Глава четвертая. Откровения (1/1)

Архитектор явно был настроен на приватный разговор со Стражем-Командором, поэтому я попыталась покинуть комнату, в которой они расположились для беседы, следом за Алистером и Йованом. Но Каллиан решительно остановила меня.– Останься, Риннала, – произнесла она с той строгой, слегка настороженной интонацией, что всегда сопровождала ее общение с Архитектором. – Я хочу, чтобы ты присутствовала.Древний магистр не возражал, так что я устроилась на краешке подоконника справа от сестры, чтобы не отвлекать беседующих (а заодно хорошо видеть лицо порождения тьмы). Но из того, что было сказано, не упустила ни слова.Архитектор заговорил не сразу. Он долго молчал, словно собирался с мыслями или решал, с чего начать, машинально теребя край своей накидки длинными нервными пальцами. Тишина заполнила собой помещение, в котором Авернус после упокоения восставшего трупа Софии Драйден устроил библиотеку. И это затянувшееся безмолвие раздражало, давило на сердце так, что мне внезапно захотелось завизжать, разрушив его прочные тенета.– Можешь не торопиться, – с нескрываемой иронией произнесла Каллиан, и я улыбнулась, понимая, что сестра, как обычно, разделяет мои чувства. – Если тебе нужно еще время, чтобы подумать...– Нет, – медленно проговорил Архитектор. – Я звал тебя, Страж, потому что нуждаюсь в твоей помощи.– В моей? – уточнила Табрис, все еще усмехаясь. – И чего ты ждешь? Что я возглавлю твою армию порождений тьмы и начну сеять скверну по всему Тедасу?Хотя большая часть лица Архитектора была скрыта маской, я готова была поклясться, что магистр смутился. Саркастический настрой Табрис явно задел его за живое.– Мои цели... изменились, – тихо ответил он. – И я прошу прощения у тебя и всех Стражей. Я был неправ.Каллиан не ответила на эти слова – лишь приподняла брови в недоумении, взглядом призывая Архитектора продолжать.– Пойми меня правильно, – Архитектор говорил медленно, с расстановкой, и эта неловкая речь тоже не вязалась с той уверенной манерой изложения мыслей, что отличала его каких-то девять лет назад. – Когда мы сражались с Матерью, я все еще был охвачен идеей населить Тедас порождениями тьмы. Но я больше тысячи лет провел на Глубинных тропах среди своего нового народа и сам стал почти таким же, как они. Мною руководили инстинкты, а не разум... Я лишь недавно начал осознавать, что останавливать Моры бессмысленно, если весь мир будет осквернен, а прочие расы прекратят свое существование...– Подвязки Андрасте! – вырвалось у изумленной Табрис. – Неужели абсурдность этой идеи, наконец, дошла до тебя?– Да. Но это, признаюсь, не совсем моя заслуга, – губы магистра изогнулись, выражая то ли тоску, то ли иронию. – В минувшие годы я много общался с людьми, эльфами, гномами. И хотя они, по большей части, разделяли мои убеждения, каждый из них показывал мне картины жизни смертных, о которой я в своей гордыне или в своем безумии давно забыл. Я забыл, как она хрупка и быстротечна. И как драгоценна...Рука Архитектора, лежавшая на подлокотнике кресла, сжалась в кулак, и это движение, выражавшее подлинное страдание, было совершенно бессознательным. А в следующий миг я поняла, что в древнем порождении тьмы было ?не так?. Теперь он казался... человечнее.– Что случилось, Арчи? – спросила я раньше, чем успела подумать о том, насколько уместен этот вопрос.Но магистру даже в голову не пришло возмутиться моей беспардонностью. Наоборот, он повернул ко мне лицо и с готовностью, словно ждал, что кто-то почувствует его боль и захочет разделить ее, ответил:– Ута...Я понимающе кивнула.– Серанни сказала нам. Сочувствую. Ута была... настоящей.– Да, – Архитектор еле заметно кивнул. – Настоящая. Это хорошее слово. Правильное. Она была первой, кто поверил мне от всего сердца и пошел за мной. Если бы не Ута, мои братья так и остались бы злобными тварями, не имеющими рассудка. Но даже это не так важно, как то, что она... любила меня.Последние два слова магистр произнес почти беззвучно, я скорее угадала их по движению его губ, чем услышала.