Третья причина: Никто, кроме тебя... Часть 3. (1/1)
Мы сидели в своей гостиной и смотрели, как перед нами медленно прохаживается менеджер. Вчера, после нашего выступления на каком-то благотворительном вечере, он, когда мы спускались со сцены, не сказал ни слова, но его взгляд говорил, что нам несдобровать. Я не дурак, даже догадываюсь, кто во всем виноват. В общежитие мое тело вернулось поздно ночью, замерзшее и голодное. Джинки не спал - сидел перед телевизором. Увидев меня, он поднялся, врезал мне ощутимый подзатыльник и ушел спать. Паршивое чувство – чувство вины.Восемь утра! Разборки в такую рань - это ужасно! Голова раскалывается, и теперь, сидя на диване и ощущая на себе гневный взгляд менеджера, чувствую себя опять виноватым.
- Что у вас случилось?Хороший вопрос, только отвечать на него никто из нас не спешил.
- Ладно, - продолжил менеджер, - будем разбираться по порядку. Минхо, мы вчера разговаривали о небольшом дружеском фансервисе с Чанмином. А что ты устроил на сцене? Объясни, зачем ты оттолкнул от себя Тэмина? Меня уже завалили звонками и вопросами о случившемся. Всем интересно, почему вы в ссоре. Вот мне, кстати, тоже любопытно.
Его взгляд прожигал меня насквозь.- Все нормально, - только и смог промямлить я, - мы не в ссоре. Так вышло случайно.- Случайно?- Да. Меня разозлил Ынхёк. Простите. Этого больше не повторится.- Да вы меня здесь за дурака держите? Посмотрите на себя. Как и с каким видом вы сидите? Эта картина отличается от той, что даже я привык видеть. Не думаю, что вы сами считаете её нормальной. Теперь. Онью, иди ко мне.Лидер неохотно поднялся и подошел к менеджеру, встав за его спиной.- Ты тоже хочешь мне сказать, глядя на них, что все нормально?Джинки молчал, нервно покусывая губы.- Быстро пересели, - скомандовал менеджер. - Во-первых, поближе друг к другу, во-вторых, Кибом и Тэмин, поменялись местами, - он гневно ухмыльнулся. - Хочу посмотреть поубиваете вы друг друга или нет, сидя рядом.После небольшой перетасовки под внимательным взглядом менеджера я оказался на одной стороне дивана рядом с Тэмином, а на другой – Джонг и Ки.
- Посмотри, как морды поотворачивали, - менеджер толкнул в бок Джинки. - И ты мне еще будешь говорить, что это я всё придумываю? Уже фанаты заметили и ваши преподаватели, да и весь обслуживающий персонал мне говорит. Я так понимаю, в чем проблема, вы не скажете. Это ваше дело. До фестиваля чтобы всё было улажено. Онью, ты за это отвечаешь. И фансервис. Его никто не отменял. Джонг и Ки, мне плевать, что вы не поделили. Вы взрослые люди, должны разобраться. Повторения вчерашнего быть не должно. Это первое и последнее предупреждение. Если вы не понимаете значимость своей работы и не осознаете, что ваша популярность наполовину зависит от вашего поведения, то мне придется принять жесткие меры, чтобы до вас дошло. Надеюсь, мы поняли друг друга.Менеджер окинул нас гневным взглядом, ухмыльнулся и вышел в коридор. Через пару минут мы услышали, как щёлкнула входная дверь, закрываясь. Никто не шелохнулся. Джинки стоял и просто смотрел грустным и уставшим взглядом перед собой. Мы молчали.
- Вы не представляете, как я устал от вас за последнее время, - тихо сказал Онью. - Я всё понимаю и знаю даже больше, чем вы думаете. Но работа есть работа. Надеюсь, вы не хотите, чтобы ?Шайни? распались. Вы еще в состоянии думать не только о себе? Поэтому предлагаю успокоиться, поговорить и попытаться как-то всё наладить.
- Я, по правде говоря, - подал голос Джонг, - вообще не понимаю, что случилось. Ты мне говорил помириться с Кибомом. Я пробовал, он не хочет. В чем моя вина, не представляю. Мне же не на коленях перед ним ползать!Дива засмеялся как-то нервно и зло, даже мурашки пробежали у меня по шее.- Хорошо. Я с тобой мирюсь. Доволен?Джонг вздохнул. Да, перемирие таким тоном больше похоже на объявление войны. Он повернулся к Диве и, взяв того за плечи, развернул к себе, заглянув глаза.
