1 часть (1/1)

Ариэль любит море. Оно всегда тёплое. Себастиан как-то раз сказал, что это потому, что люди в него ходят, и загадочно улыбнулся, играя бровями или что там у него над глазами. Знать бы ещё, что он имел в виду. Ходят?— то есть ногами? Но у Себа все кверху раком, не поймёшь его. Они с Ариэль слишком разные. У неё хвост, а у него?— членистые ноги. Щекотно, когда он карабкается ими по ней, задевая чешуйки, и Ариэль их чешет.Ночью она повстречала принца на корабле, а потом даже пыталась оживить его, высасывая воду у него изо рта. И теперь ей тоже хочется ноги, хоть членистые, хоть пенистые, хоть похожие на щупальца, как у осьминога Урсула. Но вообще лучше такие же красивые и длинные, как у принца Эрика. Ариэль подплыла к огромному деревянному корпусу, забралась по толстым и крепким сушеным водорослям чуть выше, пока рядом над водой трясло какого-то человека, и пена из его рта словно уходила обратно в море. Он Ариэль не видел. Потом она заглянула в круглое нутро корабля, а там! Морской царь, отец мой, повторяла она, чтобы не забыться?— до того бесчешуйчатым и прекрасным было туловище принца. Ариэль такое видела только на затонувших портретах: если человек в короне и в парусе на плечах?— точно принц. У Ариэль папа тоже носит корону, только из ракушек, растущих прямо из головы?— это не дань морской моде, это знак его королевского высочия и величия. А у принца корона блестящая, совсем без наросших мидий и кораллов, и делала его не уродливым рогатым мерманом, а прекрасным образом со старых картинок. Правда, сначала почудилось, что принц осьминог, точнее, четырехног?— две других конечности торчали под ним, смешно дрыгаясь. Кажется, принцу было так же плохо, как человеку снаружи, его трясло, он стонал, но изо рта ничего не лилось. У него рот занят! —?осенило Ариэль. Присмотревшись, она заметила в темноте маленькой деревянной комнаты, что принц уткнулся лицом в рот человеку под собой. Нижний был не так хорош?— ноги кривые, и вообще! Ариэль виднее.От одного взгляда на сильные руки, которыми принц сдавливал бока другого, не такого же красивого человека, у неё засвербило в плавниках. Потом зачесалось сзади.—?Себ!Краб вскарабкался по ее хвосту и даже не предупредил. Будь Ариэль стопроцентной рыбой, уже бы икру отложила от неожиданности. Однажды Себ подшутил над Флаундером, и в тот день они узнали, что Фло?— девочка. Просто сирота, воспитанная приемной семьей морских огурцов.—?Чего тебе надо,?— Ариэль старалась говорить как можно тише, почти рыбьим шепотом, потому что человек на борту перестал выплевывать еду в море и размеренно забулькал, перейдя в горизонталь.—?Ариэль, пусть ты уже совершеннолетняя, но твой отец сказал мне присматривать за тобой.—?Тогда не мешай,?— отмахнулась она. —?Я тоже кое-кого присматриваю.У Ариэль в тайной пещере есть небольшая коллекция скелетов в шкафу. Когда люди тонут, не все тела вымывает на берег?— кто-то остается в море навечно. И этой ночью она как раз отправилась присматривать себе нового человека в коллекцию. Есть у Ариэль и фигуры из камня, и картинки с красивыми людьми, в одежде и без, а один там даже в парусе на голое тело. Без одежды, правда, очень мало. Есть очень много красивых и блестящих вещиц совсем не понятного назначения.—?Ну разве он не красавчик,?— вздохнула Ариэль, облокачиваясь на круглое отверстие в стене корабля. Как жаль, что его нежная кожа в воде быстро сморщится, а потом, если мясо не съедят рыбы, он превратится в похожую на камень статую.