Часть 5 (1/1)

?12 октября, 1899 год.Чёрт, как давно я ничего сюда не писал.Не было повода.Все эти рассуждения о том, какая дождливая нынче осень, как с утра до вечера веет холодом от Невы, как меня измучила моя дурная жизнь в этом дурном городе?— опостылели.Не хотелось браться за перо, совсем не хотелось.Но сегодня случилось кое-что ужасное. То, о чём я просто не могу не написать.Утром было так холодно, что пока я добрёл до конторы, продрог до нитки. Думал о том, что надо бы сменить сменить пальто, слишком уж оно тонкое. Но фокус в том, что на что-то потеплее, пошерстянее и приличнее мне попросту не хватит средств.День в конторе прошёл как обычно. Меня снова никто не замечал, что меня всегда устраивало. Сидишь себе, занимаешься своими делами, да наблюдаешь за входящими в помещение дамами и господами. Иногда заглядываешься, иногда ухмыляешься.Обычно я не ухожу обедать, как другие. Остаюсь за своим столом, достаю то, что принёс из дому и уныло жую. Сегодня всё было как всегда. Я был в конторе совсем один. За окнами шёл дождь, ветер срывал с деревьев жёлтые листья и те липли к влажным стёклам.И вдруг звякнул колокольчик, висящий над дверью, и в контору вошёл человек…Я испугался. Господи, как сильно я испугался! В первые мгновения мне показалось, что я просто испущу дух.Я испугался до того, как понял, кто именно вошёл. Так иногда случается?— я читал.Он стоял и смотрел прямо на меня своим твёрдым, властным взглядом. Таким смотрят на вещь, которая когда-то принадлежала тебе. В его взгляде не было тоски или ностальгии, вовсе нет. Скорее только это пошлое ?Я знаю, кто ты, я хорошо тебя помню?.Это было чудовищно! Я боялся пошевелиться и просто смотрел в глаза, которые снились мне в самых страшных кошмарах.Я не помню, когда в последний раз мне снился этот человек. Я не хочу вспоминать! Сейчас пишу эти строки, а рука дрожит.Не помню, не знаю, сколько длилась эта встреча. Просто он смотрел, смотрел на меня, а потом медленно развернулся и вышел. Звякнул колокольчик, и мир снова приобрёл форму и смысл.Я выронил надкусанный пирожок, который был зажат в руке всё это время. Тот упал на бумаги, но мне было плевать. Я видел ЕГО.Когда вернулся Борис, я сослался на болезнь и выклянчил выходной. Он отпустил меня, сказав, правда, что наложит штраф на моё жалование, но мне было всё равно. Лишь бы оказаться в единственно безопасном месте?— в своей квартирке.Значит, он в Петербурге. Но когда приехал? И, главное, зачем? Специально ли он зашёл в контору, где я служу, или встреча была случайной?Этими мыслями был занят мой разум весь вечер, я не находил себе места. Пытался уснуть?— не вышло. Меня бил озноб.И тогда я понял, что сможет снять моё напряжение.Я должен снова сделать это.Я накинул плащ и ушёл в ночь, чтобы совершить задуманное?.***Гомосексуальный бордель с виду был достопочтенным местом с золотой вывеской и назывался ?Бар ?Золотая ласточка?. Внутри располагались круглые столики и стулья, обитые золотистым шёлком. Впускали в бар только по паролю, который, благо, госпожа Грымская написала на листке вместе с адресом.Фандорину ещё не доводилось бывать в подобных местах, поэтому он испытал определённое волнение и даже начал заикаться пуще обычного.Он заметил, что обслуживанием здесь занимались только молодые люди, пленительно улыбающиеся каждому посетителю. Когда они с Бриллингом заняли один из столов, к ним подошёл статный парень в золотых штанах и красной рубашке. Чуть поклонился и томно спросил, что изволят заказать господа.—?Б-брют, п-пожалуй,?— с каменным лицом глядя на начальника сыскной полиции, ответил статский советник.—?М, мне тоже,?— приподняв два пальца вверх, небрежно ответил Иван Францевич.