Часть 5. Боги и лидеры (2/2)
– О, нет, что ты, у нас всё хорошо. Только вот ты выглядишь очень подавленным, тебе нужна какая-нибудь помощь? Поддержка? Если тебя что-то беспокоит, ты скажи, мы найдём выход из ситуации. Коричневый несколько секунд смотрел на Александра, словно ожидал, что в его вопросе сейчас выяснится какой-то подвох. Но Александр стоял и смотрел на него с лёгкой улыбкой. В итоге Коричневый мотнул головой.
– Нет, всё в порядке. Я пойду, Жёлтая, наверное, меня уже ждёт.
– Хорошо, как знаешь, – вздохнул Александр. – Но помни, ты всегда можешь обратиться к нам за помощью. Мы тебя проводим до нужного отсека.
Мы проводили юношу до комнаты O2. Сегодня он вместе с Жёлтой чистил фильтры. По пути к отсеку Коричневый ни разу не поднял глаза и ни слова не сказал. Может он и не виновен, но что-то его точно пугает. Разумеется, можно предположить, что после вчерашнего подрыва реактора запуган может быть кто угодно, вот только в таком состоянии этот синеглазый брюнет находился ещё до саботажа. Но давить сейчас на него точно нет никакого смысла, иначе мы его попросту можем оттолкнуть от себя. Быть может, он что-то знает, но очень запуган и боится кому-то что-то сказать. Как жаль, что я не запомнил его в первый наш день. Мне вообще тогда были безразличны все окружающие люди, кто же мог подумать, что мы придём к такому итогу. Теперь приходится расплачиваться за свой пофигизм. Я отправился доделывать проводку, которой на этом корабле немеряно, а Александр отслеживать местоположение каждого члена экипажа. Договорились, что в случае чего, он сразу пишет мне. Благо, наручные компьютеры позволяли делать. Неудобно, конечно, на этом маленьком мониторе что-то печатать, но вполне реально. Втечение работы я время от времени проверял, все ли заняты своим делом. Стоит отметить, что с командой в рабочем плане действительно повезло – делали они всё на совесть, никто от своих задач не отлынивал, а работа в парах позволила отвлечься от угнетающей атмосферы неизвестности, многие сейчас пребывали в хорошем расположении духа. Зелёный находился в верхнем двигателе и выравнивал его мощность. Ничего подозрительного я в его действиях не отметил, китаец обернулся с широкой улыбкой, когда услышал, что кто-то вошёл, а потом начал мне с великим азартом всё рассказывать об этом двигателе, его характеристиках, производительности, годе выпуска, плюсах и минусах, серьёзных конкурентах, среднем сроке службы и даже прикинул среднюю его стоимость. Из всего этого я понял лишь то, что двигатель крутой, и это не оспаривается. Хотя и не очень-то и хотелось.
Еле отделавшись от этого гения космической инженерии, я отправился в комнату управления, где находился Александр.
– Ты уже закончил? – Развернулся на кресле напарник, когда дверь со звоном открылась.
– Пока что да. Было что-нибудь странное?
– Нет, все находятся на своих местах. Как самочувствие? Лично я, сидя здесь, скоро засну.
– Ещё держусь. Если хочешь, можешь прогуляться, а я тут тебя заменю. Только не усни где-нибудь среди коробок в хранилище.
– Ты так просто меня отпускаешь… А я ведь тебя предупреждал вчера, – протянул Александр, уставившись в одну точку стене. Он снова хочет вернуться к этому разговору? – Если хочешь, я могу в каюте привязать тебя к койке и оставить одного, вот тогда точно никаких подозрений в твою сторону не будет.
– Ну это уже какое-то БДСМ, да ещё и соло, это не весело. Ладно, развлекайся сам в одиночестве, пойду других проведаю, – он похлопал меня по плечу и вышел, я сел в освободившееся кресло.