– Если тебе трудно говорить об этом, мы можем прерваться, – предложила Каллиан, голос которой теперь звучал гораздо теплее, чем в начале разговора.– Нет, я в порядке. Просто... не привык, что ощущаю эмоции, – Архитектор глубоко вздохнул, коснулся пальцами лица, скрытого маской, и тут же отвел руку. – Страж, мне нужна твоя помощь, чтобы защититься от Корифея.– От Корифея? Значит, мы были правы, и он все-таки жив... – мрачно произнесла Каллиан. – Но откуда тебе это известно?– Я всегда знал. Чувствовал его вибрации в Тени.Табрис резко выдохнула от неожиданности.– Постой, ты можешь входить в Тень?! Разве порождения тьмы видят сны?– Обычные порождения тьмы – нет, – пояснил Архитектор. – Но я когда-то был человеком. Магом. И Корифей – тоже.Каллиан всегда отличалась сдержанностью в проявлении эмоций и дипломатичностью, но в эту минуту в ее глазах пылал гнев, и она выглядела так, будто вот-вот взорвется, как бомба Дворкина. И даже в том, как тщательно и жестко она проговаривала слова, читалось напряжение.– Проясни мне один момент, – сказала Страж-Командор. – Когда после инцидента в Виммаркских горах я пришла к тебе с вопросами о Корифее, ты заявил, что понятия не имеешь, какой мощью он обладает и чего хочет добиться...– Я этого не знал... – начал было магистр, но Табрис остановила его резким взмахом ладони.– А теперь знаешь? – уточнила она холодно.– Я не думал, что та обрывочная информация, которой я обладал на тот момент, может заинтересовать тебя, Страж, – отозвался Архитектор с недоумением, свидетельствующим, что он не лжет. – Но в минувшие годы я собирал сведения по крупицам, опираясь на слухи и слабые намеки. И это было непросто, поскольку мне нужно было узнать как можно больше и при этом не известить Корифея о том, что я жив...– Чем ТЕБЕ может угрожать Корифей? – удивленно и недоверчиво спросила моя сестра.– Скорее это я представляю угрозу для него. Во всяком случае, он так думает, – древнетевинтерский маг развел руками.– Откуда такая уверенность?– Он уже пытался убить меня. Однажды.***?... Воздух на Глубинных тропах никогда не отличался свежестью. И все же раньше он не был таким горячим – огненным, словно лава, обжигающим легкие. Его потоки, струящиеся от каменных плит к смыкающимся на головокружительной высоте сводам, искажали очертания предметов вокруг, придавая им непривычную форму. Но не вуаль раскаленного воздуха изменила черты лица человека, стоявшего перед Архитектором Мастерских Красоты, бывшим служителем Уртемиэля.Впрочем, назвать человеком того, кого раньше именовали Сетием Амладарисом, Дирижером Хора Тишины, даже у Архитектора, не питавшего иллюзий по поводу собственной трансформации, не повернулся бы язык.Взгляд магистра, обычно спокойный, как море в тихий летний день, теперь пылал львиной яростью, и золотистый отблеск глаз лишь подчеркивал это. Правую щеку покрывали глубокие рубцы и шрамы, а левую – плотные красноватые пластины, вызывающие в памяти сверкающую чешую дракона. И ногти на руке, протянутой к Архитектору, больше напоминали скрюченные когти крупного хищника.– Чего ты хочешь от меня? – спросил Архитектор, искренне надеясь, что дрогнувший не к месту голос не выдаст ужаса, наполнявшего его душу.– Ничего.Простота этого ответа заставила сердце жреца Уртемиэля сжаться в новом приступе паники.?Ничего. Значит, я не представляю для него никакой ценности. И мною можно пожертвовать. Как остальными...?– Наши боги оставили нас, – внезапно произнес главный служитель Думата в задумчивости. – Создателя в Златом городе мы не нашли. Значит, мы сами можем стать новыми богами этого мира.– Ты сошел с ума! – потрясенно произнес жрец Дракона Красоты.– Напротив, – спокойно возразил ему собеседник. – Только я один и сохранил рассудок после всего, через что нам довелось пройти... И это значит, что лишь я достоин божественного могущества. А ваш удел – смерть и забвение.