Глава 7 (1/1)

1979 г.Прошло уже полтора месяца с того проклятого переворота. Цзин со своей семьей находился в лесу, ожидая появления слуг, ушедших за провизией в город. Ён, как ни странно, держался, по крайней мере так казалось отцу. Такое чувство, что прошедшие события ничуть не подкосили его. Они уже три дня стояли здесь лагерем, отдыхая от длительного перехода на юг. Мысленно Цзин поблагодарил своего сына за то, что тот настоял пока повременить с детьми, хотя старик часто подгонял его с этим. Все-таки ухаживать за Ран, будь она в положении, и в таких условиях было бы очень трудно. Да и сама девушка не падала духом, сохраняя мягкую улыбку и практически не расставаясь с супругом.Все же в городах им появляться не стоит. Еще месяц назад слуги им рассказали о розыскных листовках с их лицами и солидными наградами под их портретами, не говоря уже о побочных семьях. Черт, Цзин не хотел признавать, но здесь Мао сыграл просто блестяще. Первоначально бывший советник хотел, добравшись до Гуйчжоу, собрать под свое крыло как можно больше родственников, но теперь казалось, что к тому моменту их просто не останется вообще.— Господин! — раздался знакомый голос. Цзин увидел слуг, несших на своих плечах тюки с продовольствием, но вид у них был какой-то поникший.— Что-то случилось в городе?— В общем, когда мы запасались продуктами, в городе стоял гвалт. Мы не сразу поняли, что к чему, пока не увидели это, — с этими словами слуга протянул Цзину огромный плакат, на котором большими иероглифами было написано:Главное событие дня!Вчера доблестные воины Председателя Маонашли наших врагов. Проклятых Тао!Приходите сегодня на площадь, чтобы лично поучаствовать в казни!Слава КПК! Слава Товарищу Мао!— Не показывайте это им, — взглядом старик указал на сына и невестку, после чего тихо спросил, — вы были там?— Да. — дрожащим голосом сказал другой слуга, — Люди со всего города стекались к площади. Там соорудили большой помост с крестами, а каждому, кто находился ближе к нему, раздавали камни. Через полчаса вывели ваших родственников и всех тех, кто был с ними как-то связан. Там были дети, некоторые даже в школу еще не ходили. Затем появился человек в офицерской форме и начал зачитывать им обвинения, после чего дал команду распять их. Все, не жалея сил, начали закидывать их камнями, крича проклятия в их сторону, а одной маленькой девочке булыжниками раздробили череп, превратив лицо в месиво. Толпа успокоилась только ближе к вечеру, потом тела унесли. — он поднял голову и увидел посеревшее лицо Цзина, не выражавшее ничего, — Господин…— Отнесите припасы и займитесь ужином, об этом никому ни слова, поняли? — Это еще не все, — с этими словами слуга протянул старику потрепанную газету. Судя по дате, напечатана неделю назад. И на первой странице… Цзин с силой сжал бумагу, чуть не разрывая ее.Фото с места казни. Искаженные злобой лица людей, швырявших камни в казненных. Тела приговоренных были искорежены, судя по всему, их пытали еще до дня казни просто ради забавы, чтобы удовлетворить жажду крови горожан. Для старика это было уже слишком. И, оглянувшись на своих сына и невестку, он решил, что не даст их в обиду. Никто из них не будет так страдать.Даже если для этого ему придется отбросить свою человечность……и вот, как всегда, старик просыпается на этом моменте. Рефлекторно он наполняет стопку и сразу же опустошает залпом, чтобы сбросить с себя остатки сна. Это была уже четвертая за сегодня, но уже давно вкус напитка не давал ему привычного ощущения легкого забытия, а просто жег горло, отдаваясь вязким теплом в животе.Вот уже сколько лет Цзин был нечестен сам с собой. Да, он действительно не верил в то, что Джун способна стать наследницей клана, и будет всячески этому препятствовать. Но, что ни говори, для старика семья всегда была на первом месте.Цзин постоянно разрывался между своим фасадом жестокого патриарха и тем, что он чувствовал на самом деле. Говоря одно, он не желал этого в действительности. Он говорит Джун, чтобы она убиралась из клана – внутренний голос кричит ему замолчать. Он выплевывает в лицо Ран то оскорбление – при всей своей нелюбви к женщинам, старик всегда считал ее идеальной для своего сына и той, к кому стоит порой прислушиваться. Он постоянно нахваливал Рена, отмечая его способности и талант – про себя же подмечает его несдержанность и беспринципность и понимает, что сам сотворил его таким. С Ёном такого не было.