Глава 1 (1/1)

Если в жизни Хулиана и произошел поворот, то в этом определенно был виноват телевизор. ?Да я вас засужу! Вас всех! Ублюдки!? — кричала самая популярная, известная, любимая и заслуженная соведущая ток-шоу на испанском телевидении. Ему противно было смотреть, как вся его семья прилипла к мерцающему экрану, чтобы поглазеть, как крашеная блондинка изливает свою ярость на какую-то желтую газетенку, посмевшую упрекнуть звезду в пренебрежении материнскими обязанностями. Он никогда не узнал, что послужило толчком. Была ли это ненормативная лексика в пять часов вечера? Скорее всего, нет. Он привык к таким выражениям. Или время? Но меньше всего Хулиана заботили социальные условности или правила дневного телевещания. Было ли дело в том, что его мать и брат смотрели на вопящую блондинку с нескрываемым восхищением? Нет, Хулиан знал, каков интеллектуальный уровень его семьи — ниже среднего.Чувствуя отвращение и гнев, но не зная, на чем сорвать злость, он встал, поморщившись от вони, волнами идущей от замасленной пластиковой скатерти.— Ты так рано на работу? — спросила мать, но он не потрудился ответить.— Ясен пень. Может, его там трахнет еще один паршивый инострашка, — пробормотал его старший брат.Хулиан посмотрел на Карлоса и пожал плечами: он привык к его манерам. — По крайней мере, у меня есть с кем потрахаться, — спокойно ответил он. — А на тебя не позарится даже паршивый инострашка.— Ты, еблан! — порываясь вскочить, заорал брат, но мать остановила его. — Ты даже не настоящий испанец! Только глянь на себя! — он показал на длинные светлые волосы младшего брата. — Пидор!— Это все, на что ты способен? — бросил ему Хулиан. — Бросай курить косяки. Выжжешь себе все мозги, если они вообще у тебя когда-нибудь были. Рывком открыв дверь, он сквозь поток оскорблений брата услышал, как мать спрашивает его, не мог бы он ей одолжить денег, всего сотню евро. — Для чего? Разве я не давал тебе две сотни пару недель назад?— Это на мобильник. Ты же знаешь, мне он нужен. Может, кто-нибудь предложит мне работу.— Посмотрим, что можно сделать, — пробормотал он, закрывая за собой дверь.* * * Instant-YOU. На связи с миром.Текст: бесит семья. Почему бы вам всем не устроиться на работу? О, сначала вам ее нужно найти.Настроение: паршивое.* * *Хулиан быстро шел по улице к метро, стараясь не обращать внимания на приятелей брата, сидящих на тротуаре в окружении бутылок пива, кока-колы и дешевого бухла. ?Готовимся к вечеру?, — подумал он и проигнорировал адресованные ему оскорбления.?Что их раздражает? То, что у меня есть работа? Или то, что у меня есть парень? В отличие от матери и брата, я не живу на социальное пособие! И кто из нас паразит??Он ускорил шаг, пытаясь аккуратно включить аудиоплеер на смартфоне; хорошо, что его длинные светлые волосы надежно прикрывали наушники-вкладыши и он не привлечет внимания группы латиносов, которые две недели назад схлестнулись с бандой его брата.Он колебался, перепрыгнуть через старый турникет или нет, но потом вспомнил, что турникеты на станции, куда он едет, новые и не открываются без билета. ?Да еще и полицейских наверняка в такое время полно?.Как обычно, в метро пахло смесью пота, застоявшегося воздуха и вагонной смазки. Подъехал пустой поезд, и визг колес перекрыл текущую из наушников музыку.Прислонившись спиной к спинке сиденья, Хулиан сосредоточился на музыке. Чувствуя взгляды двух пожилых женщин, сидящих напротив него, он устало вздохнул, почти слыша, как они думают: ?Если бы у моего внука были такие волосы, я бы его побрила?, ?Это мальчик или девочка??, ?В какой семье могло такое уродиться?? или его любимое: ?В старые добрые времена все было в сто раз лучше?.Поезд остановился на станции, и в вагоне прибавилось народу. Группа из шести или семи подростков, девочек и мальчиков, смеясь и толкаясь, заняла целый ряд мест. ?Тосиро Хицугая?, — шепнула одна из девчонок другой на ухо, дернув головой в направлении Хулиана. Они закатились смехом, поедая его глазами.Хулиан предпочел их проигнорировать, как и пожилых женщин, которые снова неодобрительно смотрели на него, не обращая внимания на вызывающе одетых шумных подростков, собирающихся провести этот субботний вечер в центре города.На следующей остановке женщины вышли из вагона, и их место заняла семья. Хулиан не выдержал и отвернулся: у этих людей был до боли знакомый Хулиану устало-отрешенный вид — именно так смотрела его бабушка, когда банк собирался выселить их из квартиры. Подростки захихикали громче, и Хулиан увидел, что они что-то украдкой передают друг другу. Поезд остановился, двери снова открылись, в вагон заглянули уличные музыканты, но, увидев, что он полупустой, а публика явно небогата, скривились и бросились к следующим дверям, надеясь, что на этот раз удача им улыбнется.?У нас ничего нет, но мы чертовски хорошо живем?, — подумал Хулиан, когда первая волна едкого сладковатого дыма достигла его ноздрей. ?Типично?. Он отвернулся к окну, и его взгляд затерялся в темноте тоннеля, по которому на полной скорости мчался поезд. Злобные старухи, веселые курильщики конопли, шумные иммигранты, тоскливая семья исчезли из его реальности. Их проблемы — не его дело, и не имеет значения, что они все делают или думают. Их мгновенное присутствие в его жизни закончилось. Их уже не было в его мире, хотя их тела все еще находились в вагоне рядом с ним. Instant-YOU. На связи с миром.Текст: иду на работу. Не придется толкаться на дискотеке.Настроение: скучно до слез.* * *— Я только что закончил с коробками в подвале, — весело объявил Хулиан, и его злость из-за двух сломанных ногтей испарилась, как только он увидел высокого темноволосого мужчину в черном костюме, укравшего его сердце. — Это моя работа, — рявкнул на него Ахмед, и Хулиан отпрянул, удивленный неожиданно резким тоном.— Ты был занят. Я просто хотел, чтобы мы смогли пораньше уйти домой, — слабо улыбнувшись, возразил Хулиан, учуяв, что это будет очередной вечер из тех, когда его любовник не в настроении.— Между нами всё кончено, — бесстрастно объявил ему Ахмед и пожал плечами. — Что? — Хулиан не мог поверить, что Ахмед бросает его прямо здесь, посередине узкой лестницы. Он лихорадочно вспоминал их последние встречи и не мог найти ничего такого, что могло бы объяснить внезапное охлаждение любовника — только прошлые выходные, когда он сказал, что плохо себя чувствует из-за гриппа, и отказался отвести его в свою квартиру.