Глава 22 (1/1)

В отдельной закрытой ложе на втором ярусе театрального зала уже сидело несколько человек. В первом ряду устроился Олафур, окружив себя несколькими девушками, с которыми они тихо переговаривались. Второй ряд сидений занимал небезызвестный Фабиан Янош, венгерский официант и Серов с Кирой. Последние четыре сидения пустовали.Стоило Насте и Саше войти в ложу, прикрыв за собой дверь, семь пар глаз повернулись в их сторону. Во взглядах их скользнуло восхищение. Да и не странно. Стоило им зайти в театр, как в фойе тут же будто все замерли, не в силах оторвать глаз от пары.Изумрудное платье Насти, чудесно оттеняющее зеленые глаза и темные волосы, ладно легло прямо по фигуре, подчеркивая талию, небольшую грудь и хрупкость плеч. Саша же привлекал внимание своей мужской красотой. Он не укладывал волосы, они немного взъерошились от ветра и снега, и эта мальчишеская неопрятность восторгала, резко контрастируя с гладко выбритым истинно мужским лицом. Когда они поднимались по ступеням, перед ними расступилось несколько людей, и от захватывающего ощущения у Насти закололо где-то в груди.- О, Господи, да вы будто сошли с обложки голливудских фильмов! – Фабиан вскочил и тут же протянул для пожатия руку Саше, а затем с чувством поцеловал руку Насте. Он хорошо говорил на русском, хотя некоторый акцент все-же присутствовал. – Александр, вы истинный Джеймс Бонд.Признайтесь, в ваших штанах спрятан пистолет.Заметив бокал с вином в руке венгерца, Настя улыбнулась, вспомнив, как, по словам Саши, на Яноша действовал алкоголь.Олафур хохотнул, подмигивая Насте.- Прекрасно выглядите. Садитесь. Представление вот-вот начнется.- Спасибо, вы тоже отлично выглядите!- Вежливо ответила Настя, понимая, что ее неприязнь к Олафуру тает с каждым днем. Она взглянула на Киру, которая улыбалась ей, и тоже улыбнулась в ответ, замечая, как Серов убирает руку от ее пальцев, лежащих на подлокотнике сидения.Когда свет начал постепенно меркнуть, а алый зал - погружаться в темноту, мистер Фабиан уселся на свое место, и Саша с Настей тоже сели на последний, третий ряд. Заиграла соло оркестровая скрипка. Тяжелый бархатный занавес, выдержанный в красных тонах, начал медленно разъезжаться в разные стороны, открывая взглядам зрителей прекрасные декорации – комнату, обставленную в стиле Людовика XIV. На огромной кровати сидела девушка, глядя в окно и расчесывая длинные волнистые волосы. Затем музыка стала немного тише и девушка начала петь.Настя заслушалась чистым голосом и немного грубоватым, но так ладно льющимся языком. В нем было слишком много ?рычащих? звуков и сочетаний согласных, чтобы назвать его благозвучным, но девушка пела таким нежным голосом, что вся грубость языка сглаживалась.Прошло не более сорока минут, а Настя уже была влюблена в исландский театр и исландский язык. Она даже на минуту забыла, что находится рядом с мужчиной своей мечты, в личной ложе не последнего в Рейкьявике человека, она, прижав к груди руки слушала песни, смотрела на разворачивающиеся на сцене события, затаив дыхание, жалея лишь о том, что не понимает, о чем речь.- О чем этот спектакль? – Тихо спросила она, наклоняясь к Сашиному уху. В темноте она немного не рассчитала расстояние и ее губы погладили его мягкие волосы, а носа коснулся запах лимонного одеколона. Воспоминания из сна с новой силой захлестнули ее и она села ровно.Саша ответил не сразу. Он тихо кашлянул, затем повернул к ней голову и прошептал, касаясь дыханием ее щеки:- О влюбленном мужчине, который полюбил девушку, вдвое младше его. – Настя вздрогнула. Он специально сделал эту паузу, перед тем, как продолжить?.. - Он был ее опекуном, и должен был вывести ее в свет, выдав замуж за достойного человека. Но ничего у него не вышло.- Почему?.. – Настя не отрывала взгляда от сцены, где девушкастояла в объятьях мужчины, который что-то говорил ей.