Глава 4 (1/1)

Этот отряд прибыл слишком поздно, и, врываясь из толпы, парень бежал в сторону бойни, так что полы плаща хлопали по ногам, развеваясь позади него. Он очень боялся не успеть, потерять всю свою жизнь здесь, на поле боя, и было плевать, что на него с любопытством смотрели темные существа из межмирья, готовые в любой момент наброситься на него. Только не здесь, не сейчас, они обещали прожить яркую и долгую жизнь, если это возможно, но не умереть в одиночестве, вдалеке друг от друга. Их отряд оказался ближе всего к эпицентру конфликта, и Берт прекрасно знал, какой отряд попал прямиком к Льетольву. Конечно, это могло быть совпадением, но также и возможно, что он пришел за Адамом, а Тернер этого никак не мог допустить во второй раз. Обступая в быстром беге погибших и мучающихся в страданиях боли чародеев, он спешил туда, где Теней становилось всё больше, а впереди всё более отчетливо слышались звуки магических заклинаний и видны были всполохи. Недалеко от места бойни впереди он увидел ссутулившийся силуэт, которого заботливо поддерживали с обоих сторон боевые маги. Их лидер явно чувствовал себя не в лучшей форме, однако, шатена это не сильно волновало. Вмиг подойдя вплотную, он схватил за воротник плаща бледного мужчину, легко и просто сотрясая его в воздухе и не обращая внимания на испуганные возгласы на магов его отряда.— Какого черта, разноглазый! Вы просто оставили Адама там, на поле боя, сражаться с этим безумным!? Где он? Где, черт вас дери, Флетчер!? – Берт срывался на крик, устрашая всё больше раненных, которые прятали глаза от вины и стыда. От стыда, что не смогли противостоять столь сильному темному магу. Выжженное дотла поле говорило о том, что сражение было долгим, тяжелым, и они явно не в выигрыше, судя по крикам боли и стонам вокруг. Тени окружали и разбивали отряды на маленькие группы людей, загоняя их, и отделяя друг от друга, так что те оставшимися силами отбивались как могли.— Он сам сказал нам уходить. – Николас никогда не чувствовал себя настолько беспомощным и бесполезным лидером своего отряда, и сейчас его отчитывал боевой маг другого отряда, вот так, просто. И на душе не становилось легче, ведь Тернер прав, они оставили там чародея, прекрасно понимая, как малы шансы в этой войне выйти с меньшими потерями, а Адам предложил им отступать, удерживая и принося себя в жертву. Они этим предложением воспользовались. — Он еще там, я попрошу прибыть на подмогу другие отряды, и вы пойдете вместе. Тернер зло сплюнул, не сдерживая своих желаний ударить кулаком в челюсть, не желая и дальше выслушивать жалких оправданий о том, что оставили лишь одну жизнь для спасения многих, но эта единственная жизнь была для другого всем этим миром. Ник просто безжизненно повис на руках чародеев, потеряв мгновенно сознание от столь тяжелого и крепкого удара.— Я с тобой позже разберусь, Ник. – выдавил сквозь зубы в сердцах шатен, спешно покидая растерянных магов, наблюдавших всю эту картину. Недолгим позже, прибудет отряд целителей и помощь, но Берт будет уже далеко.Дыхание сперлось, а в легких жгло от безостановочного бега и прохладного воздуха с осадком пепла от догорающих после поединков вещей и травы. Ноги сводило, отказываясь двигаться дальше, каждый шаг отдавался зудящей болью в закаменевших икрах, мысли спутывались, и крутилась лишь одна фраза: ?Только бы успеть?. Сейчас, словно вся жизнь проносилась перед глазами, их жизнь, совместная, длиною в десять долгих, прекрасных лет. Сколько всего они не успели, сколько всего он так и не сказал вслух, а сейчас глаза застилали слезы, которые Берт упорно сдерживал. Он приложит все силы, чтобы вытащить Флетчера оттуда, и тогда он подумает над тем, что больше времени будут проводить вместе, нежели на опасных заданиях с их редкими встречами. Обнадеживающие мысли не приносили нужно эффекта по мере приближения к месту, откуда раздавался шум. Тени словно столпились в одном месте, ожидая сигнала наброситься в любой момент. Они смотрели туда, вдаль, где учитель и ученик сейчас отстаивали свою точку зрения на магии.