138. Товар (1/1)

Спеша из палаты Малого совета, лорд Бейлиш стремительно вошёл в бордель и, минуя без толики внимания распростёртые в блаженстве на коврах и диванах тела, ринулся в свой кабинет. К счастью, удалось столкнуться с мейстером Пицелем. Резная металлическая дверь, украшенная выгнутыми в форме сливающихся тел мужчины и женщины бронзовыми прутьями, скрипнула, выпуская сгорбленного старика с густой белой бородой. Пицель, здороваясь, звякнул цепью. Петир кивнул головой, не говоря ни слова,?— наговорился в замке, а уж с полуживыми костями тем более говорить не о чем. Однако было одно нерешённое дело. С утра человек, посланный Петиром осмотреть корабль, идущий из Эссоса, тараторил про какую-то необыкновенную девушку. Петир повелел ему немедленно выкупить её, но чтобы никто не знал, а Пицелю доверил её проверку. И вот теперь Петир был несказанно рад, что мейстер уже успел осмотреть девушку и отправлялся прочь с его глаз. ?— Вы её проверили? —?поинтересовался Бейлиш. В его голосе сквозила железная требовательность. Пицель медленно кивнул. Старик смотрел на Петира с застывшей на трепещущих обсохших губах просьбой, которую стеснялся, нет, страшился произнести здесь и сейчас. И это в его-то преклонные лета! Петиру даже стало неловко, что он ни капли не стесняется вести дела борделя. ?— Она чиста,?— подтвердил Пицель, и эти его слова растеклись бальзамом по душе. —?Совсем не тронута. Петир улыбнулся и, выдержав паузу (он переживал бурные эмоции восторга), ответил: ?— Да, таких давно к нам не привозили. Надо будет продать её девственность подороже, пока цены не стали падать,?— заметил он. А могли ли цены на женское естество упасть? Ласки, поцелуи, тёплое мокрое лоно и стоны всегда в цене. Однако ни в чём нельзя быть уверенным. Уверенность губит людей. Не только простаков, но и могущественных королей. Перебирая морщинистыми пальцами звенья на цепи, мейстер протянул: ?— Лорд Бейлиш… а вы… позволите?.. Петир, наполовину вошедший в свой кабинет, чуть обернулся. ?— Возможно,?— неопределённо ответил он. —?Когда-нибудь. —?Он не любил давать обещания, однако обижать великого мейстера всё-таки не стоило. В нужной ситуации этот относительно добрый жест можно упомянуть и попросить взамен какую-нибудь услугу. Да и потом… Пицелю и вправду доставались многие сладенькие шлюхи его борделя. Правда, тысячу раз пользованные молодыми и крепкими лордами, их рыцарями и оруженосцами. Но есть ли разница старику? Пицель не брезглив и неразборчив. Будучи учеником Цитадели, он привык есть то, что дают. Не дожидаясь слов Пицеля, Петир тут же затворил дверь. В родном кабинете он мог освободиться от полезной маски Пересмешника хотя бы отчасти. Петир на ходу скинул тяжёлый плащ, расшитый парчой, кинул его лёгкой рукой на бархатные кресла, сапоги заменил на домашние туфли, отбросил дублет. Теперь-то он чувствовал себя вольготно. Ещё бы выпить вина и прикурить тонкую трубку с ароматным дымом внутри. ?— Здравствуй, милая,?— выйдя на середину комнаты, поздоровался он с привезённой заморской красавицей. Лишь она подняла на него скромный, пугливый взгляд, Петир невольно обмер, буквально ослеплённый её красотой. Слова в горле застряли комом?— не разбить. Мысли запутались в голове. Он был уверен, что повидал женских прелестей и ничьи его уже не заинтересуют всуе. Ничьи, кроме прелестей отвергнувшей его Кейтилин Талли. Та, кого он привык именовать товаром, стояла истинным украшением на красном пушистом ковре босиком. Маленькая, худенькая, беленькая. Груди едва-едва проклюнулись, и розовые сосочки выглядывали из-под белой полупрозрачной ткани токара. Серебряно-золотые волосы рекой расплавленного металла укрывали её узкие плечи. Глаза насыщенно-сиреневого оттенка то и дело стыдливо посматривали на Петира. А прелестные маленькие ручки, что явно не ведали тяжёлой физической работы, без конца теребили одеяние около живота. Она пыталась спрятаться, уйти в себя. Осанку не держала, не стремилась показать себя с лучшей стороны, чтобы продать подороже. Стало быть, школа Лисса её не вышколила. ?— Да ты и вправду сокровище, моя милая,?— на выдохе томно промолвил Петир и, приблизившись к девице, по-хозяйски запустил пальцы в пряди её волос. Они прошли беспрепятственно, не задев ни волосинки. Вероятно, о ней заботились. Петир закусил губу. Пальцы переместились на открытую холодную спину. —?Неземная красота, красота богов Древней Валирии. —?Он поспешно отпрянул от неё, чтобы полюбоваться издалека и найти подтверждение своим словам. —?