Казалось, что Цзин уже настолько прочно слился со своей маской за эти года, что теперь он и сам не может понять, где настоящий он, а где его образ. И теперь единственным собеседником, кто помогал ему хотя бы ночью вновь почувствовать себя настоящим, был алкоголь. Но, похоже, и он теперь здесь больше не помощник.***— Пайлон! — Джун подбежала к Ли, когда тот отлетел от удара девочки. Все утро Джун казалось, что Пайлон был какой-то пришибленный. Пока они собирались на тренировку, он молчал, во время разминки и пробежки ни слова, мастер и то был разговорчивее. Когда же ей удавалось поймать его взгляд, он тут же сразу отводил его и вообще было ощущение, что джиан-си мыслями где-то в другом месте, но не здесь.— Я в порядке, — боец медленно поднялся. Джун не врала, когда говорила о том заклинании. Ни намека на боль, хотя камень затылком он все же ощутил.Шамон, все утро наблюдавший за этими двумя, только тихо усмехался. Забавно было наблюдать со стороны, как эти двое страдают от собственной неловкости. И ладно еще Джун, но его ученик… Стоило, конечно, ожидать, что у этих двоих все не сразу пойдет, как надо. Но вмешиваться он не будет. Пайлон не маленький мальчик, сам разберется.— Думаю, на сегодня хватит, — объявил мастер, — вы двое явно витаете где-то в облаках, так что нет смысла дальше продолжать тренировку. Возвращаемся.Дорога домой прошла в тишине.После обеда Ли сказал девочке, что его не будет на тренировке у Ёна, сославшись на какое-то дело. Девочка хотела узнать, что за дело, но по взгляду джиан-си поняла, что он просто хочет сейчас побыть один. На занятиях с отцом она казалась какой-то несобранной. Во время спарринга с отцом она пропустила удар от дракона, к счастью, не слишком опасный. Казалось, ничего особенного, но Ён все равно заметил изменения в поведении дочери.— У тебя все хорошо?— Что?.. А, все хорошо, отец. Просто, наверное, не выспалась, — хорошая попытка, но Ён не идиот. Да и отсутствие Пайлона тоже бросалось в глаза. Уже невозможно было представить этих двоих порознь.— А где сейчас Ли? Обычно он за тобой всегда хвостом ходит.— Он сказал, у него появилось одно дело, поэтому сказал идти без него.Ён промолчал. Вчера явно что-то случилось, но он обещал не вмешиваться. По крайней мере открыто не будет. Поэтому он просто махнул рукой, говоря, что занятие закончено.Всю дорогу Джун размышляла о вчерашнем поступке. Она хотела уже сейчас поговорить с Пайлоном, но он все время избегает ее. Девочка хотела поделиться с кем-нибудь этим. И поэтому пошла к единственному человеку, кто мог дать ей совет.— Джун, — Ран удивленно посмотрела на дочь. Все же она нечасто заходила к ней.— Мама, мне нужно поговорить с тобой. У тебя найдется минутка?Женщина кивнула и впустила дочь в комнату. Отец пока был у себя в кабинете, поэтому они могли поговорить без секретов. Ран села на кровать, устраивая голову дочери у себя на коленях, совсем как в детстве.— Это довольно трудно объяснить. В общем, мама, мне нравится Пайлон, — выпалила Джун. Она ожидала что угодно: шока, недоумения, даже злости, но не понимающую улыбку.— Я знаю. — Но откуда?— Вы просто себя со стороны не видите. Даже твой отец заметил это, кстати, он и поделился со мной своими догадками, — от этих слов Джун покраснела, стараясь спрятать смущенное лицо в складках платья матери. — И ты не против этого?— Джун, — осторожно начала Ран, — Ли твой хранитель, и он всегда будет рядом с тобой. Я рада, что вы с ним так хорошо ладите. Но все же не забывай, Пайлон – мертвец. Подумай, ты готова принять тот факт, что, если у вас сложится серьезно, вы будете только вдвоем до конца жизни? Что ты никогда не познаешь радости материнства, и, возможно, тебя не поймут и не примут. — Отец говорил то же самое, — сказала девочка скорее для себя. — Впрочем, — женщина сменила тон на более легкий, — это нисколько не мешает тебе просто наслаждаться временем, проведенным с ним. Тем более я знаю, что Ли очень надежный и искренне дорожит тобой. Знала бы ты как он переживал, когда он принес тебя ко мне, всю израненную после боя с твоим братом. — на этих словах Джун улыбнулась и еще сильнее прижалась к Ран, — Так что не нужно слишком много думать о будущем. Просто радуйся тому, что есть сейчас. Но, думаю, ты пришла не только из-за этого. Что-то произошло?