Ариэль, в общем-то, не против поделиться ужином с рыбами. Сама она мясо не ест. А вот обглоданные, омытые до блеска косточки собирает в красивые и печальные фигуры. Придает им разные необычные позы, словно театре вечных молчаливых статуй. Тогда у Ариэль в сердце тянет какой-то странной тоской. Каждый справляется со своим днищем по-разному. Отец так вообще любит увешаться кораллами, ракушками и жемчугом и уплыть в оперу с поющими селедками, заставляя рыб горланить его любимые песни, от которых у Ариэль уже морская болезнь. Не все русалки?— радостные хохотушки. Больше скелетов Ариэль любит только смотреть на то, как в буре тонут корабли, и слушать не глупые песенки, а предсмертные крики моряков.Волны поднимались все выше, швыряя судно из стороны в сторону. Принца расшатало так, что корона слетела и укатилась в угол. Он всем телом прижался к человеку снизу и содрогнулся, громко и протяжно охая, словно ему было тяжело, больно и сладостно одновременно.—?Какой чудный голос! —?шепнула Ариэль застывшему крабу. —?Не то, что мой?— тонкий и писклявый, как у дельфинов. А этот прекрасный человек?— словно голубой кит, запертый в людском обличье!В этот момент принц поднял мокрое румяное лицо, и их взгляды встретились.—?Ёжики морские! —?вскрикнула Ариэль, вскинув руки в воздухе, и свалилась в воду.Не самая лучшая сцена знакомства. Тем более надвигался шторм, и Ариэль знала, чем все кончится. Знала и все равно среди обломков и пылающих огнем кусков корабля, в который ударила молния, расколовшая судно на тысячи чертей, нашла его. Человек был без сознания, на вид будто уже утоп, но еще не распух. Бледная кожа светилась на каждом всполохе грозового неба. Ариэль подхватила принца под мышки и провела пальцем по щеке.—?Акулы, Ариэль! —?предупредил Себ, всплывая рядом и еле удерживаясь на бушующих волнах. —?Это не наша территория.Со дна уже поднимались темные силуэты, хищно сверкая рядами мелких зубов.—?Слышишь? Положи человека на место немедленно! Люди опасны, они съедят тебя!—?Это неправда, Себ! Акулы тоже опасны и тоже съедят тебя. А люди внутри такие же, как мы. О, привет, Шарк!Из воды высунулась тупая морда с маленькими глазками.—?Ари-эль. При-вет. Шарк голодный. Шарк искать чело-век.—?Это мой человек, Шарк. Ищи другого!—?Ари-эль не любить мясо. Ари-эль дать Шарк мясо? Шарк вернуть Ари-эль кости.—?Не сегодня, здоровяк. Я хочу попробовать что-то новое.Кажется, акула расстроилась. Но спорить с Ариэль бесполезно: трогать ее нельзя из-за папиной гиперопеки, а ссориться?— значит, получить папиным трезубцем под хвост. И хорошо, если черенком, а не пиками точеными.—?Ари-эль?—?Вон, смотри, там кто-то барахтается у шлюпки,?— показала Ариэль вдаль, на обломки мачты, и Шарк скрылся в толще воды.Когда она дотащила еле живого принца до берега, гроза кончилась и почти рассвело. В дымке утренней зари, на теплом берегу, лицо принца вновь стало живее, но губы были слишком бледными, почти синими, как у мрачного отшельника-осьминога, что живет в подводных горах. Ариэль заползла на принца сверху, чтобы как следует рассмотреть и запомнить черты его лица, если он не жилец. Потрогала пальцем приоткрывшийся рот.—?Он точно не утопец? —?деловито уточнил маячивший рядом краб. —?Надо ущипнуть его куда побольнее.Под тяжестью тела Ариэль изо рта принца тонкой струйкой полилась вода. Приоткрыв ему рот пошире, она приложилась туда губами, а затем, почувствовав, как он зашевелился и обвил руками ее талию, скользнула внутрь языком. Это было почти так же, как лизнуть устрицу, только на вкус приятнее, и никто не пищал устричным фальцетом, моля о пощаде. Принц распахнул глаза, сонно моргнул, но вдруг действительно заорал:—?А-а-а! Сука-а!—?Я уродина, я ему не нравлюсь,?— всполошилась Ариэль, соскальзывая обратно в воду.Краб виновато поковырял клешней в песке и промямлил:—?Я ущипнул его за самое чувствительное место, какое нашел.