Часть 8 (1/1)

Карасума сидел на диване в гостиной, не удосужившись элементарно переодеться и включить свет, и пил уже третью бутылку коньяка, который приобрел в одном из близлежащих к дому магазинов. Ирина, несомненно, была против такого поведения мужа и не преминула возможностью его упрекнуть, вставить на место мозги корящему себя агенту Министерства Обороны, но весь их разговор был бесполезным и безрезультатным, и истерика была проигнорирована, хотя сначала, казалось, это был беспроигрышный вариант. При попытке остановить мужа силой блондинка разбила в самом магазине три бутылки дорогого вина и виски, после чего мужчина не выдержал и нагрубил супруге. Таких глаз, удивленных и обиженных, из которых спустя мгновение полился поток соленных слез, соленых из-за обиды и грубости, мужчина не мог выдержать, не мог смотреть, но, поняв, что делать тут больше нечего, что все попытки вразумить и попытаться наладить настроение были тщетны, женщина развернулась, смахивая с лица, которое уже успело покраснеть и опухнуть, слезы горечи и безудержной обиды, и направилась прочь из магазина, гордо выпрямившись. Тадаоми не спешил останавливать бывшую Елавич, рассчитывая, что голубоглазая в любом случае прибежит извиняться, опять будет глупо виснуть на его шее и молить о прощении. Но, покинув круглосуточный магазинчик, на улице он стоял один, не было никого, кто бы его ждал, да и вообще на улице не было ни одного человека, и по дороге домой он никого не встретил. У подъезда его не ждали, как, впрочем, и в квартире, из которой моментально, вместе с открытием двери исчез весь уют. Испарились и тепло, и желание возвращаться в место, где больше тебя никто не ждет, не готовит любимый, до мерзости горький кофе, где не слышны веселые крики и восклицания любимой женщины, где тебя не утешат, не обнимут и не прижмут к груди, в которой равномерно бьется сердце, успокаивая и утешая, где не сможешь прижать к себе, сжать в крепких, до хруста костей, объятиях жену, выбранную на оставшуюся жизнь спутницу, вдыхая знакомый запах чего-то сладкого, тонкого, а не приторного до отвращения, еле заметного и пряного, веющего домашним теплом и уютом. Квартира была мрачной, холодной и такой неродной, и отвыкший за столько лет замужней жизни ощущать себя в одиночестве брюнет пугался этого щемящего чувства где-то глубоко внутри, словно тут что-то не так, что-то не на своем месте, чего-то не хватает, к примеру, уже успевшего стать таким повседневным шума вокруг своей персоны. Этот вечер явно не задался, а день был построен неправильно.Ничего не предвещало беды, той катастрофы и масштабной и всеобщей казни, устроенной позднее террористами. Утром Карасума проснулся таким непривычно воодушевленным, радостным и улыбающимся, что (читатель мог бы с уверенностью сказать) день был, казалось, поломан изначально, был таким непривычным и заведомо имел брак, поломку, неисправность. Что послужило такому его настроению? Тадаоми и сам не знал. Когда проснулся, почувствовал на ребрах сильно прижимающую к себе руку жены, а в районе лопаток в спину упирался нос женщины, а по коже проносилось спокойное, еле заметное дыхание, отчего непроизвольно бегали мурашки. Идиллия и только. Мужчина предпринял попытку освободится, и, к слову, не раз, но все, чего добился?— Ирина, возможно, не осознавая, что делает, прижималась к его груди, перекинув правую ногу через бедра мужа, а сам мужчина обреченно выдохнул, ведь кроме как перевернуться на спину ничего поделать не мог. А затем счастливая улыбка расползлась на его губах, а глаза с нежностью посматривали на лицо спящей, словно он?— подросток, которому любимая девушка призналась в любви. Правда, позже ему прилетело в живот ногой от резко проснувшейся блондинки, так как та испугалась и неосознанно попыталась прижать колени к груди. Собравшись на работу вместе, ведь Ирине пришлось отложить свой заслуженный отпуск до более тихих времен, семейная пара добралась относительно быстро к зданию, где уже вовсю маячили работники с ночной смены, разнося от одного кабинета к другому кипы документации. Да, возможно, стоило поднапрячься и дойти до кабинета начальства, поинтересоваться, что могло произойти, в крайнем случае обратиться к какому-нибудь сотруднику, находившемуся у агентов на побегушках, но решив, что вся эта суматоха из-за очередной