95. Одержимость (1/1)

Выпивка, привезённая королём Робертом, воистину кружила голову. Шесть полных кубков распалили леди Кейтилин до того, что она и не ведала, как вошла в пахнущую сеном конюшню. Здесь, во всяком случае, было не так душно, как на пиру. От шумных посиделок она часто уходила в какой-нибудь укромный уголок. Жаль, что королева Серсея вместо продолжения праздника ушла спать. Она не вынесла вида охватившей всех страсти. Эддард, Роберт, Бенджен, Джейме и Тирион Ланнистеры, Теон Грейджой и Робб оставались в зале, когда Кет, тронув плечо мужа, возвестила о своём уходе. Эддард чмокнул её тыльную сторону ладони и приказал ввести дам из борделей Зимнего городка. Таким образом он уберёг служанок от рук короля. Кейтилин ушла под ликование мужчин и потащилась за трезвой фигурой конюшего. ?— Леди Кейтилин,?— только и успел вдохнуть он в её губы. Кет увлекла его на колючий сеновал, понемногу стягивая портки. Эддард, зная её искушённые пристрастия и безудержное влечение к его слугам мужского пола, запретил им сопротивляться в таких случаях. Остановить её было невозможно. Настойчивыми поцелуями и движениями рук по мужской поджарой груди она добилась скорого телесного отклика Харвина. Он уместился под её бёдрами на сеновале. Вытащив не до конца окрепший член, Кет немедленно ввела его в свои сочащиеся недра. Томный тяжёлый вздох полетел к деревянному потолку. Она прижала его бёдра коленями и стала грубо двигаться взад и вперёд, не давая ему владеть собой. Руки Харвина вскоре пролезли под платье, вжались в её ягодицы, закрались на поясницу и резко разорвали шнуровку на груди. Кет задрала юбку, открывая конюху свои прелести. Внутри быстро разгорался уголёк влечения. Член Харвина был достаточного для неё размера и всё крепчал после очередного скачка на нём, доставляя желанное удовольствие. Она кричала, не стыдясь никого, даже лошадей, клюющих носом. Среди них раздавалось попеременное фырканье. Они просыпались от стонов и хлипких соприкосновений тел, а затем вновь закрывали огромные любопытные глаза. Харвин выгибался дугой под её напором. Волосы, чуть светлее, чем у Эддарда, доходившие ему до плеч, уже собрали в себя тоненькие золотые веточки соломы, спутались на затылке и налипли на мокрый от пота лоб. Кет опустилась к его губам, захватила его за головой. Харвин усердно вертел языком в её рту. Она прогнулась в спине и расставила ноги, отдавая право инициативе мужчине. Член с причмокиванием тонул в её лоне, и кричать уже не оставалось сил. Она сжимала его губы, чувствуя щекочущую кожу щетину, и часто дышала носом, как загнанная кобылица. Запах мужского пота и их совокупления дарил ей наслаждение. Кет подтянула к себе юбку, подставляя ягодицы поцелуям стылого воздуха. Харвин немилосердно шлёпнул её по мягкому полушарию. Зад горел от этого удара. Эддард увидит красные следы чужих рук и ещё хлеще накажет свою блудную жену. Однажды он и сам брал её с Джори Касселем. Нечаянное воспоминание об этом моменте взбудоражило Кейтилин до сладостного всхлипа. Она прикрыла глаза, представляя ту ночь, полную звука падающей с неба воды. Комнату освещали только фиолетовые вспышки молний. Ещё один удар, как раскат грома, пришёлся на соседнюю ягодку. Кет не ощущала их так явно. От ударов лишь приятное тепло разливалось вдоль поясницы. Она горела внутри и снаружи, кожей и сердцем. Дикие воспоминания развращали её рассудок. Кейтилин нравилось, когда Эддард делил её с приближёнными, но сама она могла бы делить его только с одной женщиной, с матерью Джона Сноу, Эшарой Дейн. Она бы хотела посмотреть, как дорнийская сука глотает член её мужа и глядит на него преданными глазами, как она смакует его терпкое семя, а он в то время смотрит на Кет и заставляет её извиваться под своими пальцами. Где же эта южанка теперь? Наверно, в Звездопаде, тоскует по сыну и любовнику, как ей и положено. Кет тягуче замычала в увлажнённые её языком губы Харвина. Бёдра, терзаемые грубыми толчками, дрожали, и Харвин вскоре