Ариэль спряталась за большим валуном и стала наблюдать. Принц корчился на берегу, схватившись за что-то у себя между ног, и страдальчески стонал. И хотя эти стоны и казались Ариэль привлекательными, она все же неодобрительно покачала головой:—?Что ты наделал, Себ, ему же больно.—?Зато мы узнали, что он совершенно точно жив, и теперь можем уплыть обратно.—?Нет! Мы должны ему помочь.—?Я бы предпочел оставить его как есть. А ночью кокосовые крабы обглодают его и принесут тебе косточки. Поверь, Ариэль, это я еще мягок с тобой и не рассказываю Его Величеству о твоей так называемой коллекции… Ариэль?!Себастиан злобно шипел, но Ариэль не слушала. Она снова подплыла к берегу и робко коснулась колена принца. Тот вздрогнул от неожиданности и перестал стонать.—?Твои волосы… почему они красные? —?пробормотал принц. Кажется, его немного лихорадило. Он смотрел на Ариэль так, словно она была не русалкой обыкновенной, а каким-то чудищем морским.—?Моя мать из актиний,?— смущенно заправив за ухо прядь своих необычных волос, объяснила Ариэль. —?Вкусы моего отца… слишком специфичны. Ты не поймешь.—?Господи… больной ублюдок,?— принц прикрыл рот ладонью, но не переставал пялиться.—?Просто он слишком любит кораллы.—?Жуть какая. На кол его за это посадить,?— нахмурился принц.—?Он одинок… Торчит в своем саду, слушает оперу. Заставляет моих сестер днями напролет петь ему о том, как прекрасна жизнь во дворце.—?Бедная девочка! Хотя мой папаша тоже тот еще фрукт.—?Фрукт? Это как… —?Она попыталась вспомнить слово. —?…банан?—?Скорее он непробиваемый кокос. Хочет, чтобы я женился. Даже отправил в соседнее королевство на свиданку. Совсем не прислушивается к моим желаниям.—?Да ты что! —?воскликнула Ариэль. —?И у меня так же! Хотя я уже не ребенок!—?Ой, не говори! —?согласно кивнул принц. —?Я, конечно, тоже не ребенок, но жениться пока рано. Мне всего-то тридцать с хвостиком.—?Кстати… —?Ариэль перевела взгляд принцу между ног,?— не знала, что у вас, людей, тоже есть хвостики.—?Это не хвост,?— сказал принц и густо покраснел.Ариэль уставилась на отросток, который был такой нежный и гладкий на вид, что его захотелось потрогать. Принц торопливо прикрылся ладошкой и натянул спущенные еще тогда, до шторма, штаны. Что-то эта штуковина напоминала… Как будто ужаленный медузой палец… Или тот пресловутый морской огурец, только более аппетитный на вид. Потом Ариэль подумала, что у мерманов в том месте, где у людей ноги, тоже имеется кое-какой секретик.—?Так это?..—?Ага,?— быстро закивал смущенный принц.—?И оно сейчас?..—?Бывает иногда. Я не всегда это контролирую, особенно рядом с такими красивыми созданиями, как ты.—?Люди! —?фыркнул краб. —?Даже членами своими не могут распорядиться, а их там всего четыре! Ну, пять. А теперь представь, что тогда у него в голове. Морская губка! —?Он потянул Ариэль за хвост обратно к глубинам. —?Отчаливаем. А не то его величество меня на креветочный коктейль пустит.Ариэль не хотелось уплывать, но Себастиан был непреклонен.—?Мне пора, прощай, принц. Живи счастливо и больше не утопай!—?Подожди,?— принц протянул руку к Ариэль и жалостливо посмотрел прямо в душу. —?Скажи хотя бы свое имя.—?Отец не разрешает говорить его незнакомцам,?— замялась Ариэль.Краб закатил глаза. От него так и веяло осуждением: папочка не разрешает знакомиться, но подплывать к человеческим кораблям и присасываться губами к принцам как будто разрешает. Ариэль знала, что на дне ее ждет лекция по половому воспитанию и технике безопасности на воде.—?Я Эрик.—?Прощай, Эрик… Просто помни меня. Помни, что русалочка спасла тебе жизнь.Последнее, что Ариэль успела увидеть, прежде чем погрузиться в пену морскую, были блестящие слезинки, что алели в рассветном солнце на щеках принца, отражая розовое небо.