проверки, Карасума отправился на свое рабочее место, поцеловав ожидавшую какого-нибудь внимания Ирину. Спокойная атмосфера была недолгой роскошью, так как к часам трем, после плотного обеда, приготовленного бывшей Елавич, в кабинет брюнета влетела секретарша его непосредственного начальства, срочно уводя мужчину за собой, который следовал за девушкой чуть ли не бегом. Его удивило, что она не смогла связаться с ним, попросить подойти к нужному кабинету, а пришла лично и проводила до кабинета. Да, и это единственное подозрение, возникшее у него в голове. Уже в кабинете Тадаоми узнал, что происходит и из-за чего начался этот балаган. Оказалось, с неизвестного номера сюда позвонили, причем на телефон секретаря начальства (та женщина, что вела Карасуму), и сообщили, мол, в Парламенте готовится теракт, если не хотите жертв?— придите и обезвредьте взрывчатку. Информация, конечно, так себе и больше похожа на ловушку, чем на предупреждение об угрозе. Позднее, когда уже начали обговаривать план проникновения и обезвреживания, зашел лабораторный работник?— странный паренек в толстенных очках, однако весьма крепкий, высокий и говорливый, хотя внешность ниже среднего?— и сдал отчет, мол, телефон не смогли заметить спутники, а сейчас его и днем с согнем не сыщешь. А теперь это точно выглядело подозрительно, все присутствующие, коими являлись опытные агенты, поняли подставу, и начали обговаривать план засады. Что, впрочем, мы опустим, так как знаем, что было и чем все кончилось. Откинув влево пустую бутылку из темного стекла, Тадаоми с прищуром взглянул в окно. В паре метров от окна горел фонарь, освещая темную дорожку. Брюнет перевел взгляд на часы, отметив, что уже довольно поздно, пять утра, а Ирина неизвестно где находится. Волнение за женщину нарастало, ситуация начала хорошо прорисовываться в опьяненной и заторможенной алкоголем голове, отчего Карасума начал раздражаться.—?Так, с ней все будет хорошо. Сейчас я лягу спать, а уже завтра на трезвую голову буду решать проблемы. —?спокойно произнес мужчина, включая свет в спальне. Кинув взгляд на кровать, Тадаоми тяжело вздохнул, а затем, скинув рубашку и штаны, нырнул под одеяло, устраиваясь поудобнее. Легкий, едва заметный, запах пронесся рядом, улетая дальше, разносясь по квартире, напоминая, что в доме присутствовала хозяйка. Мужчина, успевший вдохнуть его на грани сна и яви, прижал к себе рядом лежащую подушку, утыкаясь в нее носом.Спать, конечно, долго ему не дали, да и сам кареглазый не привык к такой роскоши. Конечно, после ночного происшествия тем, кто присутствовал на нем, дали немного времени для отдыха, разрешив прийти на работу позже, однако в данный момент, пока с правоохранительными органами играли в эти странные догонялки, расслабляться не было времени, работа не могла подождать. Поэтому, проснувшись через шесть часов, что было нормой, Карасума, превозмогая боль в голове, быстро собрался, не забыв погладить рубашку и штаны, которые успели смяться. Все же агенту Министерства Обороны стоит выглядеть опрятно.—?Добрый день. —?покинув машину, поздоровался Тадаоми при входе в здание, около которого стояло двое знакомых. Те в свою очередь кивнули, возвращаясь к своему разговору, а брюнет, не желая тратить времени, зашел в холл. С улицы все выглядело как обычно, скучно и однообразно, в самом же офисе, судя по суете в холле, царил хаос. Не каждый день Министерство так заставляет напрягаться обычных сотрудников.—?Карасума-сан? Меня просил передать Сибата-сан, что вы должны зайти к нему в кабинет. Не знаю по какому вопросу, но это срочно. —?быстро проговорил мужской голос, отчего Карасума даже не успел увидеть лица говорящего, так как тот в ту же секунду ретировался с места. Вопросительно оглядев окружающих, мужчина устремился к лифту, нажимая на кнопку вызова и ожидая, когда тот приедет. Ждать пришлось долго, а когда двери открылись, на брюнета буквально вывалилась толпа спешащих агентов и работников. Еле как протиснувшись между людьми, кареглазый нажал на кнопку тридцатого этажа, а затем немного расслабился, обдумывая, что же могло понадобится Акайо. К слову, причин было много, но все они не могли иметь к Карасуме никакого отношения, ведь решались и без его непосредственного участия. Лифт наконец остановился на нужном этаже, и брюнет спокойно вышел и направился к нужному кабинету.