Глава 6 (1/1)
Вернувшись с пробежки, Янг наткнулся у двери своего номера на вокалиста.-Ты помнишь, что у нас концерт завтра? —?напомнил тот.-Да, помню. Отойди.Брайан посторонился и, пока не хлопнула дверь, быстро протараторил:-У тебя вылезают волосы и постоянно какие-то проблемы с животом, это не повод начать есть?-Откуда ты знаешь, что у меня такие проблемы?-Так я слышу, как ты подвываешь за стенкой. В прошлых отелях наши номера были соседними.-В этот раз номера разные, и ты меня уже не услышишь.-Что? —?испугался Брайан.-Ничего.-Нет, ты мне скажи, что значит?— я тебя уже не услышу?-Иди отсюда! Чего прицепился? Если я так сказал, так и будет! —?Малькольм пнул друганоском кроссовки и с усилием захлопнул дверь.-Такой маленький, а злой, как чертяка. —?проворчал обиженный вокалист, потирая ушибленное место, и зашагал к своему номеру.А Малькольм после того резкого хлопка дверью чуть не упал, потому что закружилась голова. Кое-как добрел до кровати и рухнул прямо в одежде на свежезастеленную постель. Не было сил даже пошевелить пальцем, не то что переодеться.Брайан зашел к соло-гитаристу и доложил о недавнем случае.-Давай не беспокоить его. Он взрослый человек, сам справится. —?был ответ.-Я так не думаю.-В отличие от тебя, я знаю его много лет, побольше твоего.-Смотри не ошибись. —?с этими словами вокалист вышел из номера и пошел к себе.Отлежавшись некоторое время, Малькольм сел на кровати и тупо уставился в пространство невидящим взглядом. ?Тебе нужна помощь. —?пронеслись в голове слова Клиффа. —?Поговори с кем-нибудь. Прекрати так перегружать себя. Позаботься о себе. Ешь!?. Как давно это было, кажется…Янг сорвался с места, замкнул номер и побежал искать Уильямса.В номере басиста не оказалось.-Да где же он, черт побери…В коридорах было оглушительно тихо и пусто. Вот когда надо что-то или кого-то, так нет этого, а когда не надо, так тут же, крутится под боком.Покрутившись в коридоре еще десять минут, Янг плюнул на попытки розыска друга и вернулся в свою комнату. Конечно, Клифф вышел погулять или зашел поговорить к одному из музыкантов, может, еще что-то, а он так накручивает себя…Ближе к вечеру на Малькольма напала странная тоска. Будто кто-то важный ушел, к которому он привязался. Может, оно так и было на самом деле.С трудом ему удалось развернуть мысли в сторону завтрашнего концерта.Утром он также не встретил Уильямса. Глядя на веселых смеющихся друзей-коллег, он почему-то ощущал раздражение. Почему они так веселятся, почему так взрываются смехомот каких-то нелепых плоских шуток?Совсем забыл, что раньше был таким. До того, как в нем поселилась анорексия. Ведь именно он вместе с младшим братом сочинял лоснящиеся от похабщины песни нового альбома. У анорексиков снижается сексуальное влечение помимо остальных опасных признаков болезни, так как в мозгу постепенно отмирают любые клетки из-за недополучения питательных веществ и особенно от жажды. Вот только вряд ли Янг знал это. Возможно, осознавал где-то в дальнем уголке души, но страх снова начать есть, а следовательно, набрать вес и потерять нынешнюю фигуру, был всеобъемлющим.Стараясь не выглядеть слишком угрюмым, он еще раз оглянулся, надеясь заметить Клиффа. Его не было.А оказалось, он просто опоздал на несколько минут, из-за чего получил выговор от начальства.После концерта все опять началось заново. Со стороны кажется, что с анорексией справиться очень просто. ?Ты чего не ешь? Ешь давай!?. И все. Только с человеческой психологией это не работает. ?Чего ревешь? Не реви. Чего горюешь? Не горюй?. Нельзя приказать психологической проблеме исчезнуть.-Почему ты не меняешься? Мы все решили, что оставим тебя в покое, надеясь, что ты одумаешься, а получается, что тебе только хуже! —?возопил в гримерке Ангус. —?Ну и что с тобой делать?-Ничего. Просто оставить меня в покое. Все у меня нормально, отвали. —?прошипел Малькольм из своего кресла, пытаясь встать так, чтобы не шлепнуться от головокружения обратно, как сырое тесто.-Эх, бесполезно. —?махнул на него рукой Крис.