Глава 1 (1/1)

Джереми считал, что Адам превзошел всякое безумие, и всё это было одним большим розыгрышем над академией. Иначе он не мог объяснить то, как кровные враги, столь ненавидящие друг друга, сейчас шли впереди него и Тианы близко, очень близко друг к другу.Тернера сама ситуация, судя по всему, не сильно смущала, так что он мог позволить себе приобнять рыжеволосого за талию, легко и запросто игнорируя некоторые удивленные взгляды. Чаще всего читалось удивление на лицах третьих и старших курсов. Блондину оно и было ясно?— бедные студенты не больше его понимают в происходящей ситуации, а ведь уже прошло три дня с тех пор, как тогда, в главном зале, подошел Берт, и что сильно удивило Джереми?— так то, что тот крепко пожал руку его другу. А после глупой шутки, которую юноша морозил на протяжении почти трех курсов, как Берт узнал венценосную фамилию Адама, все это стало реальным! Он просто взял и по-собственнически прижал к себе Флетчера, пошутив над тем, что пока не расписались. Пока еще, ха! Так это не было шуткой? Тогда, в какой момент всё это произошло? Ведь он всё это время был рядом со своим лучшим другом. В какой момент они оба переступили этот шаг от дикой ненависти к таким… Шуткам?Блондин всё еще не желал признавать внутри себя, что Адам мог начать отношения со своим близким и единственным врагом. То ли он просто не верил, то ли это говорила за него ревность, ведь он сам не так давно понял, какие на самом деле чувства у него к этому озорному солнцу, который до последнего не сдавался, и мало того, что он не сложил руки, так еще и поступил в Ларвуд; и победил эту объятую загадкой тьму вокруг всей академии.С первого курса, как их рассадили за одну парту, они крепко сдружились, потом в их компании появилась такая верная и умная подруга, как Тиана. Будучи на втором курсе, они считались уже лучшими друзьями, и тогда, как раз, поступала в академию жутко любопытная, и до жути пугающая Стелла. Разумеется, узнав случайно упомянутую фамилию Адама в одном из разговоров, у нее загорелись глаза, и тогда она огорошила рыжеволосого различными смущающими и некомфортными вопросами.И на протяжении всего этого времени присутствовал Тернер, который любил ударить Адама плечом, подставить ногу, обидеть неприятными словами и ?комплиментами?, смеясь где-то в стороне со своими друзьями. В общем, он делал всё, чтобы разозлить единственную душу компании их курса, их друга. Все причины перепалки были ясны, профессор Моу возлагал неплохие надежды на Флетчера, в то время как Берту не удавалось найти отклика в своих стараниях. Чего уж скрывать, у Адама и, правда, не было выдающихся определенных талантов в магии, в то время как шатена было практически не победить.Сейчас иначе. Профессор Моу и ректор Валентайн Росс признавали их обоих, как будущих студентов академии Ларвуд, его друг больше не был тем дохляком и слабаком, оба теперь переставали быть непризнанными сынами своих выдающихся родителей, чьи семьи поддерживали между собой дружеские отношения.Стоит признать, как бы ни хотелось, в Тернере есть отличительные положительные черты, только они распространялись лишь на одного человека, в то время как остальные видели его таким же, что и раньше. Почти ничего не изменилось, да?Всего лишь Берт появился в их дружеской троице, ловко уводя Адама из их компании, даже библиотека стала посещаемым местом этих двоих, хотя, учителя до последнего думали, что положение старшекурсника уже ничто не спасет.Оставалось не так много времени до окончания учебного года, и это означало, что одни выпустятся в стенах академии, другие заберут свои документы и покинут, третьи поступят в Ларвуд. Конечно, будут и поступающие ребята, достойные занять вновь пустые места за партами.Берт, обнимая за талию рыжеволосого, прошел вместе с ним в столовую. Поздоровавшись с Виктором, они вдвоем заняли свободное место, редкие моменты приходились, когда обедали Джереми и Тиана со своим лучшим другом. И это всего-то за считанные дни.Атмосфера в академии была расслабленной, занятия проходили лениво, все студенты-чародеи оставались в предвкушении каникул. Хороший момент, чтобы перевести дух и обдумать, а тем, кто переходит на третий курс?— определиться с направлением и сообщить об этом своим профессорам.Джереми устраивал почти каждую ночь посиделки со всеми, кто охотно был готов прийти. И каждый раз не хватало одного единственного человека. Адам. Правда ли это, что Берт всё время дразнил и злил Флетчера, чтобы обмануть свои чувства и не признавать их? Или он не видел собственных чувств, сам называя его каждый раз ?избранным?.Плотная темнота за окном, усыпанная маленькими, пульсирующими звездами, которые словно сопровождали луну на этот вечер?— единственные хранители прекрасной ночи двоих. Тишина в коридоре третьего курса давала понять, что ребята, все до единого, или почти все, ушли на вечеринку, организованную Джереми. И ощущение того, что они остались вдвоем на этом свете, только усиливало это молчание стен.Берт, жадный и властный, но в то же время внимательный к ощущениям своего партнера, словно в первый раз, наслаждался своим бывшим врагом. Сильные его руки, крепкие пальцы на бедрах Адама, настойчивые, кусачие поцелуи, отчего губы становились только чувствительнее, отрывистые и частые дыхания двоих и их имена, произносимые друг для друга на грани желания и томления. Достигнув своего пика наслаждения, парни молча обнимали друг друга, царапины на спине шатена саднили, но эти ощущения ему дарили лишь чувство его значимости, что он необходим хотя бы для одного человека в этом мире. Лишь для одного человека в этом мире.Берт понимал, как с каждым днем его мир смыкался на его партнере; юный маг для него открывался совсем с другой стороны.—?В Ларвуде такие же отдельные комнаты? —?вдруг подал голос рыжеволосый, который, казалось, так уютно до этого задремал.—?Разумеется. Но ты же не думаешь так легко от меня отделаться? Надо было раньше об этом думать, придурок. Мы теперь будем жить в одном крыле, по крайней мере. —?усмехнулся Тернер, понимая, что юноша сейчас улыбается.Волнующий момент близился с каждым днем, оставляя пестрый осадок различных чувств, и единственным утешением было то, что теперь он, Берт, войдет в эту новую жизнь не один. Он возьмет в эту свою жизнь своего любимого врага. Даже несмотря на то, что его белобрысый друг, прикрывающий свои чувства за очередными шутками, против. Не готовый к любым отношениям и найдя его столь рядом, теперь он готов был вгрызться в глотку любому, кто посмеет коснуться его выскочки. В конце концов, не в характере шатена изменять своим словам.