Это его нравоучение начинает настораживать. Ну ладно первый раз, предположим, захотелось похвастаться своей философской мыслью. Но второй день подряд, особенно после вчерашнего мимолётного конфликта, который в свете остальных событий благополучно забылся, перетирать одно и то же – для этого уже должен быть какой-то повод. Сейчас же, в столь напряжённой обстановке, когда совершенно каждый находится под подозрением, что-то говорить про доверие, тем более в свою сторону, крайне неразумно.
Я, поглощённый раздумьями, пялился в монитор. Там не происходило совершенно никаких действий, кроме перемещающейся между отсеками одной фигуры. А потом заметил, что успел на несколько минут отрубиться. С ужасом подскочив, я снова проверил карту, но на ней всё было совершенно стабильно. Разве что Зелёный теперь находится в нижнем двигателе, но это вполне логично.
Всё-таки, когда ты не занят никакой активной физической деятельностью, от желания спать не спасут никакие энергетики. Не знаю, как здесь находился Александр несколько часов, я сижу в этой комнате всего лишь тридцать минут, а уже успел заснуть, хотя пока не пришёл сюда, чувствовал себя относительно в норме. Минуты тянутся словно бесконечные часы, от скуки в сон начало бы клонить даже того, кто ночью имел девятичасовое здоровое пребывание в царстве Морфея, что уж говорить про человека, который вот уже третьи сутки толком не спал.
Когда в отсек вошёл Александр, я наконец смог выдохнуть спокойно.
– Я смотрю, ты тоже уже готов к принятию новой дозы, – усмехнулся юноша и показал принесённый с собой термос. – Думаю, последний раз на сегодня, а потом всё же лучше лечь спать. Ребята уже заканчивают со своими заданиями, можно просто потом всех разогнать по каютам и спокойно идти отдыхать.
Пока Александр рассуждал, он успел разлить содержимое термоса по чашкам. Я буквально вырвал из рук напарника свою чашку и залпом принялся пить эту дрянь, уже зная, к чему быть готовым.
– А я смотрю, ты быстро привыкаешь, – усмехнулся Александр и тоже принялся пить эту мешанину.
– Ты так говоришь, словно разогнать людей по каютам – дело трёх секунд, – я проигнорировал его едкий комментарий. – Я не могу их принуждать что-либо делать, я даже не настоящий капитан. Я могу посоветовать, напутствовать, попросить, убедить, но не могу же я им сказать ?быстро разошлись по каютам, псы?, и дело готово.
– О, поверь, если ты никому не напомнишь, что не имеешь законной власти, об этом даже вряд ли кто-то вспомнит. Людям нужен лидер, Фридрих. Особенно в тяжёлых жизненных ситуациях, когда они не знают, что делать и как поступить. – Какой может быть лидер из человека, который не способен быть лидером самому себе в личной жизни? Я всю свою жизнь стелюсь под отца, не имея ни малейшей возможности как-то противостоять ему.
– Знаешь, всем на самом деле глубоко плевать, что там у тебя в личной жизни. Если ты способен в любых ситуациях сохранять видимость спокойствия, стойко смотреть проблемам в глаза и не поддаваться панике – людям совершенно без разницы, какие эмоции ты испытаешь на самом деле. Они будут хвататься за тебя, как за последнюю опору, даже не подозревая, что ты сам вот-вот готов будешь рухнуть, разбившись в дребезги. Человечество возводит себе богов только для того, чтобы в моменты, когда кажется, что всё кончено, видимость поддержки, даже если её нет, оставалась последним лучом надежды. Лидеры – это те же самые боги, только материальные. Они ведут людей за собой, выводя их из беспросветной тьмы, жертвуя собой. И, что самое ироничное, обществу глубоко плевать на чувства и мысли людей, которые готовы жертвовать собой ради этого же общества. При малейшей необходимости, они вырвут из тебя все внутренности, оставив внутри лишь болезненную кровавую пустоту, и никто даже не задумается, как тебе плохо и больно. В этом вся суть миссии лидеров – давать другим надежду на спасение, пока сам находишься на полпути в мир иной. Есть хорошее произведение русского писателя, посвящённое данной проблеме. Там юноша отдал своё сердце людям, чтобы оно освещало им путь и помогло найти выход из тёмного леса, и как только они его нашли, растоптали это сердце и оставили своего спасителя умирать. Только так и работает общество.
