22. Тревоги (Гарет/Джон/Скотт) (1/1)

Очередной комик-кон, и наконец-то весь каст Торчвуда вместе. Почти нереально, но это всё-таки произошло, потому Джон прям весь светился от счастья. Он скучал по ним. По спокойной Наоко, весельчаку Каю, улыбчивому Бёрну и, конечно же, Ив, любительнице отжечь, как и он сам. Но больше всего Джону хотелось видеть Гарета. Не потому, что они давно не общались, просто Джон начинал скучать, стоило только им расстаться. В ту же минуту… нет, даже в ту же секунду, как Газ исчезал из его поля зрения, и потому каждая встреча была так ценна. Увы, видеться получалось не так часто, как хотелось бы, но сегодня он точно насладится их панелью сполна. А может, и временем после, кто знает?Панель прошла как нельзя лучше, было много смеха, неординарных вопросов, даже потанцевать удалось — с Гаретом, и это Джон ценил больше всего. Да и под конец… О, под конец Джону вообще чуть крышу не снесло: его Газ проявил инициативу и чуть ли не отымел его, Джона, перед всеми! Хорошо, что остальные поддержали ?игру? и облепили со всех сторон, а то было бы не избежать конфуза… Хотя, наверное, было заметно, что Джон таки возбудился от происходящего. А Ив ещё и сбежать не дала… Позднее Джон даже не знал, сожалеть о случившемся или, наоборот, поблагодарить, а всё потому, что Скотт, прилетевший с ним как обычно, и Гарет неожиданно куда-то пропали. Вместе. Об этом известила Наоко, заметившая метания Джона:— Ищешь супруга? — и после утвердительного кивка Джона (ну не говорить же, что Гарет нужен) продолжила: — Скотт ушёл пару минут назад. Точнее, он ушёл с Гаретом. После панели подошёл к нему, они о чём-то какое-то время живо беседовали, а потом вместе ушли… У Джона ёкнуло сердце, нехорошее предчувствие поселилось в душе, потому стало просто необходимо найти этих двоих как можно скорее. Лишь бы не случилось беды, лишь бы его супруг не… приревновал. Не сказал Газу держаться подальше. Джон и так жил в постоянном напряжении, боясь, что Гарет уйдёт, на этот раз окончательно и бесповоротно, а если Скотт поспособствует, то как он на это отреагирует, Джон не знал. Это пугало. Делало больно. Заставляло из раза в раз набирать номер и лихорадочно ждать ответа, слушая безразличные к происходящему гудки. — Ну же! — Джон от волнения уже чуть ли не до крови искусал губы, ему было неважно, что скоро раздавать автографы, сейчас его жизнь зависела от того, ответит ли на том конце хоть кто-нибудь из этих двоих. — Пожалуйста…Увы, вселенная была слепа к его мольбам, и Джон увидел мужа с Гаретом только перед самой автограф-сессией, потому переговорить с Газом не было никакой возможности, даже на пару слов времени уже не оставалось... Появились эти двое так же, как и ушли — вместе, и это заставило Джона задохнуться от страха. Оба выглядели вполне довольными и даже удовлетворёнными, что не могло не нервировать. Неужто пришли к соглашению… неужели он… Нет, он не мог лишиться Газа! Но сейчас действовать было просто нецелесообразно. Стиснув зубы, Джон наблюдал, как Скотт пожал руку Дэвиду-Ллойду, усевшемуся на своё место, и направился к нему, чтоб расположиться позади, на специально выделенном для него стуле. Как всегда, спокойный и собранный, с лёгкой улыбкой на губах, которая появлялась у супруга, только если он был очень доволен: сделкой ли, мужем или какими другими обстоятельствами. Барроумен боялся даже подумать, что сейчас могло её вызвать. Только через час Джону удалось поговорить с мужем. Не с Гаретом, который бы ответил всё как есть, а со Скоттом, который иногда любил таинственно промолчать, вгоняя супруга в панику… или возбуждение. Смотря какую новость скрывал. И какие делал намёки. Вот и сейчас муж не спешил раскрывать карты.