Глава первая: Этот несправедливый мир. (1/1)

Всю ночь он не сомкнул глаз. Мой друг метался по белым больничным простыням и завывал от невыносимой боли. Операции, операции… одна за другой и так уже давно, с самого детства. Мой первый ужас, когда Витя сказал, что неизлечимо болен. Мой панический страх пополам с жуткой апатией к миру, когда его везли на первую операцию. После уже спокойнее, он в порядке и следующая операция не скоро… тогда они действительно были редко, и друг почти забывал эту боль… почти… Раз в несколько лет его увозили в Санкт-Петербург, он был там, а я здесь, сидел с книжкой и грезил, как уведу его в другой мир через зелёную дверь. Туда, где его вылечат, где он сможет ЖИТЬ. Я писал ему письма, он кратко отвечал, но я никогда не знал, как его утешить. Вместо этого рассказывал ему какие-то непримечательные глупости… ведь так всегда, когда плохо и больно человек с преувеличенным восхищением разглядывает окружающий мир… С появлением сотовой связи стало немного проще общаться, но я всё ещё не знал, что ему говорить, как поддержать… Несколько раз мне заявляли, что я с ним ?вожусь из чистой жалости? и ?бросил бы ты его уже давно?… я ухмылялся и бросал… бросал тех, кто мне так говорил. Ведь я его не жалею. И никогда не жалел. Просто - не умею. Операции становились всё чаще. Раз в полтора года, раз в год, два раза в год… вот теперь он только перестал кричать от боли, его тут же потащили на операционный стол… нам уже по 25 и его родители, как и мои, остались в прошлом… Когда я в очередной раз поехал с ним, я купил полное собрание Макса Фрая. Глупо, наверное, тратить остатки денег на книги, но я знал, так нужно. Так ПРАВИЛЬНО. После операции, другу было на редкость паршиво. В тот день я читал ему до рассвета, с первыми лучами солнца он впал в состояние среднее между глубоким обмороком и летаргией. Я вызвал медсестру и вырубился на пару часов.Когда я проснулся, Витька просто спал, рядом никого не было, а на белой стене виднелась зелёная дверь. Та самая, про которую читал в детстве, дверь в другой мир! Я оглянулся на нормальную коричневую дверь и снова взглянул на зелёную. Она уютно расположилась между двумя окнами и слегка подрагивала, словно сотканная из тумана. Немного посомневавшись для приличия, я подхватил друга на руки, зажмурившись, распахнул дверь и шагнул в неизвестность. Вниз мы летели долго… очень-очень долго… я успел подумать, что завтра в газетных заголовках появится очаровательная статья ?Два юноши шагнули из больничного окна? или что-то в этом роде....Я так хотел поговорить с сэром Максом…