6.О том, что бесит. (1/1)

Удушить Диму хотелось сильно. Хотелось до звёздочек перед глазами. Да, это было неправильно, но то, что темноволосый его избегал, не заметить было трудно. Нет, он не бегал так явно, говорил с ним, сидел рядом, но один на один старался с Лёшей не оставаться. И это бесило. Хотя, наверное, в этом была и вина самого тёмно-русого, и, вероятно так считал и Дмитриев. Потому что сам Фредж боялся оставаться с ним наедине даже не из-за их чёртовой неловкой ситуации, просто, когда тебя сверлят таким взглядом, будто убить хотят, становится некомфортно. Именно поэтому сейчас лицо Димы выражало полнейшую растерянность, а глаза буквально протестовали, но говорить он не решался, а потому просто смирился, кидая на уходящую тройку последний взгляд. Кирилл хотел пойти с ними, и голубоглазый поддерживал его идею, однако и Андрей, и Саша, будто сговорившись, утащили Писькостроя вместе с собой. Дмитриев мысленно выругался, но потом улыбнулся парню, который сверлил его не самым доброжелательным взглядом. Они решили зачистить данж на пятом уровне и найти комнату босса, а так как в лабиринтах была куча развилок, решено было разделиться. Голубоглазый потянулся, смотря куда угодно, но только не на Фыва.—Почему ты меня избегаешь? — О. Попадает точно в цель. Дмитриев замирает, жмётся, опускает руки и немного неловко прячет их за напряжённую спину, вновь поджимая губы в тонкую линию. Волнение, на короткий миг улетучившееся, возвращается снова, подкрадывается со спины куда-то в живот и задерживается напряжённым узлом. Темноволосый что-то тихо мямлит, а потом поднимает на него взгляд, прикусывая губу.—А почему ты на меня так смотришь, будто убить хочешь? — Лучшая защита – это нападение, думает Дмитриев, теперь наблюдая, как Лёша, прикусывает внутреннюю сторону щеки. Застали друг друга врасплох, а дальше что? А ничего. И так думают оба, когда синхронно отвернувшись друг от друга, продолжают идти. Дима беспокойно переплетает руки, хрустит пальцами, и не знает, что спросить, лишь бы нарушить грёбанную тишину, которая мёртвым грузом давит на плечи обоих. И это бесило. Темноволосый судорожно думает, что спросить, но не получается, а затянувшуюся паузу терпеть уже просто нет сил.—Прости? — немного нервно шепчет парень. Фыв останавливается и окидывает его внимательным взглядом. Фыркает, а тишина в ответ до того давит на плечи, что кажется, что позвоночник Фреджа вот-вот хрустнет. —Нет, правда, извини. — предпринимает он ещё одну попытку продолжить разговор, но кареглазый снова промолчал, и Дима почувствовал себя неуютно. Да пусть подаст хоть какой-то признак жизни! Пусть назовёт его придурком, брякнет что-то на эльфийском. Ну хоть что-то.—Хоть знаешь, за что извиняешься? — спрашивает, заглядывая в его глаза. Дмитриев щурится, и открывает рот, но молчит, потому что действительно не знает. Фывфыв хмыкает, и хлопая его по плечу, заходится в смехе. И голубоглазый не знает, как на это реагировать. Такие резкие скачки настроения были у них редкостью, а потому заранее подготовлен, он увы, не был. А потому просто завис, наблюдай за тёмно-русым. — Ты долбаёб, ты знаешь да? — отсмеивается идущий с ним парень, и темноволосый честно, даже не может предугадать его дальнейшее действия, а потому просто вглядывается в его глаза, и не находит ничего лучше, чем просто пожать плечами, вызывая у тёмно-русого новый приступ смеха. Фредж нахмурился, замолкая. Они пошли дальше, перебрасываясь короткими фразами, снова дрались с несильными мобами, потому что уровень парней за несколько недель вырос прилично. Дима убрал полуторный меч в ножны, и услышал приближающиеся