6. (1/1)

На следующий же день после того, как Ирвин обменял хостел на кожаный диван в гостиной Льва, обнаружилось, что время утреннего подъёма у новоиспечённых соседей более-менее совпадает.Ирвин просыпался около восьми утра, заправлял постель и прокрадывался в душ, стараясь не шуметь. Затем он отправлялся на кухню, чтобы сготовить быстрый завтрак на себя и на Льва: бутерброды, хлопья или даже яичницу. К этому времени дверь комнаты Льва открывалась, и оттуда первым делом семенила Генриетта, громко цокая коготками по ламинату. Напрыгавшись вокруг Ирвина, она сосредотачивалась на своей миске с кормом. Следом за ней появлялся Лев?— чаще всего заспанный, взлохмаченный и смотрящий на мир одним приоткрытым глазом. Вокруг Ирвина он не прыгал. Вместо этого он шёл в ванную, не обременяя себя пожеланием доброго утра.Ирвин, в свою очередь, тоже не стремился начинать диалог, ограничиваясь озабоченным взглядом из-под длинных светлых ресниц. Он знал, что поведение Льва никак не связано со стремлением продемонстрировать, что он тут лишний. Лев был молчалив, но недружелюбия к Ирвину не проявлял.Пока Лев плескался в душе, приходя в себя, Ирвин переодевался в уличное, подхватывал Генриетту и уходил на короткую прогулку по местам собачьей славы.Прогулка занимала около двадцати минут, и когда Ирвин возвращался, Лев неизменно встречал его на пороге: уже чистый, пахнущий гелем для душа и пенкой для бритья. Так же молча он забирал Генриетту и уносил её в ванную, чтобы вымыть ей лапы. Ирвин выскальзывал из ботинок, заглядывал на кухню, чтобы переложить в контейнер обед,?— и был таков.В самое первое утро совместного проживания Лев, забирая Генриетту после прогулки, бросил Ирвину:—?Подожди, не уходи пока.Ирвин покорно прислонился к стене, не раздеваясь, и принялся ждать, гадая, что Льву от него нужно. Сперва до него доносился плеск воды из ванной, пыхтение покорно умывающейся Генриетты, шорох полотенца, а затем Лев прошествовал на кухню и принялся греметь дверцами и выдвижными ящиками. Ирвин насторожился, но подглядывать не стал. Спустя несколько минут томительного ожидания Лев появился в прихожей и вручил Ирвину контейнер с обедом, смотря куда-то в сторону.—?Держи,?— буркнул он и отступил на шаг. —?Тут мясо с овощами. Понятия не имею, что ты любишь, поэтому в следующий раз бери из холодильника, что захочешь, и собирай себе обед на работу сам. Сегодня я сделал это своими руками, чтобы ты… —?Лев громко прокашлялся. —?Чтобы ты не стеснялся.—?Зато ты, похоже, стесняешься заботиться о ком-то, кроме собаки, верно? —?Ирвин улыбнулся краем губ, и тень, которую он отбрасывал, вдруг словно бы стала длиннее и обволокла собой всю прихожую. Контейнер он мягко прижал к груди.—?Что ты там вякнул, Ирка? —?огрызнулся Лев, всё ещё кося глазами в сторону. Его губы были плотно сжаты. —?Вали уже, а то опоздаешь.—?Да, нехорошо было бы опоздать в самый первый рабочий день,?— спокойно согласился Ирвин и, спрятав контейнер в сумку, взялся за ручку двери. Его улыбка стала шире. —?Спасибо, Лев. Я рассчитаюсь с тобой, как придёт моё время.—?Зарплату сперва получи,?— отрезал Лев и поднял на Ирвина хмурый взгляд. —?А то делишь шкуру неубитого медведя.—?Так разве я только о деньгах? —?усмехнулся Ирвин и открыл дверь. —?До вечера.Когда дверь за Ирвином захлопнулась, Лев остался стоять в коридоре, крепко сжав пальцами ткань домашних штанов.—?Ещё и суток у меня не провёл?— а уже бесит,?— тихо процедил он в пространство пред собой.Но сформулировать самому себе, чем именно, так и не смог.