1 часть (1/1)

Лечь бы на дно, как подводная лодка, чтобы не могли запеленговать.Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий. Гадкие лебедиВ глазах Уорда читалось неверие.— Я не умер. Это действительно так, — Бобби неловко провел рукой по волосам, ожидая хоть какой-то реакции.— Три гребаных года! Мог бы хоть записку написать! Позвонить! Прислать чертов букет, если так хотелось конспирации! — Уорд закашлялся, подавившись воздухом и, казалось, собственными эмоциями.— Тише-тише, — Бобби поймал Уорда за локти, стараясь посмотреть тому в глаза. — Если бы я мог, я так бы и сделал. Сомневаюсь насчет букета, конечно... Но записку послал бы.Он дождался, пока его слова будут услышаны, и наконец отпустил одну из рук Уорда.— И что же такое тебя остановило? Наш семейный адвокат явился за тобой с того света? Или Пол не поленился угробить гору денег на твое лечение, что бы преподнести мне подарок к Рождеству? — Хопкинс понимал, что говорит много лишнего, о чем еще пожалеет, но заставить себя замолчать не выходило. — Почему ты ушел так надолго и зачем вернулся?— Угадай с трех раз зачем, а точнее, почему я вернулся, — голос Бобби оставался спокойным: он был готов и к худшей встрече. — Пулевое, контузия от взрыва и частичная амнезия как одно из ее последствий не оставили мне возможности провести последние три года иначе, чем в больнице. Так что прости меня, но я не знал, кому и что должен был сообщить, достаточно долго. У меня все еще в голове слегка каша.Он поморщился.Уорд озадаченно посмотрел на друга, как будто споткнувшись об услышанное. Он медленно протянул руку и провел по его плечу, как будто наконец позволяя себе поверить, что тот реален.— Знаешь, все это время я не переставал с тобой говорить. Постоянно. Иногда мое сознание даже отвечало мне твоим голосом, — слова Уорда были тихими и какими-то пустыми. — Как тебе вообще удалось выбраться? Да и лечение, явно было не дешевым... Прости, я веду себя как параноик, но ты даже представить не можешь, на что была похожа моя жизнь все это время. Все что я видел... В это невозможно поверить.— Это долгая история, и я обещаю ее рассказать, как только впустишь меня. Честно скажу, разговор не для порога, — Бобби усмехнулся и, поймав кисть Уорда, погладил его пальцы.Тот вздрогнул в ответ на прикосновение и подошел на шаг ближе.— Живой, — казалось, осознание наконец достучалось до разума; он с силой вцепился в куртку друга, понимая, что воздуха начинает остро недоставать. — Мне так тебя не хватало. Боже, ты представить не можешь...Бобби мягко погладил Уорда по светлым волосам.— Твоей паранойе не понравится тот факт, что на нас косятся соседи по площадке, — в голосе была слышна улыбка. — Я тоже соскучился. И до сих пор не могу представить, что творилось в твоей голове все это время.— Не представляй, — голос прозвучал сдавлено. — Пойдем, расскажешь, что с тобой было. Он буквально втащил Бобби в квартиру за полы футболки и шумно захлопнул дверь.Тот, не переставая следить за состоянием Уорда, снял куртку и повесил ее в прихожей.— Значит, ты разговаривал со мной? Почему я не удивлен?Окинув взглядом почти пустую квартиру, Бобби заметил:— Знаешь, самым сложным оказалось не вспомнить, кто я, и даже не выбраться из больницы... Самым сложным оказалось найти твой новый адрес.Он прислонился к косяку и потер лоб.— Но ты его нашел, а значит я плохо... В общем, плохо делаю то, что делаю, — Уорд долил воды в чайник и поставил его греться. — Чай только в пакетиках и есть консервированная фасоль. Он вплотную подошел к неожиданному гостю.— Ты изменился. Я знаю, что и я тоже, — Хопкинс жадно всматривался в такие незнакомо-знакомые черты лица. — Мне так тебя не хватало...Бобби аккуратно провел кончиками пальцев по волосам Уорда.— Не плохо. Я просто отследил, откуда просматривается моя почта, а это мог быть только ты. Он замолчал, не отводя взгляда от чужих глаз и понимая, что не уверен, что трактует его правильно.