Лежащий у ног Архитектора Безумец Хаоса тихо застонал, приходя в сознание. Бывший магистр с ужасом и раскаянием понял, что совершенно забыл о присутствии товарища по несчастью. Но не удивился. Когда смерть заглядывает тебе в лицо, не думаешь ни о чем другом, кроме собственного спасения...– Архи... тектор... – медленно, но отчетливо произнес умирающий.– Тише, друг мой. Тебе нужно беречь силы.Архитектор опустился на корточки, стараясь не думать о застывшей напротив него грозной фигуре в рваной черной мантии служителя Думата. Он осторожно положил ладони на развороченную грудь раненого, коснулся ее целительной магией. Но хотя на лице Безумца Хаоса (сам жрец предпочитал другой титул, Глашатая Свободы), залитом кровью, отразилось облегчение, Архитектор знал, что конец бывшего служителя Зазикеля близок.– Ты слаб, – презрительно возвестила фигура в черном.– Возможно, – Архитектору не хотелось спорить.– К чему спасать того, чьи минуты сочтены?Безумец Хаоса слабеющей рукой вцепился в край одеяния магистра и забормотал, пытаясь поймать его взгляд:– Что он говорит, брат? Я умираю?О, как хотелось Архитектору в этот миг, чтобы титул соответствовал истине, и жрец Зазикеля на самом деле был безумен! Тогда его не коснулся бы самый всепоглощающий страх, свойственный любому живому существу. Страх смерти.– Ты уже мертв! – прогрохотал бывший Дирижер Хора Тишины, и последнее слово раскатисто и гулко повторило эхо.Безумец Хаоса нахмурился, попытался приподняться, опираясь на руку Архитектора Красоты.– Мертв... да, я почти мертв, – выдохнул он, и голос его прозвучал так тихо, что услышал лишь Архитектор. – Но я хочу... умереть с достоинством. Как истинный Глашатай Свободы.Подчиняясь молчаливой мольбе, которую выражал взор раненого, жрец Красоты подхватил товарища под мышки, прижал к себе, чтобы позволить тому встать на ноги. Хотя бы на минуту. Или на несколько секунд.Проклятый Создателем жрец Думата взглянул на бывших собратьев и понимающе кивнул.– Умирать нужно так, как пристало сыну Империи, – проговорил он почти с одобрением.В его раскрытой ладони ослепительным блеском вспыхнул огненный шар...?***Каллиан и я молчали, ожидая, когда магистр вновь заговорит. Наконец он вздохнул и невыразительным голосом, ничуть не напоминавшим тот, что звучал в библиотеке Пика Солдата несколько минут назад, страстный, звенящий негодованием и горечью, произнес:– Я выжил, несмотря на то, что уже чувствовал дыхание Тени на своем лице. Похоронил Безумца Хаоса и ушел. Прятался в самых отдаленных уголках Глубинных троп – тогда уже бушевал первый Мор, и я не боялся натолкнуться на гномов... Потом обнаружил в себе способность управлять порождениями тьмы, и это существенно облегчило мое существование, – он взмахнул рукой, словно подводил черту под сказанным. – Вот, пожалуй, и вся моя история.Каллиан смотрела на него пристальным немигающим взглядом.– Вас было семеро... – подытожила она. – Остальные пятеро умерли?– Да, – нехотя ответил Архитектор, опуская глаза. – Я был свидетелем гибели троих из них. Корифей сказал мне, что Оценщик Рабства и Предсказательница Таинств были уничтожены им еще раньше. Сейчас он убежден, что выжил лишь сильнейший. Он сам, – еле заметная насмешливая улыбка пробежала по губам оскверненного магистра. – И теперь собирает армию, чтобы захватить этот мир, а потом прорваться в Тень. В Черный город, откуда мы когда-то принесли скверну. Корифей по-прежнему считает, что там получит силу, сопоставимую с могуществом Древних богов...– А это не так? – проницательно заметила Табрис.Архитектор невыразительно пожал плечами.– В прошлый раз мы обрели в Тени лишь проклятие, – со сдерживаемой болью в голосе произнес он. – Кто знает, какое наказание последует, если повторить попытку? Я не хочу рисковать.– Логично, – согласилась Страж-Командор.– По-моему, Корифей не добьется успеха, – продолжал Архитектор, – но это не значит, что я полностью исключаю такую вероятность. Не думаю, что тебе и прочим жителям Тедаса понравится жить в мире, властвовать над которым будет мой собрат. Поэтому лучше остановить его сейчас, не ждать, пока он вернет себе былые силы или – тем более – проберется в Тень во плоти...