Открытая курилка на работе Ирвина выходила оконными проёмами в сторону центра. Ирвин любил подниматься на эту площадку и со вкусом курить, облокотившись на перила и жмурясь от порывов холодного ветра. Пальто он не накидывал, курил прямо в своём изумрудном, немного мешковатом свитере, обхватив себя поперёк рёбер рукой. Его взгляд чаще всего был устремлён в сторону вокзала. Раз за разом он пытался найти дом Льва, хоть и знал, что занятие это бесполезное: обзора в любом случае не хватало.Иногда Ирвин выходил курить один, иногда?— с коллегами. Коллегам он понравился сразу: добродушный, ответственный и спокойный, он словно бы излучал аномальное для человеческого тела тепло, как хорошо прогретая батарея. К нему тянулись, ему доверяли, и уже на четвёртый день работы Ирвин был в курсе всей внутренней кухни фирмы и некоторых интимных фактов биографии своих коллег.Новую информацию он схватывал на лету, к начальству относился внимательно и уважительно, но без подобострастного заигрывания. Ему удалось поставить себя правильно в новом коллективе с самого первого дня. Для Ирвина это никогда не было сложной задачей.Во время обеденного перерыва он, как правило, уединялся на кухне, но не в углу. Он никогда не был против компании, но инициировать совместные посиделки не стремился. Чаще всего он просто задумчиво поглощал принесённое с собой. Еда, которую он брал на работу, в основном была приготовлена руками Льва, и Ирвин, обедая, чувствовал себя так, будто они сидят совсем близко друг другу.Готовил Лев отлично, и Ирвин поставил себе цель обскакать его в этом деле в кратчайшие сроки. Ему хотелось, чтобы и Лев обедал чем-нибудь, приготовленным его руками, и тоже непроизвольно думал о нём.Рабочий день Ирвина продолжался до половины седьмого. Выпив напоследок кофе, он покидал офис и спускался в метро. Лев отдал ему свой проездной, мотивировав это тем, что всё равно выбирается из дома только по вечерам и предпочитает прогулки пешком.Чем ближе Ирвин приближался к дому Льва, тем теплее становилось у него на душе. Единственное, что его тяготило?— это то, что пока что ему приходится возвращаться с пустыми руками.В домофон он больше не звонил: открывал двери своим дубликатом ключей. У порога его неизменно встречала Генриетта, громким похрюкиванием выпрашивая прогулку.В дни, когда Ирвин заставал Льва дома по вечерам, Лев сидел за своим рабочим столом напротив кухни, откинувшись на спинку кресла и положив одну ногу на столешницу. Вокруг мониторов толпились кружки с чаем, допитым и не очень. Сам Лев либо доделывал работу, либо смотрел что-нибудь, не снимая наушников. Заметив приход Ирвина, он отвлекался на секунду, чтобы приветственно кивнуть.Сферу работы Льва Ирвин выпытал уже давно, во время их короткого перекура у дверей кофейни.—?И кем же можно работать из дома? —?поинтересовался тогда Ирвин, с любопытством пытаясь поймать вечно убегающий от него взгляд прозрачных серых глаз.—?Вебкам-моделью,?— фыркнул Лев, упорно рассматривая стоящий справа от Ирвина мусорный бак с пепельницей.—?Ты серьёзно? —?переспросил Ирвин, и его голос едва заметно дрогнул.—?Нет, конечно, забей. Дизайнер я, специалист по юзабилити.—?Работаешь над созданием идеальных интерфейсов?—?О да. Изучаю поведение пользователей и подгоняю дизайн под их нужды. Неплохая работа, да и образование у меня соответствующее.—?Ты и по образованию дизайнер? —?уточнил Ирвин, на мгновение отведя глаза, чтобы стряхнуть пепел.—?Я психолог,?— усмехнулся Лев и коротко скользнул взглядом по лицу напротив.