Коготь XIII. Не человек (1/1)

Люди, которые смогли выбраться из плена огня, и шокированные прохожие воочию наблюдали явление разрушения. Небо впитывало зарево, отражало лучи ставшего вторым солнцем пожара и поглощало могильно-чёрный дым.Мелисса молча думала о том, сколько лет, запечатлённых в чернилах дневника, вот-вот обратятся в пепел. Сколько сил было вложено в то, чтобы сохранить драгоценные жизненные моменты. Сколько времени было убито на то, чтобы ныне мертвые обрели вечную жизнь на потрепанных, но таких родных желтоватых страницах… Неужели, придётся оторвать от сердца столь дорогую вещь? Дневник и вещью-то не хотелось называть. Слишком бездушное слово для такого сокровища. Он был пристанищем её детских грёз, секретов, размышлений и надежд. Он был её… другом. Самым лучшим и верным, не строящим козни за спиной и покорно хранящим тайны. И всё это отдавать в огонь? Всю её отраженную в листах жизнь?Нет. Она больше не повторит эту ошибку. Теперь она на куски порвёт всё и вся, лишь бы только вырвать из клыков судьбы то, что так старательно оберегала в течение долгих лет. Если из панциря, в котором она жила, было украдено спокойствие, то его нужно вернуть. Но ведь не высунув носа из убежища, на результат можно не рассчитывать. Поэтому она сделает это.Совершенно не раздумывая, не давая себе опомниться, не терзаясь сомнениями, не слушая окликающих её идиоткой людей сзади, Лисса набрала в ладонь, обёрнутую перчаткой, горсть снега и через зубья выбитого стекла запрыгнула в настоящее воплощение Преисподней. Снежинки тут же растаяли, намочив чёрную ткань, и Лисса прижала её к носу, пытаясь хоть как-то защититься от ядовитого воздуха. Пламя в некогда функционирующей палате танцевало свой дикий танец, сея огонь в каждом метре зала. Человеческих голосов не было?— только те, что возмущались снаружи, кричали, волновались и рыдали. Отныне власть здесь принадлежала стихии, её жаркому треску и лучезарному свету. Лисса метнулась в сторону своего кабинета, старательно обходя горелые подёргивающиеся трупы и перепрыгивая сквозь огненные столпы. Осыпавшуюся табличку с её именем возле двери, ту самую, на которую она с гордостью смотрела в первые дни пребывания здесь, сейчас пожирал огонь.Дверь совсем легко поддалась удару ногой. Полки с лекарствами, ящики с бумагами, вешалка с пальто, которое она не надевала с тех пор, как единственной одеждой стала форма?— всего этого она больше никогда не увидит. Дневник лежал в шкафчике. Мелисса готова была благодарить всех существующих и несуществующих богов?— ценная книжечка ещё не успела сгореть, а сам шкаф только начинал выгорать изнутри. Время катастрофически быстро утекало водой сквозь пальцы. Прижав сокровенное к груди, она вылезла через окно наружу и упала наземь, всем телом ощущая, как ткань впитывала подтаявший снег и как хитрым прищуром смотрело на неё пламя, жалея о том, что не смогло убить.Хотелось выкашлять собственные лёгкие, снять насквозь пропахшую гарью форму, опустить свою помятую тушу в холодную воду, отдав ей ненавистное тепло. Но, будучи парализованной, она только продолжала невольно выслушивать голоса столпившихся рядом коллег, чувствовать, как чьи-то руки быстро и бережно оттягивают книзу униформу с лица, переворачивают Лиссу на живот, расстегивают молнию и стаскивают одежду, освобождая грудную клетку, позволяя сделать полноценный вдох. Вокруг сконцентрировалась суматоха, чёрное безумство, шум, волнение, и ни секунды столь желанного покоя. Перед глазами нелепым пятном расплывалось лицо Кайла, он спрашивал что-то, опять и опять пытался добиться ответа, но Лисса была в состоянии только слабо шевелить губами, мычать что-то и чувствовать, как отяжелевшее тело покорно лежало в чьих-то руках. Всё ускользало от неё. Появлялось только желание поглощать, поглощать, и снова жадно поглощать воздух нежной и не знающей жалости ночи.От центра остались груды истлевших обломков, но никто, конечно, не собирался устраивать осиротевшую команду врачей в другой госпиталь. С этого момента в документах пятый центр перестал числиться.Все понимали, почему это случилось. Поэтому в команде с новой силой вспыхнуло желание найти метод лечения недуга. Уж если не с целью спасти людей, то хотя бы с целью утереть нос соперникам.—?Мне просто хочется в глаза посмотреть этим ублюдкам,?— сказала Лисса Терезе, развалившись в кресле, отходя от произошедшего. В пожаре она заработала отравление газом самой лёгкой степени, какая могла проявиться в её случае, но даже так голова кружилась, как после недельной поездки в самом дряхлом караване. Горло постоянно пересыхало от появившейся одышки. Виски пульсировали так, что стук сердца был слышен в ушах. И всё равно, Лисса благодарила жизнь за то, что так легко отделалась.Тереза сдаваться не желала. Поэтому она по знакомству отбила местечко, где остатки команды могли продолжать поиски лекарства. Тереза сказала, что её близкая подруга когда-то тоже собиралась стать доктором. Поэтому, к счастью, в этом месте было некоторое оборудование. К несчастью же, жизнь повела подругу другим путём, и она стала содержательницей борделя, и именно в его подвале приходилось перекантовываться врачам. Доносившиеся сверху звуки нередко мешали работе, но жаловаться в их ситуации было непростительно.—?В жизни не слышала, чтобы ты говорила слово ?ублюдок?,?— ответила Тереза, листая какую-то книгу. Сосредоточенный вид был ей к лицу.—?Ну, я раньше и в пациентов не стреляла.—?Ага… И в горящий дом за куском бумажки не лазала.Нет. Случись подобное пять лет назад, Лисса всё равно бы полезла в горящий дом. В этом плане она не изменилась. И вряд ли уже когда-нибудь изменится.—?Эти ублюдки… —?фразу прервал приступ кашля. —?Эти ублюдки неправильно расставляют приоритеты.—?Мелисса,?— оторвавшись от книги, раздраженно обратилась Тереза. —?Правильность приоритетов никого не ебёт. Кончай ныть и займись делом.