— Не волнуйся, — только и ответил Скотт на довольно эмоциональную речь своего супруга. Невозмутимо и уверенно, словно не понимал, какая буря творилась сейчас у Джона в душе. — Скажу только, что после автографов мы все идём ужинать. Ты, я и Гарет. Там поговорим, договорились? — И больше ничего нельзя было от него добиться…Джон весь извёлся, ожидая окончания дня, когда можно было бы наконец-то узнать, в чём дело. Уже даже не страх, а паника накатывала волнами, но он держался. Просто потому, что был актёром. Очень неплохим актёром, можно даже сказать — отличным, а ещё, потому что был благодарен всем этим людям, приехавшим сюда только для того, чтоб пообщаться с ним, получить автограф или сфотографироваться. Именно они позволили ему взлететь так высоко, стать знаменитым, и потому заслуживали внимания, что бы ни происходило…Но вот наконец-то была подписана последняя фотография, Гарет уже собирал свои вещи — к нему поток желающих получить автограф был несколько меньше, Скотт тоже укладывал подарки, что за сегодня были вручены ему с Джоном, а сам Барроумен оказался разбит настолько, что даже шевелиться не хотелось, но он пересилил себя. Ощущение беспомощности и вселенской усталости — это не повод упустить возможность разобраться в ситуации, которая и привела к подобному состоянию. Наоборот, лучше как можно скорее разрешить проблему, даже если ради этого придётся действовать по велению сердца, а не разума, даже если это повлечёт неприятности, но жить в неизвестности, жить без Газа, он больше попросту не смог бы…Глубоко вздохнув и прикрыв ненадолго глаза, Джон резко поднялся со своего стула и… вдруг оказался нос к носу с Гаретом, который уже успел упаковать свою спортивную сумку и подошёл к ним, показывая, что готов к встрече. Точнее, к ужину. С обоими. — Полегче, приятель, — улыбнулся Газ, поддерживая чуть не отшатнувшегося от неожиданности Джона. — Так и равновесие потерять недолго, — и спросил, уже обращаясь к Скотту: — Ты уже выбрал, куда пойдём?Такой будничный тон заставил растеряться. Джон и представить не мог, что Скотт и Газ когда-нибудь снова, после съёмок ?Детей Земли?, будут вот так вот спокойно разговаривать. Что Скотт позволит и что Гарета не будет напрягать подобное соседство…— Да, — деловито кивнул Скотт, насмешливо посмотрев на Джона, непонимающе переводящего взгляд с одного собеседника на другого. — Там есть специальные кабинки для переговоров и кормят вкусно, так что нам это подходит.— Отлично, — тут же отозвался Гарет, не делая даже попытки отойти от Джона, что застыл рядом, словно восковая фигура мадам Тюссо. — Надеюсь, это не слишком далеко? Не хочется застрять в пробке и провести вечер в машине, хоть и в вашей с Джоном компании.При звуках своего имени Барроумен наконец-то отмер и шагнул в сторону, чтоб получше видеть разворачивающуюся перед ним сцену, на его лице явно читался вопрос: ?Что происходит??, но озвучить его он пока ещё был не в состоянии — слишком его шокировало происходящее.— Пара кварталов, — улыбнулся Скотт и наконец-то обратился к супругу, правда лишь для того, чтоб уточнить: — Ты уже сможешь идти или нам стоит ещё немного подождать, когда ты придёшь в себя?Джон издал какое-то невнятное восклицание и кивнул, возмущённо уставившись на мужа. Вот ведь… жук! Но это было ещё не всё, кажется, Дэвид-Ллойд тоже решил попрактиковаться на нём в остроумии:— О, Скотт, чтоб его остановить, потребуется нечто большее, чем наши приятельские разговоры, — подмигнул супругу Барроумена Газ, и это, как ни странно, помогло Джону, хоть и частично.