Глава 1 (1/1)
В столицу четвертого королевства пришла зима. Горожане и не припоминали уже, когда в последний раз были такие лютые морозы, что даже стены домов покрывались искрящимся инеем, а окна, затянутые морозными рисунками и подсвеченные изнутри пламенем очагов, таинственно и заманчиво мерцали.Редкие прохожие старались побыстрее решить свои дела и укрыться в благословенном тепле родного дома или приветливо ожидающих гостей корчмах и трактирах.Пряное, горячее вино и сбитни расходились бочками. И отлично подогревали разговоры. О тяжёлых морозах, о ценах на рынке, о подорожавших дровах, о последнем указе регента, запретившем драть цены безгранично. Что, конечно же, разозлило торговцев, но открыто перечить регенту четвёртого королевства не осмелился никто.Даже лорды лишь скалили зубы в след Артану Гаэр-ашу в бессильной ярости и злобе. Пока бессильной.Знать королевства можно было понять. У них был наследник! Правильно понимающий свой долг перед семьёй, родом и страной наследник. Именно в таком порядке.Да, он был очень молод, но разве бы лорды не оказали бы ему помощь и поддержку, не направили бы, не подсказали бы? Конечно, они стали бы надёжной опорой нового короля. В конце концов, советником при короле мог стать и лорд Дастел, глава рода, к которому относился молодой наследник.К чему этот регент? Если уж Норт Дастел не готов к правлению, то эту функцию мог взять на себя и совет лордов, глав высоких родов. Временно конечно, только временно. Однако престол занял регент. Артан Гаэр-аш, темный лорд и глава Некроса.Предложение о создании совета лордов, как вспомогательном органе при короле, он выслушал с насмешливым молчанием, только демонстративно приподнял бровь.Нет, лорд Артан никоим образом не подходил на главную роль. Ему припомнили всё. Каждый пьяный загул в трактире, что случались в далёкой юности, причем, в компании тех же лордов, что сейчас так рьяно осуждали за это регента. Каждую любовницу, что ныне покойный король в срочном порядке отправлял замуж, порой прямо из постели племянника.О любовницах Гаэр-аша вспоминали и сами его любовницы, только уже с целью напомнить о себе и тех чувствах, "что не могли так просто исчезнуть за прошедшие годы".Всё это обсуждалось на разные лады, где во всё услышанье, где заговорщицким шёпотом. Справедливости ради, стоит отметить, что слышались в этом гуле и редкие голоса, что уверенно говорили, что Гаэр-аш, это не мальчик на побегушках и не марионетка, которую смогут дергать за верёвочки лорды.Маг и воин, один из сильнейших, Темный! Уж он-то точно не позволит устроить в королевстве разброд и шатание, и что более надёжных рук, чтобы передать им власть и представить сложно.Особенно отчаянные вдруг вспоминали, что на этот самый трон у лорда Гаэр-аша, прав столько же, сколько и у Норта Дастела, а то и побольше будет. Но эти голоса тонули в общем шуме недовольных, старательно подогреваемых теми самыми лордами.Сам же Артан Гаэр-аш, в очередной раз, почувствовавший, что начинает задыхаться в королевском дворце, перенёсся на улицы города. В последнее время у него появилась эта привычка. Привычно затянутый в строгий черный китель, без каких-либо опознавательных знаков, наглухо застегнутый на все пуговицы, с идеально выдержанной осанкой, лорд Артан, словно не чувствовал мороза. Идя вперёд без всякой цели, он едва ли замечал улицы, дома, трактиры, мимо которых проходил. К чему? Он в любой момент мог шагнуть в синее пламя и оказаться в королевском кабинете, или в кабинете ректора Некроса, обязанности которого он с себя так и не сложил. Тяжёлый плащ был небрежно накинут, и распахнут. Ветер и быстрый шаг лорда заставляли его трепыхаться то ли черным парусом, то ли куском тьмы, стелющейся за своим господином. С наступлением темноты на улицах зажигались фонари. Магическое пламя билось в закалённых чашах, превращая сыплющиеся с неба снежинки в редкие самоцветы. Но бесцельно идущий в никуда мужчина, не замечал ни холода, ни красоты зимней ночи. Холод, что поселился в его сердце, был куда сильнее того, что царил вокруг. А глаза удивительно глубокого синего цвета, так сильно похожего на редкий королевский сапфир, потухли. Ни одна искра упрямого пламени не вспыхивала в этом взгляде. Да, он понимал, что его тёмное наследие, его тёмный источник отреагировали на проснувшуюся кровь кошки Хаоса, и что постоянно попадающая в беду вместе с компанией, за которой он обязался присматривать адептка, волей неволей привлекла его внимание. Да и как не обратить, если он был вынужден принимать в расчет и эту вроде тихую, нежелающую быть на виду девочку. Он мог с ходу привести ещё сотню разумных доводов, в пользу того, что это только страсть, желание получить запретное, что не даётся в руки просто так... Но боль в груди от этого меньше не становилась. Всё так же жгли простые, написанные уверенной рукой. " Я выбираю Норта"! Как приговор, как лезвие гильотины, несущейся к подставленной шее. Артан остановился на мгновение, словно переживая приступ острой боли, прикрыл глаза.