Каллиан откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.– Что ты предлагаешь? – напрямую спросила она.Архитектор ответил ей с той же прямотой:– Убить Корифея.– Это не так-то просто, – возразила моя сестра. – Иначе это сделали бы еще первые Стражи. Мы тоже пытались, но он жив вопреки всем нашим усилиям.– В прошлый раз я не помогал вам, – резонно возразил магистр.Губы Табрис скривила сардоническая ухмылка.– Видишь ли, друг мой, – процедила она, – есть одна особенность Корифея, которую ты упускаешь из вида. Когда уничтожается физическое тело этой твари, его дух переселяется в ближайшее вместилище, пораженное скверной... Так что прости, но в этой войне Стражи тебе не подмога. Я слишком дорожу своими людьми, чтобы подвергать их опасности.Архитектор еле заметно вздрогнул.– Он все-таки смог... – пробормотал он себе под нос.– О чем ты? – быстро спросила Каллиан.Магистр ответил не сразу. Он долго молчал, потирая пальцами подбородок и беззвучно шевеля губами, словно вспоминал заклятия или молитвы, а потом вскинул голову и устремил в окно отрешенный, невыразительный взгляд.– Корифей еще до Черного города был одержим идеей раскрыть секрет бессмертия, – глухо произнес он. – И он же первым высказал предложение использовать мощь скверны, чтобы продлить свою жизнь. Авернус во многом следовал путем Корифея в своих исследованиях, но так и не смог понять, как Архидемону удается переносить свою душу в иное вместилище в момент смерти. А Корифей, выходит, смог...– Ты сам сказал, что он был могущественнее всех вас, – заметила Каллиан, явно пытаясь уколоть Архитектора, но ее слова прозвучали слишком мягко для этого.– Пожалуй, – магистр не попытался возразить. – Не знаю, как остальные, но я никогда не задавался целью достичь божественных высот. В первые годы... нет, даже десятилетия... я был погружен в отчаяние. Гораздо позже я понял: раз не в моих силах вернуть свою прежнюю жизнь, никто не помешает мне найти смысл в новой жизни.– Удалось? – поинтересовалась Страж-Командор за мгновенье до того, как с моих губ сорвался тот же самый вопрос.– Более-менее... – неопределенно ответил Архитектор. – Я узнавал новое. Анализировал. Обучался. Строил планы и менял их... Полагаю, я далеко ушел от того Архитектора, которым был во времена служения Древним богам.– И ты думаешь, что теперь сможешь потягаться с Корифеем?– Вряд ли, – признался магистр. – Я всегда был хорош в целительной магии, не в боевой, а Дирижер Хора Тишины – талантливый стихийник... Но знания, которые я накопил за века, пока Корифей спал в Виммаркской тюрьме, могут вам пригодиться.Табрис, подумав, кивнула.– Я надеюсь, что смогу найти способ окончательно уничтожить Корифея и изгнать его дух из Тедаса, – взгляд магистра скрестился с непроницаемым взором Стража-Командора. – И все же начать следует не с него, а с армии, которую он собирает. С Серых Стражей.Каллиан заметно напряглась, но поинтересовалась подчеркнуто спокойным голосом:– Ты полагаешь, Корифей вербует членов ордена?– Не вербует, нет... – поправил ее Архитектор, и его голова, увенчанная высоким гребнем сильверитовой маски слегка качнулась из стороны в сторону. – Не то слово... Стражи удобны для Корифея, поскольку он может влиять на существа, несущие скверну в крови. Но управлять ими он не способен.– А порождениями тьмы?– Ими может. Как могу и я, – признался Архитектор после недолгой паузы.– Тогда зачем ему Стражи? Корифею проще устроить новый Мор и собрать войско не из Стражей, а из порождений тьмы.Это предположение Каллиан, высказанное весьма ироничным тоном, вызвало у древнего магистра новый приступ задумчивости, после которого он покачал головой и уверенно ответил:– Это не в его силах. Видишь ли, Страж, Архидемон – мозг и сердце орды. Порождения тьмы не имеют разума и подчиняются лишь инстинктам или Его голосу. Но Архидемон – Древний бог, способный силой мысли управлять бесчисленным войском, а не отдельным отрядом. Он точно знает, чем живет и дышит каждый боец его армии. А Корифей при всем своем могуществе – лишь человек, – Архитектор снова слабо улыбнулся. – Хотя, возможно, он думает иначе... Именно поэтому ему так нужны сторонники, способные действовать самостоятельно, принимать решения, сражаться до последней капли крови. Слепо преданные или запуганные до предела.