— Через два дня из Феса приезжает моя невеста. Поэтому уходи, Хулиан.— И ты мне вот так об этом говоришь? Где ты ее взял? Ты мне говорил, что у тебя никого нет!— Все организовала моя семья, так что ты в стороне. Вот так. А сейчас уходи.— Ты не имеешь права так поступать!— Ты не мусульманин и ничего не понимаешь. Я тебе говорил.— Какое это имеет отношение к нам?! — Большое. А сейчас иди наверх и будь любезен с клиентами. Не хочу проблем с боссом из-за тебя.— В Иране людей вешают за то, что мы делали! Я видел по телику!— За то, что ты делаешь мне, а не я. Я не делал ничего харамного (запретного по шариату — араб.).— Мы вместе уже год! Как ты можешь быть таким лицемером? Тебе было очень хорошо со мной в постели, и это не было халяльным (разрешенным по шариату).— Скоро здесь будет моя невеста. Я легализовался; мы собираемся через месяц пожениться, а потом завести несколько детей. В моей жизни нет для тебя места.— Надеюсь, что кто-нибудь перережет тебе глотку и ты истечешь кровью, как халяльный козел! — тихо проговорил Хулиан незнакомым голосом. — Твои дети будут не от тебя, — бросил он и вне себя от ярости помчался вверх по лестнице, перемахивая через ступеньки.Instant-YOU. На связи с миром.Текст: послан бойфрендом. Год жизни – в помойку. Настроение: хуевое.* * * Печатание слов на мобильнике никак не улучшило его подавленное настроение. Он выключил телефон и сунул его в карман обтягивающих черных джинсов. Бросив взгляд в висящее рядом с гардеробом большое зеркало, он увидел свои растрепанные длинные белые волосы.— Не хмурься, а то морщины будут, — улыбнулась Хулиану девушка с кукольным личиком, немного старше его самого.— Привет, Джесси, — Хулиан с несчастным видом взял у нее черное пальто.— Давай-ка улыбнись мне, — сказала она.— Меня только что бросил Ахмед, — признался он. — Не знаю, что теперь делать. — Открой бутылку хорошего шампанского, но не того дерьма, что мы здесь продаем. Ты заслуживаешь гораздо большего.— Я люблю его, а он собрался жениться!— Ты ожидал чего-то другого? — искренне удивилась она наивности друга. — Он же мусульманин!— Да какое на хрен это имеет значение?! Сначала он, сейчас ты!— Дорогой мой, единственная причина, по которой только он один из всех швейцаров в этом заведении не щиплет нас за задницы, состоит в том, что мы ?нечистые христианки?. Он не гей, ничего подобного! Он презирает нас, потому что мы не мусульманки, и скорее отрежет себе руку, чем прикоснется к одной из нас! Гулять со ?своими? девушками он не может, поэтому увивается вокруг тебя, — полным сочувствия голосом излагала она свою теорию. — Лучше уж такой ненормальный, чем один из тех лузеров, которые считают, что мы все — суки в течке.— Сейчас ты говоришь, как мой придурочный братец и его приятели-наци.— Дорогуша, я сама была на твоем месте. Встречалась с одним таким в школе, влюбилась в него как идиотка, а он бросил меня, когда накопил достаточно денег, чтобы привезти двоюродную сестру и жениться на ней! Знаешь, что он сказал мне? ?Немусульманские женщины для нас ниже собак!?— Ахмед не такой!— Я не говорю, что они все такие, но многие, милый. Тебе попался неправильный. Облом.— Это просто безумие! — взорвался Хулиан, с трудом контролируя слезы. — Что мне делать?— Ничего. Дорабатывай смену и пойдем со мной, испытаешь свое первое похмелье. Запрет на алкоголь снят, — сочувственно улыбнулась Джесси. — Приободрись, иначе босс тебя выгонит. Ну-ка, улыбнись пошире. — Порывшись в своей объемистой сумке, она вытащила расческу и глазные капли. — И причешись.— Спасибо, — пробормотал Хулиан.— Держи их под рукой, — она вложила ему в ладонь пять капсул с глазными каплями. — Никаких красных глаз, помнишь?— И широкие улыбки для клиентов, — мрачно закончил он фразу.Instant-YOU. На связи с миром.Текст: остался час до конца смены. Ублюдок все еще стоит у дверей. Ребята, спасибо вам за поддержку.Настроение: ненавижу свою работу.***В его маленьких руках мягкое шерстяное пальто казалось тяжелым. Вздохнув, он взял плечики, повесил его на них, чтобы почистить. Оставаться невидимым для капризных клиентов не было для него проблемой. Он привык, что большинство людей, подходя к гардеробу, никогда не смотрят ему в глаза, только на руки, чтобы забрать билетик. Самым большим знаком благодарности, что он когда-либо получал, были монеты, брошенные кем-то на стойку. ?У меня хотя бы есть друзья?, — успокаивая себя, подумал он, убирая телефон, на экране которого было более тридцати подбадривающих сообщений, появившихся после того, как он сообщил всему миру, что его парень порвал с ним прямо в подвале. Неспешными размашистыми движениями он начал чистить пальто.— Прошу прощения? – услышал он недовольный мужской голос из-за стойки. Нацепив профессиональную улыбку, Хулиан быстро забрал билетик у клиента, не дожидаясь, когда тот побежит жаловаться менеджеру на медленное обслуживание. На автомате Хулиан снял с крючка пальто и вышел за стойку, чтобы помочь клиенту одеться.— Ты действительно считаешь, что оно может быть моим? — снова спросил мужчина, на этот раз в его голосе слышалась хорошо известная Хулиану нотка раздражения. — Вот это вот? — повторил клиент громче и попятился от предложенного пальто. Хулиан первый раз взглянул на клиента и осознал свою ошибку. Костюм, пошитый на заказ, всегда означал худший тип проблемного клиента: заносчивый, вспыльчивый, образованный…Нытик, который наверняка будет жаловаться, что муха наложила ему на пальто.— Это не ваше, сэр? — вежливо спросил Хулиан, сверяя билетик и номер, прикрепленный к пальто. Они совпадали.— Нечто из ?Зары? восьмого размера? Нет, не думаю, — настаивал незнакомец, и Хулиан понял, что обречен.— Если вы опишете мне ваше пальто, возможно, я смогу его найти.— Бежевого цвета, из кашемира, от лондонского ?Баулз?, — ответил мужчина, немного успокаиваясь — этот мальчик, на вид почти школьник, выгодно отличался от дерзких, нахальных официантов. Он с интересом наблюдал за гибкой темной фигуркой, грациозно пробирающейся сквозь одежные джунгли. Что его больше всего поразило, так это огромные голубые глаза мальчика, таких глаз он давно не видел, и мягкие черты лица, которые заставляли сомневаться, мужчина перед тобой или женщина.— ?