Если бы Ариэль могла так плакать. Но вместо соленых слез у нее было целое теплое море, а вместо трупика прекрасного принца?— лишь воспоминание о нем, живом и таком далеком теперь…С тех пор прошло несколько приливов и отливов.—?Дочь моя, почему ты грустишь? Если кто-то снова обзывает тебя красноперкой…Отец все-таки заметил в ней какую-то перемену и придирался каждый раз, когда оказывался поблизости. Обычно это происходило в тронном зале после обеда.—?Все хорошо, папа,?— убеждала отца Ариэль.—?У тебя даже чешуя не блестит! Негоже дочери царя морского…—?Да не хочу я чешую! Я хочу ноги, две длинных ноги и маленький аккуратный хвостик посередине!Лицо отца на мгновение стало одним цветом с лицом Себастиана, несмотря на то, что краб-то красным был всегда, а вот царь морской багровел только в трех случаях: когда разгульничал, смущался от комплиментов своему коралловому рифу или когда орал на всех и вся, едва не разбивая кораллы в крошки.—?Ты… Смеешь желать… ноги? Эти уродливые отростки с маленькими мерзкими щу… пальцами? Посмотри на себя, Ариэль! Ты красавица, каких не видывал свет! И не видывал лишь потому, что я тебя тщательно оберегаю! Как свой любимый коралловый риф, как самый прекрасный морской цветок…—?Анемон, Ваше Величество,?— закивал Себастиан, пристроившись на подлокотнике трона.—?А ты не подсказывай! —?гаркнул отец и продолжил:?— Как анемон. Какие у тебя идеально острые зубы, какие большие пучеглазые глаза, как у рыбки-звездочета. И чешуйка к чешуйке, словно мозаика солнечных бликов на морском дне.—?А я хочу человеческие глаза.—?Да пожалуйста, я прикажу акулам притащить тебе этих глаз, сколько скажешь. Не знал только, что тебе нравится подобные пищевые извращения.—?Папочка, я хочу быть как человек. Хочу наступить человеческой ногой…—?В собачье дерьмо,?— снова встрял краб.—?В собачье дерьмо,?— мрачно повторил отец.Ариэль потупила взгляд. Она не знала, что это значит, но, судя по выражениям их лиц, явно что-то очень плохое.—?Не боюсь я ничего! Я даже видела, как один человек плевался в воду, а потом пламя из неба ударило в корабль, и…—?Как?! Ты была на поверхности? Я же запретил тебе. Эти моряки принесут только проблемы, поматросят и бросят, опутают сетью и лишат воздуха! Растопчут тебя своими ногами! Ножищами! Хвост твой отрубят и сожрут, как деликатес! Никогда, слышишь, никогда не смей высовываться.—?Извини, что-то я не видела там никаких табличек с надписями ?всплытие опасно для жизни?,?— фыркнула Ариэль. —??Вы можете вляпаться в дерьмо?!—?Да как ты с отцом разговариваешь?! Совсем страх потеряла? Сделаю тебя актинией, будешь торчать на рифе и передвигаться на крабе, поговоришь мне тогда!—?Да уже никак не разговариваю. —?Круто развернувшись, Ариэль поплыла к выходу из дворцового грота. Немую русалку она из себя строила редко, только если боялась сболтнуть папе чего-нибудь лишнего. А сегодня она уже сказала и услышала достаточно.И дело даже не в принце, который, к слову, оказался еще и прекрасным собеседником. Ариэль знает, что такое дно?— вдоль, вглубь и поперек?— и единственные тайны хранят те странные предметы, что она нашла в затонувших кораблях.На одной из таких развалин живет отшельник-осьминог, который точно поймет ее проблемы. Ариэль случайно познакомилась с ним однажды, собирая побрякушки для своей коллекции, и с тех пор втайне ото всех моталась к Урсулу, чтобы обсудить свою очередную обновку. Он не осуждает, ведь и сам с судимостью. Зная, что Себастиан обязательно наведается к ней в тайную пещеру, чтобы устроить перемирие с отцом, Ариэль направилась туда, где ее точно не будут искать?— к огромному затонувшему кораблю в самом глубоком месте среди скалистых утесов. Фло и Себастиан всегда считали это место гиблым и всякий раз трясутся мелкой дрожью даже при его упоминании, а узнай они, что Ариэль дружит с Урсулом?