Щелкнувший где-то позади чайник резко вернул их в реальность.— Действительно, больше некому, — Уорд нервно улыбнулся и, заварив чай, поставил на стол две исходящие паром кружки. — Это будет длинная ночь, да?Он усмехнулся собственным словам:— Странно говорить так, имея ввиду долгий и не очень простой разговор, — он опустился на стул, кивнув головой в сторону второго. — Что с тобой произошло? Что ты помнишь из того, что случилось?Бобби послушно сел, обхватывая горячую кружку руками и упираясь в нее взглядом.— Что ж. Если говорить о том, что случилось, то, пожалуй, стоит начать с той самой ночи. Я пришел в себя рядом с воронкой, по всей видимости, от взрыва. Плечо болело от ранения, сознание было тоже далеко не в лучшем виде. В тот момент я списал все это на состояние шока и попытался выйти к людям. Выбравшись на какое-то шоссе — отключился и пришел в себя уже в больнице с капельницей в руке и больше смахивающим на мумию, чем на человека. А потом оказалось, что я не только не знаю, как получил пулю, но и собственное имя.Он замолчал на какое-то время, методично размешивая чай и не поднимая глаз.— Потом два с половиной года пытался восстановить память. Не скажу, что это было просто, но к концу лечения мне удалось вспомнить даже Соломенных людей — почти все до того, как меня кто-то вырубил в подвале одного из тех кошмарных домов. Хотя мне до сих пор кажется, что не все мои воспоминания имели место в реальности. На твоем брате-близнеце это стало особо актуально.— Поверь, Пол реален, — Уорд встал и прошелся по комнате, пытаясь переварить услышанное. — Я... Мне даже сложно представить, что ты пережил. Я... Черт. Он резко опустился на стул и глотнул слишком горячий чай. Этим вечером все было слишком. — Знаешь, я ездил к твоей матери. И все еще пользуюсь твоим ноутбуком. И... Господи. Уорд снова поднялся на ноги и, подойдя вплотную к Бобби, на несколько секунд замерев, смотрел на него сверху вниз. А потом наклонился и поцеловал.Тот ответил на поцелуй, разорвав его только когда воздуха стало откровенно не хватать. После чего улыбнулся уголком губ:— Значит, в этом вопросе память мне не изменила. И я сейчас про тебя, — Бобби все же мягко рассмеялся, закрывая глаза.— А ты сомневался? — Уорд почувствовал себя неловко и переступил с ноги на ногу. — Вообще, это ты был инициатором... Романа. Но я легко согласился. К концу своей весьма небольшой речи щеки Хопкинса полыхали красным. — Черт! Хочешь еще чаю?— У меня еще полная кружка. И это как раз я помню. Просто не был уверен, что это — не шутка собственного сознания... Откинувшись на спинку стула, Бобби расслабился, словно с него только что сняли тяжелые латы. Однако, судя по лицу Уорда, тему стоило сменить хотя бы на время.— Что случилось с тобой за эти годы? Ты нашел ответы на свои вопросы? Про родителей и ту организацию?— Нашел, — Уорд пододвинул свой стул ближе. — Наш бесценный юрист не соврал. Ну, исключая его собственную роль в происходящем. А Соломенные Люди... Ты даже представить не можешь. Они везде. Зандт считает, что они появились на континенте чуть ли не до первых колонистов. И то, что я видел, заставляет задуматься, что он может оказаться не столь уж неправ. Никогда не думал, что в своей жизни я увижу столько мертвых людей. Так страшно убитых людей.— Верю, хотя мне сложно это представить. Уронив голову на плечо Хопкинса, Бобби выдохнул:— У меня такое чувство, что гонка за собственной жизнью наконец-то кончилась... — он поймал Уорда за локоть, но головы не поднял. — Ты сказал, что был у моей матери. Нужно будет доехать до нее самому. Хотя я не представляю, что скажу ей.— Я тоже, — тот нервно дернул уголком губ; он зарылся пальцами в волосы Бобби и слушал его дыхание. — Мне все еще кажется, что ты сон или галлюцинация и исчезнешь к утру. — Не исчезну. Я слишком долго добирался обратно.Уорд наклонился и осторожно прикусил кожу на его шее:— Я не уверен, что это конец гонки, но, думаю, теперь бежать станет легче.