ГЛАВА 1. (1/2)
Графство Хэмпшир является, безусловно, одним из живописнейших мест во всём Соединённом Королевстве. Тихое местечко на юге Англии всегда притягивало к себе и правителей страны, и простой народ, туристов, рабочих. Находясь в близости с Европой, графство было местом, где всегда можно заработать хорошие деньги и, если того желает душа, остепениться.
Так вышло и с семьёй Роззердриггов*, по воле судьбы переехавшей из Германии сначала в Лондон, а затем купившей небольшую усадьбу в пригороде Уинчестера — столицы Хэмпшира. Глава семьи, Жорж Роззердригг, несмотря на свой ещё молодой возраст — а именно 45 лет — имел достаточно средств, чтобы обустроить новый дом в лучшем стиле для своей второй жены и двух сыновей. Старший, правда, в силу своего возраста и характера, не возжелал занимать ни одной из комнат в ?чужом?, как он выражался, доме. Парень занял всё помещение подвала, поделив его на две части: одну под комнату, другая же была оборудована под мастерскую. Сатаник Роззердригг в свои 23 года уже успел с отличием окончить Королевскую академию художеств в Берлине, где они жили до переезда, и засветиться во многих кругах как талантливейший художник и скульптор. Однако за те два года, что они прожили в Англии, юный гений переменился всем своим существом. Закрываясь в своей студии днями и ночами, парень не общался ни с семьёй, ни с друзьями, новых знакомств или отношений не заводил и не пытался. Его маленький брат, Фумус, которому было всего 5 лет, не мог взять в толк происходящее с человеком, с которым он провёл первые 3 года своей жизни и который казался ему ближе, чем родная мать. Она же, хоть уважала парня и восхищалась его работами, родной ему не являлась и потому оставила все хлопоты отцу, который не имел понятия, что делать со своим охладевшим ко всему мирскому первенцем.
В скором времени после того, как они переехали в Англию, Аманде — а именно так звали новую жену Жоржа, овдовевшего аж с 1886 года— стали поступать предложения сыграть роль в различных спектаклях. Будучи известной театральной актрисой в Германии, она быстро набрала популярность и вне своей родины, а потому уже через два года была вынуждена оставить мужа, сына и пасынка ради гастролей по Соединённому Королевству, а позже — по Европе.
Не имея в семье твёрдой женской руки, Жоржем было принято решение нанять к ним в дом работника или работницу, которая смогла бы заняться воспитанием его младшего сына. Гувернантку. И по собственному опыту, сам воспитываемый не родными родителями, а няней, он знал, кто именно будет подходить по всем параметрам идеального учителя и помощника — омега.
1896 год, Порт Саутгемптон. Водные путешествия никогда не были любимым занятием Ивлиса, и дело было совершенно не в том, что он слаб и не выдерживает качки, нет, наоборот, его не укачивало и не тошнило. Просто наблюдать одно и то же из каюты и с палубы было невыносимо. Одно море. Кругом. И ладно плыви он летом, когда океан буквально сияет, кричат чайки над головой и можно подставить лицо под лучи солнца. Но реальность жестока, и он приплыл поздней осенью, когда небо застлано тяжёлыми серыми тучами, ветер хлещет так, что его пальто ощущается как легкая накидка, а постоянные дожди смывают остатки настроения. Ситуацию омрачало так же и то, что прибыл он никуда иначе как в самое сердце ужасной погоды — Англию.
?Я уже жалею, что взялся за эту работу?, — думал парень, залезая в машину, пока водитель забрасывал его багаж. Но на самом деле он не жалел. Заплатить ему должны хорошо, да и когда ещё представится возможность побывать в Англии? — ?Может, я бы даже съездил в Лондон на денёк?, — парень сразу размяк в сухом автомобиле, сильнее натягивая воротник пальто и глядя на ливень за стёклами. Вскоре транспорт тронулся, водитель оповестил, что уже через час они будут в Уинчестере, а ещё через 15 минут — за городом.
