Born to die (Кайло Рен/Рэй, Рэй/Сноук) (2/2)
А?она больше не?дергается, молчит, молчит как мертвая рыбина и?смотрит, дырявит Кайло своим взглядом?— прозрачная Тьма, если такая вообще существует. Смотрит и?молчит.
Он?думает об?этом позже, в?темноте спальни, в?пустоте, которая сегодня до?удивления насыщенна, ожесточенно водя ладонью по?члену. Он?думает о?Рэй, которую ему хотелось?бы себе.Но?она не?принадлежит ему.
После спарринга она возвращается к?своему Учителю, к?Сноуку. Она садится ему на?колено, прижавшись своим телом, разгоряченным, влажным от?пота, к?его костлявому плечу. И?позволяет ему гладить ее?бедра. Она шепчет ему что-то на?ухо, громко смеясь, и?это похоже на?разговор двух любовников, слившихся в?одно целое.Рэй вскрикивает, когда тот?— тощий и?худой, меньше всего напоминающий человека, но?больше какое-то жуткое насекомое, все состоящее из?тонких костей, острых сегментов, укрытое золотой тканью, раскладывает ее?на?полу, раздвинув ноги, и?входит в?ее?человеческое тело, не?предназначенное для совокупления.
Она кричит, словно он?убивает?ее, она захлебывается этой болью, которую Кайло чувствует в?воздухе точно свою?— теперь он?знает, почему-то, каким-то образом они с?Рэй связаны, намертво примотаны друг к?другу, хотя она предпочла не?его. И?вместе с?болью ее?накрывает чем-то другим, это куда больше, чем любовь, в?этом нет ничего общего с?наслаждением, в?нем только верность. Слепая непоколебимая преданность. Болезненная. Невыносимая.
Сноук слишком велик для ее?тела, и?кровь струится по?ее?бедрам, тяжелые влажные шлепки плоти о?плоть, слабые крики, жалобные стоны Рэй заставляют Кайло терять последние остатки разума.
Теперь Сноук не?Учитель, он?враг, и?смерть его?— жестокая, беспощадная?— станет единственным выходом.
Кайло отступает назад, сливаясь с?темнотой, оставляя их?вдвоем, потому что не?хочет видеть и?слышать финала.
И все же?затем Рэй возвращается к?нему, к?Кайло, неловко переставляя ноги, лицо искажено гримасой боли, шипя от?каждого движения. Она берется за?свой посох, раскручивая его в?воздухе, напоенном запахом плоти, запахом разделенного удовольствия, она доводит себя до?грани, переступая через боль.
—?Убей меня,?— просит она шепотом. Ее?губы просят, выталкивая непослушные, тихие слова, которые никто не?должен слышать, а?в?глазах, впервые за?все время, за?долгие десять лет, что он?провел рядом с?Рэй, сквозит тоска. Страх и тоска. —?Убей, потому что я?сама не?могу.
Она знает, что он?знает все. И?даже больше.
Но?ее?глаза прозрачны как вода на?берегу, холодная вода над песком, ее?мокрые губы на?вкус как соль, потрескавшиеся, искусанные. И?этот запах, чужой, не?принадлежащий человеку, пометивший ее?как свою собственность, однажды он?сотрет его.
—?Я?лучше заберу тебя себе. Рэй.