Баулз?. Думаю, это оно, — объявил Хулиан, прочитав несколько ярлычков. Пальто казалось тяжелым, но в то же время мягким. — Прошу прощения за путаницу, — добавил он, подходя к мужчине, чтобы помочь ему. — Такое случается, если вы спорите с второразрядным мальчиком по вызову и он бросает вас ради чего-то лучшего, — небрежно ответил мужчина, кладя банкноту в двадцать евро на стойку. — Ваше заведение раньше было приличнее. Это тебе.— Слишком много, сэр. Я не могу взять. У меня будут проблемы с менеджером, — отказался Хулиан.— Двадцать евро — это теперь много? Все еще хуже, чем я думал, — хмыкнул мужчина. — В старые времена такие чаевые считались маленькими, и если официанту оставляли меньше сотни, это было оскорблением.— Новый менеджмент, сэр. Я работаю здесь пятнадцать месяцев.— В таком случае начинай искать другую работу, потому что это заведение долго не протянет. Раньше здесь работали профессионалы, а теперь одни приезжие, понятия не имеющие, как вести дело. Снижение цен на напитки не привлечет людей вроде меня, и вы надолго лишитесь клиентов среднего класса.Чувствуя себя неловко из-за высокомерия незнакомца, Хулиан опустил глаза, и тот еще раз окинул его взглядом, решив, что длинные белые волосы юноши смотрятся экзотично и интригующе. Он также заметил, что один из швейцаров, очень высокий араб, двинулся в их сторону и смотрит на него с едва скрываемой неприязнью. На короткий миг мальчик встретился глазами с арабом и мучительно покраснел. ?Кого-то поймали на горячем?, — подумал мужчина, быстро догадавшись о природе отношений между этими двумя.— Доброй ночи, сэр, — тихо сказал Хулиан, желая тоже отсюда исчезнуть.— Да, увидимся, — небрежно ответил мужчина, оценив ярость, промелькнувшую во взгляде араба; тот развернулся и, широко шагая, вышел из здания. — Вспыльчивый характер, не так ли? — спросил он Хулиана, и юноша почувствовал себя еще хуже. — Твой парень? — небрежно добавил незнакомец, предвкушая перспективу поесть из чужого блюда, особенно учитывая то, что блюдо выглядело так аппетитно.— Мы сегодня расстались, — угрюмо пробормотал Хулиан. — Он бросил меня.— Ты быстро найдешь кого-нибудь получше.— Мне все так говорят, — автоматически сказал Хулиан. — Прошу прощения, сэр, — добавил он, вспомнив золотое правило: НИКАКИХ личных разговоров с клиентами. Незнакомец только пристально поглядел на него, заставляя чувствовать себя неуютно, развернулся на каблуках и вышел из клуба, бросив презрительный взгляд на Ахмеда, словно тот был мусором у него под ногами. ***— Что ты слушаешь? Хулиан остановился и оглянулся. Он только что вышел из бара-дискотеки-ресторана-частного клуба, отработав свою смену, и не сразу узнал высокого заносчивого мудака из ?истории с кашемировым пальто?. — One Direction? — снова спросил странный незнакомец.— Нет, One Direction для маленьких девочек, вы отстали от жизни. Это один старинный парень. Джон Дауленд*. Кажется, британец. — Тебе нравится классическая музыка? — скептически ухмыльнулся мужчина.— Неплохая штука.— С чего вдруг ты ее стал слушать?— Она уже была на моем смартфоне, когда он у меня появился.— Понятно, — ухмыльнулся мужчина. — Краденый? — Спросите у моего брата. Он нашел его. Пятьдесят евро нашедшему, — ответил Хулиан с лукавой улыбкой, которая в утреннем освещении делала его еще моложе.— Удивительно, что человек твоего возраста и внешности способен оценить его музыку. Мадригалы эпохи Ренессанса — не очень-то популярный выбор. Ты когда-нибудь слышал исполнение Альфреда Даллера?— Кого? — У меня дома есть несколько его записей. Качество хорошей записи несравнимо с этим MP3. Звук полностью меняется и окутывает тебя. Ты когда-нибудь слушал аналоговое качество? Можем пойти ко мне.— Вы сейчас говорите, как извращенец, который пытается завлечь ребенка, — ухмыльнулся Хулиан.— Ты выглядишь вполне совершеннолетним.— Так и есть, — ответил Хулиан. Он бросил взгляд на своего бывшего бойфренда, разговаривающего у дверей с другими вышибалами, и укол печали заставил его принять решение. — Ведите.***Возвышающееся перед ним здание в неоклассическом стиле выглядело в точности как одно из тех, что он много раз видел по телевизору: в таких обычно живут очень богатые и знаменитые люди. Рядом с Прадо, прямо напротив парка Ретиро, где он однажды побывал со школьной экскурсией и так никогда и не смог оправиться от шока, который почувствовал, когда автобус вернулся в его район малопривлекательных домов-коробок, фабрик и складов. Рахитичные, полузасохшие деревья вокруг их спортивной площадки — издевательство над настоящим бульваром — не могли сравниться с высокими, полными жизни платанами, раскинувшими свои ветви над припаркованными дорогими автомобилями.Хулиан смотрел, как его спутник с легкостью открывает массивную дверь, и ему стало немного не по себе при мысли о том, для чего он сюда пришел. ?Да вряд ли это будет сильно отличаться от перепиха на заднем сиденье дрянной машины с пьяным чуваком, с которым ты познакомился на дискотеке. Этот хотя бы не пьян?. Он заметил, что в темной шевелюре его нового знакомого пробиваются седые волосы, но от этого он выглядел не старше, а интереснее.Вместо того чтобы пройти к главному лифту, мужчина открыл небольшую дверь в технической зоне, и Хулиан вслед за ним вошел в крошечный лифт.Он удивился, когда они оказались в просторной пустоватой кухне, оформленной в белом цвете.— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил мужчина.— А поесть ничего нет?— Ты голоден?— Обычно в это время у меня завтрак, — рассеянно ответил Хулиан; его внезапно оглушило воспоминание о том, как каждое субботнее утро он ехал на метро, а потом шел пешком четыре квартала до жилища Ахмеда.— У меня нет ничего свежего здесь, и сейчас слишком рано — всё ещё закрыто.— Ответ в стиле моей мамаши, — пробормотал Хулиан, направляясь к острову, который скрывал плиту и служил также обеденным столом. — Она слишком ленива, чтобы готовить, и забывает сходить в супермаркет.— Не в этом дело. Просто я вчера вечером вернулся из Брюсселя. Я там работаю, — пояснил мужчина, подходя к холодильнику. — Тут ничего нет, а горничная не придет до понедельника. Может быть, в морозильнике что-нибудь найдется, — сказал он, перебирая картонные коробки. Он достал одну и посмотрел на срок годности, прежде чем показать ее Хулиану. — Круассаны с ветчиной и сыром тебя устроят? Погоди-ка, а ты не мусульманин?— Я нет. Я не пил некоторое время только потому, что у меня бойфренд — мусульманин. То есть был.— Был мусульманином? — равнодушно уточнил мужчина, читая инструкцию на упаковке.— Нет, был моим бойфрендом, — немного раздраженно поправил его Хулиан.