– Маги из Тевинтера и Серые Стражи? – не сдержавшись, высказала предположение я, и Табрис бросила в мою сторону негодующий взгляд.– Стражи – не из пугливых! – в голосе моей сестры прозвенела закаленная сталь. – Мы же сумели противостоять фальшивому Зову Корифея!– Вы были предупреждены, – возразила я, за что была удостоена еще одного убийственного взора Калли. – И все равно смогли устоять только воины, не маги... Кто знает, что могло произойти, если бы все Стражи в одночасье решили, что умирают, оставляя мир без защиты перед будущими Морами...– Ничего хорошего, – буркнула Страж-Командор и, повернувшись к Архитектору, нехотя спросила: – Так что ты предлагаешь?– Корифей опасен сам по себе, но с армией он будет непобедим, – несколько оживившись, заговорил магистр. – Нужно уничтожить войско или саму возможность его собрать. Для этого мне и нужна твоя поддержка.– Ты хочешь, чтобы я встретилась с руководством ордена и настояла на вмешательстве в дела орлейского отделения?– Да. Это в наших общих интересах, – добавило порождение тьмы, заметив, что Каллиан нахмурилась. – Если не оградить Стражей от влияния Корифея, они превратятся в его покорных слуг. А это будет означать гибель ордена и всего, ради чего он был создан.В зеленых глазах Табрис читалось сомнение, но она согласно наклонила голову.– Возможно, потом я пожалею об этом, – сказала она, – но ты меня почти убедил. Вот только станет ли слушать нас Первый Страж?– Ты думаешь, тебе не поверят? – спросила я, чувствуя, как сердце холодеет от дурного предчувствия.– Меня не слишком-то жалуют в Вейсхаупте, – губы Табрис скривила горькая усмешка. – Обычно Стражем-Командором становится самый опытный, самый знающий и умелый... Многие считали, что я не должна была возглавить орден в Ферелдене. Собственно, я и выжить не должна была, и чудесное спасение дает моим недоброжелателям дополнительную возможность распускать слухи о том, что пятый Мор был ненастоящим. К счастью, Стражи знают правду. И хотя особого восторга моя персона у них не вызывает, им приходится считаться со мной как с Героиней Ферелдена и победительницей Архидемона. Но если я заявлюсь в Вейсхаупт с историей о воскресшем Корифее, меня в лучшем случае высмеют, в худшем – отправят под арест.– Все так плохо? – тихо спросила я.– Возможно, я утрирую, – Каллиан вздохнула и прикрыла глаза ладонью. Она выглядела смертельно уставшей. – В любом случае, вариантов у нас немного... Даже если мое выступление перед Советом и не встретят овациями, орлейский орден будет предупрежден.Архитектор чуть наклонился вперед, устремив на Табрис внимательный взгляд. А затем его большая (почти вдвое крупнее ладони среднестатистического человека), но изящная ладонь накрыла ее руку, безвольно лежащую на колене. И Калли, изумленно распахнув глаза, уставилась в лицо порождения тьмы, осмелившегося коснуться того, кто посвятил жизнь истреблению ему подобных.– Я помогу тебе, – сказал Архитектор. – Сделаю все, что скажешь, Страж. Мы на одной стороне.– Спасибо, – ответила Табрис, положив на руку Архитектора свою (отчего я совершенно выпала в осадок). – Если и впрямь хочешь помочь, найди способ победить Зов – истинный или ложный, не имеет значения. Из-за Корифея это стало для нас первоочередной задачей. Мы должны защитить тех, до кого он еще не успел добраться...Архитектор быстро взглянул на Каллиан, будто сказанное ею удивило его.– Тебе нужно лекарство от скверны? – уточнил он. – Поэтому ты прибыла в Пик солдата?– Да. Я хотела еще раз проконсультироваться с Авернусом. Вдруг он разгадал этот секрет? А потом планировала увидеться с Великой чародейкой Фионой в Камберленде...