Иногда Льва не оказывалось дома, и квартира встречала Ирвина темнотой и тишиной. Тогда Ирвин садился на пол прямо в прихожей, не снимая пальто, и играл с Генриеттой, раз за разом бросая в коридор резиновую игрушку в виде косточки. Наигравшись, он выводил её на прогулку, не особо длинную, чтобы успеть вернуться до возвращения Льва и заняться готовкой.Вечера они проводили раздельно: Лев запирался в своей комнате, Ирвин сидел на диване и читал книги, стащенные из библиотеки Льва. Большинство хранящихся там книг были трудами по психологии.Рабочая неделя подошла к концу. Пятница перевалила за полночь, уступив место субботе.Ирвин свернулся на своём разложенном диване, пытаясь уснуть, но уснуть не получалось. Он думал о том, какими будут их первые совместные выходные. Ему хотелось предложить Льву провести время вместе: возможно, посмотреть какой-нибудь фильм или прогуляться, а может, заняться готовкой. Реакцию Льва на такое предложение было сложно предсказать, и Ирвин просчитывал, как лучше повести себя при всех возможных раскладах.Время приближалось к двум ночи. Ирвин, убаюканный размышлениями, уже впал в рассеянную полудрёму, как вдруг диван пошатнулся, а на ноги навалилась неожиданная тяжесть.—?Блядь, с-с-сука, понаставили, блядь, диванов… —?сдавленно раздалось из темноты.Ирвин распахнул глаза и приподнялся.—?Лев?..В ответ раздалось полное боли шипение.—?Ты чего?.. —?растерянно спросил Ирвин, откидывая одеяло.—?Шёл и ударился,?— мрачно пропыхтел Лев с другого конца дивана.—?Мизинцем? —?Ирвин вдруг улыбнулся, стараясь разглядеть очертания Льва.—?Именно им, с-с-сука… Больно, блядь,?— пожаловался Лев и поднялся с подлокотника, перестав давить коленкой на ноги Ирвина. —?Я привык, что диван не разложен, вот и не рассчитал. Извини, что разбудил.—?Я не спал,?— отозвался Ирвин и окончательно уселся, скрестив ноги. —?Тебе тоже не спится?—?Да я в туалет шёл,?— нехотя отозвался Лев и вдруг добавил:?— Но вообще-то да, не спится.—?Хочешь, поболтаем? —?с готовностью предложил Ирвин, выделив, наконец, взглядом из темноты бледный овал лица и ветки рук, упирающиеся в подлокотник.—?Ну… можно,?— подумав, согласился Лев. —?Подожди только, а то я до цели так и не добрался. Блядский диван.—?Пни его в отместку,?— насмешливо предложил Ирвин.—?Ой да иди ты,?— буркнул Лев и окончательно исчез в темноте.Через несколько секунд в ванной загорелся свет, и Ирвин зажмурился. В ожидании Льва он снова съехал по подушке вниз и улёгся, согнув ноги в коленях, чтобы оставить Льву свободное место.В квартире снова стало темно. Бесшумно возникнув рядом, Лев окинул оценивающим взглядом очертания дивана и устроился на противоположном конце, откинувшись спиной на подлокотник. Ноги он вытянул параллельно ногам Ирвина, коснувшись его бедра ледяной лодыжкой.—?У тебя ноги холодные,?— недовольно шепнул Ирвин.—?И что? —?лениво ответил Лев с другого конца дивана.—?Так нельзя. Нужно согреть. Засунь их под меня.—?Что?..—?Давай сюда ноги, говорю,?— ворчливо скомандовал Ирвин. Уложив ладонь на косточку лодыжки Льва, он задвинул его ноги под свои колени и распрямился на диване во весь рост.Лев пошевелил пальцами ног. Ирвин почувствовал слабое трепыхание под своим бедром.—?Так теплее? —?шёпотом спросил он.—?Да,?— таким же шёпотом отозвался Лев. —?Всё время забываю надевать дома носки.Ирвин откинул голову на подушку и зарылся пальцами в свои волосы, зачёсывая их назад.—?Как прошёл твой день? —?негромко поинтересовался он.—?Что значит ?прошёл?? Он ещё продолжается,?— усмехнулся Лев, но, тем не менее, начал отвечать на вопрос после небольшой задумчивой паузы.