Белые ходят первыми. (1/1)

"Тяжёлые створки воротДавно на замок закрыты...Луна в морозную ночь."Кикаку. Небо было в самых разных растворах облаков, ледяного солнца, мрачных туч, угнетающих всех тех гвардейцев, которым не повезло в этом году остаться в этом светлом замке, ставшим настоящей снежной крепостью. Обидно было осознавать, что ты, отстоявши огромную очередь с своим бланком в руках, где было написано чёрным по белому, что ты в прошлом году не уезжал по контрактам в другие земли, оставался ни с чем. Мико или кто-то ещё из "элитных светлых" лишь пожимали плечами, говоря примерно одну и ту же фразу: "Места закончились, извините. Нужно же кому-то нашу Штаб-Квартиру охранять, верно?" — они были правы, но гнев — штука страшная. Поэтому очень многие остались не в самом хорошем настроении. — Терпеть не могу! Почему бы не сделать небольшое исключение? Никогда ничего не происходило, а мы всё боимся! — Дилдрил активно жестикулировала, провожая свою подругу к обозу. — В следующем году повезёт! — заверила Йена, обняв провожатую. — Удачи тебе! Всё будет хорошо. — Да что-то мне уже и не верится! Тем, кому в этом плане госпожа Фортуна улыбнулась, предстояло подняться ни свет ни заря, вскинуть на спину тяжёлую походную сумку, отправляясь к телеге, чтобы оставить свои вещи там. Забравшись на ездового фамильяра, кои не были редкостью, ты бы очень долго волочился вперёд. Стоила ли такая трудная и тяжёлая дорога этого мнимого отдыха? Все, кто отстаивал очереди, единогласно бы кивнули головой на подобный вопрос, да ещё рукой бы у виска покрутили за такие глупые расспросы. — Трогаемся! — крикнула Мико, направляя руку к лесу. Они все будут вместе тащиться с телегами, после третьего указателя поедут кто куда, но едва ли скорость их передвижения увеличится. Всегда найдутся уставшие и жаждущие привала. За разговорами дорога кажется короче — прописная истина, известная всем, кто когда-либо отправлялся в долгий путь. Мы, живые, часто склонны жалеть себя, смотря на то, какой длинный маршрут нам предстоит. В такие моменты ты и начинаешь ощущать тянущую боль в пояснице от не самого удобного седла, усталость. И вот ты, злой на весь мир, гневно зыркаешь по сторонам, уже не находя ничего прекрасного в округе. Поэтому все сбивались в компании, где можно было увлечься не жалобами и нытьём про себя, а обществом других. Самыми активными собеседниками, как правило, выступали эльфы, ехавшие в арьергарде. К ним в "тылы" попала и Йена. Её спутники — Вильтранель и Э'вензель, — охотно рассказывали о своих последних впечатлениях:— Недавно моя кузина, которая учится на острове Фонд-де-Лаир, вблизи Одала, написала мне письмо! Дескать, на их академию магии вновь Культ гневается. — Это у них вечная проблема. — пожала плечами Йена. — Вечно Культу не сидится, он всё свои права качает. — А может и правильно, что качает. — добавил Вильтранель. — Ведь именно благодаря им некоторые заклинания признали запрещёнными. — Если кому-то их надо использовать будет, ты думаешь, это кого-то остановит? — вкрадчиво спросила Э'вензель. — Ой, я знаю, что ты сейчас скажешь! Глупости всё это, запрещённые они только на бумаге, а стоит в сторону сойти, так все тёмные науки тебе разом откроются. Наивный ты такой, сил моих нет! — Всё равно хорошо, что свитки от дураков убрали. — хмыкнул он, придерживая поводья, хотя руки его заметно сжались. Йена посчитала, что будет лучше перевести разговор. — А кто твоя кузина? Где учится? — В Литоне. Ты, наверное, слышала. — гордо начала Э'вензель. — Дилдрил наша, кстати, там училась в прошлом. По-моему, бросила она. — Дилдрил? — спросил Вильтранель. — Да. — коротко ответила Йена. Она слышала много разного про Литон, но то, что оттуда выпускаются далеко не все, а те, кто осилил этот длинный путь охотно приглашаются правителями во двор, дабы гордо являться придворными магами, хватало для осознания адских условий обучения. Если медленно передвигаться к носу их неровного строя, то где-то в середине между