Надзиратель (1/1)
В окнах горел свет.Криво ухмыльнувшись, Надзиратель привычным движением одёрнул китель, пригладил волосы. Уже по привычке тронул гладко выбритую щёку.Неужели, семейка ждёт его? Хотя… Нет. Он знает, какое сегодня число. Он поимённо знает всех, кто собрался под крышей дома, он почти слышит их мерзкие голоса, вдыхает запах дорогих духов, брызнутых на запястья и шеи. Он почти чувствует каждую их мысль, что перекатывается словно желе под черепной коробкой. Видит насквозь, как видел многих дегенератов до, что не удосужились хотя бы минимально замести следы.Как же тошнит.—?Спасибо, Сорокопут, удружил,?— глухо проговорил инквизитор, слабо нажимая на ручку дверцы.—?Расти большой,?— спокойно кивнул мужчина, сидящий за рулём. —?Когда тебя ждать домой?—?Ты что, нанялся мне таксистом? —?хмыкнул Надзиратель, заметив, как тяжело перекатывается кадык над накрахмаленным воротником.—?Меня Яра убьет, если из нашего слаженного трио выпадет звено,?— слабо пожал плечами мужчина. —?Так что… Не виляй.—?В понедельник, наверное,?— слабая улыбка тронула краешек губ, и инквизитор надавил на дверную ручку сильнее.—?Будешь сидеть здесь почти неделю? —?в голосе Сорокопута скользнула насмешка. —?И кто мне так красиво заливал по пьяни о том, как он препарирует каждого из своих родичей, начиная с патриарха семьи?—?Не дави на больное,?— Надзиратель поёжился?— слишком наиграно?— но через минуту только улыбнулся. —?Ладно. Жене и дочурке от меня привет.—?Гуляй уже, нерадивый,?— с неким раздражением отмахнулся мужчина, и с облегчением выдохнул, когда Надзиратель вышел из машины.Свежий воздух больно резал лёгкие, но инквизитор даже не поморщился. Широко улыбнулся, вдыхая вечернюю прохладу, и тут же от души хохотнул, слушая рёв мотора.Неужели, драгоценный коллега так спешил избавиться от него? Вроде бы, всю дорогу молчал. Даже не заводил разговор об остатках сегодняшнего дела, хотя, этот вопрос надо было бы обмозговать получше. И куда эти недоумки дели целую партию героина?И под каким углом лучше ломать им пальцы так, чтобы раскрошить сустав?Казалось, с прошлого года ничего не изменилось: всё та же калитка, петли которой срочно необходимо смазать. Всё та же яблоня, до которой никак не дойдут руки Ямы, хотя милый братец не раз сетовал, что она уже давно трухлявая и её пора пустить на дрова. Да и всё здесь надо пустить на дрова?— от любимого сада покойной матушки до досок самого родового гнезда, в котором ему уже давно нет места.Может быть, поэтому в груди так мерзко застревал ноющий ком?Толкнув плечом дверь, Надзиратель тяжело сел на тумбочку, быстро расшнуровал берцы. Криво улыбнулся краешком губ?— врач не раз материл его за то, что он носит настолько тяжёлую обувь с его-то ногами!.. И к чёрту вся терапия, к чёрту все деньги, пущенные на него начиная от самых пеленок и заканчивая позавчерашним приёмом. Лучше-то он всё равно от этого не стал. Так лишь, сгнил изнутри, ведь желая получить одно, неизменно теряешь другое.Действительно, за столом собрались все.Свет больно ужалил глаза, и Надзиратель остановился, слабо прикрыл лицо ладонью. Надо бы придумать, как аккуратно прошмыгнуть через гостиную на второй этаж, и не попасться всем на глаза. Благо, зодчие этого дома додумались разделить столовую и зал.—?… уже уезжаешь?.. —?эхом отбился от стен голос Патриарха, и Надзиратель только хмыкнул, остановился как раз напротив входа в кухню. Слабо прислонился к стене, прислушиваясь.—?Прости, больше гостить не могу,?— таким же слабым эхом среди гомона голосов отозвался голос дяди. —?Да и приехал я чтобы уважить не только тебя. Глеб?.. Ты же хотел нам поведать, что за прекрасная спутница с тобой в этот вечер??Спутница?.. Кого же этот щенок уже успел притащить???— хмыкнул мужчина, осторожно заглядывая в столовую.—?В-вот,?— радостно вскочив, Монгольфьер подал руку белокурой девушке лет девятнадцати, что сидела рядом с ним. —?З-знакомьтесь, это Оле. М-мы встречаемся уже два года… И. И мы решили пожениться.По комнате эхом покатился удивлённый и встревоженный вздох. Надзиратель лишь презрительно прыснул в кулак?— благо, парочка сидела к нему спиной, и что за невесту приволок в дом племянник не видно. Но, судя по рожам старших, что-то в ней да есть. Не будут же они на неё таращиться, будто обглодать готовы за просто так.—?Что же… Я ценю твою честность,?