4. (1/1)

— Джонас, а ты все хорошеешь и хорошеешь, — Пашу улыбнулся, как чеширский кот. Мужчина раскрывает объятья, а я с удовольствием в них ныряю. — Стараюсь,— усмехнувшись, отвечаю. — Как у вас дела? Мужчины все помрачнели. Только теперь замечаю, как сильно они поменялись. У каждого стали больше мешки под глазами; чувствуется, что они работают просто на износ, не жалея себя и своих сил и пренебрегая сном. — Егор собирается покинуть лейбл, — с сожалением сказал Вальтер. Удивлённо смотрю на эту троицу: "Он объяснил причину своего решения?" — Сказал, что вырос и хочет самостоятельно развиваться, — промолвил Тимур, — но я не верю ему. — Ты сможешь с ним поговорить? Как-никак вы друзья, — Пашу с надеждой посмотрел на меня. — Друг, который не сказал о таком важном решении, — показываю поднятый палец вверх. — Замечательно, но я попробую. С Егором мы познакомились три года назад, когда Тимур просил снять его на обложку как "популярную звезду российского шоу бизнеса". Тогда наше общение не ограничилось лишь фотосессией, которую я контролировала. После мы вместе поехали в кафе и проговорили за чашкой кофе больше четырех часов. Тогда мы оба пропустили все свои встречи, но никто не пожалел об этом. Потом он стал приезжать каждый раз, когда у него были гастроли в Лондоне. Мы делились своими планами, мыслями и целями каждый раз, когда встречались. Наше общение никогда не переходило в нечто большее, мы оставались своеобразными братом и сестрой. Даже когда он находился в России, мы несколько раз в неделю старались созвониться в fasetime, чтобы поговорить. А теперь, мало того, что я не сказала о своём приезде, так он тоже не сказал мне о своём уходе из лейбла. — Ты надолго приехала? — поинтересовался Вальтер. — На месяц точно, очень много встреч и дел, — протяжно вздыхаю я. — Какое у тебя сегодня расписание? — поинтересовался Юнусов. — Смотри, у меня после вас встреча с дизайнером, Белла зовут. Девчата сказали, она в Москве лучшая и я обязана появиться на премии в её платье, тем более это и для неё неплохая реклама. После этого еду в московский офис VOQUE на бизнес-ланч с их директором, после надо найти водителя и арендовать машину, не люблю я эти ваши отечественные дороги. Ближе к вечеру я надеюсь принять ванную с пеной, потому что, думаю, буду валиться с ног, — от предстоящих дел голова начала идти кругом. — Найди время, но мы обязаны поужинать все вместе! Аня меня убьёт, что я заранее не сказал о твоём приезде, — смеётся Пашу. С Ханной мы познакомились меньше года назад на дне рождения нашего журнала. Тогда я пригласила свою "черную мафию" вместе с супругами. С этой девчонкой мы сразу нашли общий язык и стараемся поддерживать контакты и по сей день. — Меня вместе с тобой, потому что я забыла всем сообщить, что я приехала, — улыбаюсь во все 32 зуба. — Клар, ну ты как обычно, — Тим смеётся теперь тоже. — Кстати, Мирон спрашивал про тебя! Этот брутальный мужчина вызвал у меня интерес с первых минут нашего знакомства. Он понимает, что не стоит задавать лишних вопросов, когда этого не требуется. Он же видел, как со мной сфотографировались, но промолчал. Я правда благодарна ему за это. Но я не хочу раскрывать свою "популярность" и "значимость" в высшем обществе Лондона, ведь, как известно, люди любят ею пользоваться. Удивлённо смотрю на Юнусова: "Я надеюсь, ты не сказал... " Тима перебивает меня: " Я сказал, что ты модель, работаешь на VOQUE". Протяжно вздыхаю: " Спасибо". — А, ты знаешь, что... — Вальтера перебил Пашу. — У него свой бар в Питере, который пользуется большим успехом, — Курьянов взволнованно посмотрел на Юнусова. — Да, хороший бизнес, — спокойно ответил Тимур. Вальтер с непониманием посмотрел на всех, но сказал лишь одно: "Я зову Егора?" — Да, и мы оставим вас наедине, - Пашу позвонил Булаткину. — Жду тебя через 5 минут у себя в кабинете. Мужчины оставили меня одну. Решаю сесть за стол "большого босса" и развернуться на кресле спиной к двери. Слышу хлопок двери и уже чувствую аромат его парфюма. — Паш, звал? — чувствую, как он взволнован инервничает. — Привет, йогурт, — галантно разворачиваюсь на стуле. Выражение лица парня сменяется сначала удивлением, а потом раздражением. — Джонас, ты чёртова эгоистка! Могла бы просто предупредить о своём приезде! Нет ведь, делаешь гребанный сюрприз! — гнев Булаткина заставляет меня испугаться не на шутку.