прижал её за спину к своей груди, сомкнул руки на пояснице и задвигался неимоверно быстро до того, что дыхание у ней спёрло. Разрываемая плоть уже была готова излиться. Кет чувствовала приближение конца. Её стоны и крики превратились в мерное беспомощное поскуливание, которое подбадривало конюха не на шутку. Она стиснула пальцами его волосы на затылке и оттянула слегка назад, вынудив молодого мужчину смотреть ей в глаза. В браке с Тихим Волком она и не могла надеяться на такое. Брандон, предназначенный ей, казался Кейтилин гораздо более ненасытным, чем его растущий в тени младший брат. Недаром его звали Волком Вожаком. Женщины липли к молодому Брандону со всех сторон, как к Роберту Баратеону. Послужной список Эддарда составляла только мимолётная связь с Эшарой Дейн, раздутая благодаря чужим слухам. Оказалось всё совсем иначе. Если Тихий Волк в чем-то и уступал своему блистательному брату, то не в размерах мужского желания, бушующего в его груди, будто ураган. Думая о том, что сейчас этот Тихий Волк, признанный людьми затворником и суровым человеком, пользует с королём Робертом одну даму, Кет освободилась от власти Харвина и запрокинула голову. Конюх сел, прижимая её полные груди, трясущиеся, будто студень, и она снова начала двигаться сама, обагряя. Грациозно, но буйно, изображая волны туловищем. Её фигура с детства была гибкой, как тростинка. Он стал ласково растирать её спину. Дыхание напротив неё становилось тяжелее, едва ли не переходя на сопение, и учащалось. Он устал, но продолжал усердно доставлять своей леди наслаждение. И она, уже изрядно измотавшись, не оттягивала его волосы, а тихо расчёсывала спутанные пряди. Собственное сердце трепетало в горле. Меж ног приятно саднило. За этой скачкой Кейтилин не подозревала, что за её ублажением всё это время пристально наблюдали, совершенно не скрывая себя. Джоффри вышел, пошатываясь, из Большого чертога на улицу. Его привела сюда духота и позывы нужды. Затуманенными глазами он и не разбирал, что за деревянный амбар окропил тонкой золотой струёй. Тряхнув чёрными локонами, Джоффри обернулся на башни. В одном из залов замка сейчас должен был только разгуляться праздник, обещанный Роббом Старком. От предвкушения этого действа у кронпринца зубы сводило и чесалось в паху. Или это всего лишь чесалось от вина, которое не подходило его желудку? Летнее обыкновенно не вызывало такой реакции. Он мог пить его литрами, пока мать не оттаскивала, как от сочных титек приводимых Мизинцем наложниц. Или отец в этот раз прихватил дорнийское? Или это был подарок жены лорда Ренли, Маргери? Джоффри вдруг сладко улыбнулся мыслям о Маргери. Смешливая, озорная, с хорошеньким личиком и фигуркой. Один раз выпив непомерно много, она явилась в его комнату и перепутала с мужем. Джоффри и вправду сошёл бы за брата своего отца, если бы не изумрудные глаза матери и её полные губки, какими он доставлял небывалое удовольствие девушкам. Маргери в миг стала одной из тех, что познала искусность молодого принца в любовных утехах на своём теле. Дядя в ту ночь крепко спал. Мог ли Джофф отказаться от осиной талии, упругих выпуклых ягодиц, аккуратных маленьких грудок с сосочками, напоминающими бутоны хайгарденских роз, похотливого мокрого рта, ещё неопытно ласкающего члены, и от её узкой до сладкой судороги в паху щели? Джоффри уложил её в постель к дяде, когда она крепко уснула на его груди. Нет, в этом зуде внизу живота вино не повинно. Его юное тело искало удовлетворения вспыхнувших любовных потребностей. Жажда отыметь какую-либо девчушку осушила его глотку. И как будто из его жарких снов донеслись аппетитные женские крики. Джофф решил, что это доносится со стороны замка, и пирушка проносится мимо него, но они звучали слишком громко и близко. Да и голос был совершенно не девчачий, как обещал Робб. Он принадлежал взрослой женщине и был знаком Джоффри, но сквозь туман, созданный выпивкой, Джоффри не мог вспомнить, кому принадлежит этот голос. Явно не