Резко, но правильно. После такого события они не имели права сидеть сложа руки. На счету была каждая минута.—?Добрый вечер,?— Кайл вошёл в зал, обойдя разговаривавших у порога врачей, кинул сумку и протянул бутылку Лиссе. —?Я достал кое-что для тебя.—?А? Спасибо,?— удивлённо бурчит она, сдерживая кашель. Мама говорила, что от головокружений помогает настой цветков боярышника, и Лисса как-то обмолвилась об этом, но… в конце зимы достать их невозможно. —?Откуда взял?—?Не думай об этом. Простой пей. Ладно, Тереза, я пошёл. —?попрощался он и собирался было выйти, но голос Лиссы остановил его на полушаге.—?Куда ты?Видимо, это самое худшее, что она могла спросить, потому что Кайл заметно сдерживал рвущееся раздражение.—?Какая разница? Лучше пей, пока не остыло. И не беспокойся за меня. —?Дверь хлопнула.Он каждый вечер уходил куда-то и возвращался под утро. Неужели даже Терезе всё равно, если она не обращает на это внимания?—?Тереза…—?Он навещает матушку в седьмом центре.—?И ты веришь этому?Доктор Хилл наградила её таким взглядом, от которого захотелось моментально заткнуться.С другой стороны, он заслуживал своё личное время. Кайл многое сделал для Лиссы совершенно безвозмездно, непонятно по каким причинам. Ещё больше он сделал для пятого центра?— разработка лекарства во многом лежала на нём и его мастерстве. Докапываться с вопросами по меньшей мере неприлично.Поэтому Мелисса решила самолично обо всём узнать.Она вырвалась из борделя следом за Кайлом и прошла за его спиной незамеченной вплоть до стены Сины. Внутри самой стены он и скрылся. Увидеть, что за помещение находится там, помешала боль в голове. Стоя ногами в снежной жиже, ёжась от холода, опираясь плечом о кору дерева, Лисса понимала?— без кровати она дольше не протянет.Кашель мучил неделями. Он порой даже заглушал доносящиеся сверху крики. Окон в подвале не было по определению, и Кайлу приходилось насильно отрывать Мелиссу от работы, чтобы вывести её на воздух.—?У нас же нет времени, отпусти! —?кричала она, раз за разом одёргивая руку из его хвата.—?Загнёшься?— и времени не будет вообще. —?возражал коллега. —?Нас и так осталось семнадцать человек, не хватало ещё терять кого-то.—?Может, я и хочу загнуться? Нет, серьёзно, зачем мне этот твой свежий воздух нужен…В украшенном безвкусными картинами коридоре стояли полуголые девушки разной наружности, пристальным взглядом провожали Кайла, облизывали губы и поправляли свои причёски.—?Красавчик, не хочешь провести вечер весело, пока тебя не угробил недуг? —?сияя глазами, спросила очаровательная приземистая девушка. —?Если хочешь, можно и втроём организовать.Лисса чуть не задохнулась от такой наглости.—?Нет, я…—?На улице так хорошо! Такой морозный чистый воздух! Пошли подышим, а? —?обратила на себя внимание Мелисса, бесцеремонно перехватывая руку Кайла и уводя его, хихикающего, за собой.—?Что, заревновала?—?Нет,?— честно ответила она и вышла из здания. Сегодня уже не так холодно, близилась весна, но грязный снег всё ещё сугробами заполонял дороги. —?Ты не привлекаешь меня в этом плане. Просто… не понимаю почему за это вообще нужно платить.—?Ну, нам повезло, что знакомая Терезы владеет… цивильным борделем, как ни странно. В остальных люди, которым нечего терять, устраивают целые оргии.Они обозревали мгновения тишины, облокотившись о стену, пускали пар изо рта, смотрели на побитую судьбой улицу, на пробегавших мимо ворон?— так называли дежурных врачей, потому что они были в чёрном и вечно находились в движении, перелетали с места на место. Мелисса не думала, что когда-нибудь почувствует такое, но тоска по форме начала грызть. Должно быть, слишком сильно отпечатались на душе события, связанные с формой, и без этого куска ткани теперь как без кожи. Кайл же свой костюм смог сохранить?— Лисса успела увидеть рукав, торчащий из его саквояжа, когда они только устраивались в новом месте. И при этом он не надевал её с того момента ни разу.—?Ты ничего не хочешь мне сказать?Повернув голову к ней, Кайл встретился со взглядом тёмных, как та самая форма, глаз.—?Например, что я влюблён в тебя?Давно её уши не слышали подобного. Слабая улыбка проступила на лице. Она знала об этом ещё давно, но сейчас, когда действия обернули в обложку из слов, по венам разлилось что-то приятное и нежное.Жаль, правда, что благодаря всем известному закону, эти слова она услышала не от любимого человека.—?Нет, это очевидно,?— отрезала она. От былого чувства остались только тлеющие угольки, уступавшие место строгости. —?Я про то, куда ты пропадаешь вечерами.Он устал. Это видно в том, как он коснулся затылком стены и медленно сомкнул веки. Похоронный вздох сорвался с губ.—?Не хочешь получить в ответ ложь?— не задавай больше таких вопросов.Бесполезно. Никакого толка. Он ни за что не расколется, даже если учесть, что он хорошо относился к Лиссе. Более чем хорошо.—?Тогда позволь спросить, почему…—?Почему ты нравишься мне? На это я могу ответить правдиво. Ты очень напоминаешь мне жену. Похожие черты лица, прическа… У вас даже голоса чем-то похожи. Она тоже была чувствительной и ранимой, тоже не терпела несправедливость и старалась угодить всем. Возможно, это её и погубило. —?Кайл пожал плечами. —?Давай вернёмся?Многое теперь встало на свои места, но одна вещь так и осталась не выяснена. Мелисса шагала в лабораторию, будучи недовольной. И тем же вечером вышла из неё через час после того, как ушёл Кайл. Видимо, его маленький секрет был настолько серьёзным, что он не мог себе позволить рассказать о нём даже той, кого любил. Это подогревало интерес только больше.—?Мелисса? Куда ты собралась? —?спросила Тереза, когда они встретились в дверях.Удержаться от ядовитого ответа было невозможно.—?Навещать матушку Кайла, вот куда.