мир вокруг крутил называл странным (1/1)

Не посмела держать, -И лучший друг делает худший расклад;И, как на зло, в городе не снегопад;И все увидят соль по дороге домой.Она стала дрожать, а лучший другНе знает куда себя деть, меняет планы,Пытаясь никак не задеть больную тему.Даже за руку страшно держать.(за руку страшно держать) Решение поехать на дачу Виктору казалось лучшим решением.Он давно не отдыхал нормально. Ночами толком не высыпался. Либо от кошмаров, либо от болей не покидающих его тело на протяжении долгого времени. На даче собралось достаточно большое количество родственников, друзей и близких. Среди них Витя смог спокойно вздохнуть, на время отпустить свои переживания. Так же по прежнему ему помогали любимые сигареты. Они до сих пор таились на дне кожаной куртки и иногда, а если быть честным очень часто певец любил прикуривать сигареты за чашечкой кофе по утрам и вечером за бокалом дорого, красного вина. С собой артист взял гитару надеясь, что может находясь на природе у него получится написать новую песню. Дача куда приехало семейство Цоев находилась в Подмосковье городе Электросталь. Виктор давно не ездил на дачу с родственниками поэтому согласился. Он мечтал хотя бы там побыть самим собой не играть одну и ту же роль, которую играет на протяжении последних лет. Среди гостей были его бабушки, дедушки, прабабушки с прадедушками, тети с дядями и многие другие члены их большой семьи. По приезду желая избавиться от дурных мыслей Виктор решил помочь маме с бабушкой подготовить все для предстоящего застолья. Готовить музыкант умел очень даже хорошо. Большинство блюд он взял на себя отмахнувшись на просьбы матери отдохнуть, не путаться под ногами одним словом. — Сынок ты бы отдохнул, — в очередной раз попросила Валентина, — сидишь в этой душной кухне третий час ! Нельзя же тебе, послушай мать хоть раз!На кухню вошла бабушка. Она едва переставляя ноги с помощью палочки поднялась по довольно-таки крутым ступеням, которые Валентина много раз просила переделать своего мужа. Бабушке Виктора семьдесят два года, зовут её Анна Витальевна. Женщина полноватая, невысокого роста со старческим лицом покрытым многочисленными морщинками и большим количеством родинок. Светло-голубые, добрые глаза смотрящие на всех с большой любовью. Для своих лет выглядела не плохо . Могла соображать ещё, старческий маразм к удивлению всех не коснулся её. Больше всех Виктор любил свою бабушку Аню. В детстве он много времени проводил у неё в деревне. Считал её самым добрым человеком, считал, что она любила его больше, чем родители. Анна Витальевна вела активный образ жизни. После работы много времени проводила на улице, гуляла, общалась с другими бабушками сидя на лавке перед подъездом. Меньше всего времени она проводила в постели говорила мол нечего лежать, пока силы не покинули будет время еще на лежание пластом ничего не делая. Вот и сейчас бабушка активно помогала дочери на кухне. Готовила различные салаты, по возможности носила посуду в беседку и сервировала стол. — Мать дело говорит! Вмешалась в спор матери и сына бабушка. Она села на диван стоящий напротив стола, где в это время Виктор чистил сваренные овощи для будущего оливье. Этот салат мать Цоя любила больше всего. И готовила его чуть ли не на каждый праздник будь то свадьба, день рождение или поминки. Вообщем присутствовал салат Оливье на всех праздниках. — Ладно! Если вы так хотите, пойду прогуляюсь! — сдался брюнет. С грохотом бросив нож на стол, музыкант поторопился уйти не желая портить настроение ни себе, ни матери. Он взял гитару и перевесив ту через плечо, ушел на прогулку хлопнув дверью от чего задрожали стекла. — Витя то весь на нервах, ты глянь! — Ой не обращай на него внимание, — махнула рукой Валентина, — Сама, когда им беременна была только и знала, что психовала, да истерики закатывала. Бедный Роберт, как он меня только терпел, — усмехнулась она, — Нам остается только понять его и простить.— Какой же срок у него? — поинтересовалась бабушка вопросительно взглянув на дочь.— Два месяца. Однако не бережет он себя совсем. Говорю ему не переживай, не накручивай себя! Правильный образ жизни веди в конце концов! Тихо хихикнув бабушка Аня ответила:— Упрямый и все на этом. Гормоны плюс ко всему, хватит! Вите надо просто пережить эти девять месяцев. Зная о его бесплодии беременность тяжело протечет." Интересно, как там Юра? Почему ты его вспоминаешь? Он же предал тебя! Ты для него всего лишь дешевая шлюха. Прекрати вспоминать его, он же чуть не отправил тебя на тот свет. Предал, вставил нож в спину!" размышлял про себя Цой. Гуляя по пустынной улочке он размышлял, воспроизводил в своей памяти произошедшее с ним за последние недели. Куда ни глянь преследовал не прекращающийся крах. Воздушные