- Он влюбился в нее… Внезапно. Неожиданно. Она была для него только маленькой девочкой, а затем он и сам не заметил, как все изменилось. Он сам превратился в беспомощную маленькую девочку. – Настя почувствовала, как его губы растягиваются в улыбке, но она была какая-то горькая, - Беспомощный перед собственными чувствами. Неприятно, да?- Мне кажется, это прекрасно. – Настя перевела на него взгляд, отметив глубокую зелень глаз в полутьме, так близко от нее. В голове молнией пронеслись его слова, сказанные ей в первый день их приезда: ?Смотри на меня здесь и сейчас, а не вчера в Москве. Здесь и сейчас, Настя?. На секунду она перенеслась назад, в те дни, когда она начинала рдеть, стоило ему взглянуть на нее, как ее неудачные шутки вызывали у него лишь поднятые брови. Как она мечтала, лежа в кровати. Мечтала коснуться его щеки и почувствовать себя самой счастливой на свете. А сейчас?..Сейчас их называют самой красивой парой. Они сидят рядом. Он шепчет ей на ухо о любви двух людей, расцветающей на сцене. Да если упустить шанс, подвернувшийся ей сейчас, в Москве она никогда не простит себе этого. Настя из прошлого, узнай она, чем обернется ей та, первая, поездка в его машине, покрутила бы пальцем у виска.Настя протянула руку, касаясь пальцами его щеки. Теплая. Гладкая. Под пальцами чуть чувствуются морщинки в уголках глаз. Зеленые глаза смотрят на нее пристально, будто раздумывая, решится она, или нет. ?…здесь и сейчас, а не вчера в Москве. Здесь и сейчас…?.- Что ты делаешь?..- Проверяю, права ли я была раньше. Когда-то давно, в Москве. Когда ехала с вамив машине, и боялась, что у меня под дождем потекла тушь, но вам было совсем не до того. Права ли я была, когда думала, что достаточно прикоснуться к вам, и вы делаете девушку счастливой.Он молчал, и Настя испугалась своего откровения. Опустила глаза, чуть отворачивая голову, но он поймал ее подбородок пальцами, возвращая ее взгляд.- Думаю, будет честно, если я тоже кое-что проверю. – Произнес он одними губами, - это мучает меня уже больше суток.И в следующее мгновение театр исчез. Исчезла ложа, исчез Олафур, Кира, Серов, выпивший Янош, исчезла со сцены девушка и ее влюбленный опекун. Саша наклонился и поцеловал ее, чуть запрокидывая ее голову. Настя, закрыв глаза, замерла, пытаясь понять, сон это, или явь. Его губы, горячие, мягкие, целовали ее. И уже не так, как в ?Сказке?, а по-настоящему, как во сне. Так, как она давно мечтала, так, как мечтала бы каждая девушка.Она почувствовала, как ее рука зарывается в волосы на его затылке. Мягкие и прохладные волосы. Сидение уехало из-под нее, пол закачался. Стоило ему углубить поцелуй, Настя вцепилась свободной рукой в лацкан его пиджака, сжимая ткань в руке, неосознанно притягивая его ближе. Реальность будто исчезла – чья то рука выключила ее дистанционным пультом. Прошло, наверное, не более нескольких секунд. Его губы оторвались от нее, опаляя горячим дыханием. Только сейчас девушка поняла, что он не прикасался к ней руками - на мягкой подушке Настиного кресла остались глубокие борозды от его побелевших пальцев. К реальности их вернули нарастающие овации и соло скрипки.Первой дурацкой мыслью было то, что в театре заметили их поцелуй и аплодируют именно им. Но, переведя взгляд на зал, Настя с облегчением заметила, что занавес медленно опускается, а все взгляды устремлены на сцену, где в страстном объятье слились девушка со своим опекуном. Настя тоже неуверенно зааплодировала, пряча глаза.- Я оказался прав. – Тихо сказал он.- В чем?- Голос ее дрожал, поэтому она быстро прокашлялась.- Мне не показалось, ты действительно сладкая.К ним обернулась Кира. Заметив, что губы Насти припухшие, а Сашины волосы немного взлохмачены, ее глаза радостно заблестели. Настя слабо улыбнулась ей в ответ. Олафур встал, одергивая пиджак.