- Так! Мириться! Не хочу! – произнес он, делая ударение на каждом слове.- Дело твое, - Ки сбросил руки Блинга с себя. - И не трогай меня. И на сцене веди себя скромнее. И учти, это всё ради ?Шайни?, для фансервиса, а дома, увы, у меня пока нет желания с тобой общаться.
- Больно надо, - прошипел сквозь зубы Джонг, поднялся и ушел вглубь квартиры.- Теперь вы, - показал на нас пальцем Онью. - Я не совсем понял, что вы там не поделили, оставшись тогда вдвоем. Но прошло уже порядочно времени, может, хватит игнорировать друг друга? Предлагаю вам тоже поговорить и всё уладить.
Лидер вышел из комнаты, и мы остались сидеть втроем. Дива поднялся и уставился на меня.
- Что? – раздраженно спросил я.- Я надеюсь, ты помнишь наш разговор. Не так ли?- Помню.- Я надею…
- Кибом, - резко перебил его Тэмин, я даже повернулся и посмотрел на него. - Я бы очень хотел, чтобы ты не вмешивался. Я не ребенок. Можешь идти, все нормально.- Как знаешь, - Ки развернулся и тоже вышел из гостиной.Мы остались вдвоем. Тишина. Молчание. Близость Тэмина. Я чувствую, как холодный пот проступает на моей спине. Понимаю, что надо что-то сказать. Но что? Мысли путаются.- Фансервис, так фансервис, - говорит Тэмин, поднимаясь с дивана. - Мне всё равно. Работа она и есть работа, мне за это платят. Нечего тут обсуждать. Для фансервиса нам не обязательно быть друзьями. Не так ли?
- Ну да, но…- Я не хочу ?но?… Уже не хочу. Для ?но?… у тебя есть Чанмин, как я понял.
Я в недоумении поднял глаза. Интересно, что творится в его голове, и куда он мне этого Чанмина приписывает. Тэ стоял, его взгляд был направлен в противоположную от меня сторону, а пальцы беспокойно теребили кофту, дергая замок то вверх, то вниз. Нервничает и сильно нервничает.
- Тэмин, понимаешь, всё не так просто, и Чанмин тут не причем. Я…- Мне надо собираться, - он опять перебивает меня. - О фансервисе не беспокойся – всё будет ок, - начинает идти к выходу из комнаты, оборачивается в дверях, смотрит на меня, поднимает руку и стучит указательным пальцем по лбу. - Сложности в твоей голове, Минхо. А так, всё просто.В итоге, в гостиной я остался один, размышляя о жизни. Всё просто! Какие все умные! Особенно самые мелкие.***В общежитии стало прикольно. Нет, сначала немного странно, потом забавно, а теперь прикольно. Я даже перестал ходить по гостям. Спектакль ?Мы друг друга уважаем и терпим ради светлого будущего?, разыгрывающийся многими действиями с перерывами на антракт, когда даже кормили, был весьма неплох. Я даже подыгрывать стал. Только Джинки смотрел, мрачнел, отворачивался и уходил в комнату.Мы же четверо друг с другом здоровались, разговаривали о погоде и работе, были предельно вежливы в выражениях и просьбах, расшаркивались, любезно пропускали в ванную. В былые, добрые времена за очередность посещения данного заведения по утрам или по приезду домой велись боевые действия, а теперь – сказка. В общем, наше общение было верхом любезности, даже скулы сводило частенько: не то от слез умиления, не то тупо от смеха. Кибом, правда, не выдерживал и переходил на нецензурные выражения, пытаясь призвать нас с Джонгом к здравому смыслу, научить убираться в комнате или… ну, не знаю, у Дивы всегда находилась причина лишний раз на нас покричать и повоспитывать. К Тэмину и Джинки он тоже лез, но значительно меньше, когда мы надоедали, как он говорил, ?своей тупостью?.
Вот такая у нас теперь ?семейная идиллия?.***Фестиваль к-поп. Мы вылетаем в Японию. Не одни, едут все группы нашего агентства. Я уже в аэропорту отыскал Чанмина и чувствовал себя легко и свободно. Остальные мемберы ?Шайни? держались вместе и иногда косились на меня. Надоело. Хочется хоть немного расслабиться и не думать, что говорить и делать, боясь нарушить идиллию наших, так называемых, новых отношений в группе.
