142. Закат (1/1)

Дорнийское солнце уже давно опустилось к горизонту и дневной зной сменился вечерней прохладой, но стоящая у массивных перил балкона девушка не торопилась возвращаться в покои, продолжая рассматривать фиолетовое, постепенно все более и более темнеющее небо, покрытое легкими воздушными облаками. В Винтерфелле редко были такие закаты — гвардейские сосны Волчьего леса своими верхушками закрывали большую часть небосклона, а мороз, опускающийся даже летом, не позволял свободно подниматься на высокие башни и стены, принуждая оставаться близ камина или под слоем шкур. За годы, проведенные на юге, она уже привыкла, казалось, ко всему, но все же видя садящийся золотой круг, не могла оторвать взгляд. Чье-то прикосновение к шее заставило ее вздрогнуть, но последующее за ним ощущение покрывающего спину плаща успокоило. — Дети спят, — знакомый голос прошептал ей едва ли не в самое ухо. — И тебе пора, если простудиться не хочешь. — Спасибо, — Лианна обернулась и, придержав согревающую ткань, оставила легкий поцелуй на губах возлюбленной. Эшара улыбнулась и, ответив столь же невесомыми касанием, обвила руками ее плечи, даря ещё больше тепла и спокойствия. Они были представлены больше пяти лет назад, на турнире в Харренхолле, но тогда, занятые каждая своими мыслями, едва обратили на это внимание. Старк была влюблена в принца Рейгара, Дейн проводила ночи в шатре Тихого Волка, и они обе могли себе позволить жить мечтами, которые, однако, оборвались Восстанием. Последний Дракон, убив Роберта Баратеона, пал на Трезубце, Безумного Короля свергли остальные мятежники, которых, в свою очередь, выбил из столицы Тайвин Ланнистер, и вдовствующая королева Рейлла, от пережитого стресса вновь выкинув, вернулась с Драконьего Камня, став регентом при младшем сыне Визерисе, Эддард, как и все остальные восставшие, пользуясь ее милостью, сохранил все свои титулы, вернулся к себе на Север и женился на Талли. Девушки остались в Звездопаде, на краю Вестероса, одни и, сами того не заметив, потянулись друг к другу. — Что бы я делала без тебя? — бессмысленный вопрос, ведь ответ на него Лиа давно уже знала: если бы не Эшара, практически не отходящая от нее в дни родов и до последнего отказывающаяся верить словам мейстера о безысходности, сил выкарабкаться ей однозначно не хватило бы. — Не знаю, как ты, а я бы точно с Белокаменного Меча сбросилась, — на лице Дейн продолжала держаться улыбка, но в лиловом взгляде появились оттенки грусти. Расставание с любовником доставило ей немало боли, но была она и близко не сравнима с той, что принесла ей смерть брата. В дни полного отчаяния только забота о рожающей Лианне заставила ее вернуться к жизни — ей нужно было добиться выживания той, ведь ещё одной смерти близкого она бы не вынесла. — Я люблю тебя, Эш, — будто извиняясь, что подняла тяжёлую для них обеих тему, северянка развернулась и прижавшись к груди девушки, заглянула ей в глаза. — И я тебя, — в подтверждение своих слов и, пользуясь возможностью вырваться из пучины воспоминаний, дорнийка вновь накрыла губы любимой своими, но в этот раз не отстранилась спустя секунду, а напротив, лишь углубилась внутрь. Лиа почувствовала все переданные в этом жесте чувства, полностью совпадающие с испытываемыми ею — любовь, благодарность, верность, искренность — и, ощутив разгорающееся внутри желание, не сдерживая себя, вложила его в свой ответ. Их языки сплелись между собой, словно в безумном танце, воздуха не хватало, но ни одна даже и не думала разорвать поцелуй. Первой отдалилась Эшара, но всего на мгновение, спустя которое, откинув копну мешающих волос Старк за спину, припала к пульсирующей за ухом венке и, дождавшись от той резкого вздоха, продолжила, неторопливо покрывая цепочкой поцелуев шею. Лианна вздрогнула, словно каждый след от губ девушки оставлял в ее коже сотни мелких иголочек — за годы их связи та идеально выяснила, какие места вызывают у нее сильнейший отклик. Тем временем чуть влажная дорожка спустилась ниже, неспешно продвигаясь по нежной светлой коже к верху лифа из тонкого серебристого шелка, но, только изо рта северянки вырвался первый едва различимый стон, все неожиданно прервалось. Подавляя лёгкое разочарование, Лиа вопросительно уставилась на любовницу, но, заметив во взгляде той хищные огоньки, поняла задуманную ею игру и, не раздумывая, приняла ее. Поменявшись местами, она несколькими быстрыми движениями