арьергардом и авангардом находились Мико и Лейфтан. Их разговоры были куда более важными и серьёзными на фоне остальных их диалог ввёлся не о том, как тяжела жизнь, а о том, что с ней делать. — Итак, Ягут? — Я знаю, что ты не в восторге. — вздохнула Мико. — Я и сама не особо рада, но ты понимаешь, что выбора у нас нет. Ягут однажды очень выручил моего наставника, наша очередь им помочь. — Невра знает? — Да, но попросил меня отстранить его от задания. — У тебя есть план? — Лейфтан вздохнул, потирая переносицу. — Действовать, как обычно. Я уже отправила некоторых гвардейцев из Теней на разведку. Вот их последнее донесение. Достав из небольшой походной сумки плотную бумагу, бережно свёрнутую несколько раз, Мико протянула её. Парень легко выхватил пергамент, разворачивая, пробегаясь глазами по тексту. — Дело рук бандитов. Предсказуемо. — пожала плечами кицунэ. — Но обрати внимание на постскриптум. — Люди? — Точно подметил, Лей! — Рискованно на их месте так себя вести. Мне казалось, будто все слышали про то, что творится в Ягуте. Представляю, какую бы круглую сумму могли бы выручить вампиры. Среди этих бандитов каждый второй — желанный гость на виселице, а все те, кто остались, вероятно, для личной коллекции. — Безрассудно, полностью согласна. Не просто так всё это.. Обычно путь скрашивали прекрасные дамы, рассказывающие, как правило, какие-то нелепые истории, но Невра частенько поддерживал эту беседу. Это тешило его раздутое эго, да и иногда можно было выручить любопытную информацию. В этот раз, всё происходило по иному сюжету: всех этих юных мазелей подвинул Эзарель, у которого было несколько вопросов. — "К моему возвращению, рекомендую хорошо подготовиться, устрою зачёт." — цитировал он, громко смеясь. — С каких пор, шеф, ты устраиваешь новичкам подобные... Даже не знаю... Экзамены? — С тех, когда среди моих гвардейцев появился человек. — ответил юноша, слегка натянув поводья своего жеребца, ведь тот раздухарился, стремясь умчаться вперёд. Этого позволить было нельзя.— Да-да. — с ощутимым сарказмом вторил Эзарель, выразительно приподнимая одну бровь. — Ты хоть сам себе веришь? Ответ заставил себя ждать, Невра красноречиво хмыкнул, отводя взгляд. Их Штаб нёс огромную ответственность, ведь их отправляли в самые ужасные условия, куда, как правило, правительство боялось забросить стражу. Они — наёмники. Так что их приятная зарплата сполна окупалась кровью и слёзами. — Молчишь... — промурчал довольно Эзарель, поймав приятеля на каких-то чувствах.— Да, Эз, молчу. Потому что считаю твои слова тупыми, только не обижайся. Посмотри вокруг, — теневик махнул рукой, призывая своего товарища осмотреться. — Все эти существа плюс-минус привыкли к таким условиям, уже множество раз держали меч, кому-то не повезло драться. А теперь вспомни Вирс. Ну и что теперь ты скажешь мне? Твоих начинающих, да что там, твоих абсентовцев вообще не достать из лаборатории, где они варганят зелья. Не жизнь, а мечта! А ты знаешь, что бывает, следует только свернуть с тракта? — Ладно, остынь, я понял. — хмыкнул Эзарель. — Но и у нас не всё так гладко, будь уверен. На прошлой неделе мой подопытный обжог себе достаточно кожи, чтобы до сих пор валяться в медпункте. Прогнозы Эвелейн неутешительные. Невра хотел добавить, что всё равно лучше лежать в родном медпункте, чем страдать в плену или умирать где-нибудь в пустом поле, захлёбываясь кровью, но обесценивать чужие проблемы не было его коньком, поэтому он тактично промолчал. А вот Эз пустился в рассказы о том, что Абсент, между прочим, ещё промышляет владением и обучением магии. Так что они — поддержка для Обсидиана и Теней. А ещё громко добавил, дескать, если бы не его гвардия, то их Штаб уже давно распался. — Гори оно всё синим пламенем! — пожелала Дилдрил, направляясь к своей комнате. Голос её эхом разнёсся по пустым коридорам, а сама она могла быть полностью уверена, что за подобные реплики её не отчитают. Едва ли кто-то остался на трудно обогреваемом пятом