— Значит, ты все-таки ешь ветчину.— Если она есть, — отвечал Хулиан. — Отказаться от спиртного было легче, чем от свинины. На самом деле я встречался только с одним, но долго, — кисло добавил он.— Вы все еще можете помириться, — сказал мужчина, вскрывая упаковку. — Двух хватит?— Не думаю, что мы помиримся. Нельзя послать человека, а потом вернуться и все уладить, просто извинившись.— Ты удивишься, как часто такое происходит. Люди боятся потерять то, что имеют, и готовы мириться с чем угодно, лишь бы не разрыв, хотя это было бы к лучшему. Как сегодня у меня. Мой спутник стал много себе позволять, и я просто послал его к черту, — мужчина достал стеклянное блюдо, положил на него четыре круассана и поставил в микроволновку.— Я не какой-нибудь урод, и у меня есть своя гордость, — с горячностью сказал Хулиан. — Мне надоело отдавать ему часть денег за квартиру. Я не гребаная собачонка, чтобы пинать меня, когда вздумается.— Сколько тебе лет?— Восемнадцать, а что?— И ты давал деньги другому мужчине, гораздо старше тебя? — неверяще спросил хозяин квартиры.— Уж лучше так, чем отдавать их моему братцу-задроту, — ухмыльнулся Хулиан. — Особенно если он их отнимает. В любом случае сумма была небольшая.Его собеседник ничего не ответил; он достал горячую еду из микроволновки, выложил круассаны на большую фарфоровую тарелку и достал еще две тарелки и чашки из шкафа.— Кофе?— А у вас нет чего покрепче? Не помешало бы выпить что-нибудь посерьезнее, — спросил в ответ Хулиан, снимая свое черное пальто.— И в самом деле, — сказал мужчина. — Бери тарелки и иди за мной в гостиную.— Что это? — спросил Хулиан, когда увидел переливчатую хрустальную бутылку у него в руке. Не глядя на Хулиана, мужчина налил прозрачную жидкость в два стакана, нарезал зелёный лайм и, очистив от шкурки два больших ломтика, разложил их по стаканам, а сверху налил тоник, используя большую ложку.— Водка-тоник, — ответил он.— Водка-тоник?— Эпоха джин-тоника закончилась, — небрежно сказал мужчина. — Так и передай бармену в этом жалком заведении. ?Танкереем? и ?Швеппсом? мир спиртного не ограничивается, — ухмыльнулся он, с отвращением вспоминая ночь, проведенную в клубе. — Это C?roc**, пятикратно дистиллированная водка из белого винограда двух сортов.— Вы еще и бармен?— Нет, просто разбираюсь в винах, — мужчина протянул невысокий квадратный стакан Хулиану. — И я ненавижу, когда туда кладут лимон. Он разрушает пузырьки тоника.— Некоторые считают, что лайм слишком пахучий для джина, — улыбнулся Хулиан и сделал первый глоток. — Очень хорошо, и, в отличие от водки, оставляет фруктовое послевкусие.— Для того, кто год провел в абсолютной абстиненции, ты еще кое-что помнишь, — в первый раз искренне рассмеялся мужчина.— Бармен учил меня, что колой, джином, фантой, пивом и вином в картонных упаковках мир спиртного не ограничивается, — серьезно ответил Хулиан. — Когда Ахмед не смотрел… — он подмигнул.— Поэтому-то ты и не принял ислам? — ухмыльнулся мужчина.— Религия меня не особо волнует. Она не входит в мои планы.— Но сегодняшняя ночь входит в твои планы, не так ли?— Вы хотели сказать, утро, — усмехнулся слегка захмелевший Хулиан, мотнув головой в сторону французского окна, за которым разливался мягкий свет. — Да, конечно, — ответил он, с аппетитом откусывая от теплого круассана.Мужчина молча наблюдал, как Хулиан расправляется со своими круассанами, и любовался тонкой красотой юноши, подчеркнутой естественным освещением. В клубе, из-за черной униформы и длинных блестящих белых волос, собранных в узел, он выглядел андрогинно и экзотично, но сейчас живое выражение глаз делало его хрупким и почти невинным. ?Он мог бы стать моделью у Диора, если бы был повыше?.Он завороженно смотрел, как на полных губах повисла тоненькая ниточка сыра; не справившись с искушением, он коснулся пальцами уголка рта, чтобы убрать ее, и не смог подавить дрожь, прокатившуюся по всему телу, когда мальчик улыбнулся в ответ и, отложив недоеденный круассан, нежно поцеловал ему руку.Сладко улыбаясь, Хулиан спрыгнул с табуретки, обнял мужчину за плечи и с безудержностью поцеловал его. Его пальцы скользнули по затылку и зарылись в темные волосы, которые оказались мягче, чем Хулиан ожидал.Мужчина крепче стиснул талию мальчика и прижал его к груди, вынуждая углубить поцелуи. Руки Хулиана несколько раз томно огладили его спину, прежде чем нырнули вниз, к кожаному ремню, и начали расстегивать его.Брюки быстро были сняты, и, крепко стиснув член мужчины левой рукой, Хулиан начал надрачивать его, опустился на колени, потом взял головку губами и принялся играть с чувствительной кожей.Мужчина блаженно выдохнул, от удовольствия у него подкосились ноги, и ему пришлось привалиться спиной к стойке: мальчик одновременно сосал и дрочил ему член. Движения его белоснежной макушки действовали на него почти гипнотически. Он потянулся, сдернул резинку, крепко державшую волосы, и они серебристым каскадом рассыпались по спине. Озадаченный этим неожиданным движением, Хулиан на секунду поднял на него большие голубые глаза, и от этого мужчина едва не кончил.Будучи почти на грани, он деликатно оттолкнул Хулиана и хрипло проговорил:— Идем в спальню.Хулиан поднялся на ноги одним грациозным движением, и мужчина с искренним восхищением прошептал:— Ты так красив.Польщенный комплиментом, Хулиан довольно улыбнулся.Поправив одежду, хозяин квартиры отвел его в просторную спальню, где почти не было мебели.Хулиан с благоговением смотрел на большую кровать, трогая мягкое шелковое покрывало. Не говоря ни слова, он игриво толкнул любовника к постели, заставив его сесть.— Ты словно не из этого мира, — выдохнул мужчина, но Хулиан приложил палец к его губам, сделав знак молчать.Стоя перед кроватью, Хулиан медленно снял одежду, довольный тем, что его любовник действительно восхищается его телом и не торопится поскорее ему присунуть и покончить с этим. Ему нравилось, как тот провожал жадным взглядом каждое его движение и ощупывал глазами его тело всякий раз, когда Хулиан останавливался, чтобы подольше смаковать то, что происходит между ними.Раздевшись сам, он принялся расстегивать пуговицы шелковистой светло-голубой рубашки любовника, целуя его в грудь и радуясь, что тело у того все еще в хорошей форме. Попытавшись снять рубашку, он замешкался со странными золотыми пуговицами на манжетах.— Подожди, я сам, — мужчина быстро расстегнул запонки, а Хулиан лег на покрывало.