—?Разрешите войти? —?приоткрыв дверь, поинтересовался кареглазый, предварительно постучав, но не дождавшись ответа. Он не заглядывал вовнутрь, но и так мог сказать с уверенностью, что в кабинете царила напряженная тишина и мрачная атмосфера. Оставалось лишь догадываться, что успело произойти на этот раз. Похоже, на данный момент каждый раз с его приходом на работу узнаются новые и новые события, к сожалению, не в положительную сторону.—?Конечно, проходи. —?войдя в кабинет и прикрыв за собой дверь, только сейчас Карасума смог понять, кто находился внутри. Напротив Акайо сидела Ирина, откинувшись на спинку стула, скрестив руки на груди и положив одну ногу на другую, и мрачно хмурилась, сверлила мужчину взглядом. Справа от нее сидели Нагиса, нервно посмеиваясь над сложившейся ситуацией, и заспанный Рюноскэ, время от времени громко зевая, что не укладывалось в его обычное поведение. Слева расположился Акабане, закинув ноги на столешницу, и почесывал в области виска. —?Присаживайся. —?доброжелательно проговорил крепкий мужчина средних лет с сединой. Однако в этой доброжелательности было что-то странное, опасное, сквозили нотки свирепства. Карасума спокойно сел рядом с Кармой, скинув его ноги со стола, отчего парень чуть ли не полетел на пол, но все же смог удержать равновесие. —?Итак, раз все сообщники собрались, то я…—?Да что с тобой, старик, а? Мы же сказали, что не имеем ни малейшего понятия о том, что произошло этой ночью, у нас было намного меньше информации, чем у тебя. Так что твои подозрения беспочвенны. —?закатив глаза, громко сказал Акабане, пожимая плечами. Парни закивали головой, показывая, что согласны, удивительно синхронно кивая. Бывшая Елавич продолжала хмурится, и Карасума точно знал, что она еле сдерживается, еле сохраняет остатки самообладания, чтобы не высказать непосредственному начальнику все, что о нем думает.—?А что, собственно, происходит? —?поинтересовался Тадаоми, привлекая к себе внимание Акайо, который до этого хмуро сверлил взглядом в Акабане дырку. Что же, Карасума прекрасно знал, как этот засранец может вывести человека из себя. Однако ему стоило бы попридержать язык за зубами, иначе в лучшем случае может оказаться в обезьяннике.—?Это я и собираюсь выяснить. —?возмущенно ответил седовласый, уперев взгляд на агента и по совместительству подчиненного. —?Сегодня я захожу в кабинет к Елавич-сан, чтобы проверить, как она работает, а она разговаривает там с этими тремя юнцами, которые каким-то образом оказались вчера около Парламента. И все бы ничего, но я совершенно случайно услышал отрывок их разговора. Оказывается, они даже знают, кто проник в здание и установил взрывчатку, а так же и того, кто перестрелял всех наших сотрудников. —?наигранно удивленно говорил мужчина, отчего со стороны Ирины послышался скрежет, возможно и более вероятно, зубов. Сибата с вызовом посмотрел на женщину, ожидая ее оправданий, но она продолжала хранить молчание, гневно сжимая кулаки и ощущая от этого легкую боль, чтобы сдерживаться. Проблем у нее и так хватало, а ссора с начальством ей ни к чему.—?Мы же уже объяснили, что обсуждали мой день рождение (25 декабря), точнее, как его будем праздновать. Оно, между прочим, через несколько дней, можете проверить. —?лениво повторился Акабане, почесывая указательным пальцем правой руки висок. Лицо парня выражало крайнюю степень равнодушия и усталости, но глаза его горели яркими искрами заинтересованности, и, так как Акайо плохо знал красноволосого, то ему было сложно определить его эмоции. Сибата тяжело выдохнул, откидываясь на спинку кресла, и сжал губы в тонкую полоску, напряженно что-то обдумывая. В кабинете воцарилось напряженное молчание, лишь легкий стук пальцев Чибы по столешнице прерывал тишину между находящимися в кабинете. Ирина сидела, нахмурившись и устремив взгляд в начальника, пытаясь понять, о чем же думает этот человек. Карасума изредка косился в сторону блондинки, не понимая своих чувств. Во-первых, казалось, словно у мужчины снова в животе закружили бабочки, метаясь в разные стороны равномерным потоком, во-вторых, он понимал, что должен думать и размышлять совершенно над другими вещами, как, например, им выкарабкаться из сложившейся ситуации. Но сосредоточиться никак не мог, ведь объект его страданий и мучений сидел всего лишь в трех метрах от него, то все время попадаясь на глаза.