— Газ, когда ты стал называть его по имени? — наконец-то прорезавшийся изумлённый голос заставил обоих мужчин улыбнуться.— О, смотри, пришёл в себя, — притворно удивился Скотти. — Я уж думал, придётся пускать в ход тяжёлую артиллерию.— И не говори, — сокрушённо вздохнул Гарет, хотя по дьяволятам в его глазах можно было понять, что он так же забавлялся, как и сам Гилл. — Но я не отказался бы увидеть эту твою так называемую ?тяжёлую артиллерию?…Джон понял, что если они так продолжат, то ему будет несдобровать. Спевшись, эти двое могли стать способными на многое… Ну уж нет!— Вы говорили что-то об ужине? — прокашлявшись, поменял Джон тему разговора на более безопасную. — Поедем на нашей машине, или?..— На вашей, — тут же откликнулся Гарет, словно и ждал чего-то подобного. — Я приехал на такси.— Тогда пошли, — и Джон первым зашагал к выходу. Что бы ни задумали эти двое, разборками тут и не пахло. И это, как ни странно, подарило надежду, что всё будет хорошо. Или по крайней мере не так плохо, как представлялось ранее…***Ресторан и в самом деле оказался неплохим. Кабинки для переговоров были просторными и светлыми, а так же звуконепроницаемыми. В каждой тихо звучала спокойная музыка, не мешающая разговорам, да и дизайн, как и сервировка, были на высоте.Джон даже немного расслабился, опустившись на противоположный от Скотта стул. Но вот чего Джон никак не ожидал, так это того, что Гарет усядется не рядом, а займёт место, равноудалённое как от Скотта, так и от него. Что бы это значило?— Сначала поедим — день был долгим, — улыбнулся Скотти, разбивая своим предложением возникшую между ними напряжённую тишину, — а потом уж и поговорим.Джон и Гарет синхронно кивнули. К тому же именно этот момент выбрал официант, чтоб прийти за заказом... Еда оправдала ожидания — великолепная, не слишком вредная, с приправами на любой, самый изысканный, вкус. Правда, никто из их троицы не был гурманом, потому не оценил эти небольшие, но столь важные нюансы. Насытившись же и заказав десерт с парой коктейлей, — расслабиться никому из них точно не помешает — собравшиеся наконец-то завели разговор о причине, что свела их сейчас вместе.— Теперь, может быть, вы всё-таки расскажете мне, из-за чего такая таинственность? — отпив для храбрости из своего бокала, начал Джон страшащий его, хоть и необходимый разговор. Ответ на вопрос волновал, и тот был готов пойти на всё, чтоб узнать правду. — Почему я всю автограф-сессию маялся неопределённостью? — ну не мог Джон признаться, что паниковал, просто язык не повернулся сказать подобное. Не перед обоими его мужчинами… вроде как неплохо поладившими между собой.Его мужчины. Рядом. Вместе… Эта мысль вдруг согрела исстрадавшееся сердце Джона. — Всему своё время, — таинственно улыбнулся Скотт, который, похоже, решил взять инициативу в разговоре на себя. И то, что Гарет это позволил, удивило: точно, спелись. — Сначала ответь, только честно, как ты относишься к нам двоим?Джон замялся. Нет, по отдельности каждый уже знал о его чувствах, но признать их сразу перед двумя… самыми дорогими и необходимыми ему оказалось почему-то слишком сложно. Язык от волнения словно примёрз к нёбу.— Джон, — вздохнув, снова заговорил Скотт, так и не дождавшись ответа. — Мы оба уже это знаем, ты сам нам рассказал, так почему не можешь повторить? Не беспокойся, ничего плохого не произойдёт.