Мужчина сбросил оставшуюся одежду и начал с энтузиазмом сосать Хулиану, увеличивая темп каждый раз, когда слышал тихий стон, или когда тот вскидывал ему навстречу стройные бедра. Когда Хулиан достиг такого же состояния, как он сам, мужчина протянул руку к тумбочке и вытащил тюбик смазки и презерватив.Он тщательно размазал лубрикант и, почувствовав, что Хулиан более чем готов принять его, лег рядом с ним на постель и натянул резинку.Хулиан молча поднялся и сел над ним, стиснув его своими бедрами. Он медленно опустился на торчащий член и начал двигаться, скользя ладонями по груди партнера.— Трахни меня как следует, — прорычал он, скатываясь с любовника.Мужчина растерялся: мальчик, до этого сладкий как коробка шоколада, в одну минуту превратился во что-то дикое и необузданное. Он с беспокойством смотрел, как мальчик поворачивается и встает на четвереньки.Все еще сомневаясь, мужчина резко вошел в Хулиана и начал трахать его, испытывая недовольство от того, что больше не ведет в их паре и мальчик каким-то образом сумел перехватить у него контроль. Рассердившись, он взвинтил темп, но когда мальчик протяжно застонал, его гнев моментально растворился без следа.Сосредоточившись на том, чтобы доставить своему юному любовнику как можно больше удовольствия, он делал то, о чем его просили, и быстро достиг оргазма, чувствуя странное облегчение оттого, что мальчик кончил почти одновременно с ним.* * *— Как тебя зовут? — обнимая гибкую фигуру, спросил мужчина, вымотанный их исступленным сексом.— Хулиан Сантос Пардо, а тебя? — спросил Хулиан, поворачиваясь: его больше интересовало, где бы мог быть его мобильник, чем ответ на вопрос.— Я думал, ты так и не спросишь. Оливер Эдуарду Абреу Мелу да Силва. — Ты не испанец? — удивился Хулиан, потому что Оливер говорил без акцента, но имя было не испанским.— Моя мать — испанка, и мое детство прошло в Мадриде, но я португалец по документам и по работе.— А-а-а, — отозвался Хулиан, высвободившись из обнимавших его рук, чтобы поднять рубашку и достать телефон. Под удивленным взглядом Оливера он улегся обратно в постель и стал проверять сообщения.— Он тебе не позвонит, — с непонятной злобой бросил Оливер.— Кто?— Твой парень… Твой бывший парень.— Я проверяю, что делают мои друзья. Джесси говорила что-то о том, чтобы выпить у нее. Может быть, они еще там зависают. Ахмед уже история.Оливер фыркнул, и Хулиан посмотрел на него.— Что? Ты сам сказал мне не страдать и что я найду кого-нибудь получше. В общем, ты был прав.— Ты особо не привыкай. В среду мне нужно возвращаться в Брюссель, — почти что рявкнул Оливер, рассердившись, что мальчишка так бесцеремонно его игнорирует.— Я не тебя имел в виду, — пожал плечами Хулиан, набирая текст на своей стене. * * *Instant-YOU. На связи с миром.Текст: клин клином вышибаютНастроение: потрахался и расслабился.— Такой пост не имеет смысла без фотографий, — ухмыльнулся Оливер, внутренне закипая от пофигистичного отношения мальчишки ко всему на свете.— Там четкие правила: никакого порно, иначе пожизненный бан, — отозвался Хулиан, небрежно бросив мобильник на кучу мятой одежды.— Мне сразу полегчало. Я сомневался, соответствую ли ожиданиям твоих друзей, — с иронией произнес Оливер.— Не знаю. Дай мне свой адрес в Фейсбуке, и я его всем брошу. Может быть, Чиро уже проснулся. Дженни с ребятами пьет, — добавил Хулиан, вспоминая только что прочитанные сообщения.— У меня нет аккаунта в Фейсбуке, — раздраженно ответил Оливер.— Нет Фейсбука? Странно. Он есть у всех, — заметил Хулиан, и Оливер нахмурился. — Кажется, ты что-то говорил насчет записей, которые хотел мне показать, — сказал он, не замечая недовольства партнера.— Ты действительно хочешь их слушать? — изумленно спросил тот.— Да, но только после душа и еще двух круассанов, — Хулиан поднялся с постели и начал собирать свою одежду. Нелепость ситуации заставила Оливера расхохотаться.— Что такого смешного? — спросил Хулиан и бросился к дважды пискнувшему телефону.— Ты, — попытался сказать Оливер сквозь смех.* * *Банный халат непривычно ощущался на теле: ткань была мягкой, толстой и в то же время пушистой; он казался даже большей роскошью, чем атласные простыни, которые его мать купила много лет назад, когда у них еще водились деньги, а ее бойфренд был строителем и хорошо зарабатывал — пока его не уволили. Хулиан с чем-то похожим на симпатию вспоминал этого спокойного человека — тот привнес немного порядка в их хаотический образ жизни. Мать бросила работать уборщицей, а брат попытался вернуться в школу. Франклин даже купил квартиру, в которой они жили, но потом он потерял работу, деньги выходного пособия закончилось, и банк предъявил иск за просрочку ежемесячных платежей по ипотеке. Однажды безымянный клерк из суда оставил им первую повестку, и с этого момента они покатились вниз.Квартира была изъята и продана с аукциона, и Франклин все еще оставался должен банку более ста тысяч евро. Как и отцы Хулиана и Карлоса в свое время, этот Франклин тихо собрал вещи и слился с морем таких же побитых жизнью людей. Они больше никогда его не видели. Хулиан надеялся, что ему хватило ума вернуться в свою страну, но сомневался. Вряд ли у него были на это деньги.Так что они вернулись в квартиру бабушки и стали жить на ее пенсию, пособие матери и те небольшие деньги, что Хулиан выручал, подрабатывая на разных работах после окончания школы. Он раздавал брошюры, выгуливал собак, одно время вынашивал идею продавать наркотики, но все места в его районе были уже заняты, и ни одна из банд не выстояла бы против его брата, поэтому было лучше к ним не соваться. В конце концов одна танцовщица гоу-гоу, девушка, с которой он был знаком со школы, нашла ему работу на выходные в гардеробе клуба.Хулиан действительно переживал из-за смерти своей бабушки, потому что старушка всегда по-доброму относилась к ?странному мальчику?, которого ее дочь зачала, когда работала одним летом на клубничных полях в Уэльве — наполовину испанцу, наполовину... русскому? Белорусу? Румыну? Виталий (без фамилии) не очень ясно объяснил свое происхождение (или мать Хулиана не особо вникала в то, что он ей говорил), и все, что Хулиан унаследовал от него, это его серо-голубые глаза. ?Чтобы уравновесить идиотизм моей дочери, твой отец должен был быть по меньшей мере ученым-ракетчиком, — много раз говорила ему бабушка, особенно когда он приносил из школы хорошие оценки. — Рассказывают, что образованные люди из других стран приезжают к нам в Испанию, чтобы работать на полях, потому что так они зарабатывают денег больше, чем у себя дома?.