Ветер срывал её скрежещущий кашель и разносил звук по улицам дальше и дальше, пока она перебежками неслась к Сине. Проходя мимо седьмого центра, она не сдержалась и толкнула плечом пару дежурных, повернувшись на ходу, чтобы показать себя и своё едкое пренебрежение им. Пусть запомнят. Они ещё не раз увидят это лицо, когда именно её команда будет получать награду за успешную разработку препарата. Все люди вокруг казались противниками на игральном поле, и для неё теперь не было ничего приятнее, чем разгромить их, поставить шах и мат, выкрикнуть им в уши, что она сделала это несмотря ни на что, а их грязные подножки не сработали. Тогда Лисса с наслаждением взглянет в налитые завистью и злостью глаза, простодушно улыбнётся и поздоровается с новой жизнью, где ничто не будет её беспокоить. Где будет возможность хотя бы время от времени перекидываться парой слов с Леви. На большее рассчитывать она не могла.Сина была всё ближе. Всё дальше были городские огни.Охраны возле стены не было. Возможно, Кайл настолько одержим скрытностью, что платит солдатам Гарнизона, чтобы они не появлялись здесь. Во всяком случае, так предполагала Мелисса. На самом же деле, вряд ли у него было столько денег, чтобы золотить ручки охране.Пройдя через ограждения, она сдержала кашель, чтобы не привлечь внимания. Мгла старательно прятала проход, но Мелисса всё равно нашла его?— чуть не свалилась туда.Вниз, вглубь сырой земли вели каменные ступени, приглашали с собой под стену, обещая наконец раскрыть тайну, которую так тщательно оберегал Кайл. Услужливо проступала тьма, впуская внутрь себя Лиссу и позволяя ощутить, как от головокружения и запаха металла начинало тошнить.Перед ней открылся коридор, выложенный камнем. Уже не такой темный, но всё ещё не светлый. Свет же ждал за углом, а вместе с ним и долгожданная разгадка.Она сделала шаг, и что-то перевернулось в душе с ног на голову, разворошило внутренности, когда Лисса поняла, почему так терпко тянет от стен знакомым запахом металла. Знакомым слишком хорошо, чтобы спутать его с чем-то.Кайл выводил буквы на страницах, сидя за большим письменным столом. Столу-соседу повезло меньше?— на нём лежало, застыв, голое тело девушки с глубокими надрезами на стопах и ладонях. Услышав стук низких каблуков, Кайл повернул голову.—?О, нет… Мелисса, ты зря сделала это.—?Я зря? А мне кажется, это ты зря… Делаешь это.Чёрная ненависть застывала липким комом в горле. Она занесла ногу для следующего шага, но остановилась, когда услышала рявкнувший голос:—?Стой, где стоишь. И позволь мне объяснить всё, прежде чем ты сделаешь неверное умозаключение.Мелисса не понимала. Какие умозаключения могут быть здесь ещё? Что этот труп свалился с неба, и никто не убивал лежащую без единого шороха девушку? Как это вообще можно объяснить адекватно? Кайл медленно поднимался, тянул время, явно растрачивая свои оставшиеся силы на то, чтобы подобрать слова.—?Я не хочу ссориться с тобой. Прошу, просто выслушай меня внимательно,?— Ножки отодвинутого им стула со скрипом двинулись по полу. Лисса поморщилась от неприятного звука, который эхом метнулся в коридор. —?Когда… Кхм, когда у человека есть цель, он ставит на кон всё, чтобы её достигнуть…—?И совсем забывает о том, что быть тварью всё же не стоит, да?Он смерил её недовольным взглядом. Мелисса видела, каких сил ему стоило держаться невозмутимым, особенно после такого заявления, но она и не думала останавливаться на этом. Кайл пытался оправдаться, и в её глазах это выглядело безумно жалко. Если ты творишь хрень, то хотя бы признайся честно, а не будь упёртым козлом.—?Это необходимая мера. Ты просто не хочешь вдуматься. Я пытаюсь разменять жизни пары десятков на несколько миллионов людей.Пара десятков человек… Он так говорил о них, словно это были пара десятков помойных крыс, не достойных иметь право на жизнь.—?Я всё понимаю. Ты считаешь, что жертвы?— это необходимая мера. Но без них можно обойтись, и мы почти смогли найти…—?Почти? Ты видела статистику? С момента начала эпидемии она переросла в пандемию и истребила уже треть населения Розы. Что, если бы вы нашли препарат тогда, когда уже не кому было бы его давать? Я ведь не просто так это делаю. Я делаю это для того, чтобы…—?Чтобы увековечить себя в истории,?— недобро закончила Лисса, скрещивая руки на груди и подходя к Кайлу.—?Верно, но у меня не получится, если я не спасу людей, так ведь? —?Кайл искал одобрение в её глазах, но так и не нашёл. И не найдёт никогда, потому что для неё это безрассудство. Необходимые меры? Смешное оправдание. Команды прекрасно справлялись и без них, во всяком случае не хуже. Кайл просто загнал себя в рамки и поверил в то, что выйти за их пределы можно только одним способом. Как узколобо… —?Поэтому я делаю всё для того, чтобы спасти население. Разве это не благая цель?Она стояла напротив него и честно пыталась понять способ его мышления, пробовала войти в его положение, принять его аргументы, но всё разбивалось вдребезги перед одной истиной, от которой, как Лисса ошибочно полагала, она не откажется никогда. Доктор озвучила её, выделяя, чеканя сквозь зубы каждый слог:—?Грязные средства порочат благие цели.Кайл цокнул языком, облизнул губы, снова подбирая слова, чтобы убедить её в правильности своих действий.—?Мелисса… —?досадно выдохнул он. —?Нельзя получить одно, не отдав другое.—?Можно. И сейчас мы уже как никогда близки.—?Вам пришлось отдать за это жизни ещё большего количества людей, чем пара десятков тех, кого я исследовал, потому что пока вы ковыляли на пути к открытию, померла треть населения. Этого можно было избежать сразу, если вскрытие тел не было бы незаконным.—?Но и ты ведь потратил время! Пока мы работали над лекарством, ты искал своих жертв и думал, как их незаметно выкрасть. Ещё больше времени ушло на изучение каждого. Как тебе ночью спится после этого? Руки по локоть в крови постель не пачкают?—?Ты не пытаешься понять меня. Я действительно потратил много времени, даже немного больше, чем вы… Но и получил взамен я гораздо больше. Эта информация… Она бесценна. Ни в одной книге не найдёшь тех данных, что обнаружил я. ?