Глава 3 В которой Снэйп непосредственно столкнется с обезумевшей толпой снэйпоманок, превратится из бесчувственного в очень и очень даже чувственного, и вернется назад почти невредимым… (1/1)
Вылетев из портала, Северус больно шандарахнулся головой о ствол дерева, но виду не подал, что ему больно, а лишь встал, отряхнул мантию, огляделся и… заревел, как маленький, потирая ушибленное место на голове.
Ай, ай, ай, и вы подумали, что это я серьезно?! Позооорище, не будет такого никогда, понятно! Те, кто сразу понял, что я несерьезно – чмок в глазик ;)
Нет, он отряхнул мантию, огляделся и… понял, что он не в Англии. Вокруг было слишком грязно для Англии. Он был в парке, причем, можно даже сказать конкретней, где именно: в большой собачьей куче!!!
Ай, ай, ай, вы что, снова мне поверили? Безобразие! Надо вам срочно полечить наивность! Вы себе хоть сами-то представляете Самого Снэйпа и в, простите, какашке?! Представить-то, конечно, можно, и что потом? Малфой ехидно обратит на это внимание, типа: «О-о, профессор, у вас новый одеколон?»? …э… Вы это читаете?! Да бросьте вы это, там же Снэйп в какашке!!! То есть нет, он уже не в какашке, он… мм… он на зеленой травке, а вокруг белочки, мышки, солнышко светит, птички поют… хм… тоже не то…
В общем, понял он, что он в России. Как раз недавно он посетил курсы ускоренного изучения русского языка, на которые он записался только для того, чтобы жестко, на самом выразительном языке в мире обматерить Гилдероя Локхарта. Тот послал ему прямо на педсовете поющую валентинку с намерением повеселить Снэйпа (извините, не могла удержаться, и включила в свой фик немного не мое. Но смешно ведь, согласитесь, если это представить!.. (Спасибочки за это Hayseed и переводу Ольги и Китти!)). Так что Снэйп не испугался незнакомой страны – ведь он знал пару-тройку крепких ругательств. Именно их он услышал из уст человека под лавкой, прикрытого газеткой, и именно поэтому понял, где он очутился.
Северус убедился, что воронка портала никуда не делась, и пошел куда глаза глядят – а точнее, по дорожке к трамвайной остановке.
Вам, наверно, не терпится узнать, что же делали по другую сторону портала профессора, Филчуга (кстати, никто еще не собирается записываться в его фан-клуб? :) и миссис Норрис? Да какая разница, что происходит там, ведь Снэйп здесь, рядом… так близко… вот его немытая голова уже маячит за окном… Ну да ладно, для убежденных филчоманок или филчоманов (да, чего только не делает современный шоу-бизнес с народом!) я напишу, так уж и быть: миссис Норрис от Грозного Глаза Грюма общими усилиями отодрали вместе с его волшебным глазом. Миссис Норрис, эта наглая кошатина, как только поняла, что Грозный Глаз Грюма в её власти, припустила с ним в сторону Хогвартса по снежку (была, как вы должны помнить сначала, студеная зимняя пора). Грозный Безглазый Глаз Грюм с воплем: «Я ослеп! Караул! Обокрали! Я из нее котлету сделаю!» понесся вслед за любимицей Филча. Филч увидел в зубах своей кошки глаз Грюма и поскакал за ней, приговаривая: «Молодец, миссис Норрис, умница! Куски надо в дом, куски надо в семью! Куски – это хорошо, это дополнительный бизнес!». Профессор Спраут уже и сама не заметила, как забралась на самую верхушку дерева в погоне за Древесным духом, и теперь не знала, что делать, и как ей оттуда слезать. МакГонагалл совсем уже остервенело тыкала под ребра Трелони волшебной палочкой, а та истошно орала, но из обморока так и не выходила. Наконец, МакГонагалл так ей мощно двинула палочкой под ребра, что Трелони не выдержала и вцепилась в волосы МакГонагалл. Минерва тоже своего не упустила и вцепилась в волосы Трелони. Дамблдор смотрел на них с упоением и бормотал себе под нос: «Это они из-за меня!». Флитвик решил приступать к решительным действиям, бросил мадам Хуч вместе с ее суком, и принялся разнимать дерущихся и вопящих Минерву и Сивиллу. Профессор Хуч на своем суке без поддержки Флитвика незамедлительно свалилась на землю, по дороге своей сильно бабахнув по башкам Хагрида и Пушка, которого уже привел Хагрид. Оба медленно осели с четырьмя туповатыми выражениями лиц (а точнее, морд), и погрузились в тяжелый сон без сновидений, сопровождающийся дружным оглушительным храпом. Хуч отряхнулась и стала помогать Флитвику разнимать профессоров. Дамблдор стоял на том же месте, и бормотал: «Из-за меня, из-за меня…» Так, ну а теперь о С-с-с-Северус-с-се! Он, как я уже говорила, потопал к трамвайной остановке, потому что там были люди. Он постоял там немного, и, увидев приближающийся трамвай… да нет же, он не хлопнулся в обморок, что вы, просто на него налетела спешащая на трамвай девушка, и сбила его с ног. Она помогла ему подняться, смущенно извиняясь, и вдруг остолбенела.