этаже. Не было в Гвардии Эль настолько явных самоубийц! Начальство же свалило под шумок на отдых, не им тут теперь дежурить, круги по снегу ночью наяривать задаром! А потом все они вернутся весёлые и загорелые, рассказывая, как круто повеселились. Нетрудно догадаться, что заместо знакомства с чужими краями, единственным их "приятелем" будет снег и лопата, чтобы оставлять дороги хотя бы немного проходимыми. Правда в одном она ошиблась — на этаже остался кое-кто... Вирсавия нахмурилась, потягиваясь. Голос в коридоре потревожил её покой. Зажмурившись, а затем резко открыв глаза, девушка заметила солнце, которое уже далеко не было рассветным. Сон сняло тут же! Фейбер свесила ноги с кровати, ощущая холод огромных каменных плит, подбежала к окну, обратив внимание на роспись ледяных узоров на стекле, она подула на него, потирая рукой. Стало ещё холоднее. Пригляделась... Снег кружился, падал вниз. Уже с трудом различались внизу дорожки, которые ещё вчера не были скрыты этим белоснежным покровом. Но беспокоило девушку сейчас совсем не это. Она напрягает своё слабое зрение, стараясь увидеть хотя бы какой-то след: телегу, последнего рависта или даналазма, может какого-то опоздавшего гвардейца. И ничего. Абсолютная пустота. Место, кипевшее жизнью и шумом последние деньки теперь кажется необитаемым.— Опоздала. — констатирует она самой себе. Вирс прошлой ночью дала самой себе обещание попрощаться со всеми, с кем успела подружиться в Штабе, но вчера она слишком поздно легла, что расстроило её планы о раннем пробуждении. Девушка мысленно себя пожурила, запрыгнув на подоконник, она смотрела вдаль, прижимая к себе замёрзшие ноги. Грустно, что такая хорошая идея успехом не увенчалась. Ви оставалось только надеяться, что никто на неё не в обиде, а также, что все те, кто отправился покорять тёплые края, проведут своё время максимально здорово. И всё равно обидно. Ситуацию скрашивает лишь бескрайняя снежная пустошь. Вирсавия слегка прижимается к украшенному стеклу. Это завораживает. Лес, который так быстро сбросил свою листву, стал таким отстранённым и сказочным. Запорошенные дорожки. Упавшая температура. Марсель был красив, однако таких видов там не наблюдалось. Иногда Ви даже завидовала жителям севера, ведь для них холодная зима — не просто звук. Фейбер опустила взгляд от снега, который, отражая солнечные лучи, резал глаза. Обычно, мысли о доме она гнала от себя, не позволяя себе расчувствоваться, впасть в меланхолию, рассказывая всем направо и налево, как же ей тяжело, только плакала ночами, но уже реже и тише. Сейчас же почему-то появилось чувство, что она может позволить себе слабину. Миллионы вопросов и ни одного ответа. Что происходит там, на Земле? Как беспокойная мама, которая посвятила всю себя работе, дабы у Вирсавии с братом было всё? Как отец, который был одержим идеей получения должности директора в той конторе, в которой работал? Как старший брат? Нашёл ли он себе место после того глупого увольнения? А бабушка с дедушкой? Наверное, они просто потеряны, ведь в их деревенской глуши никто и никогда не терялся! На две недели точно. Друзья? Вирс на секунду подумала, что было бы лучше, если бы они не сильно расстраивались, но она знала их семью, где всё было построено на доверии, взаимопомощи и любви. Где никого не могли бросить за борт и забыть. Они все не были идеальны, но для друг друга они искренно старались и делали всё, что только могли, дабы помочь. "— Эх, могла такой мат поставить, а прошляпила! — усмехнулся дедушка, махнув рукой. Он взял кончиками пальцев красивую мраморную фигуру чёрной ладьи, нанося последний удар по уже не такой многочисленной армии внучки. — Шах и мат! — Ну деда! — завопила Вирсавия, стукнув по столу. — Дай переиграть! — Уже поздно! — рассмеялся дедушка, наблюдая за тем, как отчаянно двенадцатилетняя Фейбер пытается понять, где она ошиблась. — Надо было не ворон считать, а за игрой внимательно следить! — Или ты просто сжульничал! Забрать у меня на четвёртом