Видеть всё своими глазами? принципиально отличается от ?видеть косую картинку из учебника, нарисованную безруким?. Ты же помнишь их! Помнишь схему тела человека на доске, помнишь, какой нам её представляли. Это всё было ложью, чьими-то фантазиями и нездоровыми предположениями. Тело человека на самом деле?— красивейшая архитектура, но никто из врачей об этом не знает, и всё из-за чокнутых религиозных фанатиков! —?возмутился он, переходя на крик. Лисса невольно зажмурилась. —?Я хочу, чтобы все доктора увидели это. Чтобы все поняли, как прекрасна на самом деле анатомия. В наших телах столько всего удивительного… Мы идеальны, мы?— величайшее творение природы, и я хочу узнать о нём больше, а потом рассказать всем. Я не остановлюсь ни перед чем, чтобы…—?Мы не идеальны. —?перебила она его. —?Взять, например, слепое пятно в глазу или устройство нашего горла, из-за которого, подавившись, люди умирают прямо за обеденным столом. И это не единственные примеры, но ты понятия не имеешь и о них. Видимо, твои исследования всё же не такими полезными оказались. —?Лисса развела руками. —?Зато сам ты оказался тем ещё сумасшедшим…—?Всего лишь потому, что мои пути отличаются от твоих?—?Всего лишь потому, что ты убил десятки лю…Кайл схватил её за воротник и швырнул к стене. Затылок ударился о ледяной камень стены. В ушах зазвенело, и согнувшаяся пополам Лисса еле смогла различить то, что говорил коллега, приближаясь к ней:—?Я не хотел доводить до этого, но ты упряма до безобразия. Если всё будет по-моему, мы сделаем шаг вперёд в плане развития медицины.—?И шаг назад в плане развития морали.Здесь было мало воздуха. Голова кружилась вдвое сильнее. В её голову начали закрадываться мысли о том, что она скоро потеряет сознание и станет новым, не отработанным в отличие от бедняги на хирургическом столе материалом для исследований.—?Мораль? Выпендриваешься высокими моральными ценностями? Зачем тебе оно? Поднимаешь свою самооценку за счёт осознания своей ?пра-а-авильности?? Да какая же ты хорошая! Доктор Картер, местное воплощение спасения, благородства, исцеления и добродетели! Ну как, приятно слышать? Это потому ты гонялась за возможностями помочь всем и вся вокруг? Скажи, что тебе просто нравилось внимание! В этом причина?—?Заткни свою пасть,?— прошипела Лисса, откашливаясь,?— Моё прошлое не имеет никакого отношения к твоим преступлениям.—?Я был вынужден это сделать!—?Нет, ты пытаешься найти оправдание своим действиям, ссылаешься на обстоятельства, но на деле ты бы не убивал их всех, если бы не хотел. ?Я своровал ради обеспечения семьи?. ?Я убил ради правосудия?. Да люди всегда делают что-то во благо, тогда получается, что твоё суждение позволяет творить всё, что угодно; ради благой цели же! Ты прикрываешься этой благой целью, но ты не можешь делать добро при помощи зла… И я этого так не оставлю.Лисса сделала быстрый шаг к выходу, но сильные руки потянули её за рукав и вжали в стену.—?Ты не сделаешь это,?— уверял Кайл, крепко держа её плечи, оставляя на тонкой коже синяки. —?Нет, не сделаешь…—?Конечно, сделаю. Сомневаешься? Отпусти и убедись! Я покину эту дьявольскую обитель и сделаю всё, что от меня требуется.Кайл помрачнел. Вены на висках вздулись так, словно лопнут в следующую секунду. Мелисса уже тогда пожалела о сказанном в приступе ярости. Думала, что она в безопасности, раз он питал к ней чувства. Чувства ведь остановят его, если появятся в голове тёмные мысли? Но она упустила одну важную вещь?— кроме того, что Кайле любил её, он ещё и был человеком тем, кто убил несколько десятков душ.—?Ты покинешь это место… Но не сама.Пальцы сомкнулись на её шее, подняв над полом. Глаза застлало иссиня-чёрной дымкой, кончики пальцев немели и тянулись к сжимающим горло ледяным рукам, но все силы похитил страх, поселившийся в её костях. Кайл давил с безумной яростью. Он потерял рассудок от эмоций, словно на мгновение нашло наваждение, и всё же какая-то его часть не хотела убивать Лиссу?— он боялся так же, как и она, и ему было больно так же, как ей; невыносимо смотреть на копию покойной жены. Он наверняка хотел бы остановиться, уйти отсюда поскорее, чтобы не навредить сломленной психике ещё больше, но его держала здесь цель. Поэтому он тряхнул Мелиссу с новой силой, заставив её встать на носочки, чтобы не потерять единственную опору. Она силилась втянуть воздух, глаза смотрели по сторонам и не видели ничего, окаменевшие руки не слушались, не могли двинуться или хотя бы попытаться сопротивляться. Всего пару минут назад мысль о смерти здесь была смешной, а уже сейчас она всё больше походила на неизбежную правду. Лисса начинала верить в свою смерть. Вот же она?— та самая, с кем приходилось бороться все эти годы, но на сей раз, она пришла забрать не пациента на руках доктора, а самого доктора. Раньше она и не задумывалась об этом моменте, а теперь он вот-вот настанет. И когда это случится, всё окажется напрасным. Все вопросы, все ответы, всё, что ломало, разрушало и строило её заново, всё перестанет иметь значение. Двадцать четыре года прожиты ради… ничего. Просто ради того, чтобы придти в этот проклятый подвал и испустить здесь дух.Либо она сейчас соберётся и переступит через свои принципы, либо погибнет в борьбе за них. Столько лет окружение вдалбливало то, что нарушить клятву?— значит, погубить в себе чистого, хорошего доктора. Не может же врач навредить человеку?Но перед ней стоял не человек.И иногда, чтобы одержать победу над злом, нужно стать ещё большим злом.Дрожащие пальцы потянулись к кобуре за спиной, и в следующую секунду стены подвала вняли оглушающему выстрелу.Руки, державшие её, ослабли. Тело Кайла упало, позволив чуть не ставшей трупом Лиссе ощутить опору под ногами и сделать долгожданный вдох. Она сползла по стене, раздирая в кашле горло и стирая с щёк слёзы.