Мустанг, подразумевая, что серый цвет ближе к голубому, чем остальные.

— Про блондинок явно правда, — вздохнул Кёя, откладывая газету в сторону и, поднимаясь на ноги, почти невесомо опустился на пол, закинув обе руки за голову, и растянулся по деревянному настилу, выпрямляя каждую свою мышцу.

— Если ты меня соблазняешь – я готов забыть все, что ты мне сказал недавно, — касаясь ладонями пола и по-кошачьи подкрадываясь к брюнету, быстро опуская голову и сжимая губами крохотный кусочек выглядывающей из-под белоснежной рубашки кожи.

Кёя лишь чуть тяжелее выдохнул, не говоря ничего.

— Ну ты сам ответил…Дино улыбнулся, зубами вытаскивая остальные полы рубашки и, облизнув свои губы, медленно целует ровную линию от пупка и до середины живота, чуть покусывая еще чувствительную кожу.

— А в такие моменты – я еще четче понимаю, как люблю тебя…

Хриплый голос, в теплые пальцы так ласково забираются под рубашку, поглаживая кожу.