Часть 19. Суд (1/2)
Совету медика я всё же решил последовать, и остался в отсеке до следующего дня, так как появилось чувство, что слабость во всём теле может меня где-нибудь подвести. Стоило мне утром только подняться и надеть форму, как дверь открылась и в помещение ворвались Александр и Жёлтая.
– Белый! – крикнула девушка и подбежала ко мне, Александр остался стоять у входа, прислонившись плечом к дверному косяку и сложив руки на груди. – Мы так за тебя все волновались! Как ты себя сейчас чувствуешь?
– Уже в порядке, что со мной будет-то? – усмехнулся я и слегка обнял девушку, которая, очевидно, очень хотела ко мне прижаться, но стеснялась. Краем глаза я взглянул на Александра, он на нас даже не смотрел. – Оранжевый когда нас разбудил, многие сначала не поверили ему даже. Только когда Елена подтвердила, что пульса почти нет, все поняли, насколько всё серьёзно, – она шмыгнула носом.
– Ну что же вы такие все сентиментальные, всё уже закончилось. Расскажите мне лучше, что сейчас на корабле происходит.
– Пока ничего, все ждут, когда ты полностью придёшь в себя. Елена советовала лишний раз к тебе не наведываться, да и Оранжевый стойко стоял на охране твоего спокойствия, меня лишь два раза к тебе подпустил. Только сегодня утром мне сказал, что ты уже очнулся и твоё состояние значительно улучшилось. Ещё он мне рассказал о том, что с тобой произошло и о Коричневом. Мы больше никому ничего на этот счёт не говорили, решили, что сначала надо всё обсудить с тобой. Ты думаешь, Коричневый мог это сделать? От новостей, что Александр сам решил держать Жёлтую в курсе событий, так ещё и позволял ей подойти ко мне, пока я был без сознания, у меня даже глаза на лоб полезли. Это было… Необычно. Так ещё и ей первой сообщил о том, что я уже в сознании, и даже вон стоит вдалеке и не встревает в разговор.
– Не знаю… Я не уверен. Но думаю, что это нужно обсудить со всеми коллективно и принять общее решение.
Девушка от меня отстранилась и посмотрела на Александра. Тот продолжал разглядывать стоящий рядом с входом стеллаж с разноцветными колбами и пробирками.
– Оранжевый, а ты что скажешь? – спросила у него девушка.
– А что я могу сказать? Никаких явных доказательств у нас снова нет, но ситуация довольно мутная. Я согласен, что Коричневый ведёт себя очень странно и словно вечно скрывается, и что его персоне стоит уделить повышенное внимание. Меня напрягает то, что он ничего не сказал про то, что видел Белого в столовой, и что он вообще сам там был. По-хорошему, прижать бы его вообще к стене, может тогда бы он заговорил.
– Оранжевый! – возмущённо крикнула на него девушка. – Нет, ну а что? Он сам не понимает, что всеми своими действиями вызывает подозрения? Может, он и не предатель, ибо если убийцей взяли его, то на что вообще координаторы и операторы смотрели? Он одним своим вечным молчанием привлекает слишком много внимания к своей персоне. Но что-то делать с этим явно нужно. Может, если припугнуть его, то он хотя бы немного начнёт вести себя иначе и не морочить нам всем голову. Это, разумеется, если он правда ни в чём не замешан. А если замешан, то может стать более осторожным. Так что тут по-любому будут риски. Что с этим делать – пусть Белый сам решает.
Я всё ещё не считаю, что Коричневый тот, кого мы ищем. Но может, если на него хоть немного надавить, он и правда хоть что-нибудь скажет и объяснит? Попробовать можно. Разумеется, давить нужно в пределах разумного и главное – вовремя остановиться.
– Мы созовём собрание. Там предъявим Коричневому факты его подозрительного поведения и потребуем объяснения. Сбежать, как он всегда это делал при попытке с ним поговорить, у него не выйдет. Только давайте не прямо сейчас, чуть позже. – Обещайте, что вы не перегнёте палку. Оранжевый, учитывая твою заносчивость, особенно ты. Пожалуйста, не сломайте человека, который, может быть, просто запуган всем происходящим, – обратилась к нам девушка.
– Сделаю всё, что в моих силах, – прямо ответил Александр. Мне даже непривычно от того, что он отвечает Жёлтой совершенно серьёзно и без колкостей. Что между ними произошло, пока я лежал в отключке? – Обещаю, – тоже ответил я. Девушка, вроде бы, немного успокоилась. Возможно, мне стоит поучиться её чуткости.
Дверь в отсек распахнулась и к нам зашла Елена.
– Так, вы двое, на выход, – она посмотрела на Александра и Жёлтую. – А ты останься, сейчас я ещё раз всё проверю, и только тогда можешь быть свободен.
