1 часть (1/1)

Каждый раз, когда я употребляю алкоголь, я ненавижу себя все сильнее. Но тот день выдался таким трудным, что я не могла не купить бутылку дешевого вина. Дешевого потому, что денег до моего отъезда оставалось совсем немного. Или потому, что другого в небольшом бедствующем городе не было. Влад вообще не пил, и к алкоголю испытывал отвращение, а моя алкогольная зависимость, длившаяся к тому времени уже два года, своими силами не лечилась.Он до конца не понимал, зачем мне уточнять его адрес, но догадывался, что я приеду. Я не хотела пить одна, так что наверное это выглядело так, будто я не оставила Владу выбора. Хотя если бы он в тот вечер просто сидел напротив и смотрел, как я спиваюсь в одиночестве, может, сейчас мне не было бы так больно. Но он решил опробовать дешёвку со мной.С ним было интересно говорить. Он был первым из людей, о которых я имела представление, но никогда не встречала в жизни. У нас катастрофически разнились понятия, которыми мы оперировали, но все они вели к единому мнению и взгляду на ту или иную сферу обсуждения. Он говорил об истории, о литературе, и я впервые чувствовала себя глупой и необразованной.—?Мир тебя не заслуживает,?— говорю я, улыбаясь, и отпивая вино из обычной кружки. Мне не нужно было следить за словами, чтобы Влад знал, что я восхищаюсь им.Восхищалась.—?Ты умеешь танцевать? —?спрашиваю я, включая какую-то медленную песню на телефоне.—?Нет,?— отвечает вполголоса Влад.—?Я тоже не умею,?— я ставлю свою чашку на стол и встаю напротив, протягивая ему руку. —?Давай потанцуем?Это мое лучшее воспоминание. В нем его руки ложатся мне на талию, мои?— на его плечи, и мы глупо улыбаемся, не зная, как двигаться дальше.—?Ладно, наверное, это должно быть так,?— бормочу я себе под нос, и по моей инициативе ведущего мы описываем небольшой круг по комнате. Мы смотрим по сторонам, чтобы в неловкости не столкнуться взглядами. И когда все равно сталкиваемся, я снова растягиваю губы в пьяной улыбке, надеясь, что Влад забудет все это на следующий день. Но он не забудет, а я, проснувшись на следующий день в его объятиях, буду кусать костяшки своих пальцев под его умиротворяющий низкий голос, говорящий мне, что я соврала о том, что не умею танцевать.Я об этом ещё не знаю.У меня кружится голова, я смеюсь и сажусь на пол прямо в том же месте, где секунду назад наши неумелые топтания вокруг себя назывались танцами. Подхватываю почти пустую бутылку вина, стоящую на полу неподалёку, и делаю ещё один глоток, не отрывая взгляда от Рослякова. Влад садится напротив, вытягивая свои длинные ноги по обе стороны от меня, и я мимолётом в который раз удивляюсь, что существуют люди выше меня. Он наклоняется к моему лицу и целует меня совсем без разрешения, языком подхватывая оставшиеся капли вина с моих губ.Дешевое вино пьянит быстрее. Я это понимаю, когда обнаруживаю себя сидящей на его бёдрах, одной рукой перебирающую короткие светлые волосы, а второй все ещё удерживающую остатки нематериально драгоценного пойла. Слишком близко, слишком быстро, чтобы я успевала осознавать, что происходит. Но мне впервые за долгое время настолько хочется жить, что становится плевать на предрассудки и совесть. Губы Влада стирают с моих губ прошлое.И будущее.—?Поехали со мной в Москву? —?говорю я шепотом так, будто несколько долгих минут до этого мы не провели в глубоком поцелуе.—?Да кому я там нужен? —?улыбка с лица Влада пропадает, и во мне играет обида. А я говорю фразу, о двоякости звучания которой буду жалеть всю жизнь.?А здесь ты кому нужен??На секунду опьяненный мозг возвращает себе способность мыслить, и я тут же осекаюсь, морщась в отвращении к своему злому языку.—?Там ты нужен мне,?— говорю я, упираясь лбом в его лоб.Теряя остатки стыда, я запускаю руки под толстовку Влада. Я не хочу его, нет. Это слишком низко для нас обоих. Простые прикосновения к коже становятся чем-то более интимным, чем секс. Росляков чуть отстраняется и смотрит на меня серо-зелёным взглядом. Сначала мне кажется?— надежда. Но после семнадцатого октября я понимаю?—отчаяние.