Молочная гладкая кожа, волосы цвета серебра, глаза, как пурпур… да, такого чуда здесь зеваки не видели. —?Петир потёр ладони друг о друга. В исключительных случаях у него потели ладони, и этот раз был самым исключительным. Обычные шлюхи, которых учили премудростям любви в элитных и дешёвых борделях, не опускают глаза, буквально стараясь увлечь мужчин именно цепким взглядом, а на искренние комплименты реагируют улыбкой, выражающей готовность к работе. Эта боялась, бледнела, стремилась раствориться в воздухе. От неё исходил тонкий аромат орхидей. И Петиру захотелось узнать немедля, какие повороты судьбы привели её к ней. Он привык устанавливать с девушками своего заведения доверительные отношения. Они должны были его бояться, но сперва пугливую овцу надо завлечь добротой. А это Петир умел как никто. Он разлил по деревянным стаканам вино, привезённое из Эссоса. ?— Наверно, тот старик тебя жутко напугал,?— предположил Петир, толкнув ей вино. Девушка взялась обеими руками и прижала стакан к себе, словно пыталась укрыть его от всяких бед. —?Выпей вина. Это не дешёвая дрянь с рынка. Оно тебе понравится. В моём заведении девушкам доступно такое бесплатно. Они живут и не бедствуют. А старики иногда приходят, чтобы обогатить их или справиться об их здравии. Присядь. Ты устала стоять, милая. —?Та, которой предстояло стать товаром, неохотно присела на одно из кресел, заняв только край сидения, а Петир устроился напротив, погрузившись в кресло, вальяжно закинув ногу на ногу. —?Моё заведение даёт девушкам вроде тебя возможности. Самые разнообразные. Бывала когда-нибудь в таких местах? —?Он обвёл взглядом комнату, и девушка повторила за ним. За своим будущим хозяином. ?— Мой брат бывал,?— сказал она с акцентом, которого Петир узнать не мог, однако с чистым выговором на Общем языке, сжимая руками стакан. Небось, уже нагрела вино. Петир дёрнул завязки на груди. Рубашка обнажила его тёмные волосы. ?— Вот как? Твой брат был поклонником удовольствий,?— деловито проговорил Петир и отпил вино. —?А ты сопровождала брата? Она сперва кивнула, а после активно замотала головой, отрицая первую пришедшую в голову мысль. ?— Нет… ?— Милорд,?— мягко добавил в её речь Петир. У девушки дрогнули губы, но он улыбнулся. ?— Нет, милорд,?— поправила себя девушка. —?Ему бы не хватило денег и на меня. Петир с пониманием кивнул. ?— Где же твой брат, милая? ?— Его схватили в плен дотракийцы, милорд,?— понизив голос, сообщила его драгоценность. —?Они напали на город, и брату пришлось спрятать меня среди кораблей. ?— Твой брат поступил верно. —?Хотя Петир искренне смеялся в душе, его лицо выражало задумчивость и глубокую печаль в честь убитого или взятого в плен дотракийцами неизвестного человека. —?Почему он не отправился с тобой? Почему остался там? ?— Нам… —?она осеклась, глубоко вдохнула, стакан дрогнул в её руке, но не выпал из аккуратных тонких пальцев. —?Нам бы не хватило денег на путешествие. Капитан корабля отказывался принимать его за столь ничтожную плату… ?— Твой брат пошёл на великую жертву, думаю, ты никогда не забудешь этот его поступок. Он смотрит на тебя с неба и улыбается. Ему приятно, что ты жива. Она усмехнулась с иронией. ?— Думаю, ему всё равно, милорд,?— заявила девушка. Наконец-то она отпила вино и вновь обхватила дрожащими пальцами стакан. Петир предложил подлить, но она отказалась. Он заметил, что девушка хорошо говорила на Общем языке, даже больше, чем нужно. К тому же, весьма грамотно. Он пересел, широко раздвинув ноги. Где-то в низу живота кипело чувство похоти. Член набухал от желания, но Петир не внимал мольбам собственного тела приступить к делу прямо сейчас. Он горел и любопытством, поэтому потребность взять девушку умело заглушалась потребностью выудить больше информации. ?— Как скажешь, милая. Кто-то верит, что души мёртвых наблюдают за ними, а кто-то предпочитает думать, что им всё равно. Верь в то, что тебе ближе. Не могу представить, как страшно пережить атаку дотракийцев, этих варваров без культуры и принципов. ?— У них есть культура, милорд,?— возразила девушка. —?У них есть язык, у них есть традиции. Мне рассказывали. ?— Вот как? —?Петир недоверчиво повёл бровью. —?Мне в детстве тоже рассказывали много сказок мейстеры. И всё же никто не опровергал их жестокости. Для чего тебе, красивому цветку, что родила природа в этот мир, поверяли такие ужасные тайны? ?— Меня готовили стать женой кхала,?— ответил девушка. Петир вздрогнул. Мурашки прошли по его телу. Он не был доверчивым, но внутреннее чутьё не подводило. Столь необычную девушку могли продать кому угодно и выручить целое состояние, а, может, целую армию. —?