Всё закончилось. В горячем и густом, как каша, разуме увязли все мысли. Случившегося не вернуть, раны не залатать, время вспять не обратить. Оставалось только полуживым грузом сидеть на полу, касаясь затылком стены, устало обращая взгляд на потолок, дрожа и убирая прилипшие от пота к лицу волосы. Единственной музыкой в комнате стали их частые, скрипучие вдохи и выдохи, перебивавшие друг друга.Прикосновения её холодных пальцев к коже головы медленно отрезвляли. Лисса решилась опустить глаза на Кайла?— её пуля, её роковой и самый лучший аргумент попал в брюшную полость и задел крупную вену, судя по багровому цвету крови, медленно ползшей к её сапогам. Лисса смотрела на него с холодным интересом, как на насекомого, нанизанного на булавку, постепенно заново вспоминая, что такое эмоции.—?Поздравляю… —?прохрипел Кайл. —?Ты только что разрушила мою мечту…Мелисса не знала, что ответить и нужно ли отвечать. Сглотнув, решила дать власть над языком остаткам нездорового разума и неосознанно, всё ещё пребывая в каком-то другом измерении, промямлила:—?Ты только что мне жизнь чуть не разрушил. Вынудил меня…Восприятие понемногу возвращалось. Горе от содеянного снежным комом росло и усугублялось пониманием того, что никто, никакие высшие силы не оставили ей выбора.Кайл опустил руки в рану, невесомыми поглаживаниями пытаясь утихомирить боль, и сдавленно усмехнулся:—?Хах… Но ведь ты бы не выстрелила, если бы не хотела.Он бессовестным образом использовал её же слова против неё самой, и от этого злость заполняла так, что Лиссе казалось, голова взорвётся. В мыслях вихрем вертелись потоки матов и оскорблений, самых изощренных, тех, которые она бы никогда не озвучила. Она ненавидела Кайла, потому что он не соврал. И выбор у неё, на самом-то деле, конечно, был. Умереть за свои принципы?— это было бы достойно. Однако её высокие устои всегда были вещью, выставленной напоказ. И именно сейчас, в самый откровенный, честный и настоящий момент её жизни, в момент, когда с лиц актеров вместе с кожей сдираются маски, а занавес срывается с петель, она поняла это как нельзя хорошо.—?Война… —?Лисса прокашлялась. Горло разрывало изнутри. —?Всего лишь одно из правил войны: если ты готов убивать, то будь готов и сам быть убитым.—?Не думай, что оно обойдёт тебя. —?учтиво предупредил Кайл.Она повернула к нему голову, сдув с лица локон.—?Спасибо за заботу, но однажды я и сама убьюсь.Пылинки кружили в тусклом свете, привлекали внимание, успокаивали своими плавными движениями, и Мелисса старалась сосредоточиться на них, чтобы не думать о том, что она совершила только что.Но это не помогало.Сглатывая вязкую слюну, вытирая пот со лба, заламывая пальцы, кусая солёные губы, она чувствовала, что никогда не сможет отмолить этот грех. Назад дорога закрыта, в рай путь заказан, а кровь теперь будет пачкать её постель.Раз так, делать в этом мире больше нечего.Кайл ещё дышал, когда её тонкие пальцы, черпая силы из разливавшейся смолой по телу ненависти к себе и к своей жертве, потянулись к валявшемуся на грязном полу револьверу. Его ледяная рукоять выжигала ладонь, но одновременно успокаивала, баюкала душевные раны, убеждала, что оружие замнёт это огромное недоразумение, исправит эту глупую, абсурдную ошибку; больше не придётся метаться птицей в клетке в поисках выхода, потому что выход подарит панацея?— всего одна пуля, выпущенная в висок.Бездушный металл ствола касается кожи, под которой пульсирует жилка. Она сжимает зубы, пока пальцы взводят курок, дотрагиваются до спускового крючка и готовятся нажать на него.—?Лисса!!!Голос Леви молнией ударяет по сознанию. В страхе, что её увидят, застанут за проявлением слабости, она бросает револьвер, и тот катится по полу, в конечном итоге врезаясь в стену. Она оборачивается к коридору, готовая увидеть капрала и готовая быть увиденной им, но там безнадёжно пусто?— ни шагов, ни теней.Показалось. Мозг сыграл с ней злую шутку. Подарил надежду и оставил ни с чем.Мелисса посмотрела на Кайла?— тот, хрипя, с запрокинутой головой глотал воздух. Тело сводило мелкой судорогой, взгляд устремлялся куда-то вдаль, и вскоре он застыл. Губы стали нелепым шрамом на красивом лице, скулы заострились, кожа посерела, как зимнее небо, а его последний вдох повис в тумане тишины.Она не знала, что должна испытывать: жалость ли, благодарность судьбе? Но одно было ясно точно?— теперь нужно перестать ныть, перестать жалеть себя и взяться за изучение подвала. Горевать и менять что-то было слишком поздно.Первым делом Лисса села за стол. На нём лежала книга, запись в котором остановилась на полуслове. Лисса отлистала назад, к первым страницам и стала читать, стараясь не отвлекаться на стонущие голоса из-за двери в конце комнаты.12 декабряПрошло несколько дней с официального объявления эпидемии. Когда я прочёл об этом статью в газете за завтраком, понял, что Господь наконец предоставил мне шанс. Отец будет гордиться, узнав о моём решении. Я известил его сразу, как только смог добраться до офиса в типографии. Он терпеть не мог, когда его отвлекали от работы, но я не дал ему возможности разразиться руганью и сразу сказал, что намерен делать. Профессор Макгалагер мою идею поддержал. Он отыскал Рона, Эш, Кэрролл и Доминика, рассказал им всё. Через несколько дней наша команда была снова в сборе. Шеррил однако закатила скандал, когда увидела, как я собираю вещи. Ворчала, мол, я даже ничего не сказал ей, скулила про то, что это опасно, и через слово вставляла слова про ребёнка, которого она так хочет, но ?чем растить его без отца, лучше не растить вообще?. Я чертовски виноват перед ней. Был виноват и виноват до сих пор. Тогда я едва не поднял на неё руку, но она заплакала, обезоружив меня этим действием. Я искренне успокаивал её, гладил рукой по волосам, прижимал к себе и шептал нежности на ухо, делал всё, только бы не видеть её слёз. Объяснился. ?