Когда официант отошёл, он добавил:—?Вижу, вам не очень приятно в таких местах.—?Зато вы, к-как я вижу, чувствуете себя вполне к-комфортно,?— холодно отозвался статский советник.—?Это правда,?— обезоруживающе улыбнулся Бриллинг. —?Если бы я не познал мир во всём его многообразии, я бы не занимал сейчас то место, которое занимаю.Фандорин ещё не успел толком понять, насколько сильно его зарождающееся увлечение, но более всего его смущал тот факт, что ему вдруг приглянулся человек подобного толка. Когда-то давно у него была интрижка с представителем своего пола, но то был галантный аристократ, знающий четыре языка и не уступающий в знании этикета самому царю-батюшке. Бриллинг же был карьеристом, полицейским до мозга костей, человеком явно далёким от искусства и романтики. И Фандорин совершенно не понимал природы своей вдруг вспыхнувшей слабости. И ведь, надо как-то заявить о ней, но как, чтобы не показаться смешным? В общем, статский советник абсолютно не понимал, что делать со своими новыми чувствами.Тем временем парнишка принёс брют, а Бриллинг вдруг спросил:—?Как зовут тебя?—?Саша.—?Давно здесь работаешь?—?Год как,?— с дежурной улыбкой ответил молодой человек.—?А его знаешь? —?воровато осмотрев зал и убедившись, что за ними не следят, Иван Францевич достал из внутреннего кармана пиджака фотокарточку и положил на стол.—?Никак нет,?— ответил парень, краснея в ушах.—?А так? —?Бриллинг положил поверх солидную купюру. —?Это вопрос жизни и смерти, голубчик.Официант ловким движением забрал купюру и прошептал:—?Заканчиваю в десять, встретимся под фонарём в конце улицы.И ушёл.Фандорин заметил, как седовласый господин за соседним столом проводит Сашу жадным сладострастным взглядом.—?Я слышал, что вы сильны в японском,?— вдруг сказал начальник сыскной полиции и сделал глоток брюта.—?Вы не ослышались,?— скупо ответил статский советник, переводя взгляд на своего спутника.—?Скажите что-нибудь по-японски, будьте добры.—?Зачем вам это?—?Всего лишь интерес! —?улыбнулся Бриллинг.—?Солнце не знает правых. Солнце не знает неправых. Солнце светит без цели кого-то согреть. Нашедший себя подобен солнцу,?— произнёс брюнет по-японски и пригубил брюта.—?А перевод? —?Иван Францевич, казалось, смаковал услышанное.Фандорин повторил фразу по-русски.—?Японская мудрость… Прелесть что такое! —?заметил начальник сыскной полиции.—?Значит, до десяти вечера мы свободны,?— задумчиво произнёс Эраст Петрович, обводя взглядом блестящий, золотистый интерьер зала.—?Выходит, так.—?Скажите, Иван Францевич, а что вы любите? —?помолчав, вдумчиво спросил Фандорин, глядя на то, как мужчина допивает свой напиток.—?Что люблю? В смысле? —?полюбопытствовал тот, облизывая губы.—?Вообще. В жизни.—?Люблю свою службу.—?А ещё?—?Вы ставите меня в тупик,?— признался начальник сыскной полиции.—?А я впервые вижу человека, который не может сказать, что любит,?— чуть ухмыльнулся статский советник.—?Я не привык думать в таких категориях и понятиях,?— словно каясь, отозвался Бриллинг.—?То есть?—?Ну, любовь, ненависть, всё такое прочее… Это мне чуждо.—?Отчего же?—?Я женат на своей работе, на преступниках, с которыми вынужден общаться с утра до вечера,?— рассмеялся Иван Францевич. —?Ну и на своих подчинённых, конечно!—?Как интересно.—?Правда?—?Ещё бы.Какое-то время помолчали, но не сказать чтобы неловко.Казалось бы, это был ничего не означающий разговор, ан нет. Фандорин специально спросил у Бриллинга о любви. Обычно то, как человек отвечает на этот вопрос, раскрывает об отвечающем некоторые важные детали. Так, Эраст Петрович узнал, что Иван Францевич прекрасный имитатор. Избегает раскрывать о себе даже самую незначительную малость, отвечает всеобъемлюще и, вроде бы, бесцветно?