- Конец первого акта, друзья. У нас есть полчаса, чтобы прогуляться и размять ноги. Предлагаю зайти в ресторан, и выпить еще по бокалу вина! Мистер Фабиан?- О, Олаф, я не против! У вас потрясающе отличное вино! – Янош вскочил на ноги.- Если идет мистер Фабиан, тогда с меня бокал самого лучшего вина во всем Рейкьявике! – Саша тоже встал, вдохновленный идеей выпить, однако в развороте его плеч чувствовалось какое-то напряжение. Он скользнул взглядом по Насте, - вы идете с нами, девушки?- Конечно! – Кира вскочила, протягивая к Насте руки, - конечно идем, верно?- Да. Конечно.- Не будем же мы считать здесь минуты в ожидании вас, джентльмены. Идем, Леша... Алексей Викторович.Серов поднялся, посмеиваясь над репликой Олафура относительно любителей выпить.- Как вам понравилось первое действие? Я лично ничего не понял! Однако скрипач неплох! - Янош активно жестикулировал, изображая музыканта в апогее игры. – Молодец, настоящий человек искусства! С душой играет!Мужчины вышли первые, Кира подхватила Настю под руку, ведя за ними.- Расскажи!- Что?- Я же видела. Мне не показалось! У тебя глаза сияют ярче, чем театральные прожектора! Как это случилось?Настя улыбнулась, чувствуя, что губы еще горят. Да что там горят, она чувствовала Сашин рот, целующий ее, горячее дыхание, прерывистое и смешанное с ее собственным. Рассказывая о том, что случилось, она смотрела, как лицо Киры светится улыбкой, и она будто расцветает, радуясь за Настю.Остальная часть вечера прошла относительно спокойно. Выпив и вдоволь нахохотавшись с мистера Фабиана, получавшего, кстати говоря, огромное удовольствие от столь большого количества внимания, они вернулись в ложу. Начался второй акт, и Саша даже отпустил несколько колких замечаний по поводу нелепых кальсон углавного героя.- Как тебе идея привезти несколько пар таких нашему Баландину? Он же любит подобный покрой?- Да, я думаю, он будет в восторге. – Стараясь скрыть смешок, выдавила из себя Настя. Саша тоже улыбнулся, будто невзначай положив руку на спинку ее сидения. Поборов в себе желание прижатьсяк его сильному плечу, девушка обхватила себя руками, и заставила себя досмотреть представление, мыслями, правда, она витала в совершенно другом месте.Когда последние аккорды пьесы завершил скрипач, своим фирменным соло, Янош вскочил, завопив на весь зал:- Ты мой кумир, Страдивари!Из соседних лож послышались сдавленные смешки, видимо, не они одни говорили на русском. После бурных оваций и нескольких выходов артистов на поклон, компания покинула театр под восхищенные причитания Яноша.Под конец пьесы он наконец-то понял, о чем она, и восторгался тем, что главные герои сыграли свадьбу, невзирая на трудности и сомнения.И Настя в глубине души тоже восхищалась этим, сожалея только о том, что это лишь пьеса. За сценой, можно быть уверенным, они могли быть как врагами, так и друзьями. Могли и вовсе друг друга не замечать. Но сколь же потрясающим артистом нужно быть, чтобы сыграть столь теплую привязанность. Столь страстную любовь.Со вздохом Настя опустилась на сидение ожидающего их автомобиля и уставилась в окно.***Бьорк расчесывала волосы, сидя в гримерной, когда туда вошел Сольвейг. Он сжимал в руках букеты и несколько ярких пакетов с подарками. На губах его играла улыбка. Но, увидев Бьорк, улыбка его изменилась – стала мягче и нежнее. Отложив букеты, он подошел к молодой актрисе и обнял ее. Она прижалась к нему спиной, глядя на их отражение. Он действительно был старше ее, однако кого это останавливало?Он нежно поцеловал ее шею, закрыв глаза. Бьорк улыбнулась, чувствуя, как тает в его руках.- Eg elska a? spila soguna af ast okkar.*Она посмотрела на их сплетенные пальцы и обручальные кольца на них. Они вместе выбирали их. И на душе стало тепло, будто кто-то случайно пролил туда солнечный свет.Или не случайно…- Eg lika, elskai…*** - Я так люблю играть историю нашей любви.** - Я тоже, любимый…