Когда я вернусь, мы будем настолько богаты, что построим дворец замок в самом центре Сины. Наши неугомонные дети будут бегать по нему, изучать словно отдельное царство. Мы ни в чём себе не будем отказывать. У нас будет конюшня на шесть… нет, восемь лошадей, целая свора слуг, на кухне блестящее серебро, а люстры будут переливаться тысячью лучами… Но для этого мне нужно сначала спасти Розу от болезни и заработать репутацию великого целителя?. Шеррил убедить я смог, но отговорить от поездки вместе со мной не вышло. Она не хотела пускать меня одного. Да и я не хотел оставаться там в одиночестве, зная, что где-то далеко моя жена спала одна. Или, того хуже, спала не со мной.1 январяМы, шесть человек, в первый день нового года стояли в ожидании экипажа. Полные сил, энергии и оптимизма, мои друзья лет учёбы перекидывались шутками, смеясь, хлопали друг друга по плечу. Я был рад видеть после стольких лет их всех вместе снова. Ещё больше был рад тому, что они не забыли про наставления профессора Макгалагера. Мы ехали в регион Розы, будто отправлялись не на поле битвы, а на оперу. Прибыли через полутора суток. Царящая здесь разруха, признаться, поначалу сбила с толку нас всех, но мы быстро привыкли к атмосфере безвыходности и научились игнорировать её.Накануне отъезда профессор Макгалагер встретился со мной. Он дал мне коробку с полезными материалами и огласил приятную новость?— за Розой по его рекомендациям мне предоставят небольшое помещение прямо под стеной, где я смогу заниматься разработкой лекарства один, без лишнего шума и лишних глаз. Охрана в этом месте появляться не будет, так что мне не придётся беспокоиться об этом. Взамен же я буду обязан докладывать о своих открытиях седьмому центру?— своеобразная плата за предоставление условий. Нашу маленькую команду, однако, определили в другой центр, что было несколько неудобно для меня. Пришлось сказать, что в седьмом центре у меня лежит больная матушка, чтобы отвести подозрения, если они возникнут.5 январяМеня слегка нагнетает здешнее отношение к работе?— люди без лиц расхаживают в похоронных одеяниях и никто не говорит ни о чём, кроме лекарства. Я тоже интересуюсь и принимаю активное участие в делах, у меня тоже почти всё время на уме левкодиум и методы создания лечения, но я заставляю себя отвлекаться время от времени. Иначе бы толку от меня было не больше, чем от мешка с картошкой в белом халате.Сегодня дома (мы снимаем его по дешевой цене у одного милого старичка) узнал, что почтальон выглядел странно?— Шеррил сказала, у него закатывались глаза и по лицу стекал пот, сам он еле стоял на ногах. Я спросил, взяла ли она газету, что он принёс, и Шеррил ответила утвердительно.Блять, я был вне себя! Не было никаких шансов, что Шеррил останется жива. Теперь создание лекарства стало для меня во много раз более важной задачей, хотя я понимал, что мне ни за что не успеть до смерти Шеррил. Я потерял её. Из-за меня она оказалась здесь и в скором времени скончается тоже из-за меня. Я сделаюсь лгуном, потому что пообещал ей замок, а на деле подарил смерть. Что скажут её родители, когда я вернусь один за Сину? Не уберёг единственную свою, мою милую пташку… Взял с собой сюда, в самое пекло! Придурок… Думал, что удобно иметь её под боком. И ласка, и хозяйство, и еда. Она умрёт из-за моей эгоистичности. Не знаю, как мне работать дальше.8 январяВсе три дня я не спал ночью, а днём не мог собраться. Я ждал, ждал, когда останусь на новой земле без любимой, один на один со своим врагом, но болезнь, словно насмехаясь надо мной и над Шеррил, медлила и питалась нашим страхом.Ненадолго, но отвлечься всё же удавалось. Всё свободное и не свободное время я читал архивные документы пятого центра, листал книги, узнавал о пепельном недуге всё больше во время осмотра пациентов и из уст других докторов. Болезнь становилась для меня чем-то наподобие монстра, потягаться с которым я не смогу, если только не прибегну к особым методам. И я твёрдо решил для себя, что прибегну к ним. Недавно как раз объявили о пропаже девочки, у которой был иммунитет к болезни. Я должен найти её раньше остальных.11 январяПрошла неделя с того момента, как Шеррил заразилась, но из признаков болезни я заметил только небольшие воспаления на пальцах. Посмотрим, что будет дальше.Сегодня, пока наводил справки по поводу пропавшей девочки, подслушал разговор. Двое обсуждали Мелиссу Картер. Обе завидовали ей, потому что Мелисса была одной из любимиц главврача. Я быстро обмозговал услышанное. Мне стало интересно, за какие заслуги доктор Хилл любит её? В перерывах я поспрашивал у знакомых людей. Создавшийся в моей голове образ сильно напоминал мне Шеррил. Проверю, так ли это на самом деле.Ближе к вечеру мне наконец удалось узнать примерное местоположение пропавшей девочки. Ради этого я мотался по городу и пытался совместить свои обязанности в центре с поисками. Пропустил обед и ужин, но голода не чувствовал?— увлёкся сильно. Моё упорство было вознаграждено. Я перехватил девочку, пока какая-то женщина продавала её. Добровольно малявку отдавать не хотели, так что я просто убежал с ней, уворачиваясь от камней и летящих в нас сапог. По пути в свою лабораторию обходил дежурных как мог. Меня либо не заметили, либо не увидели в моих действиях ничего необычного. И хорошо.Когда девочка спросила, идём ли мы в центр, я не смог ей ответить.Мне было жаль, что она станет первой жертвой, но я понимал?— так нужно. Если никто ещё не добился успеха обычными способами, игнорируя те, которые действительно сработают, я стану тем, кто воспользуется ими и сделает, что нужно. Кто, если не я?В тот день в центр я не возвращался. Обустраивал своё местечко и пытался наладить отношения с Тэрри. Она умная девочка. Ей было до дрожи в коленях страшно?— да, подвал на хорошее настроение не настраивал, но я смог смягчить этот эффект. Тэрри даже… согласилась ?