Но тот человек, что устраивал мой брак, он захворал и погиб. И с ним погибло соглашение. ?— Этот человек не был вам отцом? —?спросил Петир. Теперь его пальцы ощутимо вжимались в стакан. ?— Нет. Мой отец умер, милорд. Его… его убили… Но тот человек… Он радушно принял нас, дал нам кров и защиту. Мы жили в его большом доме, слуги приносили нам еду, пели песни, ложились в постель к моему брату, чтобы ублажать его одинокими ночами. —?От этих воспоминаний девушка улыбнулась и ослабила хватку на стакане. Было видно, что это были самые счастливые и беззаботные годы в её жизни. ?— Вы были бедны? —?Петира притягивало к её воспоминаниям. ?— Когда-то мы жили достойно. Но потом пришлось скитаться. Брат продал многие украшения матери. Даже её корону… Она вдруг осеклась, и Петир понял, что девушка сказала что-то лишнее. Корона? Какую корону продал её брат? ?— Откуда пришёл твой корабль? —?задал он вопрос. ?— Я прибыла из Пентоса, ваша милость. Капитан обещал обращаться со мной достойно, однако продал вам. Он любил мужчин, поэтому никому не дал меня взять до конца плавания. Такова моя судьба. Я бедна, одинока, мне нечем платить, кроме своего тела. Так делали многие женщины в городах, где я бывала. Я не искусна в любви. Даже целоваться не умею, но постараюсь сделать всё, что вы прикажете… Крупные слёзы градом покатились по холёному личику. Петир мгновенно отставил стакан, забрал её стакан и поместил рядом со своим, а затем присел на колено возле неё, этого столь драгоценного товара, взял левую руку и начал медленно растирать ту. ?— Тс-с-с,?— прошипел он. —?Я не люблю плачущих женщин. Моё заведение доставляет людям радость. И ты должна улыбаться. Тебе должно быть хорошо всегда. Иначе я отправлю твою голову на пику. —?Петир стёр слёзы и вложил большой палец в маленькие розовые губки. —?Тебе около шестнадцати лет, ты скиталась по Эссосу, жила в Пентосе под присмотром богатого человека, у тебя был старший брат, а у него?— материнская корона. —?Петир ехидно улыбнулся. —?Вот какова ты, выжившая Таргариен, сбежавшая из-под носа Станниса Баратеона, чего его старший брат до сих пор ему не простил. Душистая лилия, выросшая среди дерьма трущоб Эссоса. Любой в Королевской Гавани знает, что король Роберт бы щедро вознаградил того, кто поймал бы последних Таргариенов. Однако я во всём ищу выгоду. Ты дашь мне больше, чем Роберт. За дверью внезапно раздался пьяный гогот. Этот голос был знаком Петиру. Он покоробил слух. Когда входная дверь вздрогнула, а щеколда надрывно звякнула, Петир понял, что не сумеет спрятать Дейенерис. Король Роберт, красный от выпивки, ворвался в его кабинет. ?— Дай мне лучшую шлюху! —?прорычал он. —?Быстрее, Петир! Петир поднялся, как бы заслоняя собой Дейенерис. ?— Ваше величество… —?наспех пробормотал Петир. Этот олух всегда портит другим веселье. —?В моей комнате нет шлюх. —?Но Роберт властно оттолкнул его мощной рукой. ?— Эта сгодится,?— сказал король и плюхнулся напротив Дейенерис. —?Не пользованная ещё? Красивая. Я возьму её во дворец и затрахаю до криков. Сильно она кричит? Петир не стоял столбом, бросился к письменному столу, открыл ящичек, вынул нужный флакон со снотворным и подсыпал в вино, которое тут же подал Роберту Баратеону. Ничего не разбирая, король рывком поглотил предоставленное вино и, шатаясь, побрёл вон из комнаты. Дверь пришлось закрывать заново. Только теперь Петир установил более крепкий замок. ?— Он прав,?— стоя лицом к двери, отозвался Петир. —?Следует проверить, Дейенерис, как сильно ты кричишь. Судя по всему, я буду у тебя первым… —?дав волю похотливым мыслям, Петир ощутил утяжеление в штанах. Кровь прилила только к одному месту, и теперь он не мог возразить. Чего стоила одна только мысль о том, что отказ Кейтилин Старк от его предложения привёл его к представительнице рода Завоевателей! Она кипятила кровь. —?Подойди ко мне. Дейенерис послушно склонила голову и покинула кресло. Петир поднял большим и указательным пальцем её подбородок так, чтобы Дейенерис не могла отводить взгляд. Её хрупкость, её боязнь, её ещё не вышколенная покорность насыщали Петира давно неизведанным чувством. Приоткрыв пухлые губы, она внимательно смотрела на него, не смея отвести взора, застекленевшего и проникающего в самую душу, и тонкая шея слегка подрагивала в напряжении. ?— Урок первый, Дейенерис Таргариен,?— сказал он. —?Любовь передаётся через взгляд. Это не просто выдумка старых шлюх из Эссоса, а вполне реально работающий приём. —?