— С чего бы мне бояться, — Джон попытался придать себе слегка вызывающий и чуточку обиженный вид, но, видимо, ничего из этого не вышло или оба его партнёра за время их общения научились уже читать его как открытую книгу, потому что рука вдруг оказалась накрыта горячей ладонью Гарета, а серые глаза, поймав в плен его взгляд, словно загипнотизировали…— Джон, пожалуйста, — проникновенно произнёс Газ, и тот просто не смог дальше сопротивляться.— Люблю, — тихо, на грани слышимости, произнёс Барроумен и перевёл взгляд на мужа, боясь увидеть в его взгляде недовольство, отторжение и боль. — Вас обоих люблю. Одинаково сильно… — Ну вот и всё, что нам надо было знать, — откинувшись на спинку стула, облегчённо выдохнул Гилл. — Дальше — проще… Скажи, как бы ты отнёсся к тому, что мы с Гаретом захотели бы узнать друг друга получше, стать друзьями, а возможно, со временем, и больше, чем просто друзьями?— Что?.. — растерялся Джон от подобного вопроса. В голове не укладывалось… Они хотят… Нет, это просто невероятно! Невозможно! Неужто правда…. — Но как же… С чего вдруг… Я о подобном даже и не думал… Я… Газ, и ты согласен? А ты?.. и… Скотти… вы вдвоём… КАК?!?!?!Кажется, реакция Джона развеселила собеседников. Они переглянулись, и их губы одновременно растянулись в весёлой улыбке. Вот ведь…— Ну, я тоже сперва был шокирован предложением, если тебе от этого станет легче, — тихо произнёс Гарет, пытаясь, кажется, своим признанием хоть немного уменьшить шок Джона. — Только вот, пообщавшись со Скоттом и поразмыслив, понял, что это могло бы быть интересно...— Н-но… к-как же… — Джон начал заикаться от переизбытка чувств. Излишняя эмоциональность чаще была его слабостью, чем силой. — А Джемма, дети?.. Ж-жизнь?..— Никто не собирается забирать Гарета из семьи, успокойся, — резко осадил Джона муж, и, кажется, он знал, что делает — у того взгляд сразу же принял осмысленное выражение.— Скотт прав, я не собираюсь покидать семью, — с необидным, немного нервным смешком подтвердил Гарет. — Я люблю их. Мои ангелы — это мои ангелы, и так будет всегда, но… Думаю, в моём сердце найдётся место ещё и для двух привлекательных мужчин. Если всё получится, конечно. К тебе, Джон, я уже... у меня… — Гарет так и не смог закончить фразу, но Джону это было и не надо, он ухватился, казалось бы, за самое важное в словах Газа.— А если не выйдет?.. Ты… Вы… — Джон, который совсем недавно получил такое предложение, о котором боялся даже мечтать, снова ощутил, как его сердце от страха ухает куда-то в пятки.— Нет, Джон, ты не потеряешь ни одного из нас, — вмешался Скотт в разговор, правильно угадав страх мужа. — Мы это уже обсудили с Гаретом, и оба согласны на подобное. Если что — мы останемся друзьями или просто знакомыми, но чинить друг другу препятствия не будем.Джон перевёл ошеломленный взгляд на Гарета, и тот согласно кивнул, подтверждая только что сказанное.— О, Скотти! — растроганно прошептал Джон, стоило только ему переварить услышанное и поверить в него. На глаза навернулись слёзы, и, чтоб совсем уж не расплакаться, ему пришлось до боли вонзить ногти в ладони. Отвлечься хоть на что-то, иначе эмоции захлестнули бы с головой, а этого допустить было нельзя. Нет, Джон не стеснялся своих эмоций, но было не время — ещё не всё выяснено, потому требовалась вся его рассудительность и внимание, которые бы вмиг испарились, поддайся он той буре чувств, что царила в душе. — Вы невероятные, — Джон посмотрел на обоих с такой благодарностью, что Скотт и Гарет впервые после обсуждения соглашения почувствовали себя неловко. Кто ж знал, что для Джона это может быть настолько важно?