Глава 3 (1/1)

Глава 3Душа умирает в руке, которая поддерживает ее.?Ками Гарсия и Маргарет Штоль ? Прекрасные создания?.На следующий день даже ещё до звонка единственной темой для обсуждения был он, тот самый новенький. Эллиот Демори?— так звали его. Мамы Мари и Хлои Убью-Луку уже обзванивали каждого в городе, чтобы поведать о том, что сумасшедший родственник Люсиль Картер разъезжает по городу в её катафалке, на котором?— они были уверены в этом?— она перевозила мертвецов, когда никто её не видел. С этого момента история начала обрастать ещё более дикими подробностями.Лука стоял у шкафчиков с Яном и Артуром, которые обсуждали нового президента школы Дафну, а точнее её части тела. А парень думал о том, что не хочет сегодня идти на тренировку, потому что ему придётся слушать подобное. Лалльману казалось, что у его друзей только одно на уме, и что это ему недосягаемо. Лукас зарёкся не думать о об этом, но думал, когда увидел его.И даже, если бы парень не увидел его, Лука бы знал, что он здесь, потому что коридор, обычно набитый учениками, опустел в секунду. Все расступились, когда он проходил по коридору, словно он был рок-звездой. Или прокажённым.Но Лалльман видел только красивого парня в широкой, длинной серой футболке, укороченных штанах и потрёпанных чёрных кедах. На обоих руках было несколько серебряных браслетов, на которых висели разные побрякушки?— пластиковое кольцо от автомата с жевачками, какой-то кулон, и ещё куча всего, чего парень не смог разглядеть издалека. Лукас не мог отвести от него глаз.Племянник Люсиль Картер. Да что с ним такое?Парень поправил упавшую прядь тёмных волос, беспорядочно торчавших в разные стороны, и на свету сверкнул чёрный лак, покрывающий его ногти. Его руки были все в чернилах, как будто он на них что-то писал. Он шёл по коридору так, словно там никого не было. У него были самые голубые глаза, которые Лука когда-либо видел, такие, будто они какого-то нового, неизвестного раньше цвета.—?Полный фрик,?— первый удар от подошедшей к Артуру Мари.—?Вы видели, как он одет? —?второй удар от Хлои.—?И он такой бледный,?— третий от ещё одной девушки Ингрид. Он в ауте.В любой другой день Лалльман бы проигнорировал их слова и промолчал, но сегодня его слишком потянуло высказаться:—?Значит, он автоматически ненормальный? Только потому что он не носит толстовки с джинсами, а носит браслеты?—?Потому что он?— из Картеров. Смысл послания был ясен. Вариантом он не был не для кого, но это не мешало пялиться. И все пялились. Взгляды всех в коридоре были прикованы к нему, словно к оленю, взятому на прицел. А он просто шёл себе дальше, и побрякушки на браслетах позвякивали в такт его шагов.***Через пару минут Лука увидел Эллиота Демори, навсегда новенького, сидящим на свободном месте в кабинете французского. Ингрид, по просьбе Мари, с загадочным лицом свернула со своего пути, чтобы пройти мимо новенького, и пнула его сумку так, что все книги разлетелись по проходу.—?Ой,?— Ингрид подняла затёртый блокнот, держа его, словно дохлую мышь. —?Эллиот Демори. Так тебя зовут? А я думала, твоя фамилия Картер.Эллиот медленно поднял голову:—?Верни мою тетрадку.—?Это твой дневник? Ты писатель? —?Ингрид листала тетрадку, будто не слыша его.—?Отдай, пожалуйста.—?Можно я возьму её. Хочется узнать о чём ты пишешь,?— Ингрид отвела руку подальше от Эллиота.—?Верни мне мою тетрадь. Прямо сейчас. Пожалуйста,?— он встал с места.Становилось интересно. Эллиот Демори сам рыл себе могилу, из которой ему не выбраться.—?Сначала читать научись,?— Лукас забрал блокнот у Ингрид и отдал ему. Затем сел с ним за парту.Ингрид смотрела на него, не веря своим глазам. Лалльман и сам был поражён не меньше. Он не знал, зачем сделал это. Звонок прозвенел раньше, чем Ингрид успела что-то сказать. Но это не имело никакого значения. Он знал, что позже поплатиться за это. Начался урок.Когда прозвенел звонок, парень повернулся к Эллиоту. Он сам не знал, что собирался сказать. Может, ожидал, что Демори поблагодарит его. Но он молчал, засовывая свои книжки в рюкзак.156. На тыльной стороне его ладони было написано не слово, а число.Эллиот Демори не заговорил с Лукой ни в тот день, ни в последующие дни недели. Но это не мешало Лу думать о нём или видеть его практически везде, куда бы он не посмотрел. И дело было не в том, как он говорил или как выглядел. Дело было в том, что из-за него Лалльман понимал, как сильно он похож на остальных в городе, даже если делает вид, что это не так.***Лалльман был на уроке по керамике. Он запустил гончарный круг и уставился на глину. Когда все принялись за работу, он услышал звуки доносившиеся из кабинета музыки. Он отчётливо слышал клавишный инструмент. Мелодия была печальной и прекрасной одновременно. Парень огляделся. Похоже, кроме него, никто не обращал внимания на музыку. А Лукасу она проникала под кожу.Шестнадцать лун, шестнадцать лет,Шестнадцать страхов потаенных,Шестнадцать снов в моих слезахИ вечно падать в ров бездонный.Комната вокруг Луки постепенно начала исчезать. Затем вспышка и вращающаяся комната превратилась в видение.Он падал.Они падали.Лалльман снова был в его сне. Лу видел его руку. Он видел свою руку, пытающуюся схватить его, свои пальцы, впивающиеся в его кожу, запястье, в отчаянной попытке удержать. Но он ускользал. Лука чувствовал, как пальцы парня исчезают из его руки.—?Не отпускай!Лу хотел ему помочь, удержать. Хотел больше всего на свете. И тут его рука выскользнула из хватки Луки.—?Лалльман, что вы делаете? —?с беспокойством в голосе спросила учительница.Лукас открыл глаза и попытался сосредоточиться, вернуться в реальность. Эти сны были у него давно, но он впервые видел сон средь бела дня.Парень вытер руки о джинсы, взял рюкзак и рванул из класса. Он направился в музыкальный кабинет. Хотел убедиться, что это всё ему не предвиделось. Сцена была пуста. Ученики расходились. Он сделал глубокий вдох и различил аромат.Корица и апельсин.—?Простите, мэм, кто только что играл эту… эту песню?Она улыбнулась:—?У нас появилось прекрасное дополнение к струнным. Пианино. Он только что переехал в город…Нет. Этого не могло быть. Только не он.Лалльман выбежал, прежде чем она назвала имя.***—?Ян, слушай, мне нужны твои ключи.—?А как же тренировка?—?Не могу. Есть одно дело.—?Тренер убьёт тебя.—?Я знаю.