шаги. Замер, вглядываясь в коридор. Обнаружение подсказывало, что это далеко не покинувшая их тройка. Игроков идущих на них было человек, примерно двадцать. Курсоры зелёные, но друзей среди них явно не было. Он переглянулся с Лёшей, но только их мнения о ситуации были разными. Кареглазый подхватил его за локоть, и спрятавшись за колонну, оба остановились. Честно, не знали, насколько у них прокачено обнаружение, но оставалось надеяться, что их найти не смогут. Фыв вздрогнул, когда темноволосый рядом, оттолкнулся от стены, порываясь выбраться из укрытия. Тёмно-русый на пару секунд завис, а потом вжал голубоглазого в колонну, не давая двинуться. Хотелось зарычать в лицо этого самоубийцы, что игроки могут быть отнюдь не дружелюбными, но он молчал, сверля взглядом его самоуверенное лицо. Шаги приближались всё ближе, и Лёша, успел перехватить слова темноволосого собственной ладонью, не давая Фреджу и слова вякнуть. Бесил до скрежета зубов, и хотелось сейчас отвесить Диме нехилый подзатыльник, но не мог. Услышат ведь его возмущённые вскрики. Пришлось терпеть. Идущие игроки переговаривались, а форму этой гильдии оба узнали сразу – ?Свобода?. Они заняли весь город второго уровня, и пытались пройти игру, чтобы "спасти " игроков. На самом деле тех, кто действительно шёл туда ради этого, было довольно мало. Большинство шло туда просто потому, что затупило в начале. Решили, что это шутка и скоро их всех выпустят, но ошиблись, и теперь из-за ограниченных ресурсов присоединяются к этой гильдии, в которой, если хочешь есть и спать – будешь сражаться до потери пульса. Потому что заставят. Многие особенно обнаглевшие личности собирают деньги с ремесленников (и даже слабохарактерных мечников), потому что они видите ли спасают их из смертельной игры. И многие свято верили, что это именно они проходят игру, хотя они участвовали в зачистке только двух уровней. Все, кроме самих проходчиков, в число которых парни и входили. Темноволосый в его руках снова дёрнулся, порываясь выйти. Лёша зашипел на него, теперь сам вжимаясь спиной в колонну, а Диму поворачивая так, чтобы парень видел, к кому так стремиться выйти. Голубоглазый на пару секунд застыл, а потом указал пальцем на парня с зелёной мантией. Так они выделяли старших. Фывфыв хмыкнул, но вечно взъерошенная макушка Фреджа, отрицательно закачала головой, указывая на вещь в руках парня. И тут до кареглазого дошло. Они не просто повышают себе уровень. Эта чёртова ?Свобода? собирается убить босса, следуя карте. Лёша повёл плечом. Они не настолько идиоты, верно? Должны понимать, сколько потерь будет, а значит всё у них идёт по плану, да? Нет. Его доводы оборвал грубый голос их капитана, говорившего ровным спокойным тоном, сколько им идти до босса и как они будут атаковать. ?Ебанутые? — мысленно протянул Алексей. Игроки в которых они так тщательно вглядывались свернули направо и постепенно начали уходить.—Они идут на босса. — чужие губы прошептали это в его руку, и кареглазый глупо заморгал, опуская взгляд на Диму, глаза которого освещала невнятная решимость. Фредж снова дёрнулся, но его только крепче сжали, потому что, в отличии от него Фыв понимал, они их не переубедят, а погибать за них он не собирался. Похуй ему. Сам жить хочет. Чужой холодный нос резко прошёлся по тёплым изгибам его собственной руки. Тёмно-русому показалось, что он забыл, как дышать, вглядываясь в тёмные волосы Дмитриева. Понять, что произошло, он не успел. Также быстро, как и пройдясь носом, в его руку впились чужие зубы, вгрызаясь в его кожу до боли. Лёша отшатнулся, убирая обе руки, а голубоглазый тут же остепенился, а потом, к