В автобусе Малькольм сидел один. Как всегда захваченный одними и теми же мыслями о еде, калорийности продуктов и следующей цели в похудении. Ничего не интересовало кроме этого. Он мечтал, как приедет в очередной отель и будет там заниматься физкультурой до обморока.Примерно так и случилось. Он даже не дошел до двери номера. Последнее, что помнил?—удар головой об пол.Конечно, кто-то это услышал. Даже если падает журнал со стола, шум такой, что нельзя не услышать, не то что человек на пол. Вот только люди как обычно равнодушны.-Эй, очнись! —?смутно знакомый голос прорезался сквозь оглушающую тишину. Малькольм с трудом приоткрыл глаза и увидел режущий свет лампы накаливания в люстре номера. —?Очнись! Да Малькольм же!-Что случилось… —?просипел гитарист, пытаясь сесть. Рядом оказался Клифф. Ну как обычно.-Я не знаю, что с тобой произошло, что ты аж в обморок грохнулся, пришлось откачивать. —?ответил музыкант с плохо скрываемым беспокойством в голосе.-И чего?-Как?— и чего? —?Уильямс аж поперхнулся воздухом. —?Ты до сих пор не осознаешь, что с тобой происходит? Что ты медленно умираешь? Слушай, ты, конечно, можешь и дальше убивать себя, но я как твой друг, блин, просто не могу это наблюдать. И остальные наши ребята тоже. Они все за тебя переживают.-Совершенно незачем. Или вы переживаете, как бы я вам снова не сорвал тур?-Не совсем. Ну и это тоже, если честно. Слушай, я уже не знаю, что еще сделать, чтобы ты прекратил голодать? Тебе хоть что говори, все как об стенку горох.Малькольм промолчал. Он и сам не знал, что можно сделать, чтобы остановиться, выйти из этой гибельной воронки. А прекратить эту смертельную диету ему мешал голос в голове. И возможно, он сам не хотел этого. С каждым потерянным килограммом, даже полукилограммом ему казалось, что становится тоньше, красивее и легче. А по утрам от усталости после бессонной ночи и вопящего голоса РПП хотелось плакать, а после очередного приступа рвоты чувствовалось опустошение, физическое и моральное. Будто с едой он вычищал чувства, эмоции и душу. В последнее время даже не было сил, чтобы встать с кровати и дойти до ванной, но подчиняясь голосу анорексии, Янг занимался физкультурой до обморока, непонятно откуда беря силы, так как резервы организма были почти на нуле. Иногда хотелось бросить к черту похудение, вернуться в прошлую жизнь и весить как обычно, как было раньше, но психологический барьер не пускал туда. Хотелось нормально спать, а не качать пресс по сто подъемов, хотелось есть все без угрызений совести и криков РПП, что от этого бутерброда прибавится килограммов так пять, хотелось жить без вечного контроля голоса в голове, и как всегда радоваться, смеяться, веселиться с друзьями, как раньше, и не думать о собственной фигуре и весе.Клифф осторожно обнял Малькольма. Кости стали прощупываться еще сильнее.-Когда ты умрешь, я все равно буду любить тебя.И вдруг Малькольм заплакал. Клифф молча сидел рядом и сочувственно смотрел на друга. Потом осторожно прикоснулся ко впалой щеке, словно боясь сломать, и провел по коже, вытирая поток слез. А гитарист продолжал плакать, будто какая-то часть отрицательных эмоций постепенно выходила наружу, будто им надоело сидеть под замком.-Почему ты опять плачешь? Что теперь случилось? —?шептал Уильямс, обнимая Малькольма.-Да ничего не случилось… —?заикался он.-Что-то да и все равно случилось. Никто не может плакать без причины.Янг отвернулся, залез с ногами на кровать и нахохлился, как воробей. Слезы текли не переставая. Клифф смотрел на то, как вздрагивают острые узкие плечи, бусины позвонков и лопатки, похожие на крылья, и ему внезапно стало настолько жалко Янга, что он подался к гитаристу и осторожно прикоснулся губами к виску, постепенно перемещаясь на лицо, сцеловывая каждую слезинку со впалых щек. Малькольм не отреагировал, погруженный в свою истерику. А Клифф уже махнул рукой на нормы приличия, прижал к себе все еще всхлипывающего музыканта и уткнулся ему носом в лоб, а потом резко мотнул головой, оттолкнул его так, что Янг упал на постель, и впился в его сухие растресканные губы, обхватывая ладонями птичий профиль. Уильямс ожидал, что Малькольм сейчас оттолкнет его и убежит непонятно куда.