матери. Возбуждение поразило принца подобно удару отцовского молота по голове очередного врага. Он вяло проковылял вдоль стены, вжимаясь в неё всем своим телом, ноющим от похотливых мыслей. Кровь, оставшаяся в голове, стучала по виску. Джофф обнаружил ворота открытыми. Здесь пахло сеном. Одна маленькая лампадка освещала просторное помещение. Он часто поморгал, чтобы различить фигуры вдалеке. Сперва померещились призраки, но затем Джоффри увидел спящих лошадей, склонивших головы за своими стойлами. Работник конюшни, очевидно, весьма заботился о чистоте. В той же конюшне Красного замка изрядно воняло лошадиной мочой и дерьмом, и спать с миловидными служанками там было лютым извращением. Сено здесь сгребли в один закуток. На потолке сливались длинные тени мужчины и женщины. Мужская напоминала лорда Старка, а женскую он не признал. Он перевёл взгляд на трепещущую в объятиях мужчины женщину. Это серое платье с красными и синими элементами на воротнике, рукавах и талии, эти высоко заколотые рыжие копны, обнажавшие лебединую шею… Джоффри задержал дыхание, понимая, что в парчовых бриджах потяжелело его мужество от вида скачущей на конюхе леди Кейтилин Старк, обожаемой жены лорда Эддарда. Мужчина под ней был не самым красивым, но весьма характерным северянином. Он жёстко терзал красивое даже после пяти родов тело своей леди. Поначалу она сама легко двигалась на его крепком члене, а затем легла на волосатую грудь, позволяя долбить себя без остановки. То, что скрывали её юбки, Джоффри не видел, но слышал мокрые чавканья женской щели, и наливался кровью меж ног. Когда она оголила ягодицы, Джоффри и вовсе застыл на месте. Он будто протрезвел или опьянел пуще. Рука сама потянулась к шнуркам бридж. Золотая верёвочка, слабо затянутая его пальцами, выскользнула из отверстий, освободив увлажнённый от мыслей член. Джофф провёл ладонью вдоль всего ствола, осторожно смял пульсирующую головку, обжёг прикосновением кожистые мешочки у основания. Если есть здесь его вина, то боги пошлют немедленную кару, но пусть сделают это после его насыщения. Он мял свою плоть, вытягивал, стремительно растирал. Губы сами приоткрылись, выпуская его сдавленные вздохи. Сквозь них он едва различил треск ткани. Груди Кейтилин Старк вывалились из платья прямо в руки конюшего, и он схватил их, как маленький ребёнок. Хлюпанье чужого члена в женском лоне он воспринимал за своё собственное. Если лорд Эддард узнает, он решит сослать кронпринца на Стену, если ещё оставит его в живых. Но, невзирая на опасность, Джоффри дёргал кулаком вдоль напряжённого древка и дрожал челюстью от испытываемых чувств, которые вытекали из него через край. Он закусил губу, чтобы выместить на ней испытываемое. Икры ног пронзала лёгкая трепетная боль. Жилы повсюду натянулись, как будто имели не Кейтилин Старк, а его. Оказывается, и вправду конюхи столь ненасытны и резвы, как о них ходят слухи. Кроме того, и мужские орудия у них что надо, не сравнятся даже с орудиями породистых скакунов. Кет улыбалась Харвину. Мужчина ловко оставлял на светлой коже тёмные отметины губами. Щемящее чувство в глубинах женской плоти всё усиливалось, но ей всё время чего-то досадно не хватало. Стенки стали такими эластичными, что член вбирался в неё почти неощутимо. Мелкое покалывание пронзало и тут же отпускало её. Она пробовала сжать бёдра, да только сделать это ей уже не удавалось. Харвин всё не близился к концу. Замедляя темп, он зажал меж зубов её раздражённый сосок. Кет вцепилась рукой в его мощное широкое натруженное плечо, призывая не останавливаться, но Харвин вдруг удивительно резко притормозил, тяжело дыша. Отдышка подкосила его. Он упал спиной на сено и прикрыл глаза. ?— Продолжайте, моя леди, но я устал,?