Её кожа, сдобренная маслами, дарила ощущения шелковистости. Петир плавно скользнул пальцами к плечам, примериваясь к собственному вкусу. Кожа шлюх, даже самых дорогих, зачастую грубая. —?Нельзя смотреть настойчиво, словно гипнотизируешь своего любовника. Нельзя стыдливо опускать взор, ибо вы занимаетесь самым прекрасным делом на свете. Мужчины жаждут взгляда робкого или страстного. Твой вполне подойдёт, но обязательно поработай около зеркала, чтобы довести его до совершенства. —?Она смотрела, затаив дыхание, с немым полустрахом. В глубине пурпура её глаз таилась таргариенская гордость. Вряд ли Визерис представлял для неё такое будущее. Наверно, он талдычил ей про драконов, про древность рода, про узурпатора и Железный трон. Она смотрела так, будто в его тонком стане заключалось её спасение. И Петиру это льстило. Редкая шлюха смотрела на него так. Он безжалостно надавил на хрупкое плечо, будто высеченное из мрамора умелым мирийским мастером, призывая Дейенерис встать перед ним на колени. Она неохотно подогнула колени и всё-таки оказалась на полу, поравнявшись уровнем глаз с уровнем нахождения его члена. —?Урок второй: заботиться о собственном удовольствии?— моветон. —?Дени и в этот раз попыталась опустить взгляд, но ловкой рукой Петир ухватился за маленький подбородок вовремя. —?Не забывай первый урок. За это последует наказание. Учись прилежно, дорогая. —?Потрепав её по щеке, Петир приблизил лицо девушки к холмику в портках. —?Мужчины привыкли сношаться грубо и быстро, им чуждо женское растягивание удовольствия, однако часто многие говорят так, ни разу не попробовав. Покажи им, что ты гораздо привлекательнее их жён, искуснее. Возьмись за шнуровку портков, если она ослаблена, губками. —?Он помог ей руками. Чуть ослабил хватку завязок, но Дейенерис словно не понимала, и пальцы Петира грубо стиснули её подбородок. —?Выполняй, иначе ты лишишься тёплого местечка. Здесь любой головорез может изнасиловать тебя в подворотне. Что касается моего борделя, то здесь служат неплохие гвардейцы. Цени это. Дейенерис потянулась губами к шнуркам. Не торопясь она ослабила хватку ткани на его бёдрах, и струящийся вельвет упал к ногам Петира. Его незагорелые белые икры и бёдра, покрытые мелким кружевом чёрных волос, тут же покрылись мурашками от череды постигших Петира наслаждений. Он приласкал Дейенерис, погладив её по голове. Это отеческое действие вполне успокоило её. Таргариен подсела ближе, коленями заёрзав на полу. Если её прекрасные коленки сотрутся, не будет уже никакой прелести, хотя именно по данному признаку оценивалось мастерство и востребованность той или иной шлюхи в его и иных заведениях. Собирался ли он отдавать Дейенерис другим мужчинам? Ему следовало обучить её. И обучить на совесть. Да, он хотел найти для них покровителя богаче и знатнее, чем сам Петир, а без умения пользоваться глоткой и языком это невозможно. ?— Не самый большой размер,?— скромно проговорил Петир. Его член ещё был недостаточно крепок для соития. Он качнул им перед пугливо застывшими глазами Дейенерис. —?Прикоснись к нему. Попробуй пальцами. Смелее,?— заботливо предложил он, продолжая гладить товар по голове. Она обняла его тёплой ладонью. Пальчики, дрожа, опустились следом. ?— Проведи вдоль верхней кожицы, накрой большим пальцем верхушку. Дейенерис поначалу слишком невесомо держала его, а ближе к головке буквально стиснула до приятного покалывания внутри. Кровь мощными потоками приливала к низу, что заставляло мучиться всё его тело. ?— Это может тебе не понравиться. Некое розовое тельце, с морщинистой кожицей, гладким наконечником и мешочками. Но, видя его, тебе следует улыбаться так, словно ты узрела самый желанный предмет на свете. Покажи мне, что хочешь его, что хочешь его гладить, разминать, сосать… На последнем слове Дейенерис испуганно глянула на Петира. Сосать? Что это значит? Это он читал в сиреневом мареве её глаз. ?— Это главный орган мужчин. Без него не рождаются дети, не выигрываются войны, не добиваются уважения. Евнухов презирают или жалеют. На вкус они бывают разными. Шлюхи говорят, что встречали горьковатые, солоноватые и сладкие, как мёд. Каким бы он ни был, это самый желанный твой нектар. И сейчас ты познаешь их удовольствие. Открой рот. Дени выполнила этот приказ менее охотно, чем предыдущие. Поколебавшись, она растворила свои створки в его блаженство, и Петир без слов толкнулся внутрь, чуть задев головкой нёбо. Первое вхождение члена далось Дейенерис тяжело. Она неловко отпрянула, выпустив его из себя. ?— Разве так обращаются с самым заветным угощением? —?