— точно всплыли бы кверху пузом. Судно и правда жутковатое: изодранные штормом ошметки парусов, словно куски кожи, свисают с обломанных мачт. Но внутри все довольно мило, много красивостей, блестяшек и диковин. Урсул даже подарил парочку статуэток и картин Ариэль, но те, что с девушками без одежды, отдавать не желал, и поэтому Ариэль тайком приплывала каждый раз, чтобы поглазеть на человеческие тела и сравнить, похожи ли люди на мерфолков.Корабль встретил Ариэль приветливым безмолвием. На борту еще виднелась потускневшая надпись?— ?Фрау Мария?. Две подопечные мурены, Фрау и Мария, названные в честь мрачной обители своего хозяина, отдыхали на горке черепов, оставшихся от утопцев. Страшно представить, сколько их там было внутри?— тяжелая работенка, выгребать все трупики из трюма в одиночку. Ариэль смотрела на пустые глазницы, навеки запертые на морском дне, и думала, что этим они с осьминогом и похожи: одинокие, не понятые никем, вынужденные жить не так, как хочется.—?Рыбонька! Плыви сюда скорее! —?воскликнул Урсул, завидев Ариэль. —?Недавно снова был шторм, и мои малютки принесли кое-что, посмотришь?И, не дожидаясь ее ответа, Урсул схватил Ариэль за руку и потащил вглубь корабля.—?Закрой глаза, это сюрприз! И не подглядывай! —?хихикнул он, протаскивая ее в самую большую комнату, которую называл ?каюкапутана?. —?Готова? Три, два, один… Открывай!Ариэль распахнула свои пучеглазые, как у рыбы-звездочета?— папину гордость, глаза и потеряла дар речи. Перед ней был сам Эрик. И он был абсолютно обнажен. Настолько красив, что в каюкапутане даже будто бы стало светлее. Он вытянул свои стройные ноги вбок, демонстрируя лепные рельефы мышц, а взгляд устремил куда-то вверх, словно видел над головой что-то незримое, бесплотное, и лицо его было озарено надеждой. У Ариэль даже могла бы покатиться слеза, если бы она умела плакать от восторга. И все было бы прекрасно, но принц был нарисованный. Ни пощупать, ни лизнуть…—?Хочу,?— всхлипнула Ариэль.—?Извини, рыбонька. Сам хочу такого, не могу,?— признался Урсул. —?Такой мущщина, а! После твоего папеньки номер два в моем списке красавчиков, хоть я обычно и не любитель экзотики.—?Его зовут Эрик,?— сказала Ариэль.—?Ого! А ты полна сюрпризов, подруга! Познакомишь?—?Нет. Папа запретил мне. —?Ариэль сникла, не в силах больше смотреть на портрет принца.—?Мать моя каракатица! Что за отец запрещает своей юной, неопытной, но половозрелой дочери дружить со взрослым человеческим мужчиной в полном расцвете сил? И, судя по его виду, очень даже опытным!—?Царь Морской.—?На словах он царь морской, а на деле хек простой! Наобещает любовь до гроба, а потом обламывает.—?Не надо оскорблять хеков,?— опять всхлипнула Ариэль. —?Что мне делать? Я так хочу ноги как у принца…—?Ну, мы можем подкараулить его, когда он пойдет плавать, утащим его на дно и попросим акулу-молот… Нет, она ноги испортит. Лучше рыбу-пилу.—?Я хотела сказать?— хочу быть человеком. Каково это, Урсул?—?Мне-то откуда знать,?— задумчиво пожал он плечами.Фрау и Мария подплыли к осьминогу и шепнули что-то, отчего лицо его мгновенно пофиолетовело.—?Ариэль! Я знаю, что делать. Мы создадим тебе собственные ноги, как у человека со шлюпками!Ариэль булькнула от радости. Каково это?— плавать в шлюпках, но не в качестве улова, ей тоже давно мечталось попробовать.—?А ты точно поможешь мне?—?Я помогу тебе, рыбонька. Тяжело торчать в море, когда сохнешь по принцу. Знаю я древнюю технику одного трансерфинга, который поможет изменить реальность. Я ее для себя разучивал, папеньке твоему хотел понравиться. Но там такая тема, знаешь. В общем, надо что-то взамен пожертвовать, чтобы получить желаемое. А мне жалко. Папка твой мало ли, не соблазнится, а мне потом всю жизнь мучаться. Так что если ты, рыбонька, ради принца только это хочешь, то подумай, тебе оно вот надо? Ради какого-то там сухаря сухопутного себя, красавицу, уродовать?