—?Я в последний раз говорю вам: если вы сейчас же не выложите всю правду и ту информацию, которую успели накопать, то окажетесь под подозрением в пособничестве и сокрытии преступников. И в первую очередь под подозрением окажетесь вы, Елавич-сан, так как ваши связи в преступном мире весьма велики. Поэтому, если вы не хотите оказаться за решеткой, советую вам все рассказать. —?спокойно и размеренно проговорил Акайо, нарушая молчание. Угроза с его стороны заставила напрячься всех присутствующих, в первую очередь голубоглазую, так как давили именно на нее. Это и было понятно, Чибу, Нагису и Карму Сибата практически не мог заставить ничего сделать, только предъявив определенные документы, да и то парни могли попросить адвокатов, что заметно бы замедлило процесс так называемого ?допроса?, Карасума же прекрасно и добросовестно выполнял свою работу, так что его и упрекнуть было не в чем. А вот сама Ирина была повинна во многих убийствах и замешана в множестве махинаций, информацию о которых Министерство успело раздобыть. В итоге на блондинку в этой организации было набрано столько компромата в целях страховки, что при попытке уйти из Министерства Обороны Ирина тут же попала бы в тюрьму с пожизненным сроком.—?Я уже в который раз вам заявляю, что мы ничего подобного не обсуждали и понятия не имеем, кто мог бы быть замешан в теракте. Этот разговор нас ни к чему не приведет, так что давайте разойдемся по рабочим местам и продолжим нашу работу. Пока мы тут теряем время, возможно, кто-то уже планирует новый, а вы просто тянете время. Так кто из нас еще является пособником террористов? —?грозно прошипела блондинка, смотря в глаза Сибате. Седовласый презрительно сузил глаза, словно что-то подозревая или догадываясь о чем-то противозаконном, а голубые глаза женщины пылали огнем ярости.—?Я извиняюсь, не могли бы мы с вами, Сибата-сан, поговорить наедине без посторонних ушей? —?нарушая этот зрительный контакт, проговорил Тадаоми. Акайо перевел взор на брюнета, в глазах его читалось удивление, позже переходящее в одобрение. Ирина, мельком взглянула на мужа, после чего едва слышно обреченно выдохнула, прикрывая глаза. Все они понимали, что Карасума собирается сдать Хаями, точнее, рассказать о своих подозрениях. Если ребята постарались бы его сейчас остановить, то вызвали бы еще больше подозрений, отчего, получив разрешение на покидание кабинета, вышли, оставляя Акайо и Карасуму наедине.—?Ну, и что же ты хотел со мной обсудить тет-а-тет? —?заинтересованно спросил седовласый, заметно расслабляясь и удобно усаживаясь в кресле. Его интересующийся взор непрерывно сверлил мужчину, отчего тот напрягся. Что же, отступать не было смысла. Сейчас он должен был спасти любимую от тюрьмы и всяких подозрений, пусть и ценой ее снисходительности и благосклонности. Он помнил, что вести тайное расследование было его идеей, и что сейчас бросать начатое совсем не по-мужски. И все же отказаться от своего места на работе было бы еще хуже, ведь нужно же как-то деньги зарабатывать, хотя, с его-то навыками он всегда смог бы найти работенку, правда, возможно, не того содержания, которого хотелось бы. А еще чего греха таить, ему очень нравилась своя работа, так что терять ее из-за того, что бывшая ученица сошла с истинного пути, да еще и оказаться из-за ее покрывания и утаивания всей информации в тюрьме брюнет не хотел. Она была довольно-таки взрослой, сама могла уже о себе позаботиться, так что-то обещание, которое он когда-то давал, было уже не в силе.—?Возможно, это не совсем то, что вы ждали, но, раз вы ставите вопрос под таким углом, у меня не остается выбора. Несколько дней назад в Токио прибыла одна девушка?— Хаями Ринка. После того, как она успешно покинула аэропорт, здание взорвалось. Я заинтересовался этим событием и попросил Ирину и этих троих помочь в расследовании. На следующий день Хаями съездила в заброшенный район Токио и приобрела партию какого-то оружия, предположительно взрывчатку. У меня есть догадка, что эта покупка и последующий за ней теракт в Парламенте как-то связаны. Это все, что нам удалось найти на нее. —?закончив, Тадаоми ощутил небывалое облегчение, словно раскаялся в совершенном убийстве. Хранить долго чьи-то тайны?— весьма тяжелое занятие.—?