Джон просяще протянул руки через стол, как никогда нуждаясь сейчас в поддержке, и, конечно же, каждый из его мужчин (о, это словосочетание — его мужчины! Похоже, оно станет самым любимым) взял протянутую руку, крепко сжав её в своей ладони. Тепло от соприкосновения наполнило исстрадавшуюся душу Джона покоем. Он наконец-то полностью расслабился, почувствовав себя не только любимым, но и под защитой двоих таких сильных и невероятных людей. Людей, в которых как-то умудрился без памяти влюбиться…***— Мальчики, я дома! — прокричал Джон, захлопывая за собой входную дверь, с улыбкой представляя, что за чудесный день ждёт его сегодня. Гарет смог вырваться и приехать — надо же! — в Палм-Спрингс на все выходные, и это было настолько чудесно, что даже не верилось. С того ошеломительного разговора, что кардинально поменял их судьбы, прошёл где-то год, и теперь Скотт с Гаретом стали близки настолько, что Джон поверить себе не мог. Он даже подозревал, что эти двое умудряются видеться, когда его нет рядом. Оказалось, у них есть общие интересы, что невозмутимость Гарета и любовь к розыгрышам прекрасно подходят к тонкому чувству юмора Скотта, а терпеливость и начитанность последнего импонирует Газу. Постоянные понимающие улыбки и перемигивания этих двоих в его присутствии временами бесили, а уж если оба решали его разыграть… о-о-о… шутка будет незабываемой, Джон уже познал это на своём опыте.— Эй, есть кто дома? — Джон не понял, почему его прибежали встречать только собаки, где остальные члены его семьи — а Джон уже давно стал считать Гарета семьёй, хоть это не было закреплено официально: к чему бумажки, если есть настоящие чувства? Приласкав всех, кто крутился возле него, Джон снял ветровку (на улице было ветрено), отнёс продукты на кухню — после работы заехал в магазин, их отпустили пораньше, потому что всё удалось отснять если не с первого, то со второго дубля — и, ни о чём особо не думая, прошёл в гостиную. Там, скорее всего, были его мужчины, и Джону хотелось увидеть их как можно скорее, но то, чему он стал свидетелем, заставило замереть на пороге. Эти двое целовались.Гарет и Скотт целовались так страстно и самозабвенно, словно в мире не было больше никого, кроме них двоих, и от осознания этого Джону чуть не стало плохо. Ладно бы был простой поцелуй, пусть даже с языком, но то, что он увидел, заставило засомневаться в себе, в любви к нему этих двоих, что сейчас были настолько заняты друг другом, что не замечали ничего вокруг.Мелькнула паническая мысль: а не зря ли они узнали друг друга лучше, не зря ли он согласился, осуществляя мечту, не… потерял ли он теперь их обоих? Стало так больно, что следующий вздох дался с трудом. Хорошо, что его ещё не заметили, а то вид хватающегося за косяк Джона Барроумена, судорожно ловящего ртом воздух, напугал бы… Джон не знал, сколько прошло времени, пока он пытался переварить происходящее и взять себя в руки. Видимо, не очень много, потому что когда он смог встать нормально, Скотт с Гаретом всё ещё продолжали целоваться. Джон попробовал мыслить позитивно: ну целуются его любимые, что с того, эка невидаль. Они давно уже шли к этому, и ему, наоборот, стоило бы порадоваться за них, что задумка удалась, но… червячок сомнения поселился в душе. Стала мучить мысль, что теперь он может стать им не нужен. Что он будет третьим лишним в их союзе, и это причиняло боль.— Оу, приятель, мы и не заметили, как ты вернулся, — вывел Джона из тяжёлых раздумий весёлый голос Гарета. Тот слегка задыхался после поцелуя, но, кажется, совершенно не был смущён, что их застукали за подобным занятием.— Действительно, Джон, что-то мы увлеклись, — очаровательно улыбнулся Скотт и, поднявшись с дивана, подошёл к мужу, обнимая его. — С возвращением, дорогой, — и легко прикоснулся своими губами к губам Джона. От этого простого действия стало чуточку легче. Не сторонятся. Нужен.