ходу ферзя! Где такое видано? Ви насупилась, хмыкнув и сложив руки в замок. Она всё пыталась понять, где ошиблась, но тщетно. Ей не повезло с противником, ведь её дедушка никогда не проигрывал. Но девочка упёрто продолжала их шахматное противостояние, чтобы в один прекрасный день заявить: "Я победила!" — эта идея стала лёгкой одержимостью Вирс. — Старый прохвост, — провозгласила бабушка, проходя мимо. — обыграл ребёнка и сидит, ухмыляется, в оставшиеся пятнадцать зубов! Стыдно должно быть! Лучше идите уже ужинать! Первое время, когда Вирсавия стала обращать внимание на их взаимоотношения, ей казалось, что бабушка груба и слишком критична. Но потом, со временем, до неё дошло, что это просто их стиль общения.— Хорошая идея, Сиелд. Дед поднялся, похлопав по плечу внучку, он добавил: — В следующий раз обязательно повезёт! Идём." Воспоминания — вещь весьма болезненная. Лишившись чего-то важного, мы всегда обращаемся к ним, добивая себя ещё больше. Теперь же, юная Фейбер, когда оглядывалась назад, чувствовала лишь тянущую боль в сердце и то, как неприятно слёзы щиплят глаза. Вот и сейчас она, обнимая себя за плечи, смотря вдаль, плакала. Холод каменных стен заставлял бегать по рукам и спине мурашки, но сейчас это стало неприятным задним фоном. "— Я победила? — неуверенно спросила Вирс, приподняв одну бровь.— Да. — усмехнулся дедушка, смотря на внучку. На то, как её зелёные глаза становятся яркими, как она улыбается и теперь может гордо сказать о том, что она наконец-то справилась. Десятки партий прошли не зря, теперь Вирс ощущает сладкий вкус выигрыша.— Я победила! — воскликнула она, рассмеявшись. — Теперь моя очередь говорить, что в следующий раз тебе повезёт!— Ну я же не солгал. Вот, тебе повезло. — Клод потрепал Вирсавию по волосам, заставляя их вьющиеся локоны стать настоящим беспорядком.""Укрывшись под мостом,Спит зимней снежной ночьюБездомное дитя."Исса. В конце концов, девушка нашла в себе силы закончить истерику. Она долго умывала лицо, бесполезно стараясь избавить глаза от покраснений, что было безрезультатно, Ви просто смирилась, надела свой вековой свитер, в котором и прибыла сюда, джинсы, не забыв накинуть и пальто на плечи. Замок топился, но Ви не хотелось бегать на пятый этаж, если она вдруг замёрзнет. По мере своего спуска вниз, она стала замечать, как в Гвардии стало тихо. Если обычно тут то и дело было слышно беспокойных гвардейцев, носившихся туда-сюда, а также вечно неуспевающую Икар, на плечах которой покоилась большая ответственность, напоминая Фейбер Белого Кролика из всем известной сказки, на лестницах часто образовывались очереди, то теперь всё тут выглядело безлюдно и пусто. Сейчас же её громкие шаги отдавались явным эхом, отражённым от каменных стен. Именно темп жизни Главного Штаба заставлял Вирсавию быть сильной изо дня в день. Ей просто не хотелось портить всю эту идиллию, поэтому она была как и все: весёлая, беспокойная, общительная. На деле же, на месте сердца у неё была огромная кровоточащая рана. Ви никогда не думала, что она настолько привязана к своим родным людям. А фраза Лейфтана, что возможно ресурсов для возвращения на Землю почти не осталось, добивала окончательно. Обычно, в такие моменты говорят, что всё наладится, но давайте будем честны, в времена мрака, сгущающегося над нами чернильной мглой, нам всегда кажется, что пришёл конец. Оказавшись в столовой, Вирсавия заметила тут только Хрома и Каруто. В руках они держали карточки, с азартом перебрасываясь ими. Тускло светила маленькая лампа на их столе.— Получай, малец! — сатир кинул карту на стол, расплываясь в злорадной ухмылке. — Тебе ещё учиться и учиться у лучших. — Да как?! Вы! Вы! — мальчишка едва ли не задохнулся от такой наглости, с титаническим трудом удерживая десятки карт в руках. — Успокойся, Хром, — уже более миролюбиво ответил повар. — для своих лет ты неплохо справляешься, просто тебе нужно побольше практики. Ещё пара миллионов проигрышей...