Они болтали около часа. Постепенно Лев сполз по подлокотнику ещё ниже, заложив локоть за голову. Свои ноги из-под ног Ирвина он так и не убрал. К трём часам ночи его речь стала совсем тихой, реплики?— редкими, и в течение пары минут он уснул совсем, оставив Ирвина в одиночестве.Ирвин смотрел в потолок, не смея пошевелиться. Его сердце болезненно трепыхалось. Нестерпимо хотелось курить. Полежав ещё немного, Ирвин осторожно поднялся с дивана и бесшумно направился к балкону. Захватив лежащие на подоконнике пачку сигарет и зажигалку, он открыл дверь и скользнул в холод?— босиком, в домашней майке и едва доходящих до колен джинсовых шортах.Холод подействовал на него отрезвляюще. Обняв себя свободной рукой, Ирвин прислонился лбом к ледяной оконной раме. Внизу тускло мерцали фонари. Выпавший накануне снег медленно испарялся туманом. На мгновение Ирвину показалось, что в мире не осталось никого, кроме него.Докурив сигарету и затушив окурок в пепельнице, Ирвин вернулся в тепло и осторожно прикрыл за собой балконную дверь. Его всё ещё потряхивало от холода, а мысль о том, чтобы вернуться на диван, отзывалась внутри необъяснимым страхом.Вместо того, чтобы улечься, Ирвин бесшумно опустился на колени рядом со спящим Львом и всмотрелся в его лицо привыкшими к темноте глазами. Лев спал, отвернув голову и уткнувшись носом в спинку дивана. Из-за поворота головы жилы на его шее выделялись особенно резко. Его руки были крепко сжаты в кулаки: правая покоилась на груди, а левая, распрямленная, вжималась в бедро.?Защищается,?— горько подумал Ирвин, возвращаясь взглядом к лицу Льва. —?Даже во сне защищается…?.Спокойное дыхание вдруг Льва участилось, и он дёрнулся всем телом, тихо застонав. Ирвин среагировал мгновенно:—?Что такое?.. —?шепнул он Льву на ухо, приобняв его рукой поперёк груди.Лев приоткрыл мутные глаза, на мгновение выныривая из сна.—?Лестница… —?хрипло ответил он. —?Шёл, пропустил ступеньку… Упал.—?Не упал,?— тихо возразил Ирвин, почти касаясь губами его уха. —?Я поймал тебя.Утром Ирвин проснулся не один. В его ногах свернулась Генриетта, сонно посапывая. Морщась, Ирвин приподнялся и уставился на неё. Генриетта ответила ему тем же.—?Сколько времени?.. —?хрипло спросил Ирвин, подтягивая одеяло ближе к себе. С одеялом подтянулась и Генриетта.—?Одиннадцать часов,?— раздался бодрый ответ из глубины квартиры.Через несколько мгновений перед Ирвином появился Лев: свежий, причёсанный, с йогуртом в руках и с чайной ложкой во рту.—?Чёрт… Надо вывести собаку,?— прохрипел Ирвин, вылезая из постели.Лев, наоборот, присел на подлокотник дивана и облизал ложку.—?С тобой невозможно спать, ты в курсе? —?фыркнул он и запустил руку в короткую чёрную шёрстку Генриетты. —?Все ноги мне во сне отдавил, а ещё пнул пару раз.—?Я пнул? —?возмутился Ирвин. —?А ты во сне вообще дёргаешься, как припадочный.—?Все мы дёргаемся,?— надменно ответил Лев. —?Это обусловлено эволюционно. Знаешь, как?—?Просвети,?— буркнул Ирвин, подходя к шкафу, чтобы выудить чистый комплект белья.—?Очень давно, когда мы были обезьянами и спали на деревьях, во сне мы запросто могли свалиться с ветки, и наш организм будил нас в момент падения. Сейчас мы спим преимущественно в постелях, но этот механизм до сих пор заложен в нас на глубинном уровне, и наше тело будит нас во сне, чтобы мы убедились, что никуда не падаем,?— поучительно объяснил Лев монотонным голосом.—?Готов поспорить, тебя ненавидели в школе,?— вдруг весело фыркнул Ирвин, оборачиваясь. Ему в лоб немедленно врезалась выпачканная йогуртом ложка.—?Пошёл ты, Ирка… Бесишь меня.