— Привет, — теперь Джон смог искренне улыбнуться своим мужчинам. — Я скучал. — Мы тоже, — ответил за двоих Скотт, и это снова показало, насколько они с Гаретом стали близки. Что-то похожее на раздражение шевельнулось в душе. Он не хотел, чтоб отношения Скотти и Газа стали глубже, чем были у него с любым из них. Это казалось… неправильным. Так просто не должно было быть.— Вы подумали, чем сегодня займёмся, или только и делали, что целовались весь день, пока я работал? — в его голосе всё-таки проскользнуло недовольство, как Джон ни старался его скрыть.— Мы не весь день целовались, — нахмурившись, заметил Гарет. Он всегда чувствовал настроение Джона и сейчас не мог понять, что же могло вызвать его раздражение. Неужели просто устал? Что-то случилось на съёмках?— Действительно, Джон, мы весь день смотрели сериал про историю Уэльса. Довольно познавательно, — не остался в стороне Скотт, приобнимая мужа за плечи и ведя его к дивану. Кажется, он понял, что Джон так и останется стоять на месте, если его предоставить самому себе, а это совершенно не входило в их с Гаретом планы. — А сейчас мы будем смотреть то, что выберешь ты. Запасёмся коктейлями, разляжемся и всю вторую половину дня проведём на диване в объятиях друг друга. Как тебе такой план?— Оу, великолепно! — расплылся в улыбке Джон, давая себя вести куда Скотту вздумается. План действительно был хорош. То, что надо, чтобы расслабиться и выкинуть ненужные мысли из головы. И только то, как Скотт умудрился попросить Гарета сходить за коктейлями одним только взглядом, омрачало счастливое настроение Джона.***Вроде бы всё было как всегда, ничего не поменялось, но в то же время Джон постоянно чувствовал какую-то непроходящую тревогу. То, как эти двое — Скотт и Гарет — научились взаимодействовать друг с другом, напрягало. У Барроумена часто складывалось впечатление, что они даже при нём постоянно ведут какой-то непонятный ему диалог: жестами, мимикой, взглядами. То, как они угадывали желания друг друга, да и его тоже, почему-то настораживало вместо того, чтоб умилять или вызывать чувство благодарности.Джону бы хотелось просто порадоваться и забыть, но сердце отчего-то было не на месте. Если раньше он боялся, что Гарет или Скотт бросят его, не захотев делить внимание и любовь с кем-то ещё, то теперь… Теперь стало страшнее. Теперь Джон опасался, что эти двое когда-нибудь поймут: без него им лучше, и оба уйдут, оставят одного разбираться со своими чувствами, пытаться пережить боль утраты и одиночество. Конечно, подобное не могло прибавить оптимизма, и с каждой новой встречей Джон скатывался всё в более и более мрачное депрессивное настроение, пока наконец-то не выдержал.Нет, он не хотел затевать ссору. Не в том он был положении, чтоб срываться на любимых, которые могли в любой момент оставить его. Просто нервы не выдержали. Просто устал. А произошло всё, казалось бы, из-за пустяка, совершенно обыденной сцены, что застал Джон на кухне, проснувшись раньше обычного в свой выходной и спустившись вниз, только вот не показалась она ему невинной, скорее слишком домашней и интимной, в которой не было места третьему и никогда не будет…Тем утром Гарет стоял у плиты и что-то готовил. Судя по аппетитным запахам, свою знаменитую ?холостяцкую яичницу брутала?, как в шутку любил он называть это блюдо. Рецепт был до ужаса прост, но получалось на самом деле вкусно, главное, положить побольше ветчины… Джон улыбнулся и хотел уже было подойти, но Скотт, вывернув из другого коридора, опередил, заставив мужа отчего-то сначала замедлить шаг, а потом и вовсе остановиться, наблюдая за своими мужчинами, выглядящими сейчас так уютно, по-домашнему, что сердце зашлось от нежности.