Интонация женщины не подразумевала никаких возражений, поэтому Жёлтая и Александр быстро покинули помещение. Я сел обратно на койку и терпеливо ждал, пока Елена снова прицепит ко мне какие-то датчики и сверит показатели приборов. Никогда не любил посещение больниц. Нет, не скажу, что я боялся или ещё что-то в таком духе. Просто неприятно. Все эти провода, компьютеры, присоски, которыми тебя могут напичкать с ног до головы, настораживают, чувствуешь себя подопытной крысой, хоть сам и понимаешь, что никакого вреда от них не будет. – Всё в порядке. Александру я этого не говорила, у него и без того нервы шалят, но тебе скажу. Тебе очень повезло, что ты очнулся. Когда анализ показал процент содержания вещества в крови, честно, я подумала, что тут уже спасать нечего. Если бы твой приятель позвал меня хотя бы на пять минут позже, мы бы точно не смогли ничего сделать. Будь ему благодарен и постарайся, чтобы мои труды были не напрасны. Не нужно безраздумно кидаться в опасность, жертвуя своей жизнью. Второй шанс даётся немногим, Фридрих. Не упусти его и используй с умом. До встречи, Белый. – Хорошо. Елена, я не подберу слов для благодарности… – Это и не нужно, – женщина перебила меня. – Лучшая благодарность – это то, что ты сейчас сидишь живой и здоровый. А теперь иди, многие хотят тебя увидеть.
Я всё же скованно поблагодарил медика и вышел в коридор. Стоило мне было только зайти в столовую, как меня чуть не сбили с ног.
– Белый, воскрес, подонок! – подлетели ко мне Красный и Чёрный и заключили с двух сторон в очень крепкие объятия. – Если вы меня сейчас не отпустите, то второго воскрешения может не случиться, – прохрипел я. Американцы тут же опомнились и отпустили меня.
– Как же ты всех напугал, сукин сын! Больше никогда так не делай, слышишь?! – запричитал Чёрный.
– Ладно, так уж и быть, не буду. А теперь, ублюдки, признавайтесь, кто из вас ставил на то, что я сдохну.
– Это Красный! – Чёрный, вот ты конченный, – Красный ударил его по плечу. – Белый, ничего личного, это был чисто спортивный и финансовый интерес, – поднял он руки. – Я в этом не сомневался, – усмехнулся я. Американцы отошли в сторону, и ко мне подошёл Синий.
– С возвращением, – протянул он мне руку. – Спасибо, – я пожал его ладонь. Мужчина пристально несколько секунд всматривался в моё лицо, не разжимая рукопожатие, потом улыбнулся и покинул отсек.
Еле отделавшись от американцев, я тоже вышел из столовой и направился искать приятеля. С ним мне определённо нужно многое обсудить. Искать долго не пришлось – он был в своей каюте и что-то смотрел в ноутбуке.
– Я зайду? – заглянул я в комнату.
– Заходи, конечно. Тебя Елена уже отпустила из своего плена?
– Да, – я прошёл внутрь и сел на кресло напротив койки, на которой располагался напарник. Я смотрел на него в ожидании хоть каких-то действий и разговора, но он лишь молча смотрел на меня в ответ. В итоге я понял, что говорить первым нужно начинать мне. – Ну что, рассказывай, что у вас тут произошло.
– Да ничего не происходило. Все находились в напряжённом ожидании момента, когда ты очнёшься. Нашу утреннюю смену все согласились поделить между собой, даже не посоветовавшись со мной.
– Это всё замечательно, но я про тебя и Жёлтую.
– А что у меня и Жёлтой?
– Не прикидывайся, что не понимаешь, о чём я. Я не слепой, Александр, и прекрасно вижу изменения в ваших взаимоотношениях.
Юноша тяжко вздохнул и уставился в пол, о чём-то размышляя.
– Фридрих, ты только очнулся. Может, стоит об этом поговорить, когда всё наладится? И так сейчас проблем хватает.
– Ты смеёшься? Посмотри на наше положение. Что и когда должно наладиться? Дальше будет только хуже, кому, как не тебе, это понимать.
– Тут ты прав, – он снова вздохнул и посмотрел на меня. – Хорошо. Если так хочешь, можем поговорить, – он закрыл и отложил в сторону ноутбук. – Ты просил меня на той неделе разобраться в себе и своих чувствах с эмоциями. Скажу честно, я сначала попытался найти альтернативный выход из ситуации, но, как видишь, ничего хорошего из этого не вышло. Возможно, я бы и дальше просто убегал от проблемы, считая, что для неё сейчас не место и не время. В принципе, я и сейчас так считаю, но раз уж так сложились обстоятельства и тебя так это всё волнует… Пока ты лежал при смерти, трое суток я ничего не мог делать, кроме как думать. Думать, анализировать, копаться в себе. Ты сказал мне тогда, что я ревную. Ты прав. Я ревную тебя к Жёлтой. Но теперь, когда я это чётко осознаю, я способен это контролировать, и обещаю тебе, Фридрих, что я больше ни одного слова не скажу тебе против девчонки.
Возможно, ещё несколько суток назад я бы очень испугался этого ответа. Возможно, он бы очень сильно выбил меня из колеи и пошатнул мои отношения с Александром. Но после того, как я чуть ли не побывал на том свете, это всё кажется таким мелочным и простым. Сейчас мне вообще половина моих проблем кажется накрученной. Я действительно сам всё усложняю, только почему-то чтобы понять это, пришлось пережить смерть. В конце концов, мне кажется, Александр мне вчера в медотсеке чуть в любви не признался, уж новость о том, что он ревнует меня к Жёлтой, вообще не удивляет теперь.