— грохотом прокатился голос Патриарха. —?Не то некоторые сообщают о своей скорой женитьбе за три дня до неё, не правда ли, Броненосец?—?Пап, ну не начинай,?— с усмешкой потянул Броненосец, мягко сжимая руку Эли.—?Своё слово я скажу в конце,?— мягко кивнув, продолжил старик. —?Сейчас я хочу услышать ваше мнение. Богомол?..—?Спасибо, отец,?— хмуро кивнул судья, сминая в руках салфетку. —?О влюблённости Монгольфьера, увы, знаю немного?— свой нос в чужие дела не сую, каким бы он большим не вырос,?— усталая улыбка тут же украсила губы, когда по комнате пополз слабый смешок. —?О древе рода скажу тоже немного?— знаю их как людей порядочных и честных, хоть и через десятые руки,?— Надзиратель криво улыбнулся, замечая, как костяшки брата на миг стали белыми от напряжения, а несчастная салфетка почти разорвалась под напором ладони. Неужели лжёт? —?И посему, Оле, я узнаю тебя, знаю и признаю. Что-то мне подсказывает, что ты принесёшь в наш дом только счастье. Броненосец?..—?Говорить много я не буду, не люблю болтунов сам,?— пожал плечами мужчина, покрепче сжимая руку жены. —?По лицу вижу, что ты, Оле, девка добрая, ватрушку нашу не обидишь,?— Броненосец хохотнул, когда Эли двинула его в бок локтём. —?А людей я давно насквозь вижу. Так что я поддерживаю на слове Богомола, узнаю, знаю и признаю тебя. Твоё слово, Серёж.—?Да разве моё слово будет тут много весить? —?слегка нахмурился Яма, вычёрчивая на скатерти замысловатые узоры пальцем. —?Ничего говорить не буду, не разбираюсь в этом. Не научила ещё жизнь. Но, перечить не буду?— вижу, серьёзен ты в своих намерениях. А это уже хорошо. Оле, я узнаю тебя, знаю и признаю. Дядь?..—?Да что тут уже судить,?— мелко хохотнул Триумфатор, обнимая Ире за плечи. —?Если знаешь, что твоё?— бери и не думай. Только смотри, чтобы твоё на тебя заявление не написало на следующий же день,?— весело улыбнулся мужчина. —?Не то зная нравы одной современницы, что бедного мальчугана за решётку засадила… Но, не будем о грустном. Узнаю-знаю-признаю, и всё тут.—?Что же, раз так,?— улыбаясь, начал Патриарх. —?Вердикт только один…—?А моё слово больше тут роли не играет, отец? —?криво улыбнулся Надзиратель, шагом преодолевая расстояние к столу. —?Или такие вопросы принято решать за моей спиной?Едва ли сдержал смешок, наблюдая, как радостные лица сменяются гримасой недоумения. Как прижалась к Богомолу Ута, как Ава сжала руку Китобоя, что тут же перехватил трость.—?Павел,?— мигом взяв себя в руки, Патриарх учтиво кивнул. —?Что же… Рад тебя видеть сынок. Ты как раз подоспел к ужину. Садись, угощайся,?— указав на пустое место, старик покрепче перехватил колёса инвалидного кресла. —?Мы как раз тебя ждали.—?За твоё здоровье пить, я, конечно, не стану,?— хмыкнул Надзиратель, и тут же нахмурился, заметив рядом с Утой Яни. —?Слишком много чести, отец. А слово своё скажу. Не знаю я тебя, милая, ни в лицо, не знаю и души. Неведомо хитросплетение Цвета в твоих… жалких Сердечниках. Не знаю, какого рода ты пасынок, и своим словом запрещаю и тебе, Глеб, и тебе, Оле, вступать и в брак, и сплетать Цвета в Сочетании. И перестань уже тащить всякую шваль домой,?— хмыкнул инквизитор, заметив, как Монгольфьер заскрипел зубами. —?Сначала с Игорем таскаете кошек под крыльцо и щенят в комнату тащите, теперь это. Всем хорошего вечера, и вкусного ужина?— небось, ты, Броненосец готовил? Опять погоны бабскими замашками позоришь?— не отдавили звёзды ещё плечи? С вашего позволения я удалюсь спать?— всю ночь не спал, мучился.—?Пап! —?Богомол тут же бросился к Патриарху, когда он слабо ухватился за сердце, хрипло закашлял.—?Всё… Всё хорошо, сынок,?— мягко отстраняя мужчину от себя, старик тяжело проводил взглядом спину младшего сына. —?Это… Это же наш Паша. Яни, милая… —?переводя слегка затуманенный взгляд на девочку, Патриарх попытался ласково улыбнуться. —?Пожалуйста, возьми на кухне поднос и отнеси дяде Надзирателю покушать. Он голодный после дороги, небось…—?Хорошо,?— слегка испуганно ответила Яни, и, отпустив из крепких объятий Уту, быстро пошагала на кухню.—?Оле, не расстраивайся,?— сделав несколько глубоких вдохов, проговорил старик, заметив, как в глазах девушки начинают блестеть слёзы. —?Вашей свадьбе быть. Говорю это как патриарх рода. И, пока я буду жив, моё слово крепко, как и все остальные решения…