— А лучше просто не играть с обманщиками! У Вас вторая колода, что ли?! Каруто заметил в дверном проёме очередную гостью. Он слегка улыбнулся, приглашая её составить им компанию. Ви была совсем не против такой идеи. Теперь ей представлялась возможность познакомиться с многими гвардейцами получше, и она непременно воспользуется этим. — Доброго утра, Вирс! — сказал он. — Видела, что с погодой на улице творится? Настоящая жуть! — Доброго, мистер Каруто и Хром! А как по мне, так погода сказочная! Мне раньше не доводилось видеть столько снега! Хром взял лепешку, которую нельзя было назвать изысканной: маленький, раскатанный кусочек теста, щедро сдобренный специями, а в последствии испечённую. Парень пересчитывал карты, попутно хрустя. Фейбер плюхнулась на лавочку рядом с ним. — Привет-привет. — незаинтересованно откликнулся он, шёпотом отсчитывая по две карты. Затем, он возвёл глаза вверх, хмыкая. Видимо, Каруто его не обманул. — Вижу, вы тут играете! Карты? — Да. Игра старая, как этот мир. Но всё ещё популярная. На Земле есть что-то похожее? Хром, если нетрудно, оставь колоду тут. Может ещё с кем-нибудь переброшусь разок-другой. — Есть. Вы не будете против, если я сыграю с вами? Ответом послужило то, что волчонок стал сдавать карточки на троих. И вот, козырь-крести показан, в руках у всех троих по шесть карт. Каруто задумчиво потёр переносицу, но разочарования не наблюдалось, значит ему улыбнулась удача, а вот Хром, если бы умел воспламеняться, вероятно сделал бы это. Вирсавия с толикой удовольствия заметила, что она получила лакомый кусочек от всесильных крестей. Карточки были куда более изысканные, чем на Земле: у каждой было что-то эдакое: где-то нарисован фон, как правило, на мелких, а на вольтах, дамах и королях можно было сполна ощутить разницу местных рас, ведь каждый из них отличался, к примеру, на бубах красовались эльфы. Также, можно сказать, что о карточках действительно заботились: были потёртости, разломы, но все они тщательно закрывались, сводились на нет. А может Хром оказался таким хорошим хозяином. — Итак, начнём. — наконец хмыкнул мужчина. — У меня семёрка. Есть у кого-то меньше? — Нет. — откликнулась Ви. — У меня вообще нет ничего! Вот это я себе сдал, конечно! Игру можно было бы назвать спокойной, если бы не постоянные восклицания Хрома с поводом и без него. Победа вновь досталось Каруто, а Вирс пришлось схлестнуться с негодующим оборотнем, который в очередной раз остался ни с чем. Стоит сказать, что Фейбер пришлось прибегнуть к хитрости, ведь напоследок сатир щедро "одарил" её множеством карточек, что сильно ударило по шансам выйти второй, но вычислила, что червей у Хрома в недостатке, поэтому медленно закидывала его. — Это конец! Меня даже человек, который тупит рассматривая карты, обыграл!— Я не тупила! Просто рисунки красивые! — Я передам Карен. — чуть-чуть успокоившись ответил Хром, вызывая некое непонимание у собеседницы. — Мои карты прошлые потерялись на задании, и я успел пожаловаться всей Гвардии, больше всех досталось ей. Вот Карен и сделала мне мои, персональные! — Не знала, что она рисует... — Карен полна сюрпризов. — мечтательно заметил парнишка, смотря куда-то вбок. Каруто хотел что-то на это сказать, вероятно, с толикой саркастичного юморка, но промолчал. — Вирс, что бы ты хотела на завтрак? — Не переживайте, мистер Каруто, я сейчас сама всё организую, отдыхайте. Вирсавия удалилась на кухню, где увлеклась приготовлением самого тривиального — яичницы. Стоит признать, что она успела заскучать по чему-то подобному. Каша с утра успела приесться, но желание пожаловаться на местные блюда тут же глушилось чувством благодарности и беспокойством, что когда-нибудь даже пресная овсянка может закончиться. На всякий случай, Фейбер приготовила две порции, вдруг кто-то решит составить ей компанию. Возвращаясь обратно, в столовую, Хрома уже там не было, но причина его такого скорого исчезновения быстро стала очевидной: — Убежал проверять своё оружие. Он только сейчас узнал, что идёт на ночное дежурство. — Ой, а уже есть список? Каруто указал рукой на дверь. Да, там действительно висел лист. Вирс зарделась. — Спасибо. Там есть яичница, если хотите.