поинтересовался Петир. ?— Простите, милорд,?— откашлявшись, произнесла Дейенерис и вновь уселась напротив. ?— Ничего,?— сахарно улыбнулся Петир. —?Мы ведь здесь для того, чтобы учиться, верно? Расслабь своё горло. Представь, что не владеешь им. Оно не чувствует напряжения, а лишь испытывает удовольствие. Вновь открыв рот, Дени постаралась прислушаться к его словам. Члену удалось проникнуть неглубоко, но беспрепятственно. Однако всё это действо нисколечки не возбуждало. ?— Я уже говорил, что большинство мужчин склонны к мгновенному получению удовольствия. В дешёвых заведениях их желания сбываются скоропостижно. Туда заглядывают, как правило, крестьяне, разбойники, межевые рыцари, небогатые оруженосцы, молодые пажи. —?Медленно толкаясь внутрь глотки, говорил Петир. Дени молча внимала его словам. В ответ раздавалось только характерное чавканье. —?Но ко мне заглядывают состоятельные люди. Уверяю, их потребности отличаются от обычных мужчин. Иногда такие люди считают бедняков животными, не способными на познание удовольствия. Знаешь, почему? Повидав много борделей, состоятельные лорды и рыцари видят скуку в простом молчаливом отсосе. Вложить в женский рот семя?— это не наивысшая их цель. Они хотят достойно развлечься. А я им это даю. Мои шлюхи, приступив к делу, не используют исключительно глубину глотки. —?Член аккуратно вылез из подавившейся Дейенерис, и Петир улыбнулся ей. —?Они пускают в ход все свои умения. —?Он взял Дейенерис за правое запястье и накрыл её кулачком член, окутанный влагой её прелестного рта. —?Рука станет тебе подспорьем. Кроме того, не стоит забывать про эти безобразные мешочки, что болтаются около ствола. —?Петир направил другую руку Дейенерис к основанию. —?Ты можешь щекотать их пальцами, легонько сминать, хватать ртом и потягивать, играть с ними языком, а затем перемещаться к стволу, к пику. Попробуй. Её неумелые робкие движения дрожью отозвались в паху. Дени терпеливо исполняла любое его желание. Как же низко пали Драконы, некогда завоевавшие Вестерос! Вот они преклоняют колени перед обычным мастером над монетой! ?— Надавливай крепче,?— посоветовал Петир. Её ласки какое-то время развлекали его, но потом приелись. Дени обхватила его член так, что вдоль живота точно молния прошла. Она помогала себе сверху губами. Слюни текли по подбородку прямо на пол, но девушка не отступала. —?Вот, хорошо… —?проговорил он с придыханием. Бёдра сами начали толкаться навстречу её шустрому язычку и тёплому рту. Хотя Петир не мог похвалиться большим размером члена, горло Дейенерис, узенькое и маленькое, судорожно сжималось кольцом вокруг ствола. Отполированный вязкой влагой член уже легко скользил взад и вперёд. А мышцы ягодиц то и дело напрягались. У многих мужчин после долгого перерыва удовольствие наступает быстро. Он же знал меру. Шлюхи его борделя, коих Петир никогда не пробовал, были убеждены, что член у него сухой, вялый, очень маленький или вовсе не рабочий, но откуда их содержатель мог столько знать о премудростях любви, тем паче указывать им, как прогибаться в теле, целоваться, водить руками, качать бёдрами и стонать? Лиза Аррен предполагала, будто она у него единственная женщина. Да, до поры до времени она была единственной. Она забрала его девственность, она хотела стать его женой, но никогда не была единственной, о которой Петир мечтал. Иногда он размышлял о Серсее Ланнистер, о женщинах из семейства Стокворт, о приезжавшей к Ренли Баратеону Маргери Тирелл… а скольких он натянул на член, и сосчитать невозможно! Почувствовав, что дыхание участилось, он медленно вышел из Дейенерис и заглянул во влажно поблёскивающие глаза, стёр с подбородка влагу и поднял за руки поработавшую девушку. ?— В женщине мужчину привлекает всё. Я выбираю таких любовниц, которые бы привлекали внешне. Что делают мужики в дешёвых борделях? Они пьют много, а потом разворачивают к себе шлюху задом и имеют до тех пор, пока не получат желаемого. Тебя не должны иметь задом. —?Он подвёл Дени к письменному столу и пригласил усесться. Поддев пальцами лямки токара, он аккуратно спустил одеяние с её груди. —?У тебя нежная, красивая грудь. —?Петир вцепился в выгнутые соски и резко потянул те на себя до того, что Дейенерис болезненно вскрикнула и попыталась отпрянуть. —?Нет-нет-нет,?— остановил её Петир. —?Помни, что ты ублажаешь меня. Тебе должно нравиться всё, что я с тобой вытворяю. Понятно? Дени вздрогнула от ужаса от этой мысли. ?— Даже если мне больно? ?