удивлению приятеля, ломанулся за гильдией. Фыву захотелось оторвать голову и себе, и Диме. Конечно, он не учёл, что Фредж слишком волнительный, чтобы равнодушно смотреть кому-то в спину. Его стремление вытащить из дерьма человека, ищущего приключений на пятую точку, возможно, когда-нибудь его погубит. Нельзя вечно быть героем. В этом мире такими пользуются ублюдки. Лёша сорвался с места немного рвано, а шансы на то, что он догонит парня до того, как он достигнет комнаты босса, были ничтожно малы. Грёбанный идиот. Даун. Придурок. Хотелось ни то зарычать, хватая его за шею, и хорошенько приложить о стенку разок-другой, чтобы выбить из его башки всю дурь, ни то заскулить от своей беспомощности. Был бы Кирилл, этого бы не случилось. Потому что только чёртов Писькострой знал к этому взбаломошеному чудику правильный подход. Потому что ёбаный Хуедж не пускал к себе близко. Не пускал сука. И это бесило. Бесило до скрежета зубов... Почему в общении он всегда такой дохуя осторожный, а как спасать хуй пойми какого человека от смерти ценой своей жизни – так это, всегда пожалуйста? Самоубийца. Грёбанный самоуверенный самоубийца! Ну, может и не такой уж безрассудный, потому что если бы был действительно похуистичным дауном уже бы вбежал в покои босса, а не стоял, в недоверии хмуря брови. —Долбаёб. — цедит сквозь зубы кареглазый, еле сдерживаясь, чтобы не наорать на него прямо здесь. За всё сука. За всё. Дмитриев снова пожимает плечами, и поднимает на него спокойный взгляд, в котором нет ни намёка страха за собственную шкуру. Дохуя самоотверженный что ли? Не удерживается. Хватает Фреджа за воротник очередной рубашки, снова не понимая, меняет он её, или носит одну и ту же? — Перестань быть чёртовым героем, Дим! — орёт почти в ухо. — Не герой ни ты, ни я, умрём здесь, умрём и в чёртовой реальности! Если тебе, гниде, плевать на свою ёбаную жизнь, то пойми, что нам не похуй! Мне не похуй! — и это, кажется, работает. Голубоглазый смотрит виновато, словно нашкодивший щенок. И Лёша даже немного его пугается. Крышу тому во время сражений сносило часто, хотя он точно знал, что в реальности такого бы не произошло. В реальности, от этого Фреджа остаётся только манера речи, стиль одежды, и, наверное, быстрая смена настроения. Потому что в реальности Дмитриев думает, прежде чем делает, причём продумывает всё тщательно, до малейших деталей, а не рвётся вперёд, опираясь только на свою грёбанную уверенность в победе. Потому что она призрачная. И удача у них не вечная. В любой момент могут разлететься на полигоны, и всё.—Прости, Фынфын. — шепчет он, и тёмно-русый только думает, что может выдохнуть спокойно, когда чужая спина дёргается назад, влетая в ворота босса, и открывая их. Крики, которые они слышат, оповещают их о том, что ?Свободу? прессуют неплохо.—Не прощу, сука. — шипит в ответ, и достаёт катану, видя, на лице Фреджа улыбку. И от этой улыбки на душе так спокойно становится, что это наверное отражается на его лице, потому что Дима давится смешками, извлекая полуторник. Простит. Сам понимает, что простит. Без него ещё хуже. Убедился уже за ушедшую неделю, а этот, будто бы понимал, и пользовался…хотя, конечно это была неправда. Голубоглазого пока пальцем не ткнёшь, хуй догадается. Они осмотрелись. Гильдия держалась, а в пылу сражения даже не обратила на прибывших парней никакого внимания. У некоторых полосы были зелёные, у некоторых жёлтые, а у одних всё было совсем плохо. Босс этого уровня был деревом? Да, это точно. ?