Бог ты мой, думалось юноше, пока мужчина спереди расхваливал свою ?малышку?, как он называл ту колымагу на колёсах, в которой они ехали. В Бруклине, откуда он приехал, такие штучки, как эта, уже не казались чем-то невероятным, но прерывать водителя он не собирался. Вдруг этот англичанин его выкинет, если он что-нибудь лишнее пискнет?
Тем временем машина стремительно выезжала из порта.
Приехать удалось лишь к пятому часу вечера, в то время как сошел с корабля Ивлис ещё в полдень. Утомлённый дорогой, он дремал большую часть пути, однако это не исключало того, что по приезде его тело ломило так, будто он был регулярно избиваемым пленным концлагеря.
Дождь к тому времени кончился, и когда парень вышел из машины, то оказался перед дверями дома, где ему предстояло жить последующие полгода. Ко всему прочему дом являлся больше похожим на маленький дворец, и пока шофёр доставал скромный багаж Ивлиса, тот стоял как вкопанный и боялся сделать хоть шаг по роскошной мощёной дороге, потому как один лишь вид открывшегося перед ним зрелища выглядел богаче, чем всё, что он видел до этого. Тем временем его любезный водитель решил взять на себя смелость сопроводить гостя прямо в дом, открыв перед застывшим парнем парадную дверь.
Внутри всё оказалось ещё хуже. Ивлису казалось, что если он ступит на этот без сомнения ручной работы персидский ковёр, что занимал большую часть той немаленькой прихожей, куда он вошёл, то потеряет сознание. К счастью, шаг ему сделать так и не дали. — О, здравствуй! — обратился к нему спускающийся со второго этажа мужчина, и Ивлис сразу понял, что это хозяин дома и по совместительству его работодатель. Он был ещё достаточно молод, но на его висках уже виднелись седые пряди, а уставшие глаза говорили о постоянной тяжёлой и монотонной работе. Он был альфой, и от него приятно пахло, было видно, что мужчина как может подавляет свой феромон, чтобы побыстрее расположить к себе растерянного юношу. — Ивлис Джинн**, правильно? Идите за мной, я проведу вам экскурсию и введу в курс дела. Джейсон*** пока отнесёт ваши вещи в комнату, — он легко качнул головой, и шофёр тут же подхватил багаж Ивлиса, унося его куда-то на второй этаж.
Хозяин повёл юношу вглубь ?дворца?. От холла налево — огромная и безумно уютная гостевая с камином. От пытливого взгляда не ускользнули многочисленные разбросанные детские игрушки. Вот и следы его будущей работы, подумал Ивлис. За гостевой — мини-бар, через него ещё зала, где находились только два дивана, огромный рояль и пара книжных шкафов. Из этой комнаты уже можно было увидеть обширный сад на заднем дворе. Но они не задерживались ни в одном из помещений дольше пяти минут, и Ивлис, погружённый в атмосферу излишеств и богатства, толком не слушал того, о чём ему толковал Жорж.
— …И потому ты будешь здесь до конца весны, пока Аманда не вернётся домой~, — закончил мужчина, остановившись в огромной, почти пустой зале, и Ивлис так и не понял, под что она могла быть оборудована.
— Я приступаю завтра? — только и спросил парень, наконец включаясь в диалог.
— Я познакомлю вас с Фумусом после завтрака, — дружелюбно ответил мужчина, но Ивлис почему-то сразу понял, что его нежности не стоит слепо доверять. — Пройдём к твоей комнате, тебе нужно отдохнуть, — не дожидаясь ответа, он двинулся прочь из залы. Только эхо от его шагов заставило Ивлиса в очередной раз вынырнуть из своих мыслей и последовать за ним.
Второй этаж оказался не менее обширным, но, видимо, он и правда устал, так что решил оставить созерцание картин и скульптур на завтра. Комната в очередной раз ввела его в ступор. Поверить, что он будет спать в такой шикарной постели, было просто невозможно.