Это все, что ты знаешь об этой девушке? —?с подозрением спросил Сибата, сощурив глаза. Что же, похоже Акайо не был таким дураком, каким старался казаться, и, сделав некоторые выводы, смог что-то предположить. И это что-то связано с самим Карасумой и Ринкой. Вероятно, он догадался о их знакомстве, а ведь брюнет не хотел вмешивать дела минувших дней в это дело. Похоже, не особо-то у него и получается скрывать информацию. На пару минут воцарилось молчание. Карасума обдумывал, рассказать ли правду Сибате-сану или же придумать что-то. Хотя, если вдруг что-то пойдет не так и его обман раскусят, то снова появятся эти лишние подозрения, которые совершенно ни к чему.—?Вы правы, я кое-что утаил от вас. Хаями Ринка была одной из тех учеников, что убили Коро-сенсея?— сверхсущества, который грозился уничтожить Землю. —?дополнил Тадаоми, замечая, как из беззаботного выражение лица Сибаты-сана становится хмурым и напряженным. Похоже, эта новость его совершенно не обрадовала, наоборот, усугубила ситуацию.—?Вот значит как. Получается, что уже второй ученик того класса сходит на кривую дорожку. М-да, а ведь правительство само устроило их обучение в качестве убийц, а сейчас все это оборачивается против нас же. Как там говорилось, мы в ответе за тех, кого приручили? Что же, эту фразу можно отнести и к этому случаю. —?задумчиво потирая подбородок, издалека начал Акайо, раздумывая над чем-то. —?Нужно будет проверить всех учеников того класса на объект опасности и психологической неустойчивости, а Хаями Ринку я попрошу тебя лично допросить. Возможно, она является одной из тех, кто устроил весь этот хаос, а возможно, что она сама является главой Того преступного синдиката.—?Хорошо. —?на автомате ответив это, Тадаоми стремительно покинул кабинет. Сейчас под подозрением оказался весь класс, но больше всего Карасума опасался именно за Хаями. Чем это было обоснованно/вызвано? Брюнет и сам не понимал. Он просто переживал, что Ринка попадется, что ее обвинят во всех грехах этого мира. Кажется, это называется родительским инстинктом?Покинув кабинет Сибаты-сана, Тадаоми заметил ожидавших его парней и Ирину, которая хмуро смотрела на него, стоя буквально в пяти метрах от него. В ее взгляде читалось презрение и надежда. Вот только на что? На то, что он все же ничего не рассказал, на то, что он обманул Акайо и утаил всю информацию? Она сама знала, что Тадаоми никогда не врал, лишь только скрывал правду.—?Ты ему все рассказал, верно? —?тихо поинтересовалась Ирина безразличным тоном, внимательно следя за мужчиной. Сил ответить ей не было, отчего Карасума лишь кивнул. —?Понятно. Получается, все наши старания попытаться помочь им выбраться из того, во что они влипли, коту под хвост. Отлично. Раз ты не в состоянии помочь им, этим займусь я. —?гневно заявив это, не отвечая ни за свои слова, ни за свои действия, бывшая Елавич резко развернулась на каблуках и направилась прочь. Женщина прекрасно понимала, как теперь сложно будет помочь ученицам, да и вообще выбраться из всего, во что влипло то трио, практически нереально. Это ей лишь повезло: нашла прекрасного человека, который вытащил из той бездны, из той грязи, в которой она увязла по самое горло. Конечно, блондинка не имела ни малейшего представления о том, как помочь Рио, Акари и Ринке, но сдаваться уж точно не собиралась.Карасума же, проводив взглядом раздосадованную Ирину, развернулся и направился в свой кабинет. Сначала он должен был оставить свои вещи, которые не понадобятся, а затем взять некоторых сотрудников и съездить за Ринкой. Казалось, развязка всего этого дела уже подошла к концу, что вот он?— исход, сейчас Хаями разоблачат и… что? Посадят в тюрьму? Похоже, это был единственный исход всего произошедшего. Впрочем, доказать ее вину еще предстоит, а доказательства нужны неопровержимые. Конечно, Тадаоми не собирался помогать в дальнейшем расследовании. Он итак сделал столько всего, что уже самому становилось тошно от своих поступков. Оставалось лишь надеяться, что либо Хаями сможет вывернуться из этой ситуации, либо, Карасума мог поручиться, они достанут весьма сомнительные улики.