Злое дерево Нериус? - гласило имя этого моба, у которого было около трёх полос хит-пойнтов. Оно было будто сплетено из веток (хотя почему будто?), а на каком-то подобии головы горели два огня, цвета морской волны. Вероятно, это были глаза. Действовать сообща с этим ходячим недоумением, стоявшим рядом, стало уже чем-то обыденным. Они рывком ринулись, к тем, у кого хп было на исходе.—Кха! — Лёша вскрикнул, в то время, как губы Димы сжались в плотную линию. Разногласия парней гласило в каждом движение, да даже в стиле одежды, но действовали синхронно. Несмотря ни на что. С того самого момента, как впервые сразились бок о бок. И не сказать, что старались. Случайно выходило, за то чертовски эффектно. Восхищаться их собственным танцем клинков – было слишком высокомерно, но было откровенно плевать. Пока другие игроки слабее их компании, кто посмеет что-нибудь сказать в их сторону? Ну, таких смельчаков они ещё не встречали. Да, и Дмитриев бы скорее всего их проигнорировал, а Фыв, скалясь и огрызаясь, прошёл бы рядом, не забывая толкнуть плечом. Темноволосый всегда славился большим терпением и спокойствием. Выводить его из себя получалось разве что у него, Лёши, и честно, это радовало. Выводить Фреджа из его повседневных условий было забавно, как минимум потому, что парень сам давал реакцию. Хоть бесился, но давал. Они не сговариваясь, двигаются к одному человеку с красной полоской хит-пойнтов. Фывфыв атакует босса, рубит с плеча, ведёт вниз, а потом по диагонали, краем глаза, наблюдая, как Дима судорожно даёт игроку хилку, и просит уйти. Парень смотрит на него, как на грёбанного ангела, призванного с небес молитвами, и слушается, послушно выбега из комнаты с боем, и останавливается на пороге, наблюдая. Мобы не выходят туда. Не покидают свои покои.—Меняемся! — оборачивается на него Дима, и тут же осыпает деревцо градом ударов, вертится, прыгает, и не даёт наглым тянущимся к нему веткам схватить и облапать себя, обрубая их на полпути. Лёша на ходу достал мгновенное лечение, всовывая в руки ещё одного игрока. На него почему-то как на человека не от мира сего никто не смотрел. Просто кинули короткое ?спасибо? и вылетели к ранее спасённому товарищу. — Нет! — слышит он голос Дмитриев и поворачивается к голубоглазому. Тот уже не сражается, несётся к игроку с красной полоской жизни, но не успевает. Капитана этого отряда вплетают в ветки у него на глазах, осуществляя вспышку полигонов. Темноволосый замирает на пару секунд, а потом снова срывается на бег к мобу. Вены на тонкой шее вздулись, а кадык дрогнул, после того как парень сделал попытку проглотить стоящий в горле ком. Замахивается, снова вытворяет полюбившийся с того раза трюк с импровизированным пропеллером. Рассыпает ветку за веткой на полигоны. Желваки ходят ходуном, а руки на мече судорожно передвигаются, сжимаясь до побелевших костяшек. Бесит. Больше всего его бесят убийства. Убийства, происходящие у него на глазах, которые днём так умело прячет сознание, а ночью всплывают охваченные сиянием тела со стеклянными глазами. Сама же смерть скалится ему, старается ухватить за горло, вонзить белоснежные ядовитые клыки в трахею и медленно душить, довольно рыча, как сытый волк. Лёша смотрит на то, как Диму шатает и понимает – что-то случилось. И оказывается, ой, как прав. Голубоглазого ловко подхватывают за ногу, заворачивают в кокон, снимая заветные хит-пойнты. Фыв сразу меняет курс от игрока к боссу, крепче сжимая катану. Подносит клинок горизонтально собственной груди, и разрезает ветви, сковывающие движения совсем растерявшегося из-за своих мыслей Фреджа. —Я сам. — шепчет сбивчивым шёпотом подталкивает Диму к стене. Темноволосый развернувшись, облокачивается на полуторник, переводя дыхание. Руки тыльной стороной