Кровавое побоище, тела, много тел вокруг, эта война оставит долгий неизгладимый след, и самое важное, чтобы она не забрала последнее – его. Запыхавшись и пройдя низкий пригорок, он, наконец, увидел эту картину: бескрайнее пространство, заполненное до краев Тенями, окружающими двух чародеев, которые бились в этой импровизированной арене не на жизнь, а на смерть. Грозный и недовольный тон Льетольва был непонятен, но с каждой магией, наполненной гневом и отчаянием, было ясно, он всё еще не смирился с отказом Адама. Рыжеволосый едва стоял на ногах, но очень ловко уводил все атаки, словно предсказывал их наперед, и отвечал менее слабыми атаками, вероятно, не желая ранить своего учителя, хотя Берт прекрасно знал, на сколько вырос Флетчер за все это время, упорно трудясь, и мог сравниться силой с самим Льетольвом.Напирая и притесняя своей магией, Адам закрыл все пути к отступлению, хмурясь и выкрикивая в сердцах:— Пожалуйста, остановись, Льетольв!— Идем со мной, и я никого не трону, обещаю. – возразил темный маг, чувствуя, как проигрывает по силе своему ученику, но не сдаваясь ни на миг. Наконец, он приметил знакомую фигуру на горизонте, которая спешно приближалась в их сторону. — Снова ты!Удерживая из последних сил магию своего ученика, темный маг сбросил руку в направлении Берта, сплетая сложное заклинание, собирая сгусток темной энергии и бросая этот залп на парня. Тернер накинул магический щит, легко отбивая в сторону заклинание Льетольва в сторону своей стрелой. Он не столь слаб, как при их первой встрече, он всё это время развивался, стремился и становился лучше, так что один и тот же фокус в отношении его вряд ли бы сработал. Цокнув языком, мужчина нахмурился и вновь вернул свой взгляд на Адама:— В последний раз говорю: Адам, иди со мной! Твое предназначение быть на моей стороне, со мной, я научу тебя большему, чем мог дать тебе Ларвуд!— Прошу, не заставляй меня. – Флетчер успешно сдерживал натиск, заставляя отступать шаг за шагом, не давая тому и шанса на сплетение магии. Взгляд уловил столь знакомый и родной силуэт, который оказался совсем недалеко, сплетая энергетические щупы и готовясь в любой момент вступить в ближний бой. Рыжеволосый чародей не готов был рисковать жизнью Берта, и не рассчитывал, что так скоро увидит его здесь, и теперь, вряд ли он сможет Льетольва убедить остановиться, если они оба вступят в бой. И, выбирая меж двух близких человек, Адам, несомненно, не стал бы жертвовать жизнью своего возлюбленного, поэтому, когда он увидел энергетический шар в руке темного мага, который был адресован в сторону Тернера, он сжал в руке призрачный клинок, замахиваясь на своего учителя. До этого не получающий опасности со стороны Флетчера, Льетольв растерялся и бросил руку вперед, в сторону своего ученика, прежде, чем успел что-либо подумать или предпринять. Он не хотел причинять вред Адаму, но сгусток энергии, пришедшийся на Адама, откинул его в сторону, несмотря на то, что он успел хотя бы сменить траекторию под их ноги, и всё равно, этой взрывной волны хватило, чтобы их отбросило в стороны.В голове неприятно загудело, а в глазах окружающий мир поплыл из стороны в сторону, картинка явно не хотела фокусироваться и единственное, что успел увидеть Льетольв, как силуэт парня бежит к его ученику, который не двигался. В голове вновь загудело с большей силой, так что он зажмурился и схватился за голову. Он не хотел такого исхода, правда, не хотел, но эту битву он проиграл. Теперь-то уж Адам точно никогда его не простит, ведь это он развязал за несколько дней эту войну, которая от этого не становилась менее кровавой, так еще и потерял ученика. Тяжело поднимаясь и открывая портал в межмирье, темный маг скрылся в этой опасной темноте, и словно ожившие вмиг статуи, которые всё это время лишь молча наблюдали, Тени понеслись в сторону портала, ловко запрыгивая и теряясь в ее глубине вслед за Льетольвом.