Внизу, в холле, Тадаоми дожидался Акабане. Красноволосый пристально смотрел на часы, в его алых глазах искрилось то ли потрясение, то ли обескураженность, то ли растерянность. Карасума подошел к нему ближе, и лишь только тогда Карма вышел из себя и посмотрел на учителя. Его глаза в тот же миг приобрели осмысленность и непроницаемость. Парень рассказал, что Чиба и Нагиса решили успокоить Сучку-сенсея, а также помирить супружескую пару. Затем пришла очередь Акабане выслушивать рассказ Карасумы, а после, прихватив с собой троих сотрудников, они отправились к дому Хаями. К слову, молодого человека несколько передернуло от этой новости, но Тадаоми не обратил на подобное внимания, сосредоточившись на решении появившейся проблемы.***Ключ был повернут на триста шестьдесят градусов дважды, после чего дверь отворилась, являя обитательницам дома свою хозяйку. Осмотрев помещение и заметив в гостиной следы пребывания подруг, Ринка, устало выдохнув, направилась в нужном ей направлении. Подойдя поближе к дивану, зеленые глаза увидели Акари, лежащую на спине и прикрывающую рукой глаза от ярких, но не греющих, лучей солнца. То окно, из которого лился свет, находилось как раз на востоке, отчего загоревшийся около полутора часа назад рассвет слепит глаза. На животе брюнетки лежала грелка, предположительно, со льдом, судя по тончайшей корочке льда. Похоже, Юкимура спала, восстанавливала силы после весьма интересно проведенной ночи. Неподалеку, на кресле в углу комнаты, завернувшись в кофейного цвета потрепанный плед, явно вытащенный из какого-нибудь угла дома, мирно посапывала Рио, свернувшись комочком. Блондинистые волосы, наэлектризованные от пледа, поднимались наверх и освещались солнечным светом. И блондинка в данный момент совершенно не походила на того человека, каким знала ее Хаями. На стеклянном круглом столике лежали две кружки с недопитым какао, ибо никто в доме не мог терпеть этого вкуса терпкого, горького кофе. Однако его порой пили, собственно, по неизвестной причине.—?Смотрю, ты уже вернулась. Можешь подать мне халат? —?со стороны послышался хриплый от долгого пребывания в тишине голос, далее последовали нервный вздох и громкое, визжащее ?Ай!?, после чего девушка что-то буркнула себе под нос. Хаями медленно повернула голову, тупо уставившись на кареглазую. Каяде, с небольшой силой прижимая к животу грелку со льдом, тяжело дышала, нервно покусывая губы. Хаями, с усилием попытавшись понять, что она должна сделать, слишком резво подхватила плотную ткань бежевого халата, тут же буквально суя брюнетке под нос. Не оценив подобной помощи, Акари отмахнулась и попыталась подняться на ноги, при этом сохраняя осанку.—?Что-то случилось? —?глупый вопрос повышенного тембра прорезал тишину, а Хаями, все еще не соображавшая с утреца пораньше, не смогла понять по глазам подруги бессмысленность данного вопроса. —?Что ты так буравишь меня взглядом? —?с непониманием протянула Ринка, нахмурив брови. Акари, проигнорировав вопрос, подхватила свой халат и откинула грелку куда-то в сторону кресла, на котором спокойно посапывала Накамура. Хаями проследила за траекторией полета, присвистнув, когда грелка с образцовой точностью попала голубоглазой прямо на лицо, начиная скатываться. Грелка упала на пол, и про нее благополучно позабыли, а на лице блондинки голубые глаза горели злостью и праведным гневом.—?Не могли бы вы, малоуважаемые дамы, не пренебрегать моим сном, иначе кое-кому эта грелка будет засунута в одно не предназначенное для подобного место. —?возмущенно фыркнула Рио, вынужденно поднимаясь с наилюбимейшего местечка. Откинув на кресло свой теплый плед, Накамура с хитрыми нотками в глазах посмотрела на Ринку. Зеленоглазая храбро приняла вызов в гляделки, однако выиграть этот бой у нее не было и шанса. На секунду отведя взгляд в сторону и собравшись с мыслями, Хаями вновь посмотрела в глаза Рио, хитро усмехаясь. Брови блондинки полезли наверх, в голубых глазах, помимо хитрости, начал появляться огонек подозрительности. Все знают, что лучшая защита?— нападение, и если Ринка пыталась выиграть в этой игре, напав первой, то у нее явно было пару секретов. Акари все это время наблюдала за подругами, которые вот уже пять минут не могли сдвинуться с места. Живот в районе ранения ныл, появился темно-фиолетовый синяк, но вроде никаких серьезных повреждений не наблюдалось.—?Успокойтесь вы уже. Развели тут детский сад. —?