Разве ты любил? (1/1)

Я рисую черной краскойНа стене тупое словоДля меня оно не важноДля тебя оно не новоИнтересно, что чувствуют люди, когда умирают? Многие ученые пытались изучить этот вопрос, на который никогда не даже самые квалифицированные ученные космического центра США ?NASA? или компании Илона Маска ?SpaseX? не смогут отыскать точнейшего ответа. Ни одного свидетеля, который мог бы в подробностях описать все то, что происходило с ним в тот момент. Может это к счастью или нет, но люди никогда не смогут узнать всю правду о вопросе жизни и смерти. И узнать мы сможет всю правду, если только сами не отправимся в мир иной…Виктор с огромным усилием смог открыть глаза. Он не помнил, что происходило до его болезненного пробуждения, не мог вспомнить и не хотел. Сознание будто помогая ему решило стереть жуткие воспоминания, от которых кровь в жилах застывала. Голова болела так сильно, от чего начинало казаться, что скоро расколется на две части. Ощущения будто по ней проехал поезд или танк. В горле пересохло. Единственное, чего сейчас хотелось выпить огромное количество воды и отключиться, уйдя в долгожданное небытие.Взглядом он пробежался по помещению, где находился сейчас. Просторная больничная палата, с потолка которой в глаза бил не приятный белый свет, что еще больше добавляло мучений.Лампа напомнила ему котел, в который—?Юра? —?хрипло спросил он поднимая усталый взгляд.В палате любимого Каспарян провел целых три дня. Он не отходил от него ни на шаг боясь, что упустит важный момент. Юра сильно переживал за Виктора и ни чуть не жалел о потраченных трех днях своей жизнью. Жизнь Вити важнее всего. Он держал его руку все прошедшие дни моля бога не забирать Витю к себе. Рано ему ещё на небеса отправляться.—?Витя! Боже спасибо! Я так рад, что с тобой все хорошо. Как ты себя чувствуешь любимый? —?заботливо спросил Юрий нежно проводя ладонью по смуглой побледневшей щеке.—?Голова не много болит и живот, не знаешь от чего?—?Может побочный эффект? —промямлил молодой человек. На самом деле он знал истиную причину болей в животе. Как ему сказать? Да так, что бы не задеть. Не оставить еще одну рану на без того измученном сердце.—?Какой к черту побочный эффект?! Каспарян, ты не дурака из меня не строй! Не слепой вижу твои щенячьи глазенки! —?возмутился Цой прожигая любовника взглядом.Так молчать он мог целую вечность. Не хотел причинять любимому новые страдания, которых он за свою жизнь прочувствовал не мало.Все бы ничего, если бы не вынуждающий взгляд Виктора заставившей его за каким-то чертом выдать истину:—?Прости, прости. Я не могу молчать! Тебе надо знать…—?Юрочка если ты хочешь, чтобы наши отношения продолжались, будь добр сразу скажи правду. Ты знаешь я не люблю, когда мне врут, в особенности мои близкие,?— прервал его Витя чье терпение лопалось с каждым тиканьем секундной стрелки.—?Хорошо,?— сглотнул Юрий,?— Когда тебе сделали операцию… врач сказал, что ребенок, которого ты носил… пришлось убить…От услышанной новости глаза Виктора расширились, наполняясь горькими слезами. Он не знал о ребенке. Ненависть к врачам возросла еще больше. А еще больше к Юре. Почему он не смог спасти их ОБЩЕГО ребенка? Они любили друг друга. Юра был его единственным родным человеком, которого он любил по настоящему. Привязался к нему всем телом, душой. Не мог представить своей жизни без него. И, что же теперь? Юрий уничтожил плод их любви? Малыша, которого они так хотели. Виктор прекрасно знал о своей проблеме. Это мог быть его последний шанс на счастье. Каспарян же разбил его заветную мечту. Она разлетелась на миллионы острейших осколков впивавшихся прямо в разбитое сердце.Он с трудом справлялся с нахлынувшими слезами, обжигающими не только глаза, но и душу. Они раздирали все внутри. Точно ядерная атака уничтожали все живое.—?Скажи почему ты ничего не сделал?—?Я не сделал потому что ты мог умереть! Понимаешь?—?ПОЧЕМУ? СКАЖИ МНЕ! ПОЧЕМУ?! —?прокричал Цой совсем не слушая, что ему пытались донести,?— ОТВЕТЬ МНЕ!Слезы раздирали Виктора. Его тело сотрясалось от рыданий, он не мог поверить в смерть своего малыша. Мечта угасла так же, как и желание жить. Вместе с этим угасла когда-то горящая ярким пламенем любовь к Юрию. Он любил. Хотел любить и быть любимым.Все, что нужно ему было для счастья. Почему жизнь так жестока? Почему не может просто оставить в покое?—?Иначе я потерял бы тебя! Ты мог умереть!Я не мог рисковать твоей жизнью! -сорвался на крик музыкант.—?Уходи… —?шептал он ничего не видя вокруг себя из-за нахлынувших слез.—?Что прости? —?опешил он надеясь, что просто не расслышал его.—?Уходи… Уходи! Ненавижу тебя! Проваливай из моей жизни! —?продолжал кричать Виктор срывая без того хриплый голос надрывать, который ему запрещали врачи. На такие мелочи в такие моменты совершенно плевать на подобные мелочи. Витя проклинал все, что можно. Он не мог простить себе такого. По его вине умер ребенок. Ни в чем не повинное дитя. Он убил жизнь толком не успевшую родиться.—?Хорошо я уйду. Только знай Вить, с твоим стервозным характером ни мужика, ни телки у тебя никогда не будет. Я вообще жалею, что связался с таким ублюдком, как ты! —?сорвался на крик Каспарян и встав со своего места направился к двери.Юра откровенно не понимал такую реакцию Виктора. Да он знал о его проблеме, правда узнал в последний момент. Последние года проведенные рядом становились невыносимыми все больше. У Каспаряна были на Цоя совсем другие планы. По началу все шло идеально. Юрий сам не понял в какой момент ситуация начала выходить из-под контроля…—?И да забыл сказать, все это время я пользовался тобой и мне все равно на тебя и твоего ребенка. Желаю по скорее сдохнуть здесь,?— усмехнулся Юрий и перед тем, как уйти воткнул в вену бывшего иглу от капельницы, где текло какое-то лекарство. Последняя его надежда на скорейшую смерть Вити,?— желаю скорее сдохнуть падла!Неужели он предал его? Самым гнуснейшим образом! Плюнул в душу, оставил умирать в одиночестве, замерзать от холода смерти. Не так представлял себе Цой свою жизнь с Юрой.Он ведь и правда любил его. Он взял и растоптал все чувства Виктора, выбросив в мусорное ведро. Утопил в бесконечном соленом океане слез боли.Пуля в сердце, мозг на дверцуНимб и крылья?— одеваемБелый плащик, душу в небоСложим в ящик- отпускаем…