«Эти глаза, эта мантия, эти волосы, — подумала девушка. – Это он определенно!»— Снэйп? Вы Северус Снэйп? – в надежде спросила она, мило так заглядывая ему в глаза.
«Так, как там по-русски-то разговаривать?» — подумал Снэйп.— Да, этто йа Северус Снэйп, — пролепетал он с сильным акцентом.— О, я так рада, так рада нашему знакомству! – протараторила девушка, крепко тряся ему руку. – Я читала о Вас все, что только было можно! Я о Вас все знаю! Все-все! И про то, как над Вами в детстве издевались, и про то, что Вы хороший, и что у Вас под грозной маской спрятана нежная, ранимая и светлая душа, и что в Упивающиеся Смертью Вы попали только из-за своего трудного детства…
Девушка не переставала говорить, а Снэйпу оставалось только удивляться, откуда она все это знает. Он решил по возвращении в Хогвартс проверить свою комнату на присутствие шпионящих чар и наложить около нее Отпугивающих заклятий.— Я Вас не оставлю («Очень, очень плохо» — подумал Снэйп), я буду все для Вас делать («О! Это очень, очень хорошо!» — подумал Снэйп), — ворковала девушка, прижимаясь к мантии Снэйпа и трясь об неё щечкой.
Тут незаметно сзади к Снэйпу подкралась еще одна девушка. Она похлопала его по плечу, и, когда тот обернулся, абсолютно счастливыми глазами на него посмотрела и спросила:— Северюсик? Снэйпикусик? Это ты?— Этто йа Северус Снэйп, — все также коряво все на том же русском пролепетал Снйэп. От себя хочу заметить, что ответил он так не потому, что страдал слабоумием или чем-то там еще, просто он не понял, кого именно надо той девице, и понятно и доступно объявил, кто он такой, чтобы больше не приставала.
Тогда эта девица повернулась назад, где стояла толпа молодых девушек, и заорала во все горло:— Это Снэйп! Это Снэйп!
Вся эта толпа бросилась с дикими визгами к Северусу и принялась целовать его кто куда придется, тискать и щупать (в хорошем смысле этого слова, в хорошем!).
В итоге еле живой Снэйп вылез из этой «куче-малы над поваленным Снэйпом» в одном ботинке, трусах, разорванной мантии и с нацеленной на девушек волшебной палочкой, крепко зажатой в трясущейся руке. Весь покрытый разноцветными следами от губной помады, он отступал к парку, туда, где был спасительный портал. А толпа все наступала и наступала, в нее вливались все новые и новые визжащие обалдевшие от трусов Снэйпа в плюшевых медвежатах девушки и, что страшнее всего, до портала было еще топать и топать!
( ^_^ Подозрительно, что у трамвайной остановки так много поклонниц Снэйпа? Подсчитайте количество трамвайных остановок хотя бы в одном городе, умножьте на число студентов и работающих, которые по утрам стоят на среднестатистической остановке, и вы поймете истинные масштабы снэйпомании…)
Снэйпу и в страшном сне никогда не могло присниться такое! Это же всепоголовное помешательство какое-то! Он быстренько наколдовал щит от толпы и бросился к порталу.