— Некоторые благородные мужчины приходят за тем, чтобы причинить кому-то боль. Их немного. Во всяком случае, по подсчётам, каждый пятисотый. Но если они причиняют вред здоровью моих девушек, я зову на помощь гвардейцев. За всё время здесь был лишь один такой случай, но девушку тогда я не спас. Она сама была виновата. Так что? Могу я продолжать? —?спросил Петир, переводя взгляд с Дени на прижатые меж пальцев соски. ?— Да, милорд,?— всхлипнула она, затянувшись воздухом, и приготовилась к новой боли. ?— Твоя грудь?— это твоя гордость. Нельзя доводить её до состояния груди старой кобылы. —?Он накрыл руками оба белых холмика и смял их. —?Её тоже можно использовать, чтобы приласкать член. Однако следи за тем, сколько раз тебя щупает тот или иной мужчина. Нравится ли тебе то, что я делаю? Дейенерис смущённо отозвалась: ?— Не знаю, милорд… —?она сгорбилась, вновь пытаясь уйти в саму себя. ?— Как не знаешь? Мы разучивали правила,?— напомнил строго он. ?— Нравится, милорд… —?выдохнула Дейенерис прямо около его губ. ?— Повтори,?— прошептал Петир. ?— Нравится. ?— Громче. ?— Мне нравится, лорд Бейлиш! Он заткнул её поцелуем. Глубоко засунув язык, Петир играл с её грудями, теперь уже слегка похлопывая на поверхности. Пальцы едва задевали набухшие соски. Когда задевали, Дени отзывалась приятной дрожью. Спустя время она уже не боялась ударов, которые с каждым разом становились всё грубее и грубее, а наоборот, подставлялась под них. Белые груди побагровели от его рук. Но Дени вместо пронзительных болезненных криков подарила ему желаемое?— раздвинула свои ножки, подпустив ближе. Петир уткнулся губами в её шею, прикусил ими жилки, спустился ниже, вздёрнул языком в знак благодарности за её работу каждый сосочек. ?— Но грудь?— это ещё не все прелести. —?Он отпрянул и сбросил на пол нижнее платье. Его воображение питали элементы одежды на женщинах, будь то не до конца снятый токар, юбка, золотые украшения, ленты. —?Одни мужчины любят рот, другие предпочитают промежность. —?Подтянув к столу кресло, Петир уселся в него. —?Сядь на стол так, чтобы тебе было удобно, и раздвинь ножки. —?Дени послушалась, однако токар всё ещё скрывал ту часть тела, которую он так рьяно жаждал узреть перед собой. —?Открой мне свой прелестный цветок. Дени немедленно убрала юбку токара назад. Пальцы только-только потянулись закрыть собой лоно с розовыми лепестками и маленьким, похожим на розовую жемчужину, бутоном. Петир прикусил нижнюю губу. ?— Великолепно. Даже ты ни разу не касалась её пальцами? ?— Я? Нет, милорд. ?— Невообразимо! Его восхищённый стон повис в воздухе. Петир и сам раздвинул ноги, разглядывая прелесть. ?— Обыкновенно я люблю, когда внутри всё сухо, но ради твоего первого раза придётся сделать исключение, милая. Однако никакому мужчине не будет интересно самому делать тебя готовой для него. Приложи пальчик к серединке. —?Дени накрыла пальцем бутон. —?Надави. —?Она надавила. —?Что ты чувствуешь? Хочется ещё? ?— Хочется… ?— Вижу, ты начала понимать. Быстро учишься, милая. И вправду Таргариен… сделай это столько раз, сколько потребуется, чтобы сделать себя мокрой. Прислушивайся к ощущениям. Надавливай там, где особенно приятно, скользи вверх и вниз, вздёргивай, тереби. Чувствуй своё тело. Пальчик неуверенно задвигался на поверхности розовых лепестков. Мягкий бутончик морщился под плавными надавливаниями, и Дейенерис цеплялась второй рукой за лежащую рядом юбку. Не знавшая ранее подобного удовольствия, она вскоре поняла, что это ей нравится, пусть и не показывала явно. Такое нравилось каждой женщине. Нежные щекотливые подёргивания заставляли её бёдра трепетать. Петир, любуясь зрелищем, подвинулся ближе к краю кресла, подперев щёку кулаком. Его глаза улыбались. Жадность до красоты сквозила в этой мутной зелени. Он поглощал каждый изгиб молодого сочного тела, не лишённого аппетитных форм. Тощая бы его так не привлекала. Таз был узкий?— незачем ей рожать детей, только время терять и жизнь. Груди только набирали вес. Но эти неумелые действия заводили так, как не могли его завести даже самые искусные шлюхи. Петир и не заметил, как рука сама захватила член. Ладонь быстро заскользила вверх и вниз, натирая тонкую кожицу. Стремление достигнуть телесной услады прямо сейчас окутало его разум, и он едва мог противостоять этому вполне естественному стремлению. Даже дыхание вмиг участилось, а сердце в грудной клетке приятно ожило. Короткие стуки раздавались в грудной клетке. В конце концов, он вскочил с кресла. Оказавшись немедля около своей чаровницы, Петир убрал её пальцы с заветного цветка. Первая влага уже сочилась в