Пролог. (1/1)
Скука. Беспросветная скука. Именно этими двумя словами можно охарактеризовать мою жизнь в течении последних десяти или даже пятнадцати лет.Все началось с трагедии. В двенадцать лет я стал сиротой. Как всегда во всем виновата человеческая глупость и безалаберность.Пьяный водитель не справился с управлением и на полной скорости влетел на пешеходный перекресток, за секунду оборвав девять жизней, в числе которых были мои родители. С того дня много чего поменялось.Смерть родителей я перенес легко, потому что из-за аварии мне сильно досталось. Я стал инвалидом. Из четырех конечностей у меня осталась лишь левая рука, а в черепе с тех пор стояла титановая пластина.Уж не знаю кто мне решил подсобить тогда, но черепушку мне залатали быстро. Я так и не выяснил с тех пор, кто так постарался. Вокруг все говорили, что представители благотворительной организации в тот день посещали больницу, куда меня доставили, но какая организация это сделала я так и не смог узнать. Может быть их разжалобила моя история? Вмиг осиротевшего ребенка, которому один урод сломал всю жизнь… Звучит же! А может и ещё что.Знаете, черепно мозговая травма не проходит просто так. Я потерял значительную часть памяти, что и помогло легче перенести новости о смерти близких, ведь я их почти не помнил?— просто знал, что они были и все.Дальше была долгая реабилитация и тягомотина, вкупе с бюрократическими проволочками. Знаете как сложно получить бесплатные протезы в нашей стране? А я знаю. Очереди не просто большие, они огромные!Свои новые конечности я ждал почти четыре года, живя все это время словно какая-то кукла, не способная самостоятельно сделать ничего в приюте для сирот инвалидов. Оказывается есть и такие. Нас учили принимать себя такими какими мы есть и это нихрена не помогало.Время лечит. Вот тут я согласен. Со временем все равно приходит смирение. Самое тяжёлое было не смириться с потерей дееспособности, а смириться со всеми этими взглядами, насквозь пронизанными жалостью. За эти годы я понял одно?— ненавижу жалость. Лучше пусть насмехаются, ненавидят, презирают, но не жалеют. Это самое отвратительное чувство. Правда стоит сделать оговорку: жалость не равно сочувствию. Сочувствие?— нормальная эмоция, но жалость?— нет.Новые протезы наконец-то дали мне хоть немного самостоятельности. Мне было дико больно первое время и боль никуда не ушла с годами, лишь снизилась и пришло привыкание. Новые протезы были неудобными до одури, ведь делались с запасом?— так сказать, на вырост. Проходил я с ними до совершеннолетия, то есть два года.За это время организм вышел на финишную прямую своего взросления. Вот только из-за отсутствия физических нагрузок, мое тело было в отвратительной форме. Школу я закончил с хорошими оценками, думал дальше поступать в университет, я же все же льготник, так что выбрав самую неподходящую для себя профессию, я поступил в вуз. Учеба давалась с трудом и приходилось очень сильно стараться, чтобы не отставать от сверстников, ведь печатать на клавиатуре компьютерный код с помощью одной здоровой руки и протеза было очень тяжко. Но и тут я поднаровился.Жил я в общежитии при универе, ведь когда закончилась школа, тогда меня и выперли из приюта, благо хоть деньги я получал от правительства.Жить было тяжело. Все это закаляло меня. Отдушиной в этой жизни у меня стали книги и игры. Тяжело играть с одной рукой, но не невозможно. А книги читать было ещё проще. Попаданцы. Люди, которым все преподнесено на блюдечке с голубой каемочкой. Я завидовал им, представляя как стал бы таким однажды…Шли годы. Учеба была закончена. Денег было мало, но я уже привык. Да и много ли мне надо было? Девчонок я не привлекаю, да и сам не хотел, понимая, что балласт, как я, мало кому нужен будет.Работу удалось найти далеко не сразу, но я смог. Благо друг подсобил. Подкинул шабашку. Просто код написать для куска программы, а мне и не в тягость было. Все равно скука смертная. Вот так я и попал в эту фирму, после того как им понравился мой код.Пять лет я проработал там, а потом случилось это. Я умер. Забавно, но меня насмерть сбил пьяный водитель на том же самом перекрестке, что и пятнадцать лет назад. Ироничненько. Так я и умер на двадцать восьмом году жизни. Но это стало началом новой истории. Моей истории.Приятно познакомиться, Марти Сью.