Сюда приезжало так много страждущих, надеющихся, что Эльдорадо прячется где-то в Испании, что брат, который был на пять лет старше Хулиана, по его словам, не мог найти ?достойную работу?. Все, кто не имел испанских корней, были виноваты в его теперешнем плачевном положении. ?Мы с ребятами скоро выкинем этих мартышек обратно в джунгли и начнем с твоего дружка, Мохаммеда или как его там?.?Ясен перец. Звони, когда соберетесь?, — ответил Хулиан, и с того дня между братьями началась тихая война, отравляющая атмосферу их маленькой квартиры.Хулиан ненавидел то, что у него постоянно крутились невеселые мысли и он никак не мог выбросить из головы свои ежедневные проблемы. В некотором смысле он даже завидовал матери и брату, которые не видели ничего дальше собственного носа. И как бы сильно Хулиан ни старался отвлечься, его внутренний голос постоянно напоминал ему, что он постепенно скатывается по наклонной.Этот человек смеялся над ним, не скрывая этого, и звук его смеха до сих пор отдавался у Хулиана в ушах.Он сердито расчесывал спутанные волосы до тех пор, пока они не стали гладкими, но его настроение не улучшилось. Он вышел из ванной комнаты, которая одна была больше всей его квартиры, и отправился в гостиную, так как в спальне никого не было.Первое, что его поразило, — это то, что у явно богатого человека нигде не было видно телевизора, и даже звук его ниоткуда не доносился. Это казалось странным. Вторым потрясением, помимо оглушающей тишины в доме, стали для Хулиана окна с видом на высокие деревья, макушки которых доставали до третьего этажа.Вежливое покашливание вывело Хулиана из транса, в который его погрузил вид блестящей листвы, колышущейся от легкого весеннего ветерка.— Не знаю, должен ли я предложить тебе позавтракать здесь или лучше отвести тебя куда-нибудь поесть основательнее, — сказал Оливер с дивана.— Ты хочешь куда-то со мной пойти? — искренне удивился Хулиан.— Да. Будет любопытно посмотреть, сможешь ли ты набирать СМС на ярком солнце, — снисходительно сказал Оливер и подошел к большому встроенному шкафу, где у него находился музыкальный центр. Он открыл маленький ноутбук и, поискав среди файлов, нашел нужный.— Вот этот, — пробормотал он.Нежный голос лютни заполнил комнату, и Хулиан сразу же узнал мелодию.— О, это моя песня. Та, которая мне нравится.— Да, теперь это песня, — пробормотал Оливер, — думаю, что в свое время она была шлягером, — резко добавил он, слушая композицию в стиле раннего барокко в исполнении Альфреда Даллера. — Ты хоть понимаешь, о чем стихи? — снисходительно спросил он.— Вики и английский в школе. Мне нравится последний куплет.Hark! you shadows that in darkness dwell,Learn to contemn lightHappy, happy they that in hellFeel not the world's despite. (***)— Ты вообще говоришь по-английски?— Немного. Я был лучшим в школе, но это не такое уж великое достижение. Одно время я думал о том, чтобы поискать работу в Лондоне, но здесь у меня был парень. Но это больше не проблема, не так ли? — задумчиво добавил Хулиан, осознав, что в Испании его больше ничего не держит.— И что бы ты делал в Лондоне?— Нашел бы работу и учил английский. Потом вернулся бы сюда и устроился в крупную компанию.— Это не так работает, мальчик, — сказал Оливер. — Если хочешь преуспеть в жизни, нужно получить образование и выглядеть совершенно иначе, чем ты сейчас.— Иначе?— За все мои годы работы в международных компаниях я никогда не видел кого-то моложе тридцати с белыми волосами. Даже офисные курьеры не ходят в таком виде. Одетый и выглядящий как сейчас, ты всего лишь одноразовое развлечение.Хулиан вскочил с кресла, разозлившись на его слова:— Можешь говорить что угодно, но я умный и могу делать все, что хочу!— Конечно — на своей игровой приставке, или у тебя есть аккаунт в Sims? — с издевкой спросил Оливер. — Но ты довольно занимательный в постели, и это может сойти за достоинство.— Зато я не придурок, которого продинамил его парень! — крикнул Хулиан в ответ.— Правильно, — притворно согласился Оливер. — Ты придурок, которого послал бойфренд гораздо старше его самого. Забыл заплатить аренду за его квартиру, мальчик?Хулиан рухнул на диван и уставился на мужчину.— Но вольному воля — отправляйся в Лондон, живи там как нищий, выучи несколько предложений и встань в очередь после тех сотен претендентов, которые окончили университет, квалифицированнее тебя и больше подходят для вожделенной тобою работы. Как бы то ни было, никому из тебе подобных не светит занять это место, — холодно сказал Оливер. — Я вывалил на тебя слишком много неприятной правды?— Нет, — прошептал Хулиан.— Вот и хорошо. Мои слова суровы, но правдивы. Сейчас ты просто забавная игрушка. Возможно, если бы ты начал учиться, у тебя появились бы некоторые шансы, но не думай, что легко сможешь выбраться из сточной канавы. Грязь прилипла к твоей душе.Хулиан долгое время молчал; Оливер сидел на диване напротив него и слушал музыку.— Как ты все это получил? — тихо спросил Хулиан, когда Оливер поднялся, чтобы выключить стерео.— Я не понял твоего вопроса.— Как ты все это получил? Красивый дом, работу… и уважение?Оливер долго смотрел на него, прежде чем решил ответить.— Принято говорить, что если ты будешь много работать, то к тебе придет уважение людей, но я скажу тебе правду. С этим нужно родиться. Я тот, кто я есть, из-за того, где я родился, школы, в которой учился, имущества, которое унаследовал, и связей, которые я устанавливал чуть ли не с детского сада. Чем твой отец зарабатывает на жизнь?— Не знаю. Никогда его не знал.— Тогда у тебя есть ответ, и ты знаешь свои шансы: нулевые.— Неправда!— Лишь немногие могут подняться со дна, и им приходится очень нелегко. Когда я смотрю на это поколение, я вижу только кучку нытиков, которые ждут, что мама и папа устроят их жизнь; они больше заботятся о том, как выглядят, чем о том, что они собираются делать. Глядя на тебя, я вижу, что ты больше озабочен тем, что твои друзья скажут или напишут на твоей стене в Фейсбуке, чем попыткой что-нибудь получить от меня.— Это Instant-YOU, — мягко поправил его Хулиан. — Без него ты ничто.— А с ним ты никто, — ухмыльнулся Оливер. — Но ты не худший случай из тех, что я наблюдал. Есть гораздо хуже. Ты живешь с матерью?— Да, но я хочу съехать.