Goretober 10. Дополнительные или отсутствующие конечности. (1/1)
—?Не?ходи, не?ходи... —?шепчут камни,?— не?ходи туда,?— шелестит трава под босыми ногами, вызолоченными солнцем, вымытыми утренней росой. —?Не?ходи,?— стонет небо, рассыпая тяжелые капли на?венок из?цветов, на?подвенечное платье, расшитое кусочками янтаря, жемчужинами, лунным камнем.Стебли колючие рвут за?подол, тянут обратно, а?она все шагает себе, по?земле пыльной, по?тропкам узким и?давно людьми позабытым. По?камням острым, оставляя кровавый след.
Пустыня расступается перед нею, расходится в?стороны песок, обнажая древние камни, выщербленные, изъеденные ветрами и?самим временем. Темную дыру, увитую высохшими стеблями того дерева, что уже тысячу лет как мертво.
Символы, выцарапанные над входом, что забирает у?входящих последнюю ценность, вспыхивают огнем, провожая вглубь, в?непроглядную темноту десяти тысяч ступеней?— из?костей, оголенных черепов каждая.
Она возвращается домой, и?врата скрипят открываясь. Приветствуя ее?и?дар, что она несет с?собой.
—?Подойди ко?мне,?— он?сидит на?каменном троне, что выточили слезы тех, что пришли до?нее. —?Открой лицо,?— и?довольно вздыхает, увидев его. —?А?теперь отдай мне его.
Но?расходятся пески, обнажив саму суть, ложатся волной поверх новые. Мелеет берег, к?которому пристают другие корабли, заполненные огнем, углем, вязкой нефтью, и?небо меняет свой цвет, от?кобальтового к?мутной зелени, что бултыхается в?грязном пруду.
Когда она наконец попадает домой, все... несколько не?такое, каким было прежде.Врата закрыты, так плотно, что можно содрать ногти с?мясом, но?никому не?под силу заставить их?распахнуться.
И?она ждет, покорно преклонив колени перед мертвой смоковницей, а?по?пальцам ползут свежие стебельки. Сочная зелень струится на?камни, обхватывая их?и?сдавливая, размалывая в?труху.
Вскрывая темный проход, заваленный костями.Ей, владычице Подземного Мира, нет преград.
В?троне больше нет нужды?— те, кого не?помнят, просто исчезают, рассыпаются пылью. Он?еще жив, еще тлеет, разлегшись на?плитах и?запрокинув ввысь золотые глаза.
—?Почему ты?это сделал? —?опускается она рядом, обнимает лицо, искореженное шрамами, забытое лицо забытого бога. Ненавистное и?любимое?— одного без другого не?бывает, цветы растут на?костях, плоть кормится спелыми яблоками. —?Почему?—?Я?сделал, как правильно. Уходи.
—?Но?это закон. Не?я?его придумала. И?не?ты. Мы?должны.
Она с?легкостью распахивает тунику, открывая смуглую грудь, обласканную верхним солнцем, с?темными острыми сосками, расписанными золотой краской.Она все, о?чем он?мог желать, тогда, тысячи лет тому, и?сейчас. Все, кроме одного подарка, что она принесла с?собой.
Ее?сердце.
Оно живое, напоенное теплыми ветрами, звонкой капелью, солнечным жаром, оно бьется, и?слабый, нежный перестук он?чувствует даже сейчас.
—?Ты?знаешь, я?сама хочу отдать его тебе. Это не?принуждение, Аид. Больше нет,?— боль от?священного кинжала стерлась, стала такой ничтожной, когда она впервые коснулась его.
Она видела его слабым, потерявшимся в?темноте. Уязвимее любого смертного, и, уложенный на?священный алтарь, лишенный черных одежд, он?стонал, выкрикивая ее?имя.
—?Не?зови меня так. Мое имя Кайло! —?и?вместе с?его ревом грохочут скалы, ущелья, стертые миллиардами босых ног ступени, ведущие вниз по?бесконечной лестнице. —?Уходи, уходи, пока можешь! Оставь меня одного, ты?свободна.—?Нет, любовь моя,?— из?груди, вспоротой, залитой алым, она достает свое сердце и?заполняет пустоту в?его ребрах, иссохших за?время разлуки. Ее?свобода быть с?ним, занять его место в?темноте, пока?он, древний бог, будет бродить по?земле и?вдыхать запах ее?цветов. —?Поцелуй меня напоследок.
Он?уйдет к?рассвету, насытившись ее?телом, живее всех живых, неся в?груди чужое сердце в?залог любви. И?круга, что никогда не?прервется.
А?ее?ждет трон, и?она?— снова?— готова.