— Д-да, — Ран тихо умилялась, глядя на покрасневшие кончики ушей своей дочери, — все произошло так внезапно, мы вчера просто обменивались подарками, и… я поцеловала его. Джун прижалась к матери стараясь спрятаться у нее на груди, а Ран только мягко смеялась, легко поглаживая по голове свою по уши влюбленную дочь. Господи, как давно это было. Она помнила, как Ён, тогда еще совсем неопытный в любовных делах, признался ей в чувствах. Это было настолько неловко и одновременно мило, что женщина тогда не устояла. Ведь с остальными Ён всегда держал марку наследника со всей его строгостью и приверженностью правилам, и поэтому ценила, что себя настоящего неидеального, со всеми своими причудами, он показывал только ей.— И как Пайлон отреагировал? — девочка резко помрачнела.— После этого мы так и не смогли поговорить. Мне кажется, он намеренно избегает меня. Что, если после этого он возненавидит меня? Ведь у него уже была любимая. Боюсь, что он просто не воспринимает меня так, как я его. Что, если я ошиблась? — на глазах Джун навернулись слезы. — Джун, постарайся понять Пайлона. Я не думаю, что он зол на тебя. Он просто растерян. Это для него было просто неожиданно, и теперь он, наверное, не знает, как на это реагировать. Но он точно не охладел к тебе, не возненавидел. Дай ему немного времени уложить все в голове. Уверена, все скоро придет в норму, не переживай. — Ран понимала, что Джун все же слегка поторопилась, с другой стороны, так они смогут быстро разобраться друг с другом и решить все окончательно.Джун постепенно успокоилась. Так они и пробыли в таком положении еще какое-то время. Девочка сама не заметила, как задремала на коленях Ран, пока та тихо баюкала ее, давая отдохнуть после трудного дня. ***Стоя на балконе спальни, Ли пытался разобраться с бардаком в голове. Он так и не определился для себя, кто Джун для него. Всю ночь он не мог уснуть, а потом целый день не мог ни на чем сосредоточиться.Это правда. Ли искренне привязался к Джун и дорожил ей. Но о таких отношениях он никогда не задумывался. Он правда не думал, что девочка видит в нем кого-то большего, чем просто друга или старшего брата. И, вспоминая то ощущение близости с Джун, в первый раз почувствовав ее по-настоящему, он тогда хотел, чтобы это не заканчивалось.?…он мертвец, и вы никогда не сможете жить полноценной жизнью. У вас не будет детей, вы даже не сможете состариться вместе…?, — прозвучали слова Ёна в голове джиан-си. Тогда он не придал им значения, посчитав их просто за отцовские переживания. Теперь же это заставило по-другому посмотреть на все. Наверняка Джун захочет в будущем завести семью, но Пайлон при всем желании не сможет дать ей этого. Возможно, её отец прав. Когда-нибудь девочка сможет найти себе мужчину, достойного её, надежного сильного, но, главное, живого. Джун будет возиться с детьми, а муж всегда будет с ней рядом, согревая её, когда ей будет не хватать родного тепла, и по ночам, когда будут друг к другу максимально близко, они…Пайлон не сразу заметил, как со всей дури лупит кулаком по мраморным перилам. Черт, от одной мысли, что Джун будет с кем-то другим… Он её хранитель, он должен оберегать её и быть рядом с ней. Невольно Ли вспомнил об Эми, и тут же остыл, чувствуя вину. Почти двадцать лет прошло с той аварии, а он думал, что смог отпустить это, но нет. И сейчас чувствовал, что предает её, да еще смотрит на Джун, которая еще даже не выросла, и от этого становилось еще более мерзко.— Прекращай себя терзать, Ли, и просто поговори с девочкой. Сейчас она переживает не меньше тебя, — Шамон появился рядом с джиан-си, оставив Джун под присмотром матери.— Что я могу ей сейчас сказать, учитель?! Вы же сами понимаете, что я не смогу дать ей ничего. К тому же она еще совсем молода. Да даже когда она вырастет, со мной у нее не будет будущего. Она осознает это рано или поздно.