ладони, дрожа, подносит ко рту; глаза стеклянные, как будто он находится в трансе, а взгляд, пустой и размытый, направлен в одну точку. Образы сами вспыхивают в голове. Парню для этого даже напрягаться не приходится. Он лишь губу закусывает, когда мигрень стальным ударом проходится по вискам, заставляя крупно вздрогнуть, переводя взгляд на Лёшу. Кареглазый вихрем крутится, двигая ногами в одном ритме с крепко слаженными движениями рук. Его атаки сносят много урона, но не такие быстрые, как у темноволосого. И Дима задумывается, а правильно ли делал, что качал скорость? Тёмно-русый пробивает босса весьма, и весьма неплохо. Дмитриев отмахивается. Для него скорость всегда была лучше. Со скоростью он мог осуществлять быстрые и мощные комбо. Этого ему хватало. Фыв рубил так, будто всю жизнь только это и делал. Двигался в каком-то своём ритме, проваливаясь в собственные атаки с головой. Падал в непроглядную бездну, но падал не боясь, знал, что родился с крыльями, знал, что выйдет победителем. Знал. Хп босса красное, остаётся всего парочка ударов, однако его стиль нападения меняется, и переходит в оборону. Ветки тянутся отовсюду, образуют купол над его головой, и почти хватают за конечности, стараясь утянуть в его бездну, туда, откуда вылететь он просто не сможет. Но он может. Обрубает все попытки моба, разрубает его ловушку, легко выбираясь из неё. Поднимает одно плечо выше, даёт отшвырнуть себя, упирается ногой в пол, и тут же рывком подлетает, вонзая оружие в самую сердцевину. Трещинки полигонов расходятся от его катаны, и босс разлетается на полигоны. Парень дышит тяжело, как загнанная собака, потому что кажется забывал втягивать воздух во время сражения. Оседает на пол, а голова идёт кругом. Выдыхает. Открывает меню и косится в вещи, и из любопытства открывает их, даже не думая о том, когда они посетят разблокированный благодаря нему шестой уровень. Взгляд цепляется за белоснежный плащ с чёрной подкладкой и высоким белым воротником. Фыв знает, с кем у него ассоциируется эта вещь и сразу переводит взгляд на Диму. Голубоглазый смотрит в ответ с искренним восхищением, а Лёшу это только забавляет. И радует. —Димас, — зовёт он, не обращая внимания на уставшие взгляды ?Свободы?. — на возьми, я такое носить не буду. — передаёт он ему плащ и видит, как в голубых глазах проскакивает благодарность.—Спасибо. — проговаривает он одними губами и цепляет на собственный аватар элемент одежды. Защита прибавляется, а значит это ещё и броня. Дима крутит собственный профиль, рассматривая сидящий на нём плащ. В сочетании с его черными брюками, оголяющими щиколотки, выглядит классно. Он мысленно кивает и улыбается тёмно-русому парню. Сейчас никто из них и не вспомнит, почему были такими холодными, по отношению к друг другу всю неделю и это заставляет улыбку растянутся ещё шире. Убирать орудие одновременно – уже как ритуал, выходящий на автомате.Уходят из комнаты босса в больше не мешающей тишине. Монстров в лабиринте убивают, уже разговаривая, всматриваются в атаки друг друга внимательно, впитывая каждое движение, а оставшуюся тройку друзей находят у выхода, и все парни не менее потрёпанные, а на вопрос, что случилось, отмахиваются, будто говорить не хотят. А внимательный Лёша, под разговоры отвлечённых на Диму друзей, подмечает, что на светло-зелёной кофте Сосиски отсвечивает разрезающий след от полигонов. И плохое предчувствие, заставляет парня нахмуриться, потому что точно знал, что настолько сильных мобов, которые смогли бы оставить на рыжеволосом подобную атаку, они вряд ли могли встретить в лабиринте, потому что комната босса была на их с Димой пути...