— Хорошо, это уже кое-что. Большинство из вас и не хочет.— Я не могу съехать, потому что у меня нет денег, чтобы заплатить за аренду. Не знаю, хватит ли пяти сотен, чтобы делить на двоих комнату, а на остальное жить. Образование мне недоступно. Я не смогу за него заплатить.— Возможно, тебе стоит скорректировать свои приоритеты. Забудь о международной компании и найди что-то поменьше, где тоже можно заработать некоторые деньги, — например, магазин. Магазин для мужчин, потому что работу в книжном магазине ты не потянешь.— Любой может устроиться продавцом мобильных телефонов! Но из-за кризиса там заработки меньше, чем выходит у меня в гардеробе клуба!— Я говорил о магазине мужской одежды.— В ?Эль Корте Инглес? массово увольняют людей, а ?Спрингфилд? больше никого не набирает.— Ты не понимаешь, что такое магазин мужской одежды, — вздохнул Оливер. — Во многих есть ассистенты, которые помогают клиентам во время примерки. Я, например, люблю, когда какая-нибудь симпатичная мордашка приносит мне кофе или показывает ткани.— Я не кукла, как эти придурки из ?Аберкромби?, — глубоко оскорбился Хулиан.— Все, я сдаюсь. Это бесполезно, — снова вздохнул Оливер. — Возможно, на живых кукол Dollfie тоже существует спрос, — пробормотал он, и Хулиан сердито сощурился на него.— Что? — рявкнул он.— Ты привык говорить, не подумав. Сдерживай себя хотя бы немного.— Я говорю то, что думаю.— Это-то как раз понятно, и именно в этом главная проблема. Ты говоришь банальности, спешишь с выводами и в результате позоришься.— Что? — хрипло переспросил Хулиан.— Это мир стариков, — устало объяснил ему Оливер. — Здесь действуют правила, которых ты не знаешь, но, возможно, когда-нибудь ты им научишься. А до тех пор лучше держи рот на замке, пока не будешь полностью и абсолютно уверен, что не ляпнешь глупость.— Приходится что-то говорить, иначе люди не слушают тебя.— В самом деле? А не наоборот? Чем меньше ты говоришь, тем лучше они тебя слышат.— Не знаю.— Вот именно. Ты не знаешь, а посему, пока ты этого не поймешь, скажем, лет пять-десять, держи рот закрытым.Хулиан открыл рот, чтобы буркнуть: ?Хорошо?, но Оливер предупреждающе приподнял бровь.— Видишь? Уже лучше. О чем это я? А, да. Как я уже говорил, это мир стариков с четкой структурой и правилами, которые тебе полагается знать. К сожалению, твои родители никогда не пытались объяснить их тебе, твои учителя не смогли этого сделать, а средства массовой информации убедили тебя, что ты можешь делать все, что хочешь, и что ты, будучи подростком, являешься основой современного общества, и в каком-то извращенном смысле так оно и есть: твоя возрастная группа является крупнейшим потребителем, и это делало вас важными. Вы могли потреблять все, что продается, а ваши родители расторопно все это оплачивали. Вы были детьми изобилия, но благополучные времена прошли, и вы стали бесполезны. Поэтому здесь перед нами встает дилемма. — Хулиан открыл рот, собираясь что-то сказать. — Поищи слово в словаре или в Google, — резко оборвал его Оливер. — Дилемма. Вы хотите по-прежнему получить все, что у вас забрали, но те, кто вам это все обеспечивал, остались без работы, вышли на пенсию или просто устали содержать вас, и вот, в том возрасте, когда вы должны были самостоятельно обеспечивать себе все это, вы ничего не знаете о том, как это сделать. Вы — часть системы, но вы не способны выполнить свой долг перед обществом. Что нам делать с такими, как ты?— Я, между прочим, работаю, — слабо запротестовал Хулиан.— Да, ты умеешь хорошо вешать одежду. Дай-ка сюда свой мобильный, — Хулиан хотел возразить, но Оливер лишь шикнул: ?Тихо!?, забрал у него телефон и без колебаний принялся читать сообщения.— Это личное! — воскликнул Хулиан, но Оливер, игнорируя его, хмуро глядел на экран.— Всё так, как я и думал. Ты и пишешь с трудом. Какое счастье, что в испанском всего пятнадцать правил письма. Ты прочел хоть одну книгу до конца?— Однажды. В школе.— Ты ее помнишь?— Местами. Отдай обратно! — смущенный Хулиан попытался вырвать мобильник из рук Оливера, но тот успел спрятать его в карман.— Я действую во благо испанского языка. Посмотрим, сможешь ли ты прожить один день без него.— Это мое! — взорвался Хулиан.— Сколько слов ты знаешь? Пятьдесят, может, восемьдесят? Еще точку с запятой, тире и закрывающую скобку, — усмехнулся Оливер.— Да ты...— Но-но. Я делаю тебе одолжение. Подумай о награде, которую ты получишь за эту маленькую жертву. Шанс преуспеть в жизни за временно недоступный телефон.— Что?— Тише. Как я уже говорил, мы должны понять, в чем заключаются твои конкурентные преимущества, которые заставят людей не обращать внимания на твои недостатки, кои слишком долго сейчас перечислять. Если мы сможем придать тебе товарный вид, то сможем найти тебе подходящее место.— Кто ты такой? Рабовладелец? — с вызовом спросил Хулиан.— Консультант по кадровым вопросам, но сомневаюсь, что ты сможешь оценить иронию моих слов.Хулиан набрал в легкие воздуха, чтобы поставить ?мудака? на место, но презрение в глазах Оливера ранило его так, как ни одно из ранее сказанных им слов.?Я мусор. Вот как я выгляжу в глазах богачей?.Он промолчал.— Очень хорошо. Ты быстро учишься и не упрямишься. Это невероятное преимущество. Ты хочешь зарабатывать деньги и вести благополучную жизнь, но тот способ, которым ты планируешь этого достичь, обречен на провал. Ты необразованный, бедный, невежественный и не имеешь связей. С другой стороны, ты хорошо выглядишь, обладаешь определенным уровнем интеллекта, у тебя неплохой вкус, и ты умеешь вешать одежду.Хулиану потребовалась вся его сила воли, чтобы ничего на это не сказать.— Мой портной недавно говорил, что ему нужен помощник. Другие портные, работающие под его руководством, не хотят выполнять мелкие просьбы клиентов, а ведь в его сфере деятельности удовлетворение прихотей заказчиков очень важно. Если хорошенько поработать над твоим настроем и внешним видом, возможно, он тебя наймет.— Меня и так все устраивает.— Правда? — фыркнул Оливер.— Нет, — пришлось признаться Хулиану.— Хороший ответ. Ты осознаешь, как глубоко и неумолимо ты увяз в зыбучих песках. Многие этого не понимают, — Хулиан угрюмо посмотрел на него. — Это был комплимент, и ты должен сказать мне ?спасибо?.— Спасибо, — проворчал Хулиан.— Неубедительно, — ответил Оливер, раздраженный его тоном. — Воспитание заключается в том, чтобы научиться сдерживать свои животные инстинкты.