узком нутре. Он осторожно попробовал её кончиком пальца, а затем переместил тот туда, где только что надавливала Дени. Молниеносные круговые движения пальцем выдавили из неё щедрые стоны. Поначалу она боялась, но приноровилась. Петир обнял её одной рукой, позволив уткнуться в свою грудь головой. Дени цеплялась в его руки пальцами до боли, мяла расслабленные мышцы и тихонько вскрикивала, буквально корчась в экстазе, пыталась сжать бёдра, но его ловкая рука не давала. Петир, лишь дав ей надежду на окончание пытки, тут же замедлял темп вращения. Он поглаживал, раздвигал мокрые нижние губки, тёрся о начало внутренних стеночек. Пальцы внезапно упали ниже. Не готовя её морально, Петир вошёл сразу двумя внутрь. Горячие влажные стеночки поглотили его в себя до конца. Дени испуганно затянулась воздухом. Она накрыла его запястье рукой, как бы останавливая, и воззрилась с мольбой. Не внимая этой мольбе, Петир придвинул Дени за поясницу к себе. Пальцы шагнули внутрь ещё раз. Дени закатила глаза. Громкий вздох оглушил комнату. Петир шагнул ещё раз. Она отпустила его руку и попыталась отпрянуть. Грудь и подбородок Дени дрожали, а рот раскрывался в громких вздохах. Воздух она поглощала судорожными рывками. А он всё продолжал делать это намеренно грубо. Иной раз кончики пальцев ненароком задевали чувствительное бархатное лоно, и Дени переходила на стоны. Она кривила губы, стукала ладонью по столу, жмурила глаза. Петир ускорился. Спустя несколько мгновений мелкие брызги от его решительных действий окропили руку. Только тогда он дал Дени отдышаться. Напуганная, истерзанная, она отпрянула, тяжело глотая воздух. Сладкий трепет пронизывал юное тело. Взяв девушку за подбородок, Петир наградил прекрасный товар коротким касанием своих губ. ?— Тебе понравилось, Дейенерис? —?спросил он томным шёпотом. Она не глядела на него. Щёки покрылись румянцем. Петир настойчиво сжал подбородок. —?Нравится, Дени? Скажи мне,?— он лизнул её ушко, оставил мокрый след на щеке. —?Скажи мне, Дени… ?— …Да… ?— Громче,?— потребовал Петир, сдавливая подбородок. ?— Да,?— повторила Дени, и он вернул в её лоно пальцы. Зашёл размашисто, глубже. И Дени в ответ только прикусила губу. Он повторил движение. Тёплый вязкий женский сок окутывал пальцы от начала до конца. —?Да,?— повторяла Дени. —?Да, милорд. Да, ми-лорд… Смачные звуки дарили упоение. Он поворачивал пальцы, кладя их то плашмя, то вертикально. ?— Громче… —?приказал Петир и вошёл так грубо, что Дейенерис вскрикнула. Однако на этот раз не отпрянула, не попыталась остановить. —?Двигай ягодицами навстречу. Она посмотрела недоверчиво и всё равно исполнила желаемое. Стол закачался под ней. Кто бы знал, что в первый раз девушка будет так охотно двигаться навстречу, чтобы стать ближе к мужским рукам. Петир впился губами в раскрытую шею. Затем он резко вытащил пальцы, стянул Дени со стола. Поцеловав, он сжал упругие ягодицы. Она не успела ответить на поцелуй как следует, Петир развернул её задом к себе. Направляемая его рукой, Дейенерис легла на стол, упираясь грудью в холодное лакированное дерево. Держа её за спину, Петир погладил ягодицу и с размаху шлёпнул ладонью. Девушка под ним вздрогнула. Хлёсткие удары посыпались градом на неё. ?— Тебе больно? —?спросил он. ?— Нет,?— призналась Дени. ?— Когда женщина истекает соком возбуждения, ей не страшны подобные удары. Но мужчины, знающие об этом, применяют другие средства, чтоб заставить тебя верещать от боли. Поэтому твоя задача?— кричать без посторонних средств. Зад краснел, а Дени громко выстанывала под ритм. Она стала подаваться навстречу без его напоминаний, и это польстило Петиру. Нанеся последний удар, он обвил Дени за талию и дал ей прильнуть к себе. Их поцелуй вышел долгим, даже утомительным. Язык и губы гудели. Петир не собирался прерываться, но дал ей прийти в себя. В сиреневых глазах теперь плавали незаметные блики прежнего девственного стыда от слияния. Она льнула телом к нему, отбросив стыд, согретая его ударами. ?— Возьми две подушки, милая и принеси сюда,?— попросил он. Виляя бёдрами, Дени забрала указанные им широкие подушки и бросила к ногам. ?— Теперь ложись на одну из них. Она легла. Петир сел на корточки над её головой. Дени раскрыла губы, впустив в себя его напряжённый член. Одного вхождения в узкую глотку было достаточно, чтобы не потерять пыл. Однако три или четыре заглота привели бы его раньше времени к концу. ?— Теперь самое сладкое угощение. Дай мне руки. —?Он положил её ножки на свои бёдра, сплёл свои пальцы с её и с улыбкой поглядел в пугливо вытаращенные глаза. —?