— Буду благодарен. Ви разложила блюдо по тарелкам, вооружилась парой вилок, скромно сервируя стол. Наскоро, она посмотрела график дежурств. Она пойдёт на патруль завтра, а это значило, что надо узнать об этом поподробнее, быть может, от того же Хрома. У него опыта побольше. В напарники ей досталась сама Дилдрил, с которой они уже успели перекинуться несколькими фразами. — Приятного аппетита. — пожелала девушка, с энтузиазмом приступая к трапезе. — Раз уж речь зашла про игры, может быть, в Элдарии есть шахматы? — Есть. А ты умеешь играть? — Немного. — загадочно улыбнулась Фейбер. — Во всяком случае, в земной вариант. — Можем сыграть. — А давайте! Сатир поднялся со своего места, быстрым шагом покидая столовую. Вирсавия же решила, что самое время сделать горячий напиток. Не прошло и нескольких минут, как Каруто вернулся с шахматной доской, а на столе из кружек уже вздымался пар от чая. — Белые или чёрные? — Без разницы. — Тогда уступлю тебе белых, так и быть.— Как галантно. — Ви позволила себе тихонько хихикнуть.— Буду защищаться от твоих дебютных нападений. — Я так понимаю, во время миттельшпиля мне несдобровать? — Правильно понимаешь. Попутно уплетая яичницу, они вдвоём разложили на будущем поле боя фигурки. Резные, щедро сдобренные лаком они поблескивали от тёплого света лампы. Белые ходят первыми. Вирсавия ловко коснулась своей пешки рукой, выводя её в бой. Несмотря на то, что их больше всего, что они — расходной материал, Фейбер всегда держит в голове, что если хотя бы одна пересечёт карту, оказываясь на вражеской стороне, в самом пекле, то даже у такого посредственного солдата появляется возможность стать ферзём. И вот, чёрная и белая пешки столкнулись лбами посередине доски, не имея возможности "съесть" друг друга. Затем конь. Он легко пересекает строй пешек, оказываясь их могущественной подмогой. Похоже на жизнь. Шахматы — интеллектуальный бой. Тут есть армии и конницы, слабые короли и могущественные королевы, слоны и ладьи. И несмотря на то, что в мире Вирсавии войны стали совсем иными, приобрели механизированный характер, но эта, казалось бы, старая игра, остаётся прекрасной разминкой для мозга, позволяющей схватить отголоски стратегий и тактик. Каруто и Вирс совсем позабыли про яичницу, которая стала уже остывать, стараясь покорить центр доски, забрать себе самый лакомый кусочек. В столовой — тишина, прерываемая лишь тяжёлым вздохом или постукиванием пальцев по столу. Никто из двух противодействующих сторон не действует опрометчиво, каждый ход обдуман и взвешен. Игра подходит к эндшпилю, когда от "чёрных" остаётся лишь король. Нет уже его королевы, готовой бросится в бой, с лёгкостью перемещающейся по всей карте, словно кровожадный мститель, конница наткнулась на копейный отряд, слоны попали в ловушку, а ладьи отлавливались по одной, выманиваясь в гущу сражения, дабы не случилась рокировка. В рядах Вирс тоже не всё гладко, но на фоне последнего бойца у Каруто выглядит чуть оптимистичнее. Но игра продолжается. Началась настоящая погоня. Ход короля — Фейбер на готове бросает фигуры в догонку. Шаг влево — слон, патрулирующий всю горизонталь. Вправо — ладья. Вот и окружила Вирсавия бедного короля. И сейчас до неё дошла простая истина...— Пат! — произносит она, взяв прохладный чай. — Загнала Вас и себя в тупик! — Хорошая партия, — признал Каруто, протягивая руку для рукопожатия. — давненько я не играл, надо признаться. Шахматисты пожимают друг другу руки, после чего доска перемещается в сторону, а они продолжают трапезу в задумчивости. И, кажется, что остывшая яичница беспокоит их в последнюю очередь. — Я раньше в армии служил, — неожиданно решил поделиться сатир. — там мы частенько с товарищами играли. Страшное было время, но компании были, что надо. Тогда это спасло нас от сумасшествия. Наконец-то у нас появлялась возможность не думать о реальном бое, это было глотком свежего воздуха. Кто тебя так играть научил?