08. Больно... (1/1)
2012 год. Они снова встретились. Работа, и ничего больше. Ни намёка, ни жеста, ни взгляда. Это было больно. Настолько, что хотелось сдохнуть, но приходилось улыбаться и пытаться вести себя как ни в чём не бывало... Но именно что пытаться, потому что ничего не выходило: улыбка застывала на губах кривоватой усмешкой, а в глазах легко читалась обречённость. Это никуда не годилось, но Джон ничего не мог с собой поделать. Душа умирала каждый раз, когда Гарет проходил мимо, даже не взглянув на него. Да боже мой, Джону хватило бы даже лёгкого намёка, даже наклона головы, чтоб стало легче, но… нет. Дэвид-Ллойд чётко дал понять, что между ними ничего быть не может, и вёл себя соответствующе. Комик кон. Джон честно не знал, как выдержал. Спасибо Ив, Наоко и Каю — именно они втроём пытались его развеселить, именно из-за них получалось отвлечься хотя бы на время, и потому выходило улыбаться. Пусть не как обычно, но всё-таки…А вот ?за кулисами? после второго дня ?издевательств? стало совсем плохо, и Джон не выдержал… нашёл момент, когда никто на него не обращал внимания, и ушёл. Ему требовалось побыть в одиночестве. Снять маску. Стать хотя бы на некоторое время самим собой, потому что… да просто потому, что больше было не выдержать. Притворяться. Джон никогда не умел долго держать эмоции в себе. Негативные эмоции, которые, надо отдать должное, очень редко его посещали… Джону требовалось выпустить их на волю. Выплеснуть, чтоб не сойти с ума, чтоб и дальше жить с улыбкой на лице, которая сейчас больше походила на маску, чем на проявление чувств. Так нельзя…И вот, найдя пустую комнату, которую точно редко использовали — слишком много хлама и пыли — Джон отпустил себя. Зайдя в помещение и закрыв за собой дверь (жаль, защёлки не было), он тут же прислонился к стене и сполз по ней вниз, уткнувшись лицом в колени. Больно.Невыносимо.Слёзы немедленно навернулись на глаза, стоило только подумать о Гарете… О Газе, который… нет, Джон даже мысленно не мог сказать то, что сейчас происходило между ними. Разрыв? Размолвка? Да какое там! Их связь и полноценными отношениями назвать-то было нельзя! Просто… просто…Просто. И сложно одновременно. И это убивало. Заставляло чувствовать себя настолько паршиво, как никогда. Даже неудачи в карьере не воспринимались настолько остро.Джон всхлипнул. Нет, он старался плакать бесшумно, не давая спазмам сдавливать горло, но… даже в подобном контроле бывают срывы. Вдруг дверь открылась, и кто-то вошёл внутрь…Джон не решился посмотреть — кто, его лицо сейчас было слишком ?не в форме?, и чтоб видели его таким… чужие… посторонние… нет, нельзя.— Джон? — голос заставил вздрогнуть. Этот голос Барроумен не спутал бы ни с чьим другим. Родной, знакомый до каждой интонации, въевшийся в подкорку и звучащий так желанно.Газ. Гарет его нашёл и стоит сейчас рядом. Тот, кто не обращал на него внимания, кто сторонился, сейчас здесь и ожидает его реакции…— Почему ты здесь? — глухо прошептал Джон. Голос не повиновался в полной мере, и это, как ни странно, немного отрезвило, заставило собраться.— Тебя потеряли, — судя по всему, Гарет только что пожал плечами. — Ты в порядке?— О, и ты пошёл меня искать? — нервный смешок, игнорирование вопроса. Не смотреть. Только не смотреть на Гарета…— Ну да, — недоумение. — А что, не должен был?— Судя по твоему поведению... — тоже пожать плечами.— Не говори глупостей, — голос неожиданно сердитый. — Ты мне друг или нет?..Друг.Слово ранило.Ранило настолько, что Джон непроизвольно поднял голову и посмотрел на стоящего перед ним. Напряжённая поза. В глазах тревога. Складка между бровей — переживает. Неужели из-за него, Джона?Вдруг Гарет оказался совсем рядом: на коленях, держащим его, Джона, за плечи.— Джон? Что с тобой? Что случилось?.. — голос Гарета сел от волнения. Хрипотца напомнила о прошлом, и у Барроумена непроизвольно на глазах снова выступили слёзы. — Джон?..— Газ… — Джон не смог сдержаться, притянул к себе, уткнулся в любимое плечо. — Н-не игнорируй. Что угодно, только не это… — еле-еле прошептали непослушные губы, а руки мёртвой хваткой вцепились в рубашку. Кажется, Гарет не ожидал подобного. Застыл. Напрягся. У Джона мелькнула мысль, что он это зря, что сейчас оттолкнут и всё будет на самом деле кончено. Навсегда. Но в следующее мгновение сильные руки решительно дёрнули его на себя, заставляя сесть иначе, прижали к груди, и такой родной голос прошептал у самого уха, обдавая его своим тёплым дыханием…— Так ты из-за этого?.. Джон, ну хватит уже выдумывать, — лёгкий поцелуй в ухо, еле заметный, именно такой, как Джон любил. — Я — и игнорировать? Разве такое возможно?.. Просто… пара дней была слишком тяжёлая, я почти зомби…И тут же на душе стало так легко… Джон сразу поверил, не мог не поверить своему валлийцу, своему счастью, тому, кто пробуждал в нём бурю эмоций, кто уже был необходим, как воздух… кто дарил крылья, чтоб летать в противовес Скотту, который помогал держаться на земле…— Не покидай меня… — прошептал Джон, расслабляясь в объятиях любимого и обнимая того в ответ. Слёзы высохли. Теперь нужно было только умыться и чуток подождать, чтоб лицо не выглядело заплаканным, и можно в люди, слепить всех своей сияющей улыбкой и очаровывать миллионы поклонников, до которых, правда, сейчас Джону не было дела. Важен был только один человек, что всего парой слов вернул душевное равновесие и желание жить… Джон спрятал лицо между шеей и плечом Гарета и с наслаждением дышал так любимым им запахом родного тела, наслаждался теплом и силой знакомых до каждой венки рук и не видел боли, мелькнувшей на пару секунд в глазах Дэвида-Ллойда. Но может, это было и к лучшему…