грубо прошипела Каяно, резко хватаясь руками за живот в надежде, что это поможет утихомирить новую волну невыносимой боли. Длинные волосы сползли по плечам вперед, мешая глазам, и липли к вспотевшей коже лица и шеи, вызывая неприятное ощущение зуда. Боль отступила так же внезапно, как и пришла, и брюнетка облегчённо выдохнула, прикрыв глаза и приняв изначальное положение тела. Когда она вновь открыла глаза, на нее испуганно смотрели две пары глаз, а сами девушки замерли в странных позах, словно хотели подбежать. Каэдэ откинула волосы назад и, поудобнее перехватив резинку для волос, закрутила непослушные пряди и туго затянула их. Накамура сжала губы в полоску, а затем откинулась на свое спальное место, где лежал пледик, и, кряхтя немного, вытащила его из-под себя и укуталась. Мешающие наэлектризованные волосы также были убраны в пучок на затылке.—?Что-то не особо везет нам. Кажется, я растеряла все свое везение после смерти Коро. —?горько усмехнувшись, протянула Хаями, попутно присаживаясь в рядом стоящее кресло. Сумка незадолго до этого была откинула куда-то к входу, и, кажется, там что-то разбилось, но никто не волновался из-за этого. Рио нахмурилась, пронзительно рассматривая потолок, а Каяно прикрыла глаза, дыхание ее стало более тяжелым и громким. Брюнетка не жаловалась ни на что, но было ясно, что в таком состоянии ей долго не проходить. О чем же думала Рио, понять было невозможно, а если спросить, то та лишь скажет что-то в шутку и будет делать вид, словно ничего не случилось.Воцарилось молчание. Атмосфера заряжалась отрицательной энергетикой, и никто из девушек не в силах был исправить это. Казалось, скоро разразиться буря и унесет все те частички их самообладания, что еще держали их вместе. Буря, что когда-то собрала их вместе, сделав соратниками, друзьями по несчастью, однажды сделает из них заклятых врагов, мечтающих о провале другого. И, казалось, Накамура это прекрасно понимала. Понимала настолько, что боялась последствий своих поступков. Ведь по идее она предала всех, кого могла. Сломала столько жизней, сколько смогла. Уничтожила все, до чего могла дотянуться. И тот хрупкий мир, в котором она жила последнюю неделю, рушился на глазах. Возможно, Хаями и Акари еще не осознали все, с чем они столкнулись, во что они влипли, но Рио как человек, который был виновен во всем, что случалось, случается и будет случатся в их жизнях, во всей их боли, страданиях и несчастьях, как человек, который поменял их жизни, заставляя поступать так, как хотела она, как хотели те, кто манипулировал ею, все осознавала и со всем смирилась. И, кажется, впервые начала жалеть о своих действиях.—?Ринка, тебе следует сходить в ванну. Сегодня предстоит много работы. —?спокойно и с нотками холода сообщила Каяно, поднимаясь со своего места и направляясь на кухню. Рио посмотрела в окно. Солнце уже поднялось в зенит, но было не в силах согреть холодную землю. Оно было не в силах подарить земле такой лучик надежды в ближайшие три месяца. Рядом прошуршала ткань. Повернув голову, Накамура краем глаза заметила удаляющийся образ Хаями. Возможно, сегодня она видит ее в последний раз. Такую строгую, но невероятно добрую и отзывчивую подругу. С кухни донесся сладкий и терпкий запах шоколада.Хаями так смешно сказала сегодня: ?Что-то не особо везет нам. Кажется, я растеряла все свое везение после смерти Коро?. Она не понимала, что ее везение закончилось вместе с ее встречей с Рио. Это было так давно. Все думали, что ее надо спасти, ей надо помочь, но как бы не так?— она сама нашла выход из той ситуации. Иногда, Накамура это уяснила давно, помощи ждать нельзя?— потеряешь слишком много. И как символично получилось?— она стала той, кого ненавидела, кого убила, кем говорила, что не станет никогда. И Рио вынесла еще один урок из той жизни?— жизнь человека никогда не будет принадлежать ему. Вот например, человек хочет покончить жизнь самоубийством. Если он умрет, близкие люди будут осуждать и обвинять его, попытается умереть?— его поведут к психологу или, еще лучше, психиатру. В своем выборе он будет виноват перед окружающими. Так о какой свободе человека мы можем говорить? А если его кто-то убьет? Тогда человек умрет по прихоти другого. Тут он тоже не в праве распоряжаться своей жизнью. Своей никчемной, жалкой жизнью, где от тебя только и делают, что требуют. Какой в жизни смысл? Никакого.—?Накамура, ты будешь горячий шоколад? —?