— любит работу. Начальник сыскной полиции пытается спрятаться за маской вечно бодрого и весёлого дельца, которому чужды житейские невзгоды и слабости, но бывалый сыщик Фандорин был готов поклясться, что на самом деле всё обстоит куда сложнее и глубже, чем может показаться.Они вышли на воздух.Тёмный вечер навалился на Петербург неожиданно грозно и пугающе. Ветер пробирался под одежду, касался своим холодным языком лица, шеи и пальцев. Эраст Петрович стоял подле Бриллинга и даже не думал надеть перчатки. Странно, но, попадая в очередную паутину амурных дел, он всегда почему-то забывал о подобных мелочах вроде надевания перчаток.Как обходиться с дамами, Фандорин, положим, прекрасно знал. Они нежно его любили, находили мужчиной эффектным и интересным, а вот с представителями своего пола сложнее. Эраст Петрович украдкой вздохнул?— ну кто бы мог подумать, что после стольких лет одинокий холод сердца подтопит именно мужчина. Да ещё кто! Грубый полицейский с сомнительными манерами!В тишине, не считая завывания ветра, они дошли до фонаря, что располагался в конце улицы. Как-то неожиданно сделалось тихо и безлюдно, словно горожане резко покинули это место, предчувствуя беду.—?Уже десять,?— тихо сказал Бриллинг, сверяясь со своим круглыми золотыми часами на цепочке.—?Идёт.Иван Францевич проследил за взглядом статского советника. Тёмный силуэт в пальто и котелке двигался в их сторону. Казалось, он был нарисован чернилами на сером листе.И вдруг Фандорин совершил невероятное, он ловко вынул револьвер и крикнул: ?Александр, прячьтесь!?.Бриллинг содрогнулся и стал переводить изумлённый взгляд со статского советника на идущего к ним, предположительно, юношу лёгкого поведения. Тот не растерялся и сиганул в ближайшее здание, которое было каким-то питейным заведением. Раздался выстрел, но пуля попала в землю, туда, где секундой ранее был молодой человек. Бриллинг нервно вытащил свой револьвер.—?Фандорин, кто стрелял?—?На крыше! —?Эраст Петрович подбородком указал на маленькую чёрную тень, что неслась по крышам одноэтажных зданий, отведённых под магазины сувениров и книг.Не теряя времени, статский советник бросился за ней.Бриллинг поспешил следом.Они подбежали к самому концу улицы, там преступник должен был спрыгнуть на землю, но в ту же секунду, когда мужчины остановились, незнакомец, стоящий на крыше, поднёс дуло к виску.—?Не делайте ещё одну г-глупость! —?воскликнул Фандорин, и из его рта вырвалось облачко пара.—?Разберитесь во всём этом. Покарайте дьявола. А я сделал то, что должен был! —?выпалил человек то ли испуганно, то ли слишком страстно. —?Следующее письмо в моём кармане!И выстрелил себе в висок.Труп пошатнулся и свалился на землю, прямо к ногам Бриллинга и Фандорина.Спустя час они втроём, вместе с Александром, сидели на скамейке тёмной аллеи. Труп неизвестного человека уже увезли в морг, а белый конверт, вытащенный из его кармана, лежал в пальто статского советника. Прочесть его у них с начальником сыскной полиции пока не было подходящего момента.—?Вы знаете, кто в вас стрелял? —?спросил Бриллинг.—?Нет,?— подрагивая от холода и страха, шепнул юноша.—?Как ваша фамилия?—?Совинский.—?Как вы попали в бордель?Фандорин чуть поморщился, а вот молодой человек явно был так сильно напуган, что никак не запротестовал.—?Мы познакомились в одном ресторане, он предложил работу. Я узнал подробности, согласился.—?Кем был этот господин?—?Я не хочу называть его имени. Какое отношение он имеет к смерти Васи?—?Так вы в курсе, что с ним случилось?—?Да. Мы были друзьями, подружились в нашем баре, потом он ушёл, но мы не прекратили дружить.—?Вы знаете, кто был его покровителем?—?