— прошептали его губы. Он был по-прежнему крепок и натянут, словно тетива в руках Теона Грейджоя. Но она с досады слезла с его члена, опутанного женскими белыми соками. Конь вдалеке фыркнул. Будь она любительницей острых ощущений, не преминула бы использовать и коня, но в её вкусе были исключительно мужчины, которых она хоть и звала самцами, обладали человеческим рассудком и понятными ей желаниями. И всё же оставаться неудовлетворённой так обидно. Кет оттряхнула с платья солому. Тело молодого конюха на фоне золотой высушенной травы изящно раскинулось, и каждая мышца, каждая твёрдая жилка открылись похотливому взгляду леди Старк. Она поймала его руку своей и помогла встать. Грудь часто вздымалась от дыхания. Она была широкой и сильной. Харвин и мечи держал, не только поводья. Иной раз он задавал Роббу трёпку в тренировочных поединках, что привлекало Кейтилин. Она заглянула в лучистые карие глаза, горевшие искромётным обожанием к ней, и легонько надавила своими губами его, потом миновала колючий подбородок, лизнула дрогнувший плотный шарик кадыка, оставила красное пятно в заманчивой ложбинке ключицы. Отсюда доносилось учащённое биение мужского сердца. Как была хороша на вкус его светлая жёсткая кожа! Запах банных веников привёл Кет в исключительный восторг. Она, наконец, ощутила, что Харвин понемногу приходит в себя и готов продолжить, то есть завершить начатое. Но Харвин внезапно кивнул ей на вход. Кет не забыла, что ворота открыты и втайне желала, чтобы хоть кто-то вошёл и узрел её, хотя бы даже и из свиты короля. Например, тот же Пёс, Сандор Клиган. Юноша, заставший её за блудом, с завитыми чёрными локонами, лежащими на его плечах, покрытых красно-золотой тканью, порозовел. Его правая рука медленно двигала по всей длине, то приоткрывая, то накрывая тёмно-бежевой тонкой кожицей розовый наконечник. В эти минуты он был удивительно красив. Джоффри вобрал в себя лучшие черты внешности Роберта и Серсеи. Его взгляд был приправлен туманом выпивки. Но, несмотря на это, кронпринц смутился, хотя остановить движение руки не мог, его влечение зашло чересчур далеко. Чтобы не спугнуть молодого оленёнка, Кет небрежно оторвалась от губ Харвина и улыбнулась его высочеству. Белый указательный пальчик изогнулся, приманивая принца в её объятия. Харвин же продолжил исследовать её кожу губами. Его дыхание постепенно успокаивалось. Поцелуи жгли шею, кожу за ухом, раскрытые соски и маленькое расстояние между двумя грудками. Джоффри подошёл к леди Старк сзади. Его рука опустила плавно готовый к близости член и легла на талию женщины. Леди поцеловала его в губы и сама положила вторую руку на одну из раскрытых грудей. Плоды у неё были упругими, будто переполненными влагой. Джофф прильнул к её шее сзади и стал невесомо распускать шнуровку корсета, что ещё не успел порвать неаккуратный конюх. Леди Кейтилин, упираясь в грудь конюха, откинула голову, чтобы дать принцу приникнуть к её шее. Две пары рук освободили её красивое женское тело от власти платья. Шёлк и мирийское кружево спустились по её стройным ногам на пол. Джоффри прикусил её плечо, вызвав сладострастный вздох. Она провела по его волосам, вороша локоны. Он вынул заколку в виде серебряной рыбы дома Талли из её медных копен и зарылся в них носом. Север пах удивительно приятно. Зимой, соснами, мокрой листвой и ледяными ручьями, и леди Кейтилин собирала в своём теле все эти запахи, а ещё струился тонкий аромат её тела, застывших на шее и лбу капель пота. Харвин опередил принца в намерениях. Кет почувствовала, что земля ушла из-под её ног, одетых в бархатные туфельки с шёлковыми бантами. Две пары рук легли на её бёдра и развели те в стороны. Она обняла правой рукой Харвина, а левой?