– И ты решил эту миссию возложить на меня? Отдать меня на растерзание обществу, принести в жертву? Очень мило с твоей стороны, спасибо, – слышать это от Александра было больно. И вроде бы понимаешь, что говорит он правду тебе во благо, вот только режет эта правда словно острым ножом по сердцу.
–Я ничего на тебя не возлагал, ты сам это сделал. Что тебе мешало вчера отказаться от этой должности, оставить всё на мне, ведь это я согласился организовывать рабочую деятельность экипажа, а не ты? Что мешало сегодня утром послать всё и всех к чёрту, остаться в каюте и спать себе во благо? Ты – прирождённый лидер, просто пока сам это не осознал. Посмею предположить, что поспособствовал этому твой отец. Я же всего лишь хочу помочь тебе не позволить другим растоптать твою сущность, когда ты поможешь им найти выход из тёмного леса. Иди впереди всех, веди всех за собой, но всегда помни, что делать ты это должен, в первую очередь, только для себя, а уже потом для других. Не позволяй обществу сделать из тебя бога, которого оно уничтожит, как только получит своё. Именно поэтому я тебе и говорю – никому не доверяй. Никого не подпускай близко к себе, иначе может случиться так, что человек, которому ты больше всего доверишься, в итоге растопчет твоё сердце вместе со всеми.
Я совершенно не знаю, как реагировать на всё сказанное. Я просто сидел, всматривался в лицо своему собеседнику, и не мог поверить, что сейчас прямо рядом со мной сидит тот же самый человек, который три дня всё время от меня не отставал ни на шаг и всё время с каким-то мальчишеским энтузиазмом заставлял вместе с ним совершать какие-то глупые поступки. Сейчас Александр не выглядел, как озорной мальчишка, сейчас мне в глаза смотрел человек крайне жёсткий и холодный, он даже выглядеть стал старше. Как в нём уживаются две настолько противоположные личности, и какая из них является истинной? Боюсь, что я не готов получить ответ на этот вопрос.
– Ты в первый же день подошёл ко мне с предложением взять руководство на себя. Мы ведь тогда ещё ни разу не общались, как ты смог сделать выводы, что я могу быть тем, кто готов вести людей за собой?
– Лидеров сразу видно, Фридрих. За ними хочется идти, полностью полагаться на них, слепо отдаться их действиям и верить, что они выведут тебя на свет. Возможно, тебе это не понять, потому что ты привык всю жизнь полагаться только на самого себя, что, собственно, совершенно неудивительно. Я же сразу в тебе заметил стальной стержень, который не позволит упасть в пропасть тем, кто за него схватится, когда придётся оказаться на краю. И, поверь мне, остальные подсознательно тоже его заметили, именно поэтому они позволяют собой управлять, выполняют все твои поручения, ведь, если так подумать, им ничего не мешает плюнуть тебе в лицо и заниматься тем, что хочется им самим. Именно поэтому прямо сейчас вся команда где-то там, – он ткнул пальцем в карту, где отображались все члены экипажа, – трудится в поте лица, даже не подозревая, что у них есть все права тебя не слушать. Они даже не хотят это подозревать. Они просто полностью слепо положились на тебя. Именно поэтому ты имеешь все основания разогнать их по каютам, – быстро вскочил с кресла мой собеседник, снова за доли секунды превратившись в беззаботного и вечно улыбающегося юношу. – Пойдём, пока мы с тобой тут философские разговоры вели, уже почти все отписались, что закончили.
Я только сейчас обратил внимание на уведомления в встроенном в комбинезон дисплее. Действительно, почти все закончили, и сейчас собрались в столовой в ожидании дальнейших поручений. Похоже, они и правда все вцепились в меня, как в последнюю опору. Как обычно, права выбора мне никто не дал, но мне и не привыкать к этому. Может, мне действительно всего лишь нужно разобраться в себе и понять, что я сам из себя представляю? Наконец, избавившись от постоянного давления и гнёта, у меня появилась возможность это сделать впервые за двадцать четыре года.