В самолете я тоже уселся рядом с ?DBSK?. Просто болтал с Чанмином, смотря новый фильм на его ноуте, и чувствовал, прямо кожей ощущал на себе взгляды своих одногруппников, особенно Тэмина, который сидел за мной, через проход. Если поначалу Макне еще пытался смотреть украдкой, то потом просто уставился в открытую. Мне было даже неуютно: его взгляд прожигал насквозь, заставляя нервничать. Надоело. Повернувшись к нему и усевшись поудобнее, я тоже принялся пялиться на него, глаза в глаза. На его лице сначала отразился шок. Что, не ожидал? Потом легкая ухмылка тронула губы Тэ, глаза, блестевшие из-под длинной челки, прищурились, и, подперев кулачком подбородок, он принял мой вызов. Игра в гляделки, ну, что ж, поиграем.
Какие у него красивые глаза: глубокие, черные, завораживающие и притягивающие, злобные, с ехидной искоркой в них. Забыл уже, что если долго смотреть – начинаешь тонуть в этих колдовских ?озерах?, медленно погружаясь и теряя рассудок. В какой-то момент я почувствовал, что проник вглубь этого взгляда, миновал поверхностную наигранную оболочку и увидел… боль. Я инстинктивно сжался! Почему? Откуда в этом милом Малыше столько обиды, какого-то неприкрытого горя, такого глубокого, идущего изнутри? Заныло в груди, точно вся его боль отразилась во мне. Нет. Это я инстинктивно попытался перетянуть весь этот ужас себе, не хочу, чтобы Малыш страдал, не хочу, чтобы это темное нечто поедало его изнутри. В глазах Макне промелькнуло удивление, потом беспокойство. Что он увидел? Свою боль в моих глазах? Пульс начал бешено стучать в висках. Нет, не отводи взгляд, дай помочь тебе, иначе мое сердце не выдержит. Я начал вставать, надо подойти, обнять, расспросить, что случилось. Почему никто не видит, как ему плохо? Тэмин, не разрывая зрительный контакт, тоже начал подниматься, а потом, резко развернувшись, быстрым шагом пошел по проходу. Я бросился за ним. Чья-то рука схватила меня за локоть. Кто? В злости поворачиваюсь. Кибом.- Успокойся, - грозно шепчет он мне, - на вас уже все смотрят. Не делай хуже ни ему, ни себе. Сядь, - он развернул меня к моему креслу. - Я схожу, присмотрю за ним. Не надо тут устраивать спектакль.Ки прав, оглянувшись, я заметил, что на нас все смотрят. Чанмин, поднявшись, взял меня за руку и, притянув назад, усадил в кресло.- Что это было? – спросил он.- Я не знаю, - ответил я, закрывая глаза. - Я ничего не понимаю, - обхватив голову руками, я наклонился, как бы прячась от всех. - Я так запутался.Чанмин начал ободряюще похлопывать меня по спине. На душе было мерзко: до меня наконец-то дошло, кто виноват во всём, кто причиняет эту боль Тэмину. Я! Во всем виноват я! Почему тогда допустил такое? Он Малыш, он не понимал, что творит. Он просто был одинок, ведь шоу-бизнес жесток, и ему пришлось рано уйти из дома, так и недополучив родительской любви и нежности. Он потянулся ко мне в поисках защиты в тот стрессовый день. А я? Я чуть не изнасиловал его и причинил этим боль. Он презирает меня, ему невыносимо находиться со мной рядом. Только теперь я осознал весь ужас содеянного мною в тот день. Голова разрывалась от мыслей, мозг с дикой пульсирующей болью ломался на части. Перед глазами начал всплывать взгляд Тэмина за последнюю пару секунд перед побегом от меня. Что-то странное тогда промелькнуло в его глазах, что-то еще больше поразившее меня, заставившее замереть, притормозить, пытаясь осознать. Я не могу вспомнить. Только злюсь, так как это помешало мне его остановить, дало ему фору умчаться, дало возможность Кибому задержать меня. Я открыл глаза. Напольное покрытие было красивого шоколадного цвета, чистое, глянцевое, только небольшое озерцо под моими ногами красиво переливалось, когда слезинки распадались на маленькие радужные искорки, ударяясь в него.Любовь подобна эпидемической болезни; чем больше мы ее боимся, тем беззащитней мы перед ней. / Н. Шамфор /