1 часть (1/1)

По сути,?продолжение первой моей книги "Игры Бездушных. Живая улика", но можно читать как отдельное произведение. История для тех, кому полюбился Виктор Барс. Не забываем поддержать историю! Приятного чтения! – Ах ты ж с*ка, – сквозь стиснутые зубы процедила белобрысая тварь, пытаясь за волосы отодрать меня от своей руки, но я не намеревалась сдаваться. Во мне бурлили страх и ярость одновременно, поскольку меня пытались посадить на цепь, закрыть в этом вонючем подвале, поэтому я с каждым разом лишь только углубляла укус. Отчего в конечном итоге всё-таки заставила зайтись сравнительно сдержанного упыря исступлённым рёвом. И, к своему несчастью, своей выходкой лишь только усугубила ситуацию. Дьяволы!Я даже толком понять не смогла, как в конечном итоге оказалась на сыром полу, вжатая лицом, грудью, животом в холодный камень. Попыталась свободными руками и ногами оттолкнуться от пола и сбросить тяжёлую ношу со своей спины, которая с каждой моей попыткой шелохнуться лишь только утяжелялась, сильнее вдавливая меня в камень, практически перекрывая доступ к воздуху, в котором, возможно уже реже, но всё ещё непосильно нуждалась. Я слышала неприятный треск в позвонках.– Пустиии, твааарь! – скорее замычала, чем закричала в промозглый камень, выплёвывая остаток вампирской крови, имеющей на удивление сладкий привкус. Продолжала биться под весом мужчины в попытках всё-таки сбросить его с себя.– Угомонись, одичалая, будет только хуже, – пытался успокоить меня белобрысый, ещё сильнее вжимаясь своим седалищем мне в поясницу, предплечьем вдавливая меж лопаток. Его вторая рука туго держала меня за волосы и бесцеремонно давила на затылок, буквально припечатывая моё лицо в отвратительно-холодный камень. А я задыхалась, но всё равно шипела, рычала, елозила конечностями, оцарапывая камни, до тех пор, пока десять минут спустя окончательно не выдохлась. Бессмертный оказался достаточно сильным и терпеливым, а я, по сравнению с ним, слишком слабой и вымотанной. Сейчас мне просто хотелось всей грудью вдохнуть воздух, хотелось, чтобы тело вновь обрело непосредственную лёгкость. Я расслабилась, таким образом давая противнику понять будто капитулировала.– Вот так уже лучше, – пролетело над ухом, хватка на затылке ослабла, а затем бессмертный и вовсе выпустил мои волосы. Убрал вторую руку с моей спины, предоставив возможность вдохнуть полной грудью, что я, впрочем, и сделала. Но как только мужчина потянулся за оковами, адреналин вновь забурлил в венах, ударив в голову новым потоком сил, и мне в итоге удалось сбросить с себя упыря, со всей оставшейся дури оттолкнувшись от пола. Однако каково было моё разочарование и недоумение, когда я обнаружила, что нахожусь в оковах, а белобрысая тварь с непринуждённым видом уже стояла у решётчатой двери. Мною оставленная рванная рана на правой руке совсем, казалось, его не заботила, хоть и сильно кровоточила. Негласный триумф в его холодном взгляде подстегнул моего внутреннего зверя зарычать от безвыходности. Ощерилась и зашипела, обножив свои клыки в ответ. Мои руки до жжения в мышцах натянули цепи, пытались с корнями выдрать из пола тяжёлые звенья. Безрезультатно.– Что вы со мной собираетесь делать? – мой взгляд лихорадочно скользнул за за прутья решётки и на секунду задержался на мужчинах, волочивших меня мгновениями ранее по тёмному коридору, а затем вниз по лестницам прямо сюда. Они стояли также невозмутимо, словно им по пути и вовсе не пришлось осаждать разъярённого упыря, то есть меня.– Ничего из того, что могло бы тебе навредить, – коротко осведомил меня белобрыска. – Поэтому, удобно располагайся, – с холодным сарказмом добавил, окидывая взглядом полного отвращения это унылое помещение, вонючим подвалом именуемое. Поднял с пола свой пиджак, встряхнул и невозмутимо перебросил его через плечо. Хотел было развернуться в намерении покинуть камеру, но тут же застыл в полуобороте:– О да, чуть не забыл. Скоро прибудет ужин, и тебе предстоит вновь убедиться в том, что ты, Маргарита, такая же “тварь”, как и все присутствующие здесь.– Да пошёл ты… – зарычала в удаляющуюся спину упырю, не желая соглашаться с данным фактом, ибо до сих пор считала себя человеком, даже спустя три с половиной года скитаний, не смотря на наличие клыков и сверхсилы, не смотря на жажду, уничтожающую человеческий разум, разрушающую мою человеческую сущность. Я до сих пор верила в то, что это всего лишь болезнь, которая со временем уйдёт, но она не уходила.Я опустилась на колени, когда поняла, что в камере никого, кроме меня не осталось. Жажда-гадина, тягучим болезненным спазмом в горле, а затем в желудке вновь о себе напомнила. Пришлось со всей силы вдавить руками в живот, чтобы унять губительно-навязчивые ощущения - не помогло. Тут же оглядела камеру в надежде встретить хоть одну крысу. К несчастью камера оказалось пустой. Опустила свой взгляд на оковы, снова натянула цепь проверяя её на прочность. Слишком прочный металл, а я слишком слаба. Но мне нужно отсюда как-то выбраться. ***“Грёбаная, с*ка, одичалая!”Разрываю четвёртый пакет с донорской кровью и в считаные секунды опустошаю его. Укус на руке наконец начинает затягиваться.Не успел вернуться из Ватикана, как Ариосто тут же приставила мне эту дикарку. Видите ли очень важная персона, для которой понадобились няня и наставник в одном лице. И я в глазах самой Ариосто оказался почему-то самой подходящей, мать твою, кандидатурой. Хотя она знает, что я не вожусь с шавками, дикарями и прочим низкосортным мусором, стоп! Нет, вру, одна низкосортная всё-таки смогла высечь клеймо в моём сердце, забиться в самые узкие щели и трещины в моём сознании и вылезать оттуда явно не собиралась. И как же я был рад, когда по возвращению в Питер узнал, что Дмитрия с Анной не будет в поместье Ариосто. Улетели в грёбаные восвояси под названием “медовые три месяца”. Оно и к лучшему. Какое-то время не нужно будет избегать встречь с этими двумя. Точнее - с ней. Что же касается одичалой, то я не особо остался рад такому поручению Виттории, даже больше того - возмущён, и меньше всего был готов к такому рьяному сопротивлению дикарки, когда её доставили в поместье. Случай оказался действительно запущенным. Мало того, что обезумевшая не признаёт своих, считает нас своими врагами, так ещё с принятием собственной сущности у неё большие проблемы. Подумать даже противно к каким методам придётся прибегнуть, чтобы полностью перевоспитать одичалую. Меня также простреливает отвращением от представления того, что с полуумной придётся часто контактировать. А чего стоит один только её взгляд полного дикого безумства и... чего-то ещё, не знаю, не уверен... меня словно одолевает какое-то странное чувство дежавю, когда я заглядываю в глаза этой одичалой, словно мы с ней уже где-то раньше встречались. Нет! Определённо нет. Ни сейчас, ни когда-либо в прошлой жизни!“Что ж, приступаем. Первый урок, Маргарита: ты являешься тем, кем являешься. Пора вскормить твоего внутреннего зверя.”