замки розовых, детских, наивных фантазий развеивались на глазах. Причиняли боль, от которой затуманивался разум. Не давала трезвым взглядом смотреть в будущее. Он не умел жить здесь и сейчас. Не получалось жить настоящим. Действительность убивала. Не давала жить обычной жизнью. Виктор ото дня в день задавался вопросами. Их в его сознании тысячи, а то и миллионы, может даже миллиарды. Ни на один из не в силах дать точного, правильного ответа расставивший все точки над i. Любил ли его Юра? Вероятно, что нет сам же признался. Использовал ради того, что бы просто трахнуть. Лишил самого сокровенного. Украл его девственность. Сделал своей шлюхой. Что же это за шлюха такая не опытная, что залетела от своего же ёбыря? Не правильно. Так не должно быть. Виктор не считал и не хотел считать себя продажной шлюшкой. " Как много запретов и так много доступного...". А были ли у них отношения? Возможно. Да они делили постель, признавались друг другу в любви не один раз, целовались, провели вместе много страстных ночей. Витя старался быть нежным. Делал все для того, что бы Юра чувствовал себя рядом с ним хорошо. Думал их роман идеален. Что же тогда пошло не так? Зачем втоптал в грязь его самые искренние, светлые чувства? Зачем оставил умирать в одиночестве?— Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,Оттого, что лес - моя колыбель , и могила и крест.Оттого, что я на земле стою лишь одной ногой,Оттого, что я о тебе спою как ни кто другой...— запел Виктор одновременно начав перебирать подушечками пальцев по струнам гитары. Пела его душа. Слезы стекали по смуглым щекам, оставляя за собой соленные дорожки. Тело тряслось, ком в горле стоял от чего голос стал еще больше хриплым. С каждым словом бросало в жар. От накрывших эмоций сморщенный лоб покрылся испариной. Непослушные пальцы перебирали каждую струну издавая приятное звучание. Биение сердца учащалось с произнесением каждого слова. — Я тебя отвоюю, у всех других, у той одной,Ты не будешь ни чей жених, я ничьей женой,И в последнем споре возьму тебя - замолчи,У того, с которым Яков стоял в ночи.Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,У всех золотых знамен, у всех мечей,Я закину ключи, и псов прогоню с крыльца,Оттого, что в земной ночи я вернее пса..— слезы продолжить не дали. Боль затуманила разум, мысли напрочь покинули сознание. Тихий всхлип. Слезы обжигали. Не давали вдохнуть полной грудью. Загорелое лицо спустя пятнадцать минут стало мокрым от стекающих слез. — Хорошо поешь. Чьи стихи? — выдернул из раздумий до боли знакомый голос.Виктор быстрым движением смахнул жгучи слезы. Распахнув глаза увидел перед собой его. Юрий, как ни в чем не бывало сидел на против. В руках держал темно-красные розы. Любимые цветы Вити. Он не ждал увидеть любимого здесь. Да и, как он узнал об их поездке на дачу? Цой не знал радоваться ему или продолжать таить в себе обиду на гитариста?Пусть понимал злоба гложела. Гадкое чувство поселилось внутри, от которого хотелось врезать самому себе за упрямство и гордость. — Аллегрова. Я тебя отвоюю, — безразлично отозвался брюнет.— Я думал ты все ещё любишь рок. Теперь перешел на попсу? —ухмыльнулся мужчина.Он не решался подойти к Юре. Обида слишком велика. Изо всех сил боролся с желанием подбежать, крепко до треска позвоночника обнять, приласкать. Мечтал вновь дарить всю свою нежность только ему. Никого не видел рядом. На глубине сердца началась война. Не мог определиться, как быть дальше. Прощать ли?— Ты на столько себя любишь, что уже цветы себе покупаешь?— Ах да,— он протянул букет, - нет они для тебя. Вить нам надо поговорить. Знаю ты злишься на меня. Пожалуйста просто выслушай хотя бы, — взмолился он.Делать ничего не оставалось, как соглашаться. Юрий подошел к сидящему на карнизе Виктору подхватив того под ягодицы осторожно снял . От неожиданности певец вскрикнул. Не успел он, что либо возразить был заткнут грубым поцелуем. Витя пытался вырваться из крепкой мужской хватки. Силы неравные. Каспарян удерживал одной рукой смачную попку, а другой прижимал изогнувшееся тело к себе.— Я не давал своего согласия...—сбивчиво шептал Цой спрыгнув с Юры. — Мне оно и не нужно, ты же знаешь. Хватит нам бегать. Поговорить по любому придется.Мужчина взял Виктора за руку и они двинулись дальше. Поцелуй назойливо крутился в мыслях. Зачем он поцеловал? Вновь использует? О чем они будут говорить?О не разделенной любви? Разбитых сердцах или о кольцах? Этого Витя боялся больше всего...— Ты позвал меня, чтобы просто молчать? — Нет. Вить прости пожалуйста, я сделал с тобой все не по своей воле. Я не хотел причинять тебе боль. Видел твои страдания. Мне пришлось тебе о смерти ребенка и теперь я каюсь. Мне не хватает тебя. Ты лучшее, что случалось в моей жизни...