#6: температура (1/1)

[я не помню сколько времени прошло с того похода в супермаркет, но думаю меньше недели. события тех дней смутно припоминаются.в горле першит сильнее, стало больно есть торты и просто невыносимо пить горячий кофе. все, что связано с едой или водой, вызывало противный кашель, да и я сам просто понял, что расклеился. впервые за долгое время заболел. это происходило крайне редко так как болеть в целом невыгодно. и я следил за своим здоровьем, пропивал курсы витаминов. ведь я взрослый человек и не могу халатно относится к самому себе.так получилось, что мне пришлось урезать свой рабочий день. но я не мог допустить, чтобы лайт тоже ленился, поэтому я нашел ноутбук и заставил тебя работать, даже лежа на кровати. может ты и боялся заразиться от меня глупой простудой, однако меня это ничуть не волновало. болезнь не столь весомая причина, чтобы отцеплять наручники и отдыхать.—?как себя чувствуешь? —?мы лежали на кровати, и лайт тихо клацкал по потертым клавишам ноутбука.ты время от времени задавал этот вопрос, и я говорил, что все нормально. не хватало еще жаловаться. но это был по счету пятый или шестой раз за последние два часа. я уж не удержался, повернулся на бок лицом к тебе и драматично приложил руку ко лбу.—?мне так плохо, просто ужасно, я чувствую как умираю, вот-вот… —?я не успел договорить, как лайт перестал что-то печатать и посмотрел на меня. в комнате стало тихо.—?несмешная шутка,?— шутка может и была несмешной, но ты очень смешно хмуришься.—?посмеешься, когда я правда умру,?— ?кира??— в мыслях продолжил я и опять закашлял. лайт отложил работу в сторону.уже был поздний вечер, дети в такое время давным-давно спят, а взрослые уже ложатся. лампа, стоящая на тумбе, тускло светила, есть ли вообще у нас в штабе яркие лампочки? но тем не менее, я четко видел твое сосредоточенное лицо и то, как ты смотришь на меня… изучающим взглядом? я не знаю как это описать, этот чертов взгляд, но я никогда не видел тебя таким серьезным.—?у тебя температура?—?с чего ты так решил? —?от мнимой заботы меня тошнит. слишком наивно, лайт, было полагать, что если ты будешь вести себя как мой ?лучший друг?, то уведешь подозрения. и ты, и я должны понимать, что играем на чужую смерть.—?у тебя лицо какое-то красное, да и когда горло болит, то часто температура повышается,?— после этих слов я коснулся ладонью своей щеки, горячо.я чувствовал слабость, но списывал ее на обычную усталость в конце дня. да и жаропонижающих у нас не было, только на складе внизу. я протяжно вздохнул, этого только не хватало, а затем пожал плечами. наилучшим вариантом было бы лечь спать и не заморачиваться, ведь сон?— лучшее лекарство.—?если температура и есть, то она не высокая,?— я накрылся одеялом.—?у нас есть где-то градусник?—?нет,?— конечно же он был, но у меня не было настроения играть в больного-доктора,?— займись уже работой.но ты не послушал меня, а придвинулся ко мне ближе, так близко лицом к лицу, что я даже сначала не понял, что произошло. ты с неким подозрением во взгляде смотрел на меня, а я не решался спросить какого черта ты на меня пялишься так близко, потому что мне… нравилось?нет, мне нравилось вовсе не то, что на меня так пристально смотрят, мне нравились эти три секунды в изумленной тишине. мне нравилось собственное смятение и возможно немного нравилось твое близкое дыхание.—?что? —?я все-таки спросил.—?если ты думаешь, что я поверю якобы у нас нет градусников, то я тебя разочарую. однако, я могу и по-другому измерить твою температуру.я вопросительно изогнул бровь и сразу получил ответ на несказанный вопрос. ты машинально вытер тыльной стороной ладони о кровать и прикоснулся к моему лбу.—?кто ж так меряет? —?я усмехнулся и попытался подняться, сесть, но твоя рука надавила мне на корпус и я окончательно свалился,?— вообще так ничего не определишь.—?а как надо? вот так? —?я пытался намекнуть, что точно можно измерить только градусником, но тут же почувствовал как к моему лбу прикоснулось что-то другое. не ладонь, а твои губы.—?ну и сколько? с точностью до десятых, пожалуйста.—?думаю где-то тридцать семь и шесть,?— тогда я даже усмехнулся и почувствовал себя спокойнее,?— но у меня есть еще более точный метод.—?страшно представить какой.—?закрой глаза.в тот момент я почему-то подумал, что этим ?методом? окажется щекотка или объятия, или… что-то еще, но сейчас, когда я переписываю эту ситуацию в дневник и смущаюсь, я понимаю, что все было очевидно с самого начала. все шло по плану, по идеальному сценарию и мои реплики, и реплики лайта. тем вечером я много улыбался, я чувствовал себя счастливым., а сейчас мне до омерзения противно и я хочу швырнуть эту гребанную тетрадь куда подальше. или может тебе в лицо?разумеется, я даже сейчас понимаю, что эта тетрадь после моей смерти попадет к тебе.тем не менее, я послушно закрыл глаза. мне уже приходилось целоваться, но это было как-то по-другому, и я не был смущен. ни разу. а тогда, как только я почувствовал, что ты накрыл своими губами мои, я распахнул глаза и что-то неразборчиво промычал, уже не помню что.щеки стали гореть еще сильнее. из милого прикосновения все перешло в адское удовольствие. я, конечно, не выражал явного согласия, но если бы я сказал, что был против?— это было бы ложью. я едва приоткрыл рот и провел языком по твоей нижней губе, ты резко дернулся, но сразу углубил поцелуй. и странно гладил меня по голове, то путаясь в моих волосах, то распутываясь. стало жарко до предела, и я хотел отодвинуться от лайта, от чересчур горячих простыней, но ничего для этого не сделал.все эти неудобства?— капля в море, по сравнению с тем, что было в моей голове. а она чуть ли не взрывалась от переизбытка мыслей, которых и в обычное время было много.мне смешно, когда я вспоминаю, каким ты казался неловким ребенком. несмотря на то что ты был инициатором и сам выдумал эту авантюру, в поцелуях ты еще более никудышен, чем в дружелюбии. но мне нравилось, как ты неловко пытался притянуть меня ближе, как ты закусывал мои губы и тут же облизывал их, извиняяясь за грубые жесты. и как ты дергался от любого моего движения.но наш поцелуй ни в коем случае не был нежным. даже когда я представлял себе это когда-то давно, я заведомо знал, что это будет не ванильная романтика. не может быть романтичен поцелуй с серийным убийцей, который потом убьет тебя тоже. по всей комнате раздавалось жужжание лампы и какие-то другие мерзкие звуки, которые я описывать не хочу. слышал я их, к счастью, плохо. ведь в ушах бешено стучал пульс вперемешку с моими рваными вздохами. мокро. слишком мокро. иногда где-то рядом звучал лязг цепи.однако, я никогда не сожалел об этом. и никогда не буду, какой бы абсурдной не была ситуация. я просто попробовал. мы просто попробовали. ведь вместо того чтобы жить в неведении, не лучше ли умереть познав все?не знаю через какое время мы отодвинулись друг от друга. я все-таки сел на кровать, облокатившись на ее изголовье. ты почему-то отвернулся в другую сторону, но даже с такого угла я видел твои красные уши и растрепанные волосы.—?ну так сколько температура? —?отдышавшись, спросил я.—?думаю, под сорок, — а потом спустя некоторую паузу ты продолжил, — у меня.]