Смотри на меня, Дени. Смотри в мои глаза. Сейчас будет больно, но только на краткий миг. Думай о том, как ты красива… —?головка уже льнула к раскрытому мокрому лону. —?Ты обворожительна. Ты любима. Ты прекраснее всех женщин на земле, потому что ты от крови дракона. —?Он погрузился только половиной головки, а Дени уже затянулась воздухом и напряглась. —?Дени, Дени, милая, думай о блаженстве. Думай о тепле, что растекается внутри тебя. Думай о том, что это приятно… ?— Приятно… —?отозвалась Дени. Он вошёл полной головкой, затем прильнул к ней всем телом и сделал один глубокий толчок. Она зажмурилась и испустила облегчённый вздох. Петир остался внутри, чтобы девушка привыкла к ощущению наполненности. Он провёл пальцами вдоль лба, откинул серебряную прядь, заглянул в сиреневый омут, и поцеловал. Выход дался ей не легче. На втором толчке Дейенерис вдавилась в его спину руками. Ещё немного и расцарапала бы его. Благо у неё не было ноготков. Петир, чувствуя, как лоно постепенно принимает его с большей охотой, начал ускорять темп. Её зажатость будоражила. Он обнял её и начал вторгаться так быстро, что Дени потерялась за стонами. Пронзительные крики ласкали слух, подбадривали и раззадоривали. В конце концов, и он забыл, как говорить. Шумно выдыхая, Петир трудился над девственным телом. Её удовольствие его больше не заботило. Он поднялся, подхватил девушку под бёдрами и задвигался внутри. Она откинула и замотала головой. Серебро волос разметалось по подушке затейливым узором. Петир чавкал внутри неё, не замедляясь ни на миг. От этих действий Дейенерис покраснела. Её щёки, коленки, задница были изумительно розовыми. ?— Дени, тебе нравится,?— напомнил он. —?Нравится,?— и сделал глубокий вдох. Воздуха внезапно стало не хватать. Он вышел и развернул Дени, поставил её на четвереньки. —?Вот видишь, всего несколько капель крови, милая. Ты была хорошо подготовлена. —?Он чмокнул в ложбинку поясницы и приблизился своими бёдрами к её. Намотав волосы на кулак, Петир заставил её держать голову в поднятом положении. Она громко стонала, но не плакала. Стало быть, не настолько было больно. Поэтому Петир не останавливался. Дыхание окончательно сбилось. Он ни о чём не думал, кроме того, как доставить скорейшее удовольствие своему главному органу. ?— Возбуждать должно всё… платье, тело, звуки… —?бормотал он, не будучи уверенным, что Дейенерис его слушает. Она поникла, опустила голову к подушке и отдалась на растерзание. ?— Мне нравится,?— произнесла она. —?Нравится… Тихие слова, высказанные в процессе стона, настолько возбудили его, что Петир взорвался сию секунду. Густое семя молочного цвета окропило поясницу и ягодицы. Он прихватил немного пальцами и дал попробовать Дейенерис. ?— Сладко? —?спросил он. ?— Сладко,?— ответила Дени. Они упали на подушки и долго смотрели в потолок. Петир понял окончательно, что никому не отдаст Таргариен. Она будет принадлежать только ему. Не товар, а драгоценное сокровище. Самое дорогое его сердцу. Спустя год, на её именины, Петир принёс подарок. Девушка ждала в саду выкупленного для неё дома. Погода была ужасная. Весь день лил дождь. Улицы Королевской Гавани наполнились грязью и лужами. Повсюду тянуло смрадом помоев. Он бежал в этот домик, не обращая внимания на грязь под сапогами. Здесь же, в этом доме, с красной дверью, было не так ужасно. Дени сидела под лимонным деревом. Тяжёлые капли дождя стекали по зелёным листьям на её оголённые плечи. Она наблюдала за танцем рыбок в водоёме и улыбалась. Слуга доложил ей, что прибыл Петир, и Дени, грациозно поднявшись, проследовала за пажом вдоль каменной дорожки, к Петиру. Она никогда не заставляла его ждать. Петир по обыкновению поцеловал её в губы. ?— Я прибыл поздравить тебя с именинами, милая. Он протянул ей подарок. На первый взгляд это был камень, облитый металлом. Но у Дени затрепетали руки. ?— Что это? ?— Драконово яйцо, моя дорогая. Один корсар продал мне его за бесценок. Кто знает, настоящий ли там дракон, или это обычный камень, ты Таргариен, и время покажет, правду ли сказал корсар. Дени стиснула яйцо пальцами и побелела. ?— Такой, как был в моих снах. Петир, ты… я люблю тебя... —?она коснулась губами его щеки и побежала куда-то в дом. Петир поторопился за нею. Шустрая девушка уже стояла около жаровни. Она вложила туда яйцо и ждала. Ждала долго, и он ждал с нею. Он подкидывал угли. Через примерно пять часов камень сверху начал трещать. Он разрушился. Камень раскололся на две части, явив в мир настоящее чудо?— дракона чернее ночи.