Отрывок восьмой. (1/2)

Чертово солнце палило как в преисподней. Макушку напекало даже через бандану, шея от постоянного облучения стала шоколадно-коричневой, губы пересохли и растрескались. Перед выходом им выдали специальный бальзам, но тот закончился еще на третий день, да и проку от него было мало: прозрачная гелеобразная субстанция впитывалась, увлажняла, и через час ее приходилось наносить снова. А солнце все палило, жарило землю, словно на гриле, выпаривая из всего живого оставшиеся еще соки.

Влад старался как мог, закатывал рукава и расстегивал воротник, но все равно изо дня в день чувствовал себя как в сухой русской бане, или, того лучше, на краю жерла вулкана. Ветра не было, не было даже слабого потока воздуха, способного заметно облегчить пытку жаром, и неподвижный раскаленный воздух высушивал глаза и не давал вздохнуть полной грудью.

Малышам было хорошо… Влад смотрел на них с некоторой завистью во взгляде: поснимали свои куртки, джинсы сменили на шорты, идут в футболках, по траве – босиком. А они – при полном снаряжении, в тяжелых кожаных ботинках и бронежилетах, которые запрещено снимать вне охраняемой территории Базы.

Малыши затеяли пошептаться с самого утра, и в этот раз их никто не одергивал, несмотря на то, что говорили они на японском. Обычно за любой фразой, сказанной на каком-либо другом языке, кроме английского и русского, следовало грубое ?если девочкам приспичило посекретничать, то секрет придется разделить на всех семерых?, и попытки мальчишек укрыть что-то от старших проваливались с треском. В туалет их отпускали только по раздельности, и обязательно в сопровождении кого-нибудь из солдат. Чтобы не появлялось в глупых наивных головках дурацких мыслей незаметно удрать.

Но сегодня Влад, идущий позади отряда, делал скучающий и безразличный вид и всячески показывал, что треп на незнакомом ему языке его нисколько не интересует. Во-первых, мальчикам действительно надо было поговорить, выяснить отношения, и пятеро матерых солдат с автоматами были явно лишними при данных обстоятельствах… во-вторых, японский вовсе не был для Влада незнакомым языком, но малышам об этом знать не обязательно. Пусть думают себе, что их никто не понимает. Влад таким образом убивал сразу двух зайцев: показывал свою лояльность, не нарушая при этом устав, и шпионил не отходя от кассы. К тому же, были у него и свои корыстные мотивы для того, чтобы подслушать этот разговор.

Для Влада не было тайной о семи печатях то, что случилось вчера в лесу. Он не знал подробностей, но догадывался, что именно сделал Шон, чтобы приручить взбрыкнувшего из-за его же действий Ко. Сам вчера сказал: ?Мне не нужны конфликты в отряде, уладь это?. И Шон уладил. На свой лад, конечно. Влад вообще его поведения не одобрял, и мог бы приказать прекратить это, но… у него были корыстные мотивы. Он хотел посмотреть. Он знал, что рано или поздно Джун узнает, и хотел увидеть, как малыш отреагирует.

Поэтому сейчас смотрел вперед, на дорогу, и делал вид, что не знает японского.- Ко. Ко, ты ничего не хочешь мне сказать?

Все утро я хмурился, собираясь с духом, а Ко все утро старательно отводил взгляд, избегая оставаться со мной наедине. От этого моя решимость любой ценой узнать, что же происходит, росла с каждой минутой. Мы друзья, или кто? У него что, есть от меня секреты? Мы тут вдвоем, нас всего двое против пятерых вояк, а Ко старательно городил между нами стену, разрушая последний оплот доверия и надежды.

Был восьмой час утра, но жарило невыносимо. Постоянная духота и жажда утомляли и раздражали, но ссориться с другом я не хотел, поэтому старался быть терпеливым и как можно более вежливым, хоть его поведение меня и злило.

Мы шли бок и бок, позади основной части отряда, за нами был только Влад, который тоже мучился от жары, и ему явно было не до нас. И я пользовался моментом, спеша поговорить с Ко без лишних ушей.

Мой друг тяжело вздохнул, подбрасывая за спиной рюкзак, поддел лямки большими пальцами.- Вообще-то, нет. – Честно признался он.

- Нет уж, объясни! – я настаивал и отступать не собирался. - Вчера ты сам на себя был не похож, я даже не помню, когда ты в последний раз так нервничал и злился. А потом раз – и как будто не было ничего. Что вообще происходит?- А может сделаем вид, что и не было ничего? – пробормотал Ко с надеждой и заискивающе глянул на меня, но по моим сведенным к переносице бровям понял, что отвертеться ему не удастся. Он снова вздохнул. – Слушай, а ты… за Владом ничего странного не замечал?

- Чего странного? – разозлился я, - Ничего я не замечал, не переводи стрелки!

- Я не перевожу. – Ответил Ко терпеливо. - Я серьезно. Ничего странного?- Что именно странного я должен был заметить? Он не храпит и не разговаривает во сне, что еще может быть?

- Да я не об этом… - тихо отмахнулся Ко, снова старательно избегая моего требовательного взгляда. – Я хотел сказать… ну… он тебя не трогал?

- В смысле? – мое раздражение разбавилось недоумением, - Мы же спим вместе, конечно, приходится прижиматься друг к другу. Как мы с тобой.

- И ничего лишнего?

- И ничего лишнего… - отрезал я. А потом встал, как громом пораженный. – Так он что… - ошарашено пробормотал, имея в виду Шона, - он к тебе приставал?! Он тебя трогал, когда ты спал?!

Ко не замедлил шага и продолжал двигаться в перед, пока я стоял на месте иневерящими глазами смотрел на него. Сзади подошел Влад и пихнул меня в спину.

- Не отставай, - отрешенно бросил он. Я посмотрел на него, вспотевшего и усталого, нашел взглядом долговязого Шона, что шел впереди и в ус не дул, о чем мы тут болтаем… и поторопился догнать Ко.

- Так ты поэтому с ним спать не хотел? – я спросил тихо, без лишнего драматизма в голосе. Какому парню будет приятно признаваться, что к нему полез своими лапищами мужик? Я не хотел, чтобы Ко чувствовал себя еще более неловко, рассказывая мне об этом. И теперь я понимал, почему он вообще не хотел об этом говорить.- Да. – Просто ответил он. Я коротко глянул на него и по напряженному взгляду, устремленному прямо, понял, что Ко смущен.- Вот сука! – вырвалось у меня. – Ну все, теперь все время вместе спать будем!