— Мой дедушка. — Ви опустила взгляд вниз, слабо улыбнувшись. — Он отлично играет. Такого начитанного и образованного человека ещё поискать надо. Всегда им восхищалась. Каруто сочувственно вздохнул. Фейбер никогда не затрагивала свою семью в разговоре, так что её слова сейчас — настоящее откровение. И даже он, ворчливый старик, был тронут. — Мне жаль. Не представляю, какого потерять всё, оказаться... здесь. Я понимаю, что тут всё далеко не радужно и весело, множество неприятных пунктиков, но Штаб — не худший вариант, поверь мне. Тут у тебя есть возможность найти новую семью. Мы обычно не говорим о прошлом, мы тут все за свою жизнь сполна хлебнули разного. Далеко не всегда это был мёд. — Спасибо, Каруто, мне было необходимо это услышать. На глазах — обжигающие слёзы. Снова.— Я ужасно слезливая сегодня! — Ви с трудом рассмеялась, попутно убирая прозрачные дорожки. — Такими темпами Гвардии не придётся покупать соль, я могу стать отличным спонсором. Повар сочувственно улыбнулся, избегая неловкости. Вирсавии тяжело и её поведение ему понятно. — Со временем боль поутихнет. Не буду обманывать тебя, на месте раны останется ужасное напоминание — шрам. Наверное, я не должен этого говорить, но порой мне кажется, что здесь оказываются все те, над кем жестоко посмеялась жизнь. — мужчина задумался, отводя взгляд, чтобы затем продолжить свой монолог. — Никогда не забуду тот день, когда Невра в очередной раз вернулся с задания. Шеф тогда был рядовым гвардейцем, который даже и мечтать не мог о месте начальника Теней. Ужасное было время... Тогда голод настал сильный, а всякая шваль устраивала набеги на небольшие деревушки. Вырезались, как правило, все. Нетрудно догадаться, кого отправляют разбираться со всем этим, да? Вирсавия кивнула. Желание других государств заручиться поддержкой их Гвардии было понятно. И что-то навязчиво подсказывало Фейбер, что история эта, не будет закончена счастливой нотой. Не во время подобного разговора травить весёлые байки. — Когда наши прибыли в очередное захолустье, откуда и пришло письмо, то это уже не были деревянные домики, фамильяры снующие вокруг, дети. Я читал отчёты участников. Говорят, что это была настоящая огненная буря. Абсентовцы потушили огонь... Ты, наверное, не знаешь, но многие там занимаются магией, помимо алхимии. Невру отправили искать какие-нибудь следы в округе. Тогда была зима. И он нашёл Хрома. Мальчишка лежал вблизи мелкой речки, был без сознания. Никто и никогда не говорил с ним о его былой жизни, все же понимают, что произошло. Он даже и не искал родных, точно знал, что случилось. В тот день у Хрома был второй день рождения, а он, придя в себя, вступил в Гвардию. Тех уродов мы так и не поймали...— Ужасно. Бедный Хром. — Вирс нахмурилась. Волчонок был младше неё, но далеко новобранцем не был. Ребёнок, потерявший свою семью! Что может быть хуже этого? В такие моменты становилось стыдно себя жалеть, ведь с семьей Фейбер всё было в порядке, когда она оказалась тут. — Да, жалко парня. Он не заслужил подобного. Я воевал, видел много кошмаров, не скрою, убивал. На войне без этого никак. И всё равно это дико. Но Хром всё же остаётся задорным мальчуганом, которым я, признаюсь, готов восхищаться. Похож на моего сына. Каруто заметно погрустнел. Длительное время молчал, думая, стоит ли делиться чем-то личным, наконец, решил. — Молодняк всегда рвётся в бой, в приключения... Им всё кажется, что жизнь — штука вечная, а с ними никогда ничего не случится. Таков был мой сын. Рьёрн. Жили мы скромно в одной из многочисленных колоний эльфов, в маленьком городке, можно сказать, почти деревне... Решили всякие шишки повоевать, ну знаешь, как оно обычно бывает. Ну и Рьёрн первым эшелоном в бой, конечно. Вернулось от него только письмо, которое отправить лично он так и не успел, а также маленькая записочка, что погиб при битве на Наль'схейг. Не уберёг я сына-то своего... У нас принято верить, что жизнь не заканчивается, мол, смерти нет, а есть перерождение. Для фениксов оно, может, и есть, а куда остальным-то? Можешь не отвечать, Вирс, я понимаю, что такие разговоры больше монолог, но я хотел бы, чтобы не только я знал о нём. К тому же, через неделю годовщина... Уже семь лет прошло.