Ариэль присела на обломки, служившие полом, подперла рукой голову и призадумалась. Навсегда изменить свою привычную однообразную жизнь в море ради чего-то неизведанного? Манящего новизной, зовущего в приключения? Она хочет уметь танцевать, как на картинках, бегать, прыгать, кружиться с принцем на фоне заката.—?Да. Я согласна.Урсул кивнул решительно и принялся суетиться, собирая мутные склянки по углам, залез в сундук, обросший мидиями, достал оттуда какой-то огрызок в пузатой колбе, подплыл к большому котлу и по очереди стал кидать в него ингредиенты. Глаза мурен хищно загорелись.—?Нет, девочки, до ужина еще два часа, потерпите,?— отмахнулся от них осьминог.Ариэль наблюдала за всполохами колдовского пламени в котле и силилась вспомнить, когда же Урсул упомянул, что владеет магией. Кажется, и не говорил вовсе.—?Так, рыба, теперь выпей это. Ты войдешь в астрал. Слушай мой голос и следуй инструкциям, я проведу тебя по пограничному состоянию, чтобы вывести в твою новую реальность. И помни, что ты должна быть готова оставить всю прежнюю жизнь позади, чтобы воплощение прошло успешно. Процесс может быть болезненный, все-таки хвост один и на две ноги обычно нацело не делится.Ариэль сделала глоток из бутыли, в которую Урсул набрал колдовского зелья. Голова закружилась, разболелась, словно пузырь, надутый воздухом, перед глазами стайкой поплыли мелкие ракушки, и она потеряла сознание. Последней ее мыслью был прекрасный образ, запечатленный в памяти,?— нагой принц на холсте, вытянувший свои чудесные длинные конечности. Ноги. Ноженьки. Ножулечки.—?Урсука недоделанный! Колдун дилетантский! Да Его Величество твою задницу на щупальца осьминога порвет! Ты чего наделал?!Голос был очень знакомым и очень злым. Себастиан. Ариэль распахнула глаза и уставилась на красного от злости краба, которого трясло от страха и негодования.—?А ну-ка возвращай все обратно!—?Не могу, я всего лишь исполнитель, слово заказчика?— закон.—?Ариэль! —?краб потряс клешней перед ее лицом. —?Давай откатывай все назад! Его Величество сейчас плывет сюда. И он нашел твои скелеты в шкафу, злой, как морской черт. Как ты думаешь, что с ним будет, увидь он эти восхитительные свежеприделанные ноги?!Ариэль хотела было возразить, но ей внезапно захотелось глотнуть воздуха, и она принялась хватать ртом воду, как рыба.—?Себ… —?протянул Урсул. —?Кажется, у нас проблемы. Ариэль надо наверх, срочно!Урсул кивнул муренам, и те подхватили Ариэль под мышки и потащили наверх.—?Чеши следом! —?крикнул он крабу вдогонку. —?Я разберусь с Его Величеством!Когда Ариэль наконец оказалась на поверхности, в небе ярко сиял лунный диск. Фрау и Мария доперли ее до берега, погладив на прощание хвостами по свеженьким ногам, и это приятной щекоткой отдалось где-то посередине. Ариэль села на песке в мелководье и уставилась на свои обновки.—?Бесстыжий осьминог! Нет, ну ты посмотри, а! —?ворчал рядом Себастиан. —?Такую морскую свинью подложить!—?Абсолютно согласны,?— хором закивали две морские звезды, отваливаясь от ставшей вдруг плоской груди Ариэль. —?Тут больше не за что держаться, адьёс, подруга.То, что Себ назвал морской свиньей, приветственно бултыхалось у Ариэль между ног в приливных волнах, подкатывавших к берегу.—?А он красивенький,?— сказала Ариэль, резко дернувшись от своего нового голоса. —?Ой! Мой голос! Себ, он тоже поменялся.—?Да-да… —?краб удрученно покачал головой. —?Не представляю, как я буду сообщать эту радостную весть Его Величеству… ?Поздравляю, сир, у вас мальчик??