Магистр замер на несколько секунд, затем медленно отодвинулся от Табрис, сложил руки на коленях и, наконец, произнес странным тоном:– В такие моменты я начинаю верить в существование Создателя.Я бы многое могла порассказать Архитектору по поводу упомянутой персоны, но промолчала, поскольку чувствовала: сейчас оскверненный магистр выдаст что-то невероятное.– О чем это ты? – спросила Каллиан.Древнее порождение тьмы глубоко вздохнуло и изрекло:– Фиона не сможет объяснить, как избавилась от скверны. Она понятия не имеет, что случилось, но...Темные брови Каллиан чуть сдвинулись к переносице. Страж-Командор выглядела напряженной, суровой – но не удивленной. И выражение ее лица не изменилось, когда Архитектор закончил последнюю фразу:–… это знаю я.***Решение Каллиан отправиться в Вейсхаупт застало Алистера врасплох, одновременно озадачив и расстроив. Воин хорошо знал, как Стражи Андерфелса относятся к Героине Ферелдена, и каждое посещение руководства ордена воспринимал как потенциальную угрозу безопасности Табрис. По мнению Алистера, чем дальше Каллиан находилась от Вейсхаупта, тем было лучше для нее, и эту позицию Стража я полностью разделяла.– Почему бы мне не поехать одному? – упрямо спросил он.Каллиан устало взглянула на него, но ответила с бесконечным терпением:– Потому что Первый Страж просто не будет говорить с тобой о Корифее. К этому секрету ордена ты, по идее, не должен иметь доступа, равно как к целой куче прочих... Мне придется сделать это, Аль. И давай не будем спорить! – Калли чуть повысила голос, останавливая готового возразить воина.Алистер смерил ее мрачным взором, пробурчал:– Как скажете, Страж-Командор, – и отвернулся.Табрис с преувеличенным отчаянием закатила глаза, поднялась и отошла к камину, в котором слабо потрескивали дрова. После разговора с Архитектором Каллиан решила провести оперативное совещание, для которого Стражи и я устроились в бывшем кабинете Командора Серых Софии Драйден.– Ты хотя бы едешь вместе с нею, Алистер, – заметила я. – Я же распрощаюсь с вами в Денериме. В Вейсхаупт вы отправитесь втроем.– Почему? – недоуменный взгляд воина обратился к напряженной спине Табрис.– Потому что не хочу, чтобы к моей сестре применили Право Призыва, – отрезала Калли, не оборачиваясь. – Мне и без того слишком часто задают вопросы по поводу Ринналы и ее осведомленности о жизни ордена. Так что не будем дразнить гургутов...– Я бы тоже предпочел не мозолить глаза руководству и составить компанию Ринне, – намекнул Йован, который, узнав, что обычный визит вежливости в Круг Камберленда превратился в посещение нелюбимого им Андерфелса, мгновенно растерял весь свой энтузиазм. – Мы, кажется, собирались искать лекарство от скверны...– Мы его уже нашли. В этом-то и проблема, – отозвалась Каллиан без малейшего проблеска радости, и ее отстраненный вид идеально соответствовал голосу.– Я не совсем понимаю... – маг послал мне вопрошающий взгляд.Но я лишь покачала головой. Эту информацию им должна была сообщить Каллиан.– Ехать в Камберленд нет смысла, – пояснила Табрис. – Тот, кто нам нужен, уже здесь.– Архитектор? – спросил Алистер, на лице которого читалось горячее желание оказаться неправым.– Да. Это он избавил Фиону от скверны.– И он рассказал, как именно? – осторожно поинтересовался Йован.– В общих чертах.Каллиан решила-таки оторваться от созерцания огня в камине и повернулась к нам лицом, своим бесстрастным выражением похожим на бронзовую маску, украшающую стену прямо над ее головой.– Примерно тридцать лет назад Серые Стражи Орлея, а вместе с ними король Мэрик, совершили вылазку на Глубинные тропы, – заговорила она сухо, словно читала скучный доклад. – Там они встретились с Архитектором, который попытался склонить Стражей к сотрудничеству ради пресечения Моров. Так что мы не первые, к кому он обращался с подобным предложением... Фиона тогда тяжело заболела. Никто не знал, что это была за болезнь, и как ее следовало лечить, магесса практически умирала, и Архитектор решил испытать на ней свою сыворотку на основе крови порождений тьмы. И сыворотка сработала – хотя совершенно не так, как ожидал ее изобретатель.