— Мистер Каруто, — вздохнула Фейбер, поднимая свою кружку. — мне очень жаль, что Вам пришлось пережить... такую трагедию. Я хочу Вам пообещать кое-что... Эта страшная история не будет мною забыта. — Пускай так оно и будет. Эгоистично, наверное, но мне хотелось рассказать кому-то об этом. Но темп жизни тут не располагает к задушевным и тоскливым разговорам, все обходительно друг друга не грузят, а куда им до дел простого повара? — Неправда! Для меня важен этот разговор, я признательна, что Вы мне доверяете. И, думаю, что многие со мной согласятся, что Вы, мистер Каруто, куда более значимая фигура здесь, нежели, как Вы сказали, просто повар! — Эх, льстишь ты! — он добродушно усмехнулся, откидываясь на спинку скамьи. — А вот и нет! Мужчина рассмеялся. Не было в нём ни фальши, ни желчи, одна лишь голая искренность, вперемешку с скорбью. Вот так живёшь в Главном Штабе и не знаешь, что за личиной каждого скрывается что-то ужасное, ломающее. Вот и Вирсавия теперь не чувствовала себя так одиноко, почему-то ей казалось, что окружающие смогут понять и принять её боль, как тогда, в первые дни, когда она не была способна даже на разговор. — Я тут на старости лет стал во всем своем нынешнем окружении отголоски прошлого находить. Глупости всё это, но и ты мне напоминаешь кое-кого. — И кого же? Надеюсь, кого-то положительного? — улыбнулась Фейбер. — Не думаю, что могу ответить однозначно. Кому-то эта женщина успела перейти дорогу, становясь настоящим ночным кошмаром. Ладно, я немного преукрашиваю. Она показывала себя невероятно принципиальной, была готова на любые жертвы ради дорогих ей людей, так она покинула Элдарию, отправляясь за своим мужем к Вам, на Землю. Звучит удивительно, но это правда. И глаза у неё такие же зелёные! Сиелд... Взгляд Вирсавии стал таким удивлённым, что Каруто был вынужден остановить свой рассказ. Он уже хотел спросить, что случилось, но Ви бесцеремонно перебила его:— Простите, как? — Сиелд. Какие-то проблемы? — Мою бабушку зовут также. Наверное, это простое совпадение! Не берите в голову, мистер Каруто... Повисла тишина. Вирс потерялась в своих мыслях ещё больше. Тест на принадлежность к этому миру, родственник, который отличился! Неужели это была бабушка? Та пожилая женщина, которую Фейбер знала всю свою жизнь! Сиелд, готовившая ей шарлотку и постоянно ворчащая на мужа, любившая выбираться к Средиземному морю, где проводила очень много времени, дедушка всегда по-доброму называл её "русалкой". Это звучало действительно безумно. Даже дико. "— Сиелд, гляди, у неё такие же глаза, что и у тебя! — провозгласил Клод, держа маленькую Вирсавию на руках. — Такие же изумруды!"— Шанс маленький. Но что если ты — внучка сирены? Ви судорожно перебирала все моменты, связанные с её бабушкой и дедушкой. Они ничем не отличались от обычных семей. Были ли у них свои секреты, спрятанные за древностию лет? Фотографий Сиелд в доме было мало, да и те показывали её уже взрослой и состоявшейся, а на все вопросы о детстве ответы были какими-то односложными. Может быть, так сиренская тайна пыталась скрыться? Знал ли кто-то ещё? Что вообще Фейбер знает об этом народе? Теперь все сказки, рассказанные в бабушкином доме, казались уже не такими сюрреалистичными и волшебными. Если Сиелд — сирена, это могло бы многое объяснить. — Можно ли это как-то проверить?— Достаточно лишь спеть. Каруто свистнул. В столовой появился птерокорвус, разместившийся на плече у своего хозяина. Отдав короткое распоряжение на незнакомом Вирс языке, "ворон" взмахнул крыльями, что-то каркнул, а затем умчался. Оставалось только гадать, кого приведёт сюда эта загадочная птица и что будет дальше...