А дальше произошло то, чего Джон совсем не ожидал — Скотт подошёл к Гарету со спины, заглядывая через плечо, положив свои ладони тому на талию, слегка задрав жестом футболку и касаясь голой кожи кончиками пальцев, и что-то тихо сказал ему на ухо, касаясь чувствительной, как Джон знал, мочки валлийца. Джон смог разобрать только одно-единственное слово: ?вкусно?, но и его интонации вместе со всем остальным хватило, чтоб стало нестерпимо больно. Чтоб все страхи, снедающие душу, наконец-то выплеснулись наружу. Слезами, которые Джон как не пытался, уже не мог остановить.Как назло, именно в этот момент Скотт повернулся. Видимо, Джон не смог сдержать судорожного вздоха, и потому Гилл заметил, что они уже не одни.— Дорогой, — тревожно обратился Скотт к супругу, когда до него дошло, в каком тот состоянии. — Ты в порядке? Почему плачешь, что-то произошло?Но Джон не стал ждать, что будет дальше. Развернувшись, он бросился прочь из кухни. Сбежать, прийти в себя, не дать узнать любимым, насколько ему плохо, какие глупые, болезненные, тревожные, панические мысли переполняют его. Не дать узнать о своих сомнениях и страхах, потому что это могло только всё разрушить. Джон был уверен, что это всё разрушит.Он бежал, не разбирая дороги, со всей скоростью, на которую был способен, но Скотт всё равно оказался быстрее. Или просто более трезво мыслил и потому смог экономичней расходовать силы, что добавило скорости и помогло не дать уйти находящемуся в истерике мужу. Гилла сильно обеспокоило состояние Джона, потому он не мог иначе, а если Скотт что решал, обязательно добивался своего, вот и теперь, стоило только Джону достигнуть гостиной, как сильные руки схватили его и прижали к груди, не давая вырваться, пресекая любые попытки удрать куда глаза глядят… — Джон, что случилось? — тихо спросил Скотт тревожным голосом, когда почувствовал, что муж немного расслабился и больше не пытается вырваться из его объятий. — Почему пытался сбежать? С тобой всё в порядке?— Отвали, — вяло огрызнулся Джон. Эмоции и так уже измотали его, чтоб их ещё хватило и на сопротивление. — Не твоего ума дело.— Джон… — Скотт попытался образумить мужа, но тот словно застрял в своих переживаниях и ничего не слышал, только когда на пороге гостиной возник Гарет, на секунду глаза Джона вспыхнули, но тут же снова приняли безразличное выражение. — Джон, ну что ты…— Вижу, поймал, — констатировал Газ, подходя ближе. Как всегда, невозмутимый и собранный, только в глубине его глаз можно было заметить едва сдерживаемое им волнение. — И по какому поводу марафон? — это уже Джону.Барроумен только пожал плечами. Он не собирался отчитываться. Слёзы высохли, когда он боролся со Скоттом, в душе остались лишь пустота и раздражение. Даже боль отступила куда-то на второй план.— Вот и мне не говорит, — пожаловался Скотт. — Джонни, дорогой, не держи в себе, скажи нам, в чём дело, чтоб мы смогли помочь тебе…А вот этого Джон уже не выдержал, и раздражение взяло вверх.