сотрудничать? со мной. Бедный ребёнок уже согласился бы жить в титаньей пасти, чтобы не возвращаться в рабство. Я пообещал, что не причиню много боли.15 январяЗавёл отдельную тетрадь для записи возможных способов лечения, предположений и ведения наблюдений. В этой уже слишком много личного…Уже ровно 10 дней, как моя жена абсолютно здорова. Я не верил своим глазам. Мои худшие и одновременно лучшие мысли реализовались. Лучшие?— потому что она жива. Худшие?— должно быть, мне придётся рано или поздно поэкспериментировать с ней… Моя Шеррил… Она не заслужила такого. Она всё время так заботилась обо мне, как не заботилась родная мама. Душой за меня болела. Сколько нервов она потратила со мной и моими проблемами? Она достойна лучшего будущего, чем я могу ей дать. Иной раз приду домой злой, как собака, из-за этих пациентов, кину пару грубых слов… А она молчит. И нет сказать бы что-нибудь в ответ… Только ведёт меня на кухню, где накрыт стол, и смотрит, как я уплетаю её стряпню. Стыдно за своё поведение становится. Какой же она ангел… Даже поехала со мной сюда. Я не смогу так нагло воспользоваться её добротой.Четвёртый день моих исследований причин иммунитета Тэрри. Пока что не могу ни за что зацепиться. Завтра попробую копнуть глубже?— изучу внутреннее строение. Возможно, обнаружу что-то там.16 январяПишу это, пока Тэрри всё ещё без сознания. То, что я изучил?— невероятно! У меня даже дрожит рука от возбуждения и восторга… Реальная анатомия кардинально отличается от анатомии, которую нам преподавал профессор. Я сделал кучи зарисовок в другой тетради. Хотел было отправить Макгалагеру, но жадность одержала победу. Поделюсь, когда докопаюсь до истины, и всё человечество узнает моё имя.20 январяНаконец выдалась возможность поговорить с Лиссой. Я был прав?— она так же мила, как моя, но при этом в ней есть… остринка? Странно описывать такими словами кого-то, но ничего более подходящего на ум не приходит. Она настойчива и ужасно взволнована. Пару раз подловил её на том, как она упирается взглядом в никуда, стоит без движения и думает о чём-то, а потом мотает головой и наконец продолжает работу. Только слёзы в глазах стоят.Чёрт, у меня не было времени на эти глупости, но я не смог удержаться и вывел её на улицу, когда в том кабинете увидел, как подергиваются у неё плечи от… даже не знаю чего. Наверное, досады. Ведь мы так и не смогли в тот день синтезировать лекарство.Ночью снова резал Тэрри.Боюсь, её организм не выдержит дольше. Мне придётся искать новые объекты исследования.23 январяШеррил хочет вернуться. Говорит, что больше не может жить здесь в постоянном страхе за меня. И хочет, чтобы я уехал вместе с ней. Поссорились. Так, как не ссорились никогда. Её здравый ум всегда разрешал любые преграды на нашем общем пути, но сегодня она стала сама не своя. Я вижу, как она меняется прямо на моих глазах. Становится раздражительной. Если раньше она никогда не злилась, и её любовь пробивала мою оборону из гнусных ругательств, а объятия оставляли меня безмолвным, то теперь она стала моим полным отражением. Я будто кричал на зеркало. Оно почти синхронно отвечало мне в ответ ещё большей кучей дерьма. Этот город испортил Шеррил и сделал меня ещё более испорченным. Возможно, она наставляла меня на правильные мысли, но я не мог и не могу до сих пор отказаться от своей цели.27 январяДом стал для меня местом, где мои мозги подвергаются самой извращённой ёбле. В добавок, вчера умерла Тэрри. Ну хотя бы седьмой центр предоставил мне тела для исследований. Тэрри же я оставил в доме на окраине. Просто видел, как Мелисса переживает за неё. Не было ни дня, чтобы она не завела эту тему. Я должен был сделать так, чтобы она перестала думать о Тэрри?— это потребляет слишком много энергии, из-за чего тяжелее работать. Да и не заслужила Лисса жизни в неведении. Поэтому ночью я отнёс Тэрри в заброшенный дом и дал немного денег бродяге на улице, чтобы он пришёл в пятый центр и сказал, что обнаружил тело там.Лисса не плакала. У неё не дрожали плечи. Не ломался голос, когда она упоминала о швах на трупе. На моих глазах девушка из безобидного и порой жалкого цветка становилась машиной. Это огорчило меня… ведь не за это я полюбил её.29 январяБесконечные ссоры дома вытягивают из меня все силы, у меня даже не остаётся энергии клеить на собственное лицо улыбку. Не хочу больше ничего писать сюда.30 январяПроизошло нечто ужасное. То, что я себе никогда не прощу.Нытьё Шеррил просто вывело меня из себя. Я устал. Нет, я заебался! Вот почему впервые за годы брака я не выдержал и ударил её по голове. Вазой из толстенного стекла. Моя женщина, милая и, в отличие от вазы, хрупкая, отлетела в стену и упала. Я пожалел в первые же секунды. С самых первых секунд, когда понял, что проломил ей череп, пожалел. Кинулся за аптечкой. Сделал всё, что смог, только чтобы она не бросала меня здесь одного.А уже к вечеру я, последний идиот, тащил её, мёртвую, в свою лабораторию. Нежное маленькое тело уместил в чемодан. Поборол страх и чувство стыда и исследовал её так же, как исследовал всех остальных. В процессе сделал одно интересное открытие… напишу о нём в отдельную тетрадь. Потом ввёл вещество, которое дал профессор Макгалагер для таких случаев, в сосуды, но вспомнил, что во время вскрытия многие повредил, вот же урод… Потратил ещё больше вещества Макгалагера, чтобы заполнить им органы и ткани моей дорогой. Она была прекрасна, даже когда всё её тело было перекроено и наполнено жидкостью для бальзамирования.Я оставил её в самой холодной части подвала, где храню некоторые инструменты и складирую препараты. Мне не хватит духу похоронить её, а в той комнате, по крайней мере, ещё смогу смотреть в её высохшие глаза и представлять, что она жива.31 январяНа этом мои испытания не закончились. Седьмой центр предложил мне за достойную оплату устроить в пятом центре пожар.Лишних денег не бывает.Так что я продал задницу за свою мечту.3 февраляКогда вспоминаю, для чего я делаю это, перестаю жалеть и ненавидеть себя. Но вновь возненавидел себя я после того, как дело с поджогом было сделано.