Нет. Я видел его однажды и то со спины. Вася говорил, что это влиятельный человек, а их связь исключительно тайная,?— сказав это, Александр закрыл лицо руками.—?П-предполагаете, за что вас сегодня собирались убить? —?спросил Эраст Петрович.—?Нет… Разве что испугались, что я знаю, кем был любовник Васи, но я правда не знаю. Он ничего не рассказывал об этом.—?Откуда вы узнали о гибели Василия? —?цепко выпалил Бриллинг.—?Из газет. Там ведь писали о том, что молодой человек покончил с собой, в криминальных сводках.Какое-то время все молчали, потом Фандорин слегка наклонился к уху молодого человека и прошептал:—?Я не прошу вас выдать имена посетителей бара, я понимаю, что не каждый готов признаться в своих… увлечениях. Но есть все основания полагать, что ваш друг Василий был убит. Убит очень жестоко.Совинский вздрогнул и резко повернул голову. Всмотрелся в серьёзные глаза статского советника.—?Просто намекните. Кого вы видели рядом с Василием? Будь то в баре или вне бара. Любые его контакты-с.—?Обещайте, что… —?шепнул Саша,?— это не попадёт ни в один... документ, и останется только между нами.—?Слово дворянина!—?Он очень нравился ?колбасному королю?. Самый частый его клиент. Но того, кого я потом видел со спины?— не он. Разные рост и комплекция. Всё, больше ничего не знаю. Правда. Простите, мне пора.—?Ступайте, и спасибо, вы нам очень помогли,?— спокойно отозвался Фандорин. —?Более вас не тронут.На том и расстались.Молодого человека очень успокоило то, что нападавший на него был мёртв.—?Выходит, это и был ?древнеримский философ в котелке?,?— задумчиво произнёс Иван Францевич.—?Именно-с. Вероятно, имелся в виду Александр Афродисийский.Когда фигура Саши скрылась во мраке, Фандорин достал письмо и вскрыл его.?Я следил за вами с самого начала расследования.Мне было интересно, на что вы, известный московский сыщик, годитесь, и сможете ли выйти на нужный след.Я написал это письмо, отправляясь на встречу с возможной смертью, зная, что вы, Фандорин, достаточно умны, чтобы наши с вами мысли совпали и вы оказались в этом гнилом заведении и поговорили с дружком самоубившегося Васи.Хотя, вы ведь уже знаете, что он не самоубился, верно?Если вы читаете это письмо, значит, я уже мёртв.Вы сами не представляете, в какую опасную игру ввязались. Вас затянут в эту тьму, как в болото, а вы уже не сможете выбраться. Скорее всего, так и будет. Но вместе с этим я надеюсь, что вы разберётесь со всем, иначе это будет продолжаться вечно. Не верю, но надеюсь.В эту ночь должно быть жертвоприношение. Либо я, либо Александр.Видимо, я.Что ж, я готов.А дальше… мёртвые выйдут из могил. Готовьтесь. И тогда вы непременно поймёте, что связывало Тулупова и Нарышкину?.Эраст Петрович молча передал письмо Ивану Францевичу.—?Попахивает безумием,?— сказал начальник сыскной полиции, дочитав до конца. —?Нужно ехать в морг и устанавливать его личность.—?Я еду с вами.Петербург спал. Было темно, влажно, прохладно и тревожно. Городу снились кошмары.—?Кто этот ?колбасный король?, как считаете? —?тихо спросил Бриллинг, наклоняясь к Фандорину. Ухо того обдало тёплым дыханием Ивана. До мурашек.—?Их не так уж и много. Обсудим.Но планам мужчин было суждено резко принять совершенно иной поворот. Когда они уже подъезжали к управлению, из мрака ночи выскользнул полицейский и буквально бросился к экипажу шефа.—?Иван Францевич, беда! Только что сообщили, что в доме на 11-й Линии Васильевского острова в пустой квартире за столом сидят двое трупов! Судя по всему, были похоронены совсем недавно! Мы отправили людей на все кладбища, дабы установить, чьи могилы осквернены!—?Мёртвые выйдут из могил,?— тихо произнёс Фандорин и посмотрел в глаза Бриллинга.Тот нервно провёл ладонью по волосам, отвечая на взгляд.