ослабила шнуровку ее платья и, когда то с лёгким шорохом осело вниз, задержавшись только на бедрах, начала нарочно медленно кончиками пальцев вырисовывать на ее груди витиеватые узоры. Специально лишь иногда задевая затвердевшие навершия, она продолжала дразнить девушку пока та, видимо не в силах больше терпеть, сама не сжала одно из полных полушарий. Не желая проигрывать, вновь отдавая ведущую роль, Старк слегка склонилась и обхватила свободный от руки дорнийки сосок губами, вызвав у той судорожный вздох. От действий возлюбленной Эшара ощутила побежавшие по всему телу мурашки и, пытаясь найти опору, подалась назад, прислоняясь обнаженной поясницей к широкой ограде. Холод белого мрамора на долю секунды отрезвил ее, но губы и руки Лианны, знающие ее тело наизусть, не останавливались, без сомнения касаясь самых чувствительных мест, и жар, разгорающийся в ней, мог, казалось, растопить саму Стену. Завлеченные страстью, они не чувствовали вокруг себя ничего, однако особо сильный порыв ветра все же сумел заставить их отвлечься друг от друга и, едва ли прерывая ласки, переместиться на стоящий неподалеку диванчик. Роли вновь сменились. Дейн, сбивающимися пальцами сбросила с себя юбку и избавила любовницу от одежды, уложила ее спиной на темно-сиреневый бархат и, оседлав ее бедра, невольно на несколько мгновений замерла, залюбовавшись представленным перед ней телом. Лианна была для нее идеальна — роды вовсе не испортили ее фигуру, не оставив после себя даже тонких полосок на животе, молочно-белая кожа за проведенное под палящим солнцем время потемнела и позолотилась, небольшая грудь, меньше, чем у самой Эшары, все равно оставалась для той самой желанной. Отвлекая девушку от созерцания себя, Старк приподнялась на локтях и, запустив руку ей в волосы, притянула к себе. Новый поцелуй вышел не менее жарким, чем все предыдущие и у нее в голове даже возникло недоумение, как раньше, в их первые разы, она могла сомневаться в ?правильности? их связи. Оторвавшись от губ любимой, дорнийка опять спустилась вниз, в этот раз не медля и стремительно прокладывая ленту между ключиц, через ложбинку груди и вдоль живота, достигая, наконец, покрытого темными волосками треугольника. Подняв голову, она поймала помутневший от желания взгляд Лианны и, решив ее ещё немного помучить, свернула дорожку в сторону, став покрывать россыпью поцелуев внутреннюю поверхность ее бедер. Чем ближе она подбиралась к самой ее женственности, тем тяжелее, сбивчивее становилось дыхание, но, стоило той только чуть податься вперёд самой, как она вновь возвращалась к коленям. Возбуждение переполняло их обеих. Не переставая целовать Старк, Эшара протянула руку к себе и, собрав двумя пальцами вязкую влагу, аккуратно ввела их внутрь, ускоряющимися поступательными движениями доводя себя до стонов, когда почувствовала, как северянка, пусть и довольно аккуратно, но все же настойчиво направляет ее голову в самый центр скопившегося удовольствия. ?Не выдержала или мстит за грудь?? — Дейн мысленно улыбнулась. Не противясь, она придвинулась ещё ближе и кончиком языка прошлась по краям влажных складок, чуть углубилась в сочащееся влагой лоно и очертила маленькую набухшую вершину. Лианна отозвалась глубоким всхлипыванием. Накатывающее наслаждение волнами накрывало ее, вытесняя из разума все мысли и разрывая связь с реальностью. — Эшара! — достигнув пика, ее тело, пробиваемое крупной дрожью, выгнулось дугой, изо рта вырвался крик и она обессиленно рухнула на подушки. Дейн, завершив сразу после нее, повалилась следом. Их импровизированное ложе мало походило на стоящую в покоях огромную, богато украшенную постель, но для счастья вполне хватало и его. Укрыв их обеих поднятым с пола плащом, Лиа устроилась на плече возлюбленной и с умиротворенной улыбкой гладила ее нежную кожу. Ей никогда не войти в ее дом, не стать леди Дейн, не надеть официальные лилового цвета платья, ведь даже дорнийские септоны никогда не заключат брак между двумя женщинами, но это и не важно. Они жены во всем, кроме имени, их сыновья, несмотря на разных отцов, растут братьями, и они обе готовы пойти на всё ради их семьи. Прохладный воздух заполнил все пространство, но спящие, согретые плотной тканью и теплом друг друга девушки не чувствовали его, а тем временем, вместо солнца, окончательно скрывшегося за горизонтом, на небе загорелась первая яркая звезда, знаменующая о начале ночи.