крикнула Акари хриплым голосом с кухни, отвлекая блондинку от размышлений. Рио пару раз моргнула, выпадая из своего внутреннего мира в реальность, где по всему помещению уже летал вкусный, сладкий запах шоколада. Девушка улыбнулась легко и просто. Какие Хаями и Акари еще глупенькие! Скинув плед, блондинка быстренько набрала какой-то код в телефоне Ринки, а затем на экране высветилась карта GPS-навигатора с выделяющейся красной точкой недалеко от их дома. Оставалось еще минут пятнадцать до прибытия незваных гостей.—?Эмили, можешь поспать. —?вкрадчивым тихим голосом произнесла Накамура, пряча телефон в задний карман темно-синих джинс. Искусственный Интеллект отключилась от всего дома, оставаясь лишь в телефоне, который присвоили себе девушки. Напялив на ноги комфортные тапочки, Рио перенеслась на кухню. Там уже вовсю маячила Ринка, видимо, заставив Акари уйти от греха подальше и сесть на стул. Волосы на ее голове были мокрые, капли скатывались по изумрудного цвета кофте на пол, а движения рук и всего тела в целом слишком вялые. Изнуренный вид был и у Юкимуры. Мешки под глазами еще были не черными, но уже не темно-синими, взгляд светло-желтых глаз усталый, волосы запутанные, а тело сгорбилось под тяжестью свалившегося на ее плечи груза. Наверно, сама Рио выглядела не лучшим образом, но такие были уж времена.—?Прошу! —?ободряюще улыбнулась Хаями, с характерным звоном посуды поставив кружки с дымящимся содержимым перед подругами. Вот только эта улыбка была натянутой маской на лице уставшего от всей этой жизни человека. Ринка села за стол. Никто еще не прикасался к своей кружке, ожидая того, кто решится сделать это первым. Но все же девушки одновременно, словно сговорившись, взяли их. Горячий шоколад обжигал язык и горло, но затем следующий сладкий вкус напитка компенсировал все неудобства. Накамура, заслышав отдаленный звук сирены, еще раз осмотрела подруг. Такая мирная обстановка больше не повторится. Уж точно не в этой жизни.—?Что там происходит? —?недовольно сощурившись, девушки одновременно прислушались к звукам снаружи. —?Это что, Министерство по наши души решило пожаловать? —?поджав губы, поинтересовалась Хаями. Девушки отставили кружки с горячим шоколадом и направились к окну, чтобы все разглядеть. В доме стояла тишина. Напряжение из-за приезда гостей не особо веселило в данный момент. Как они могли прознать об их участии? Иначе бы они не приехали сюда. Ощущение, словно кто-то сообщал полиции и Всадникам о каждом шаге подруг. —?Так, слушайте меня внимательно. Сейчас вы прячетесь в тайном коридоре. Как обстановка в доме утихнет, немедленно выезжайте отсюда. Потом еще сможем пересечься. —?еле шевеля губами, давала инструкции Хаями. Ситуация складывалась не в их сторону.—?Но не лучше ли было бы нам сбежать сейчас? —?с непониманием в голосе поинтересовалась Акари, чувствуя, что скоро вновь придет волна боли. Громко ахнув и свалившись на пол, девушка зашлась в приступе кашля. С ужасом Рио и Ринка, подлетев к подруге, заметили на полу крупные капли крови.—?Блин, ей срочно нужен врач. Как не вовремя-то! —?скрипнув зубами от чувства обреченности, протянула Хаями. Накамура просто в шоке смотрела на брюнетку, понимая, что все идет совершенно не по плану. Бросить ее она не сможет, но при этом она должна сбежать. —?Чертова полиция. Все нос сует куда не просят.—?Так, Хаями, держи себя в руках. Мы с Акари уедем отсюда, но ты должна будешь отвлечь их. Боюсь, что тебе может быть очень плохо потом. Но так как у нас не было времени подготовиться, то придется кого-то оставить тут им на растерзание. —?выдала Накамура. Каяно вновь зашлась кашлем, кровь вместе со слюной падала на пол. Брюнетка тяжело дышала, из горла вырывались хриплые стоны.—?Идет. Вы найдете врача? —?не колебаясь, согласилась Хаями. Рио широко распахнула глаза, понимая, что девушка обречена отсидеть срок в тюрьме. Из-за нее! Ну что же, в этом мире приходится чем-то или кем-то жертвовать.—?Есть кое-кто на примете, он мне должен, так что поможет. —?собравшись, ответила на вопрос Ринки Накамура. Зеленые глаза были устремлены в окно, в то место, где пока что стояли люди Карасумы, и русоволосая соображала, как бы ей обвести всех вокруг пальца. Все они опытны и точно почувствуют неладное. Рио же, поджав губы, помогла подняться Акари, а затем вместе с ней скрылась на лестнице.