— Джоффри и слилась с ними в долгом общем поцелуе. Два мужских языка обласкали её. Принц был на удивление изобретательным в занятии любовью. Касаясь её своим тело сзади, он пристроился к Харвину и через силу протиснулся в растерзанную эластичную дырочку. Кейтилин зашлась в истерическом возгласе. Сначала она была чрезвычайно узенькой. Три совместных толчка сделали её податливой и мягкой. Волна удовольствия молнией пронзила плоский живот леди Старк, и ей оставалось только закрыть глаза и поддаться влекущей за собой похоти. Джоффри уловил приятный для леди Старк темп, заданный конюхом. Мужчина заботился о том, чтобы доставить блаженство своей госпоже, и потому входил не рывками, а плавными, ритмичными движениями. Кронпринц повторял за ним, любуясь напряжённым ликом леди. К тому же трение чужого крупного члена о его собственный сводило его с ума. Леди ворочала головой из стороны в сторону и манко поскуливала, совсем не как опытная женщина, что звучало красивее, чем стоны самых элитных шлюх в борделях, либо же все эти ощущения принадлежали выпивке. Джоффри поклялся разузнать у отца, что он привёз на Север. Голову качало знатно. Он развернул леди Кейтилин, широко расставил её ноги и пролез пальцами к наружному бледно-розовому цветку леди Старк. Ему было известно лучше, чем конюху, как довести женщину до пика скорее. Одних толчков в её мягкое лоно недостаточно. Скулёж сменился резко на мяукающие зазывные возгласы, и Джофф понял, что руки его лезут в нужном направлении. Вот она и сама стала шевелить бёдрами навстречу. Джофф кивнул Харвину на сено. Стоило ей потерять власть, как ускорилось приближение конца. Прижатая между сияющим кронпринцем и обаятельным конюхом, леди Старк благодарно вскрикивала от каждого совместного толчка в одно её лоно. Харвин и Джоффри не сговаривались, но двигались в такт друг другу, не отставая и пытаясь перегнать один другого. Джофф держал её ноги согнутыми в коленях. Он вместе с Харвином спускался и поднимался губами по её шее. Если Эддард увидит засосы, он будет в ярости. Но эти следы от их губ исчезали очень быстро. Кет продолжительно закричала. Потоки влаги вылились из неё прямо на два члена. Бесцветные капли обагрили и сено. Она отпустила мужчин и легла без сил. Джоффри звонко, по-мальчишески, вскрикнул и наградил её ягодицы тёплым семенем. Харвин излился на трепещущий живот леди Старк. Она огладила их обоих и поцеловала. Так они пролежали очень долго в согревающих объятиях. Затем Кет услыхала храп позади себя. ?— Пекло,?— вскипел Харвин. —?И как мы будем тащить мальца в замок? Кет, пока он завязывал шнуровку платья, осмотрела мальчика. Парчовые бриджи стянуты до колен, дублет смят, волосы растрёпаны, щёки пылают. ?— Мы не будем его тащить. Пусть остаётся здесь,?— вынесла она вердикт. Джоффри ответил храпом. Харвин потушил лампадку и прикрыл дверь, а затем проводил её довольную к замку. Утро было тяжёлым. Джоффри раскрыл налитые свинцовой тяжестью очи. Локоны упали на лоб, мешая обзору. Он сквозь белую дымку пылинок разглядел лежащую рядом женскую фигуру с распущенными рыжими волосами, и с перепугу отпрянул назад. Сено зашуршало, чем разбудило спящую. Она громко зевнула, потянулась и перевернулась на левый бок. Маленькое девичье лицо, покрытое веснушками, плоские груди, живот, лишённый родовых растяжек. Джоффри похлопал глазами, не веря им. Неужто ему всё привиделось? ?— Тебя как звать? —?спросил он у девушки. Она усмехнулась. ?— И вам доброе утро, ваше высочество. Вы столько раз вчера повторяли моё имя, сколько не повторяет даже моя мать. Я?— Кира,?— сказала она певучим голоском. ?— Как я оказался в конюшне? —?бросил Джофф. Перед очами пронеслась золотая струя, обагряющая деревянную стену, разгорячённая скачка леди Кейтилин Старк на конюхе, её изгибающийся указательный палец. Он даже почувствовал остывшим членом тепло её лона. Не могло это быть сном! ?— У вас странные предпочтения,?— пожала худенькими плечами Кира. —?Вы хотели чувствовать запах сена. ?— Убирайся,?— рыкнул Джоффри, пальцами захватив горсть сухой травы. Девчушка подобрала скромное зеленоватое платье и нырнула прочь из озарённой солнечным светом конюшни. Он попытался встать, упираясь рукой в сено, и вдруг заметил серебряную рыбу. Рука судорожно подхватила заколку леди Старк, скинутую им самим. Джоффри сально облизал губы. Он встал, воодушевлённый находкой, невзирая на головную боль:?— Ха! Не всё ты продумала, леди Старк!Он побрёл в Великий замок, чтобы отдать женщине потерянную вещь.