Берт упал на колени возле бездыханного тела Адама, крепко сжимая в объятиях и разглядывая лицо, надеясь встретить знакомую улыбку и ясные, зеленые глаза. — Адам… Адам! Пожалуйста… - сжав руку возлюбленного, Тернер бессильно прижался лбом к его плечу, содрогаясь от злости и боли, не сдерживая собственных слез и рыча, словно дикий, загнанный зверь, которому некуда больше вернуться.Сколько он так просидел – он не знал, не реагируя на посторонние звуки, он так и сидел, прижимая к себе тело, которое до сих пор отказывалось приходить в себя, произнести этими губами его имя, которое звучало как оживляющая мелодия в мертвой пустыне. Он не сразу понял, как осторожно расцепили его крепкие руки, чтобы взять с его объятий юношу. На его плечо упала чья-то тяжелая рука, и лишь потом шатен, подняв голову, встретился с не менее печальными глазами Габриэля – отца Адама. Наконец, в сознание стали возвращаться шумы, Берт лишь сейчас осознал, что прибыла группа отрядов с целителями, которые сновали то там, то тут, перебегая от одного раненного к другим. Светловолосая женщина требовательно что-то наставляла целителям, призывая действовать быстро, но ничто не могло скрыть ее переживаний и грусти в глазах за своего сына. На удивление, Тернер обнаружил неподалеку и собственных родителей, оказывающих посильную помощь, если то было необходимо. Всюду слышались голоса, куда-то спешили, окрикивали, бежали, переносили раненных, Берт молча сидел на земле, глядя впереди себя, на столь безмятежное лицо, которые никак не вписывалось во всеобщую картину. Он просто лежал, лежал недвижимо, пока несколько целителей под руководством Элизабет пытались что-то сделать. Близко его не подпустили, потому что сейчас он там был не нужен: он прекрасный воин, но как чародей-целитель – он бесполезен. Мать Берта подошла бесшумно, разглядывая вымученное лицо сына и следя за его взглядом. Сейчас она хотела лишь приободрить, ведь не меньше остальных переживала за жизнь того юноши. Она была свидетелем большой любви, пусть это не было оговорено вслух, но пережить столько вместе – достойно похвалы. Да, они были удивлены, может, в какой-то момент не согласны, но, всё же, зная хорошо семью Флетчеров, обе семьи не возражали такому союзу: два сильных мага, двое детей двух знаменитых фамилий – они заслужили их одобрения.— С ним всё будет хорошо, он лишь в коме. Ему тоже есть за что бороться, так что, он вернется к тебе совсем скоро. — нужные слова нашли отголосок и ободрение в глазах Берта, так что он, наконец, обратил внимание на своих родителей.— Мы так спешили достичь своей цели стать боевыми магами, но теперь он лежит, на грани смерти, хорошо, что еще живой. Я буду его ждать, мне многое нужно ему сказать. Думаю, нам пора на отставку. — Ты оставишь свой отряд? – поинтересовался отец, в голосе его не было ни сарказма, ни горечи, он прекрасно знал, как много значило для них двоих стать боевыми магами. — Да. Если, конечно, Адам согласен со мной. – взгляд вновь метнулся по бледному фарфоровому лицу с более заметными, чем обычно, веснушками, которые он любил целовать, длинные вьющиеся волосы, которые красиво разметались по траве и по длинным ресницам, которые, казалось, вот-вот дрогнут и распахнутся в удивлении. Но этого не произошло.— Давно пора. – вдруг начала мать Берта, подойдя к своему мужу и улыбнувшись грустно Габриэлю, который фальшиво-спокойно смотрел на своего сына. — Давно пора быть рядом друг с другом.Берт в некотором удивлении долго смотрел на своих родителей, поначалу не понимая, что они подразумевали этими словами, и лишь потом, спустя время, он понял, что пора перестать подвергать риску жизнь своего возлюбленного. Пора предложить пожить вместе, как только Адам вернется в сознание. А он вернется, ведь Тернер ни в ком не был настолько еще уверен.