– То есть снадобье Архитектора убило скверну в крови Фионы? – уточнил Йован, глаза которого светились воодушевлением.Каллиан кивнула.– Даже больше. Средство подарило Фионе иммунитет к скверне. Стражи пытались повторно провести с нею ритуал Посвящения, но результат оставался прежним. В итоге она покинула орден, оставаясь в неведении, что именно спасло ее жизнь и избавило от опасности поддаться Зову.– Это... невероятно! – запнувшись, выпалил Алистер.На лице воина, в отличие от увлеченного мага, читалось нескрываемое отвращение.– Да, невероятно, – задумчиво согласилась Табрис. – Но Ута после применения этого снадобья не излечилась от скверны, а стала чем-то средним между Серым Стражем и порождением тьмы. Архитектор уверяет, что Ута не услышала бы Зов, поскольку он освободил ее своим ритуалом. Он считает, что его сыворотка чем-то напоминает напиток, который мы используем при Посвящении, и она оказывает разное воздействие на простых смертных и Стражей. Люди, эльфы и гномы становятся разумными оскверненными существами, как Серанни. Но если ритуал пройдет Страж, его может ждать либо та же участь, либо полное освобождение.– Так получилось с Фионой? – с жадным любопытством спросил маг.– Да.– А... кто-то еще из Стражей испытывал на себе это средство?– Нет. Только Ута и Фиона. Поэтому... мы можем опираться лишь на предположения и убежденность Архитектора, – сказала Каллиан и невесело усмехнулась при виде разочарования, отразившегося на лице Йована. – А что? Ты хотел бы стать подопытным нагом нашего приятеля-магистра?– Упаси Создатель! – мага передернуло от этого предложения. Но через минуту он вдруг скривился, словно вспомнил о чем-то неприятном, и нехотя добавил: – Но если бы я уже слышал Зов... может, и рискнул бы попытаться.– Что ты несешь?! – воскликнул Алистер, вскочив. – Ты – Серый Страж! Твоя миссия – сражаться с порождениями тьмы, а не пополнять их ряды!– К чему этот максимализм, Алистер? – спросила я с легким упреком. – Да, ты во многом прав. Но ты видишь проблему лишь со своей колокольни. Будь у меня надежда на то, что зелье Архитектора избавит Андерса от Зова и перспективы стать одним из безмозглых тварей, которыми кишат Глубинные тропы, я бы сама влила снадобье ему в глотку! Даже если бы он сопротивлялся.Алистер потрясенно посмотрел на меня и, поняв, что я говорю серьезно, перевел взгляд на бледное лицо Каллиан.– Это и есть наша надежда? – с болью в голосе произнес он. – Наша единственная надежда?Табрис шагнула к мужу, положила ладони на его широкую грудь и тихо произнесла, глядя на него отчаянным взглядом:– Могло не быть даже этого, Аль. Как у сотен Стражей до нас...Он накрыл своей ладонью ее руку. Этот жест напомнил мне, как успокаивающе коснулся пальцев моей сестры древний магистр, и я подумала, что эти двое – Страж и порождение тьмы – не так непохожи, как кажется им обоим.– Ты хочешь попытаться? Довериться Архитектору? – почти шепотом спросил Алистер у Каллиан.– Возможно, – прямо ответила она. – Не сейчас, разумеется, с Корифеем нужно разобраться... Но когда-нибудь...Алистер выдержал паузу, на протяжении которой вглядывался в лицо жены, а потом медленно кивнул.– Я понимаю, – сказал он. И добавил наигранно бодрым голосом: – Значит, мы отправляемся в Вейсхаупт?Во взгляде Каллиан отразилось явное облегчение, выражение ее лица смягчилось, а губы дрогнули в еле заметной улыбке.– Первого Стража ждет незабываемая встреча с Героиней Ферелдена и прочими победителями Архидемонов! – с лукавым огоньком в глазах сообщила она.– А ты, Ринна, вернешься в Башню Бдения? – воин посмотрел на меня поверх макушки Калли. – Скажи Натаниэлю: если через месяц от нас не будет вестей, пусть высылает спасательную экспедицию!Я с сожалением покачала головой и ответила:– Увы, но я еду не в Башню Бдения.– А куда? – в один голос осведомились воин и маг, удивленно переглянувшись.– В Киркволл, – ответила вместо меня Каллиан. – К наместнице Хоук.