ГЛАВА 3. (2/2)

— Да. А что? — альфа опёрся на дверной косяк, скрестив руки на груди и вновь не отводя взгляда от паренька ни на секунду.

— Ничего, — тот лишь тихонько фыркнул, видимо недовольный поведением его, Сатаника, и отвернулся к столу, беря стопку книг. — Детям пора спать. — Вы же только проснулись, — с наигранным удивлением ответил омега, и эти слова заставили мужчину просто выпасть из реальности. Значит, вот так он решил играть?

Парень тем временем прошёл мимо, расставляя книги на свои места, оставив побеждённого альфу за своей спиной. Чувство превосходства постепенно перетекало от одного к другому, и Сатанику это не нравилось.

— Боюсь огорчить, но мне уже двадцать пять, — с хриплым смешком сказал он, вновь оборачиваясь к омеге и наблюдая за ним. — Вы думаете, что достаточно хороши, чтобы огорчать меня? — мужчина не увидел усмешки, но услышал её в этих ехидных словах, и это вновь заставило его ошарашенно замереть. Да кто он, чёрт возьми, такой?

— А чем я плох? — только и спросил он, чувствуя, как задор постепенно нарастает в его груди.

— А чем хороши? — спросили его, обернувшись и так же пристально уставившись взглядом. Впервые за долгое время тело наполняло непонятное воодушевление, вдруг захотелось и рисовать, и лепить, и может быть даже писать, а главное — не заканчивать этот разговор.

Но себе он в этом, конечно, не признался бы никогда.

— Ха-ха, нет, я первый спросил, — губы невольно растянулись в улыбке от того, насколько детским выглядел их глупый диалог. Он вдруг почувствовал себя мальчишкой, но стыдно ему не было.

— Как ребёнок, — согласился с его мыслями омега и продолжил: — И ещё спрашиваете, чем плохи? Побрейтесь и приведите себя в порядок. Для начала, — он поставил последнюю книгу на место и прошёл мимо мужчины, выключая за собой свет и оставляя в темноте.

— У тебя какие-то проблемы к растительности на лице? — спросил художник, глубоко в душе не желавший заканчивать этот странный ночной откровенный диалог. Всё ночью становится более таинственным, он знал это.

— Вы выглядите безобразно, — прямо сказал парень, останавливаясь в коридоре и глядя в горящие в темноте глаза. — Или у вас цель уподобиться той свинье, что вы держите у себя в подвале? Что? — Свинье?.. — растерянно переспросил Сатаник, а потом до него дошло. Если бы он рассмеялся чуть громче, чем смеялся в тот момент, то точно бы перебудил весь дом. — Что смешного? — теперь была очередь омеге растеряться. Слышать прокуренный смех откуда-то из темноты было в какой-то степени даже страшно. — Свинья — это кот, — с нотками смешинки в голосе просто ответил мужчина, и если бы не темнота, он бы увидел, как быстро заливается краской стыда лицо напротив.

— В-всё равно!.. — запинаясь, совсем по-детски произнёс новенький гувернёр.

— И кто сейчас выглядит нелепо? — спросил он парня, но ответить тот не успел, поскольку оба вдруг уловили нотки гари, явно доносившиеся из кухни. — Что за… — Ой. — Что ?ой?? — с раздражением и волнением в голосе спросил омега.

—Это моя яичница, — спокойно парировал Сатаник, и то молчание, которым его наградил парень, было красноречивее многих слов.

Мужчина оставил собеседника одного, двинувшись в кухню, и выключил плиту. Его еда была безнадёжно испорчена.

?Сегодня снова без завтрака?, — подумал он, слыша, как кое-кто торопливо поднимается на второй этаж.