- Ну и? Помогает? - раздался голос друга и союзника, магистра смерти, наследника хаоса и директора Школы Смерти Эллохара. - В городе скоро уже разговоры пойдут новом призраке, "чёрном прохожем с мертвым светом в глазах, и лютом холоде, что воцаряется, предвещая появление чёрного вестника"!- Сам придумал или пересказываешь? - спросил Артан, без всякого выражения в голосе.Он не мог игнорировать Эллохара, но и то, что его уединение нарушено его тоже не радовало.- Конечно сам, как и всегда. Я вообще исключительно сам всё делаю. Особенно, когда у тех, кто должен делать, просыпается сердце! - невесело усмехнулся магистр. - Пойдем-ка, в одно удивительное место. Серьезный разговор есть.Рёв пламени заглушил все звуки вокруг, вольно танцующие языки огня стеной загородили двух мужчин, уходящих сквозь пространство. Когда пламя опало, Артан с удивлением обнаружил себя в небольшом кабинете, где на столе стоял пузатый чайничек и на блюде лежали бутерброды с щедро порезанным мясом и домашним сыром.- Это, с недавних пор, мое любимое место, этот кабинет постоянно ждёт меня - Эллохар скинул плащ и удобно расположился у стола.Оглянувшись по сторонам, словно опасался, что его поймают на чем-то запрещённом, кто б ещё осмелился что-либо запретить магистру Эллохару, он прямо из пространства достал три бутылки залитые синим сургучом.- Идеально! - заключил Эллохар, оглядев полученный стол. - Присаживайся, что ты, как адепт-прогульщик на зачёте.- А в Школе Смерти такие есть? - впервые за вечер улыбнулся Артан.- Ну, что ты? У меня все дети очень ответственные и исключительно с серьёзным отношением к учебному процессу! И уж точно не сдают зачёты, проклиная своего директора! Точнее проклинают, наверное, но не буквально. - Улыбнулся каким-то своим мыслям или воспоминаниям Эллохар.- Я уже стал настолько жалко выглядеть, что даже директор Школы Смерти решил устроить мне сеанс задушевных бесед с попойкой? - с невеселой усмешкой спросил Артан.- Какая попойка? Ради попойки я бы пригласил тебя в один замечательный кабачок в Хаосе. - Сделал удивлённое лицо Эллохар. - И я пригласил тебя в своё, заметь, любимое место, чтобы поделиться своими воспоминаниями.- Своими? - с недоверием уточнил Артан, усаживаясь за стол и принимая деревянную кружку, больше бы подошедшую под гномье пиво или гоблинскую брагу.- Своими. И одними из самых лучших! - и взгляд у магистра Смерти стал такой, что было ясно, любой усомнившийся в ценности этих воспоминаний, будет готов просить политического убежища в бездне, лишь бы не попасться магистру на глаза. - Видишь ли, у Тёмных лордов всегда есть одно уязвимое место. Они наделены силой, властью, состоянием. Лорды привыкли получать всё лучшее сразу, без проволочек. Где уговорами, где давлением, даже шантажом, легко создавая условия, когда у лучшего не останется иного выхода, как оказаться в руках лорда. Мы привыкаем к доступности всего, что нас окружает. К тому, что нам не противоречат, и что наше мнение всегда верное, самое верное. И в один далеко не прекрасный момент, осознаём, что вокруг нас сплошные маски. Лживые, лицемерные, расчётливые. Тела, живые, но лишённые искры пламени. Готовые закрыть глаза на откровенную несправедливость и подлость, лишь бы это не касалось их, и они по-прежнему оставались бы у раздачи сладкого пирога. Поэтому встречая душу, до краёв наполненную пламенем, чистую и искреннюю, готовую отстаивать собственную истину до конца, готовую без раздумий бороться за других, верную, одну из тех душ, ради которых стоит спасать этот мир, мы желаем это сокровище приграбастать к своим загребущим лапам. Порвать любых драконов, даже взглядом покусившихся на то, что мы по привычке причисляем к своей личной собственности. Спрятать от всего мира, что бы единолично наслаждаться теплом этого драгоценного пламени. Но случается так, что это сокровище не наше, и не желает становиться нашим. Можно похитить, запереть, вынудить быть рядом. Но это будет не то обладание, о котором мечтает каждый из сильнейших. Это пламя души, к которому мы так стремимся, будет не греть, а обжигать. Пока не угаснет. Вместе с жизнью. Потому что такие редкие души, как горные цветы, в неволе чахнут и погибают. И боль, что терзает от того, что не твое, даже рядом не стояла с теми чувствами, которые накрывают от мысли, что именно из-за тебя этот огонь исчезнет. Но ещё страшнее, позже, когда ты найдешь именно своё, истинное, для тебя созданное всеми мирами, осознать, что если бы ты не отступил и продолжил бы борьбу за чужое, то навсегда потерял бы своё.- Это не просто слова, Эллохар... - задумчиво рассматривал магистра Артан.- Я дважды встречал это пламя. И дважды отступал, отпуская. Оставался другом, оберегающим и защищающим. - Эллохар отсалютовал Артану полной кружкой. - Так что да, не просто слова, Артан.- И как ты узнал, что вот это не для тебя, а твоё "сокровище" ещё где-то бегает и не знает, что оно твое? - спросил Артан, делая большой глоток из своей.- А ни как. Это невозможно! Это риск. - Улыбнулся Эллохар ослепительной улыбкой. - Но оно, безусловно, того стоит. Хотя есть и более простой путь. Заканчивается, правда, не всегда хорошо. Примерно, как у твоего дяди.