yuri!!! on ice: victor nikiforov/yuri plisetsky (тоже пре-слэш, но уже менее пре- и более -слэш) (1/1)

первым, что витя увидел, когда отвлёк якова подставным звонком и сбежал от него в бургеркинг, а потом на набережную, был изогнувшийся в охотничьей позе тигр на всю спину чужой джинсовки. принт не был напечатан, вместе с джунглями вокруг его явно рисовали от руки и краска бугрилась на жёсткой ткани, а границы так и норовили выскочить из себя. бедный тигр, подумал витя. ему - тигру - в глаза настойчиво лезли светлые волосы из криво забранного резинкой хвоста. совпадение не совпадение, подумал он еще тогда, и юрка, словно почувствовав его взгляд, обернулся. витя цокнул досадливо - не успел пошутить про журнальную юркину позу, этакий драматичный взгляд вдаль, с парапетом набережной в качестве последнего препятствия, что держит его на земле. момент был очевидно упущен.юрка опередил его краткое приветствие, буркнув:- всем расскажу. его взгляд упал на роял фри с беконом, жареным луком и густым сырным соусом в плоской коробке, которую витя сжимал в руках как последнее сокровище агры. - твоя задница и так на лёд не умещается.вместо того, чтобы справедливо устыдиться, витя с наслаждением хрустнул сочным ломтиком и совсем не показательно застонал от удовольствия. кроме шуток, это было лучшим за последние дни, что он для себя сделал. юрка сглотнул. он пытался скрыть это, но витя умел видеть его насквозь, и сейчас издевался, порнографически поедая картошку и облизывая соленые пальцы до тех пор, пока юрка не отвернулся раздражённо. вите было так круто, что практически плевать, каким был юркин голод, с которым он на него смотрел.юрка пошёл вверх по набережной, не оборачиваясь, и витя мгновенно пристроился рядом, бросив смятую коробку в урну. юрка посмотрел на него косо - огрызнуться хотел, но только махнул рукой в итоге.- погуляем за ручку? - предложил витя, нацепив на лицо маску деревенского дурачка, и едва не расхохотался, когда юрка зло раздул на него ноздри.- ну-ну, - успокоил его витя. - сегодня даже не день валентина.- а то бы ты с цветами и шоколадом припёрся, - осадил его юрка. витя пожал плечами.- тебе бы понравилось. юрка не стал возражать - не потому, что согласился, просто счел лишним и бесполезным. витя считал это с его чуть нахмуренных бровей и искривленных губ и расстроился - так или иначе, привычные подколки постепенно переставали действовать. юрка быстро рос (эмоционально - в геометрической прогрессии), смиряя в себе запальчивого подростка, и приобретал непривычную рассудительность напополам с пустырниковым спокойствием, а витя... что ж, витя неумолимо старел, и каждая новая попытка вернуться в то время, когда все было легко и привычно, казалась ему всё более жалкой. он почти упал в брюзжащую философию надвигающегося кризиса среднего возраста, но юрка тоже умел его читать - и сжалился.- сфоткай, - он сунул телефон ему в руки и встал на фоне заката над рекой, обрисованный нежно розовым небом. вовремя прошипел, чтобы витя не вздумал делать селфи, он здесь не для этого, и витя для вида досадливо покачал головой. он подбирал высокохудожественный кадр, вообще-то. - ого, - оценил юрка, глянув фото. - ты не бесполезен. - есть еще порох в, - начал было витя, но скептический взгляд юрки сказал ему все, что он думает о стариковских шуточках про ягоды в ягодицах, и витя замолк.несколько минут они шли молча. юрка пялился на игольчатый силуэт хвойного леса на другом берегу, витя пялился на юрку. они спустились почти к самой воде, когда, наконец, нашли лестницу. внизу, со стороны реки, их ждал настоящий мастерпис. располосованное гранями бетонных плит на четыре части граффити с плачущим сфинксом, большеухим и морщинистым настолько, что гипертрофированность черт превратила его в чудо изобразительного искусства. витя аж задохнулся от восторга.- дамы и господа, - патетично воскликнул он, широким жестом разведя руки в стороны. - представляем вашему вниманию утраченную и скрытую от людских глаз на протяжении веков, обнаруженную нами совершенно случайно картину неизвестного талантивейшего художника, одного из лучших мастеров питерского модерна, живописный символ утерянной светлой надежды, гордость нашей галереи, снискавший любовь и признание ценителей искусства, - витя остановился на мгновение, чтобы перевести дух, растерял за это мгновение всё вдохновение вкупе с артистизмом (оказалось, что юрка его не слушал), и досказал равнодушно, - "слёзы котика".юркины губы дёрнулись в попытке скрыть улыбку. он снова достал телефон, но тут же чертыхнулся:- три процента, быстрее, - он щелкнул кота, себя на фоне кота, кота на фоне реки, случайным касанием влажный бетонный пол и ребристо-волнистую поверхность воды. телефон не стал стоически держаться, умирающе пискнул и героически издох. юрка автоматически выудил из поясной сумки зарядку и остановился с глупым и беспомощным видом, тяжко размышляя над вопросом, куда ее можно воткнуть.витя бесстрастно изрёк:- у меня пауэрбэнк есть.- дай.- не дам, - он упрямо отвернулся и подумал "обрати на меня внимание". юрка медлил (слишком долго по скромному витиному мнению), но всё-таки подошёл, наконец, сзади и обхватил руками, прижавшись щекой между лопаток. слава богу, физически он всё ещё был ниже.- ну что за слёзы котика, - сказал он так нежно, что у витя чуть не расплакался по-серьёзке. - придурок.