Хулиан с недоумением посмотрел на него.— Будь доброжелателен и вежлив. Ни к чему метить каждый куст, Хулиан. Да, с твоей резкостью и отношением это то, что ты постоянно делаешь. Не жалуйся, если люди принимают тебя за собаку и кормят собачьим печеньем.— Спасибо, — пробормотал Хулиан уже менее строптивым тоном.— За?..— За?— За что ты меня благодаришь? Мне надо все говорить за тебя?— Не знаю, — буркнул Хулиан.Оливер снова вздохнул:— За то, что проявил к тебе интерес и предложил немного изменить твою жизнь.— Правда? — Хулиан искренне удивился. — Зачем тебе это?— Потому что до среды я в отпуске, и мне до смерти скучно, — раздраженно сказал Оливер, так как слишком устал, чтобы объяснять, чем этот ?комик-панк? вызвал его интерес. ?Будет любопытно посмотреть, смогу ли я сделать что-нибудь стоящее из этого ?белого мусора?. Да, это подходящее название для него?, — с иронией подумал он.* * *Текст ни за что не дам отрезать мои волосы!!!Настроение: твою ж мать!— Я выгляжу как один из тупых уродов из консервативной партии, — ужаснулся Хулиан, когда увидел свое отражение в большой витрине парикмахерской в торговом центре.— Парикмахер хорошо над тобой поработал, — ответил Оливер. Его терпение было на исходе из-за нытья мальчишки по поводу прически. — Белый — это определенно не твой цвет.— Я выгляжу обыкновенным, — Хулиан снова надулся, хмурясь на изображение в зеркале: длинные белые волосы ушли навсегда.— Нет, теперь ты просто не выглядишь вульгарно. Возможно, в том шикарном районе, где ты живешь, термин ?классический? интерпретируется иначе.— Что?— Найди слово в словаре, — посоветовал ему Оливер и обреченно смотрел, как Хулиан тщетно ищет свой телефон в кармане, чтобы погуглить значение слова. — Интерпретация — это синоним истолкования, — устало пояснил он.— По-любому выглядит плохо.— Ничего подобного. Это было необходимо. Теперь у нас есть шанс не напугать до смерти моего старину портного, когда он увидит тебя.— Ты действительно хочешь дать мне работу?— Рабовладелец я или нет? — ухмыльнулся Оливер, поднимаясь с кресла. — А для субботних вечеров купи себе парик, — снова усмехнулся он, поворачиваясь и направляясь к кассе. — Хэллоуин давно прошел. Может быть, на распродаже найдется что-то подходящее для тебя.Хулиан промолчал, но в голове царил полный кавардак. ?Настоящая работа? Это могло бы стать первым шагом?. Он снова по привычке хотел достать мобильник, но с разочарованием вспомнил, что его у него отобрали — а ведь какой потрясный пост он мог бы написать, если бы вредный мужик вернул Хулиану его любимый телефон.Instant-YOU. На связи с миром.Тест: я теперь светло-русый. Мои голубые глаза от этого кажутся больше. Скоро найду себе нового парня. Настроение: не скучаю.***?Даже проституткой быть лучше, чем жить в той серости, в которой живу я?. * * *— Когда я велел тебе молчать, я не рассчитывал, что это продлится так долго, — надменно сказал Оливер, ему поднадоело, что мальчишка молчит с тех пор, как они вышли из парикмахерской; он даже не дулся и не спорил, когда Оливер просто выбрал для него качественный и элегантный наряд и приказал переодеться.Одетый просто, в бежевые брюки, голубую рубашку и серый кашемировый джерси, Хулиан немедленно привлек к себе все взгляды в ресторане. Оливер почувствовал растущую внутри волну гордости от плохо скрываемых завистливых взглядов мужчин и женщин, которые он получил благодаря ?своему? мальчику. Одно это окупило воскресное утро, проведенное в пафосном торговом центре. ?Да, роль красивой цветочной вазы — лучшее, на что он может претендовать?.— Я ни разу здесь не был, — тихо ответил Хулиан, растеряв свою самоуверенность и не зная, как себя вести. Находиться в недружественном окружении оказалось не так захватывающе, как он прежде воображал. Хулиан сознавал, что, несмотря на новую дорогую одежду, для завсегдатаев ресторана, сидящих на роскошной террасе, он был чужаком.— Раньше я часто бывал здесь, когда жил в Мадриде, но уже давно не прихожу сюда.Боясь допустить ошибку, Хулиан только кивнул и опустил глаза в тарелку, краем глаза наблюдая, как Оливер управляется со столовыми приборами.— Твой портной работает по воскресеньям? — робко спросил он.— Конечно, нет. Я договорился с ним на понедельник. И тебя возьму с собой, — невозмутимо ответил Оливер.— О, я не думал, что это будет так скоро.— У тебя планы на завтра? — скептически спросил Оливер.— Нет, завтра будет нормально, — тихо сказал Хулиан, и Оливер предупреждающе посмотрел на него. — Спасибо, — быстро добавил Хулиан.— Уже гораздо лучше. Можешь зайти ко мне в квартиру завтра в девять или провести там ночь, если хочешь. Возможно, твоя семья волнуется.— Моя мать? Она даже не заметит, что меня нет, — сказал Хулиан. — Я уже оставил ей свою часть денег, — кисло добавил он.— Возможно, она не узнает тебя, — искренне улыбнулся Оливер. — Ты выглядишь по-другому.— Я и чувствую себя по-другому, — спокойно ответил Хулиан, скользя взглядом по лицам посетителей. — Могу я остаться с тобой до конца дня, а завтра вернуться? — наконец спросил он.— Буду только рад.Примечания переводчика* Джон Дауленд (John Dowland; 1563—1626 ) — английский композитор и лютнист. Скорее всего, стихи для песни он написал сам. Песня была очень популярна в Англии в начале XVII века. ** Виноградная водка C?ROC производится во Франции. В основе этой водки — спирт, полученный из двух сортов винограда: Mauzac Blanc из Gaillac и Ugni из провинции Коньяк. Сок, отжатый из этих сортов белого винограда, подвергается холодному брожению, что дает на выходе качественный продукт с нежным ароматом и чистым натуральным вкусом. Водка C?ROC проходит пятикратную очистку. Окончательная дистилляция осуществляется в традиционном для арманьяка стиле. Водка этого бренда пользуется спросом в ресторанах и ночных клубах, популярна среди знаменитостей. Отсюда: https://winestyle.ru*** “Flow, my tears" — ?Лейтесь, мои слезы? https://www.youtube.com/watch?v=VYdIJIcZaP4 — в исполнении Стинга.Ниже — два перевода последней строфы, со ссылкой на источник.Вольный переводЭй, послушайте, тени, в свою череду,Презирайте вы света силки.Счастья, счастья всем тем, кто в аду,Даже миру всему вопреки.https://stihi.ru/2009/05/16/3118 Не в рифму, но близко к оригиналу Слушайте! Вы, тени, живущие в темноте, Учитесь презирать свет. Счастливы, счастливы они в аду, где не чувствуют мирской злобы.https://pesniclub.com/text/vermell-john-dowland-flow-my-tears