Кто же знал, что эта дурёха попрётся туда, в огонь? Я едва ли не полез за ней внутрь, как она уже успела вывалиться из другого окна. Чувствовал себя конченым. Виноватым перед ней. Несмотря на то, что я выбрал для поджога время, когда она не была в центре, всё равно навредил.Жаль, Шеррил нет в живых, чтобы утешить меня.10 февраляПроделал колоссальную работу за эту неделю. Успеваю немного ухаживать за Мелиссой, она сейчас что мёртвая, только шуму от её кашля чуть больше, чем от трупа. Завтра мне доставят ещё материал для исследований. Часто это люди уже невменяемые, поэтому не так тяжело удерживать их в подвале.Я чувствую, что максимально близко подобрался к выходу. Вероятный план действий давно зреет в голове, и вот-вот я доведу его до ума. Нужно немного потерпеть.12 февраляВсё было предельно просто.Вместо того, чтобы пытаться стабилизировать вещество, полученное природным путём, нужно… синтезировать его самостоятельно, без природных материалов.Даже на словах звучит плохо и безумно. Но попробовать стоит. Терять нечего.Но как мне получить ту же формулу, не используя левкодиум?Ночь будет длинной.13 февраляВчера накидал несколько цепочек реакций, в которых конечным продуктом является вещество, сходное с активным компонентом левкодиума. Сегодня в пятом центре попробовал один вариант. Стабилен. Оставлю на полке. Позже, когда будут готовы остальные 3, опробую все на разных пациентах, чтобы было удобнее сравнивать. Надеюсь, хотя бы один из них срабоЗапись оканчивается. По пятнам было видно, что механическое перо сломалось, из него вытекали чернила и подпачкали последние страницы.Мелисса в панике кинулась искать вторую тетрадь. В столе был единственный запертый ящик. Не найдёт ключ?— не найдёт лекарство.В проход, откуда доносились голоса людей, изнывающих от боли, решила пока не заходить. Прямо напротив была открытая дверь. Её тень шмыгнула в проём.Эта комната представляла собой тот самый склад. Многочисленные полки были забиты под завязку, уставлены снадобьями, свободного места практически не оставалось. Только в углу помещения сохранялся порядок, и подойдя поближе, Мелисса поняла, почему.На стуле, склонив голову, сидело то, что когда-то было живым, но сейчас представляло собой кусок мяса, насквозь пропитанный чем-то едким. Кожу, потерявшую эластичность, застывшую камнем, держали швы, которыми было покрыто всё тело. У женщины были потухшие чёрные глаза и того же цвета волосы, постриженные до плеч.Тошнота подступала всё выше и выше к изодранному горлу. Лисса всё отчётливее осознавала?— нужно выбираться, пока она не упала в обморок и не составила Кайлу пару, но уйти без сведений нельзя. Переборов омерзение, Мелисса ещё раз взглянула на женщину, в руке которой блестело что-то. Вот и ключ.Необходимая информация покорно лежала в её руках, пока она, облокотившись плечом о стены, ползла к выходу. Каждый шаг давался тяжелее предыдущего, ноги, становясь лишним грузом, отказывались слушаться, но всё же смогли дотащить Лиссу до поверхности.Следующие несколько часов казались и спасающими, и уничтожающими. Город спал, не спали бандиты, воры, убийцы, но после пережитого они не были страшны. Лисса уже не просто походила на них?— она была одной из них или даже хуже.Можно ли считать себя серийной убийцей, если помимо убийства своего друга, ты ещё и убил человека внутри себя?Возможно, Кайл был прав… Пара десятков смертей для миллионов жизней?— выгодный размен. Какой бы чудовищной не казалась эта мысль, она в какой-то степени правильная. В том, чтобы быть плохим… нет ничего плохого. На осознание этого ушло непозволительно много времени, и именно поэтому она запомнит этот урок на всю жизнь. Может быть, чтобы стать лучшей в своём деле, не хватало именно этой капли понимания.Мелисса больше не сожалела о содеянном. Она сожалела о том, что не разобралась в деле раньше.Но с этого момента всё будет налаживаться. Больше не придётся спотыкаться, не придётся получать шрамы, учиться на своих ошибках, обжигаться. Всё осталось позади, впереди?— освобождение города от оков эпидемии. И первый шаг на пути к этому был совершён, когда Лисса вернулась.Пришлось поднять всех на ноги посреди ночи, чтобы к рассвету собрать несколько пробирок сыворотки. Держа в руках одну из них, развалившись в старом кресле, Мелисса встряхивала ёмкость и наблюдала, как стекает по стеклу прозрачная жидкость.—?Безупречно… —?произнесла Тереза, встав напротив. —?Теоретически, это уже можно вводить больным. Практически, могут возникнуть трудности, но подумаем об этом позже. Нужно сообщить о достижении.Видеть удовлетворение на лице бывшего главврача после стольких месяцев было бесценно. Лучше, чем запивать сладким чаем сладкий торт.—?А теперь, Лисса, скажи мне наконец,?— склонилась Тереза. На лице её вновь проявилась серьёзность, такая привычная глазам и… пугающая. —?Как?Лисса облизнула губы.?Это всё благодаря Кайлу. Ему хватило духа заняться тем, о чём все думают, но боятся сделать, и наткнулся на успех в качестве награды за бесстрашие. Я просто пришла и без стыда забрала плоды его трудов?. —?Случайно.Ответ не понравился Терезе.—?У меня мизинец убедительнее тебя играет.—?Но я не вру.—?Нет, ты строишь из себя дурочку. Мелисса, которая во время учёбы в дневных отчётах расписывала биографию каждого сотрудника больницы, вплоть до их любимого цвета и знака зодиака, объясняет нахождение сыворотки одним словом ?случайно??—?Я не могу рассказать всё. Даже тебе. Единственное, что добавлю?— Кайл сегодня не вернётся. И не вернётся уже никогда.Тереза плохо скрывала удивление. Не найдя, что сказать, она вышла из импровизированной лаборатории, оставив Мелиссу одну.Скоро состоится очередное собрание, на котором остатки пятого центра представят плоды трудов, пусть и не своих. Лисса будет думать о том, какова вероятность, что она угодит в тюрьму за убийство.И ждать.