— Что со мной? — вдруг усмехнулся он. Кажется, постановка вопроса взбесила. — Это что с вами? Это я должен у вас спросить, как так вышло, что за чёртов год вы сошлись настолько близко, что для меня больше в вашем тандеме нет места? Что за переглядывания? Почему вы понимаете друг друга без слов, почему… — если начал Джон со злостью и раздражением, то сейчас его голос сломался и с каждой новой фразой стал звучать всё более жалобно, почти переходя в скулёж… — почему вы стали ближе друг к другу. Вы же уйдёте… стану не нужен… не хочу вас терять… — и Джон, поникнув, снова заплакал. Он не мог спрятать лицо в ладонях — руки были прижаты крепким объятием его мужа, потому просто опустил голову, чтоб не встречаться ни с кем взглядом… — Люблю… боюсь потерять… вам без меня лучше… вдвоём… не выдержу… больно… — слова лились из него потоком, бессвязные, но наконец-то открывающие душу. Как бы Джон ни хотел скрыть свои переживания, теперь просто не мог остановиться, — неужели я настолько хуже?.. неужели я… я…— Так, стоп, — первым, конечно же, пришёл в себя Гарет, как более стрессоустойчивый в их компании. Он подошёл к Джону, которого Скотт до сих пор прижимал спиной к своей груди, взял ладони любимого в свои, и заглянул тому в глаза. — Ты понимаешь, что несёшь полную ахинею? — серьезно спросил он, как только понял, что Джон сосредоточился на нём. — И это ещё мягко сказано.Уверенный вид Гарета и смысл его слов, которым Джон просто не умел не верить, когда тот говорил так, оживили надежду, что до этого уже почти растаяла. Джон смог только кивнуть в ответ. — Тогда какого хера творишь?.. — немного зло фыркнул Газ и тут же вполне миролюбиво добавил: — Думаю, ты больше не станешь пытаться сбежать от нас, да и разговаривать лучше сидя, а после стресса, что ты всем устроил, так и вовсе лёжа…Скотти воспринял слова Гарета как сигнал к действию, потому, осторожно приобняв мужа за плечи, тут же повёл того к дивану. Джон не сопротивлялся. Вообще-то после того, как высказался, облёк в слова свои страхи и сомнения, пусть даже так сумбурно, стало намного легче, а то, что его партнёры не высмеяли, не ушли, наоборот, заботятся и не желают отпускать его, говорило лучше всяких слов о смехотворности его страхов. Пока Скотт и Джон устраивались на, слава богу, уже разложенном диване, — вчера после просмотра телека было лень собирать — Гарет сходил на кухню за стопками и бутылкой коньяка. — Вот. Сейчас не до коктейлей, а из приличного да крепкого нашлось только это, — хмыкнув, Газ раздал всем по стопке, заставив залпом выпить, и только после того как наполнил их во второй раз, тоже улёгся — с другой стороны от Джона, так же обняв его, как и Скотт, расположившийся справа от мужа. — А теперь, пожалуйста, поподробней о том, что ты только что нёс. — Да нечего рассказывать, — вдруг смутился Джон под пристальным взглядом своих мужчин и снова опустошил свою стопку. Сейчас внимания к его персоне было даже как-то слишком. — Глупо, на самом деле. Простите меня.— Это ты прости, Джонни, — через некоторое время вздохнул Скотт, ещё крепче обнимая любимого. — Прости, что не разглядели, не поняли, что с тобой происходит. Джон недоверчиво уставился на Скотта — тот очень редко просил прощения и только тогда, когда считал себя по-настоящему виноватым. Переведя ошеломленный взгляд на Газа, он удивился ещё больше, потому что тот согласно кивнул в ответ. — Да, Джон, прости нас и… больше не смей скрывать ничего, что причиняет тебе боль, слышишь? Слова любимых мужчин запали так глубоко в сердце, что на глаза снова навернулись слёзы, теперь уже от счастья. Настолько Джон был тронут.— Газ… Скотти… чем я заслужил вас? — хрипло прошептал Джон и уткнулся в грудь мужа, одновременно плача и смеясь, и чувствуя, как со спины его обвивают надёжные руки другого мужчины, настолько же любимого и необходимого, как и его супруг. В этот день они провалялись до вечера, а недожаренная яичница так и осталась одиноко стоять на выключенной впопыхах плите, одним лишь своим видом напоминая о случившемся недавно.