— Не решай за нее, — осадил его мастер, — пусть вчера у вас все вышло спонтанно, знаешь, сколько ей понадобилось смелости быть честной со своими чувствами. Я учил тебя боевым искусствам, чтобы закалить твой характер, а не делать из тебя труса.— Я не могу, мастер! Вы правы, я просто боюсь, но не за себя, а за Джун. Боюсь того, что смогу не быть рядом с ней в нужный момент, не сумею уберечь. И тогда все повторится снова, как с Эми. Я не хочу этого!На Пайлона было больно смотреть. Шамон подошел к своему ученику и положил призрачную ладонь ему на плечо.— Ли, я все понимаю, ты потерял свою семью. Это рана, шрам от которой не сойдет никогда. Но все же дай себе шанс. Эми сама сделала свой выбор, и ты не должен мучить себя за ее решение. Да, твое существование сейчас вряд ли можно считать жизнью, но, если ты все еще способен чувствовать печаль, радость и любить, так ли ты отличаешься от обычного человека? —Пайлон повернулся к мастеру, который ободряюще улыбался ученику, — Самое главное, ответь для себя на вопрос: Кто для тебя Джун? — с этими словами Шамон улетел, оставив Ли наедине с собой.Пайлон вернулся в спальню, и, плюхнувшись в кресло, закрыл глаза, отдаваясь своим мыслям, и незаметно для себя погрузился в сон.Снилось ему что-то неразборчивое. Декорации сменялись одни за другими. Периодически мелькали события из его прошлой жизни, хорошие моменты перемежались с плохими. И лишь одно в этом сне было постоянным.Зеленые волосы, собранные синими заколками; глаза, лучившиеся добротой и заботой, и ее улыбка, появлявшаяся каждый раз, когда они встречались взглядами. И всякий раз, когда лицо джиан-си омрачалось из-за тяжелых сцен, она лишь крепче сжимала его руку, давая ему понять, что он больше не один.Он уже знает свой ответ. Он не знает, что будет в будущем, но в нем больше не будет места безнадёге и гнетущему одиночеству.— Пайлон, — Ли медленно открыл глаза и увидел Джун, сидевшую на подлокотнике.— Джун, — джиан-си решил начать первым, — прости меня за сегодня. Я не должен был игнорировать тебя. Просто я настолько запутался, что в определенный момент просто испугался, и решил, что сначала должен разобраться в себе, и не подумал о тебе. Наверное, ты разочарована в таком хранителе. — невесело усмехнулся джиан-си.Девочка молчала минуту, потом, неожиданно для бойца, села к нему на колени и взяла в ладони его лицо, чтобы он смотрел ей в глаза.— Ли, сейчас я кое-что скажу тебе, поэтому помолчи, хорошо? — видя ее решительный взгляд, тот лишь молча кивнул в ответ, — то, что было вчера, я нисколько не жалею об этом. Я хотела выразить то, что копилось во мне долгое время. Ты всегда рядом со мной, и я знаю, что ты никогда не оставишь меня. Ты стал для меня всем. Ты остался со мной, вняв моей эгоистичной просьбе. Если бы не ты, я не знаю, кем бы была сейчас, возможно Рен или дедушка давно избавились бы от меня. — она прижалась к Пайлону, после чего тот невольно приобнял её, и, оказавшись возле его уха, продолжила, — Я знаю, что никогда не смогу стать заменой твоей любимой, но я хочу, чтобы ты знал. Я всегда буду с тобой, что бы ни случилось. — Ли недолго раздумывал.— Джун, — Пайлон мягко отстранил от себя девочку, не отпуская её, — Тебе не нужно становиться заменой Эми. Я никогда и не думал о тебе в таком ключе. Ты это ты, и этим мне дорога. Я навсегда останусь твоим первым хранителем, и буду с тобой до самого конца.Девочка вновь наклонилась к его уху и прошептала три слова. Ли почувствовал, как что-то в груди начало разрастаться, грозясь вырваться наружу. Теперь он больше не сомневался. Приблизившись к уху Джун, он прошептал их же в ответ. Девочка стиснула в объятиях своего хранителя, Пайлон слышал биение ее сердца, ощущал запах ее тела и чувствовал внутреннее умиротворение. Казалось, что прошлое понемногу разжимает свои тиски, давая ему наконец свободно вдохнуть. Внутренний голос если и говорил ему, что это неправильно, то уже как-то неохотно, соглашаясь со всем происходящим.Их второй поцелуй отличался. Сейчас он был нежным невинным доверительным, словно они давали обещание. Они были полностью открыты друг другу, больше никаких секретов.И засыпая вместе, все также не размыкая рук, они слышали те три слова, три слога, что убаюкивающим шепотом звучали в их головах.Wo Ai Ni…